О Мечах и Душах

Я закончил своё объяснение, не скупясь на детали. Я бы сказал, что самым сложным было удержать лицо, но о каком лице вообще идёт речь, когда ты умоляешь о помощи единственного человека, что гарантированно мог бы решить за тебя твою проблему? — Я прошу… нет, я умоляю… Догэдза – форма поклона, когда человек падает ниц перед вышестоящим, и молит о чём-либо, в сущности обнажая шею, занимая руки и лишая какой-либо возможность защитить себя. За всё своё время в Обществе Душ, лишь дважды мне приходилось вставать в эту позу, давя любой стыд, каждый раз до этого перед бандитами, что не стеснялись от души пнуть меня сразу после, смеясь. Дважды такое лобызание спасало мне жизнь, но в то время мою душу жгла беспомощность, а не сам факт унижения, которого я не понимал. Но после стольких лет здесь, в этом мире и обществе, даже я осознавал значение этой позы, принимать её било по гордости, которую я даже не думал, что успел взрастить. Тем не менее я рухнул именно в эту позу перед Айзеном, опустив даже голову, без секундной задержки. Такая услуга, о которой просил я… меньшее было бы дерзостью. Я видел лишь пол, но услышал звук. Своим духовным чувством я почувствовал, что Айзен встал. Через секунду… — Встань… — Рука легла мне на плечо, и вздёрнула на ноги, легко и буднично. Я поднял взгляд, и увидел лицо Айзена, мужчина слабо, сочувствующе и в то же время чуть неловко улыбался. Сейчас, стоя с ним в упор, я чуть ли не впервые понял, насколько на самом деле он был высоким. — …я сделаю что смогу. Самым смешным в этой ситуации было то, что я был уверен именно в этом ответе. Передо мной стоял самый опасный дух в Обществе Душ, главный Злодей этой истории, и тем не менее прося его спасти несправедливо загубленную жизнь, и не имея возможности даже предложить что-то в ответ прямо сейчас… я даже на секунду не подумал, что он откажется. Даже так, вздох облегчения сам-собой вырвался из груди. — Спасибо, Капитан. — Тихо сказал я, с трудом сдерживая наплыв противоречивых эмоций, стараясь удержать как лицо, так и духовную силу. Айзен слабо, ободряюще хлопнул меня по плечу, прежде чем убрать руку. — Это не слишком сложно, к тому же ты просишь меня исправить несправедливость. — Ответил он чуть тише, лицо мужчины на секунду дрогнуло, показав задумчивость. — Зачем еще власть и сила, если я бы отказался использовать их даже для такого? Качнув головой, дух отступил на шаг, окидывая меня взглядом с ног до головы, его брови чуть нахмурились. — Эта девочка, Шибучи Томико… ей нужна медицинская помощь? На мгновение, невольно, я прикрыл глаза. — Ей нужна помощь, но её тело в порядке. Но случившееся… я не уверен, что она оправится. Невероятных усилий мне стоило удержать лицо, а также кулаки. Одна лишь мысль о том что с ней уже сделали, о том, что я абсолютно терялся без понятия как хотя бы попытаться ей помочь… Слабый пульс силы от Йору привёл меня в чувства. — Постарайся не покидать её часто, кормить и поить если придётся, главное просто будь рядом. — Тихо посоветовал Соуске. — Сейчас, скорее всего, это то что ей нужно больше всего. Я продлю твой отпуск до месяца. Всего на мгновение я замер. Затем, подняв взгляд на Айзена, я слабо кивнул, стирая с глаз влагу. Еще одна услуга, об этой даже не пришлось просить. — Я… спасибо, спасибо огромное. — Мой голос был тихим, и хриплым. Соуске Айзен лишь отвёл взгляд, нахмурившись, и словно задумавшись о чём-то неприятном. — Полагаю, когда ты шёл ко мне, у тебя уже был какой-то конкретный план, требующий моей помощи? Я быстро кивнул, словно боясь… нет, действительно боясь упустить момент. — Я… я думаю, что можно добиться её амнистии, путём зачисления в Академию. Она очень духовно талантлива, я… учил её скрывать её духовную силу… и ничему более… — Последние слова дались мне даже сложнее. — В Академии… в Академии она будет в безопасности. — Это простой выход. — Мягко заметил Айзен, его взгляд снова переместился на меня, а очки чуть блеснули, отражая льющийся в помещении солнечный свет. — Но не идеальный, даже с учётом того, что до следующего зачисления больше полугода. Прошествовав к своему столу, дух вновь простым движением сел за него, его хаори взметнулось за его спиной. Подобрав кисть, он взял свежий пергамент. — Мне нужно связаться с рядом духов, но я оформлю для тебя разрешение частно обучать Шибучи-кун искусству Синигами до поступления в Академию. Формально, её заприметил я, еще два месяца назад, и поручил тебе её личное обучение. Фактически, ровно столько времени у неё будет чтобы оправиться от случившегося… — Кисть Айзена замерла, он остановился, перестав писать прямо на середине какого-то символа, взглянув мне в глаза. — Эта девушка вообще хочет быть синигами? Есть и другие способы разрешить её дело. На мгновение я замер. То, что сейчас предлагал Айзен… вместо использования прецедентов в законах, что позволяли поступившим в академию, а после и на службу получать некоторую форму амнистии… он намекнул, что может использовать собственное влияние чтобы решить проблему по-другому. Это было совершенном другим уровнем затраты личного времени и ресурсов. Я не сомневался, что Айзен поможет мне протолкнуть Томико в Академию. За годы моего общения с его маской, это было тем, что точно бы сделал ‘Айзен’, которого я знаю. Но настоящий Соске Айзен был занятым человеком, учёным, а также конспиратором, что мониторил пульс всего Сейрейтея. У него не должно было бы быть столько свободного времени, чтобы заниматься для меня подобной политической услугой, вне зависимости от того, каким ‘добряком’ он притворялся. Тем более, что вполне в характере демонстрируемой им личности было бы отказаться от такой степени вовлеченности, тем более что такая услуга уже откровенно была не о применении редких законов а о… обходе законов как таковых. Потому, на несколько секунд я растерялся, прежде я смог даже задуматься над сутью его вопроса. Возможно, сказалось долгое отсутствие сна. — Д-… — Я прервался на полуслове. Инстинктивное согласие, память о том, как Томико хотела стать синигами… разбились о воспоминании её лишенного энергии и цвета лица. — …я не знаю, что она хотела бы теперь. Тихо признал я, и в очередной раз, это казалось признанием вины. Айзен только кивнул, на мгновение прикрыв глаза. Я подметил как его духовная сила колыхнулась словно показывая… гнев? Но тот не был направлен на меня, даже если был его искренней эмоцией. — На какое-то время приказ о её аресте уйдёт на перерассмотрение. У тебя будет время до конца месяца, Шичика-кун. После… мне понадобится конкретный ответ. Я слабо кивнул. Соуске взглянул мне в глаза. — Возвращайся домой, отдохни, выспись. Я… — Впервые за наши разговоры, Айзен казалось запнулся, поморщившись. — …я знаю, как это звучит, но, если тебе нужно будет просто поговорить… я найду время. Я не знаю, что сказывалось больше, усталость, эмоциональное давление и стресс, или же количество потрясений от широкодушия Айзена, но я не просто не проявил реакции на его слова… я даже почти не ощутил её. Лишь слабо кивнул. — Я… я не забуду этого, Капитан. Он прикрыл глаза. — Я знаю. — Затем он взглянул мне в глаза, и в его тоне прозвучал приказ. — Иди. Я не помню, как покинул кабинет. *** — …ика …Шичика! Моргнув, я остановился, прежде чем целиком развернуться в сторону знакомого голоса. Секунда задержки, когда мой разум пытался сопоставить вид стоящей передо мной девушки c буксующей памятью, момент осознания, и я кивнул, постаравшись улыбнуться. — Коука-сан, привет, — кивнул я ей. — Ты что-то хотела? С глаз словно сорвало пелену, когда я осознал, что совершенно автоматически пересёк половину территории отряда, и был пойман на одной из многочисленных улиц Сейрейтея своей коллегой. Пересёк пешком, совершенно механически, слишком отдавшись своим мыслям, хотя вполне мог бы двигаться поступью. В глазах девушки отражалось ясно видимое беспокойство. — Шичика… — Она запнулась, словно подбирая слова, — С тобой всё в порядке? — Я… — Почти автоматически, я ответил, что да, в порядке, но… глядя в её глаза понял, что это всё равно вряд ли сработает. Если кто-то в отряде и знает меня достаточно хорошо, не считая Айзена, то это она… Вздохнув, я потёр щёку, — Случилось кое-что вне… вне службы. Я разбираюсь и все что уже можно было сделать я сделал, просто… устал немного. Я постарался выдавить честную улыбку, чтобы лишний раз не волновать хорошо знакомую душу, но в ответ получил только еще более обеспокоенный взгляд. — Тебе… нужна помощь? Тут уже мне оставалось лишь покачать головой. — Нет я… — У меня хватило мозгов оглянуться, и удостовериться что вокруг никто не грел уши, — Я уже обратился за помощью к Айзен-тайчо и он согласился. — Значительно тише признал я. Сказать правду Коуко я совершенно не боялся. — Так что не беспокойся, всё будет в порядке… Я вздохнул, пытаясь подобрать еще какие-то слова, но осознав, что я даже не знаю, что сказать, только прикрыл рот покачав головой. Улыбка на моём лице чуть искривилась, мне почему-то казалось очень смешной моя косноязычность, мне даже пришлось подавить тихое хи-хи. — Даже если так… ты хочешь поговорить об этом? — Тихо спросила Коука, внимательно заглядывая мне в глаза. — Ты выглядишь так будто… тебе бы это не помешало, как и пиала-другая. Я открыл было рот, чтобы ответить, но… вновь подавил инстинктивную реакцию с традиционными заверениями, что всё в порядке, и столь же привычным отказом от алкоголя и обдумал её вопрос. Сейчас, пожалуй… пожалуй действительно хотел бы обсудить. И возможно выпить. — Прости, но точно не сейчас, — наконец покачал я головой, слабая улыбка всё так же на устах, — Я… нужен кое-кому. Ашиваси Коуко отвела взгляд, но кивнула, её губы чуть поджались. — Я понимаю. Несколько секунд я не находился со словами, прежде чем выдохнуть. — Меня не будет в отряде примерно месяц, Айзен-тайчо уже одобрил это. — Уведомил её я. — Скорее всего, часть моих ребят будут служить под тобой это время… позаботься о них пока. И, если будут какие-то вопросы, посылайте Адскую Бабочку. Коуко коротко взглянула на меня, прежде чем покачать головой и отвести взгляд. — Сделаю. А ты береги себя, Шичика и… удачи. Я лишь кивнул, поворачиваясь к ней спиной, и, на прощание, махнув рукой. — Увидимся. В следующую секунду мир привычно размылся от скорости моей поступи. Я вернулся к своему небольшому дому к вечеру, и, привычно миновав слабые барьерные чары, что сам же и наложил над небольшим полигоном для тренировок, что я оборудовал на месте у дома, что когда-то было садом, направился в дом, где ощущал Томико. В моей руке, в небольшом мешке, была пара бенто, что я захватил по дороге, в одном знакомом мне ресторане. Ступив на энгаву, я разулся, отставив сандалии прочь, и отодвинув в сторону бумажную дверь, ступил в обеденный зал, что так же выступал прихожей. Внутри было темно, скосив взгляд на небольшую лампу из чувствительной к духовной энергии руды, я не ощутил в ней и капли инородной силы. Очевидно, Томико даже не зажигала её. Значит, скорее всего и не посещала зал, а значит, полагаю, не притрагивалась к оставленной мне еде. Хорошо, что мне хватило памяти всё же захватить бенто. Я хотел было двинуться к её комнате, но… силой остановил себя. Сегодня я ужасно соображал, и уже понаделал кучу ошибок. Правильным ли сейчас было идти к ней? Может, сначала мне стоило проспаться? …да, пожалуй, правильным. Ей нужно было знать, что всё позади, и, пусть я и мало в этом понимаю, может моё присутствие и правда как-то поможет. Как бы дерьмово себя сейчас не чувствовал я, Томико, очевидно, хуже. «Йору, как ты думаешь, что мне стоит делать?» — Обратился я к своему клинку, надеясь, что хоть один из нас сейчас соображает нормально, а не думает сквозь плотный полог тумана в голове. Слабый пульс реацу был мне ответом, прежде чем я почувствовал внимание Йору к этому разговору. «Вам следует отдохнуть. Даже ваше реацу сейчас истощено, хозяин, не говоря уже про сознание.» Я только прикрыл глаза, потому что ожидал подобного ответа именно этим, аристократически прохладным голосом. Йору была недовольна, видимо, уже понимая, что я собирался делать. Пожалуй, это единственное в чём мы не сходились с моим занпакто, то, из-за чего у нас иногда возникали короткие конфликты. Я всегда готов был идти через себя, пробивать через не могу, и она отказывалась принимать это. На тренировках, в бою, даже вот так. «Прости за волнения», — тихо отозвался я, примерно представляя, что сейчас творится в моём внутреннем мире, волны наверняка там были ужасные. — «Обещаю, что постараюсь прийти в себя как можно быстрее. Потерпи еще немного, пожалуйста.» На этот раз слова, сказанные женским голосом, не сформировались у меня в голове, лишь слабое чувство… принятия, вместе с еле ощутимым движением духовной силы в моих ножнах… нет, в моём нутре. Качнув головой, и прогоняя мысли о духовной силе, я двинулся глубже в дом, остановившись перед комнатой, что я выделил Томико. Выждал секунду и сжав кулаки, ощущая как ногти впиваются в плоть… я расслабился, после чего протянув руку, наконец, постучался костяшками пальцев. — Томико, я войду? — Спросил я, глядя в бумажную дверь. — Я вернулся с едой и… новостями. По одному лишь колыханию духовной энергии девушки я мог сказать, что она не спала, и что услышала меня. Большинство эмоций я всё еще не мог читать по духовной силе других духов, но сами эмоции влияли на нашу реацу, потому было легко сказать, когда душа перед тобой испытала что-то. По крайней мере для меня теперь. Конечно, при условии, что собеседник не учился контролировать свою духовную силу чтобы не демонстрировать свои эмоции… или, даже хуже, демонстрировать ложные эмоции. — Войдите, — ответил мне тихий голос. Первым, что я заметил, стоило мне открыть дверь, было то, какой тёмной была комната Томико. Короткий взгляд в сторону духовного светильника и пас рукой с выпушенной волной духовной силой, и тот зажигается бледным жёлтым светом. Мой взгляд упал на девушку, что сидела на татами. Её тело было всё еще во многом скрыто бинтами, и она спала в кимоно, пусть я и вылечил её в достаточной мере чтобы заключить, что осложнений не будет. Но её тело всё еще выздоравливало. Пока что ей было сложно ходить самой без моей поддержки, мне стоит… стоит купить ей трость или костыли. А также попросить Сейносуке-сана взглянуть на неё, если у него будет минутка. — Как ты себя чувствуешь? — Спросил я, присаживаясь на пол, рядом с её ложем. — Боли в рёбрах больше не беспокоили? Томико покачала головой, её золотые глаза ни разу даже не поднялись ко мне, девушка смотрела на одеяло перед собой, выражение её лица… мне не нравилось. После пары секунд тишины, я заговорил вновь. — У меня хорошие новости. Можешь считать, что перед законом ты будешь чиста в скором времени. Эти слова всё же произвели эффект, заставив девушку, чуть морщившую глаза от света, взглянуть на меня. — Что? — На её лице отразилось недопонимание, оно… выглядело там куда уместнее, чем то отсутствующее выражение, что я видел там в последнее время. — Всё улажено. — Повторил я. — Что бы ни случилось, с этого момента ты не будешь преступницей… это я могу тебе обещать. Я попытался ободряюще улыбнуться, но, полагаю, как всегда, это получилось ужасно. — Вот… вот так просто? — Тихо, почти шёпотом сказала она, вновь опустив взгляд на свои забинтованные руки. Я был рад этому, потому как девушка, скорее всего, не видела, как наверняка одеревенела моя улыбка, пусть и лишь на миг. — Я уже говорил тебе, что тебе не нужно ни о чём беспокоиться, что здесь ты в безопасности и можешь просто отдыхать. — Так же тихо отозвался я, заметив, как девушка подняла на меня глаза. — Это всё еще так. — На этот раз я говорил твёрдо, и не лукавил. — Я позабочусь об остальном и буду рядом, поэтому, если тебе что-то нужно… просто скажи. Мне было неловко говорить последние слова. Потому что я не знал, что в принципе сказать ей, как в принципе к этому подходить. — Вы… вы выглядите ужасно, учитель, — Тихо сказала она, всматриваясь в моё лицо. Я опешил, замерев. На несколько долгих секунд воцарилась тишина. Я даже не понял, когда мои плечи начали ритмично подрагивать, а сам я тихо засмеялся, слыша, как мне вторит второй, девичий голос. Еще несколько секунд мы смеялись, куда больше, чем должны были бы. Наконец, утерев слёзы, я покачал головой. — Да… да, я, наверное, выгляжу так себе, — я подмигнул девушке, — Нам обоим нужно будет поправляться, но по крайней мере сможем делать это вместе. Тихий, нервный смех Томико, такой же как мой утих сам собой, и девушка вновь уставилась на свои скрытые под одеялом руки, не реагируя толком на мои слова. Какое-то время мы сидели в тишине. Наконец, приняв решение, я начал двигаться. Вздохнув, я выложил обе коробки с бенто, поставив одну перед девушкой. — Это напоминает мне об одной истории, — тихо начал я, — Это произошло сразу после прорыва… я на долгое время поселился в госпитале Четвёртого Отряда тогда… Заметив отсутствие реакции, я развернул ткань которой была завернута коробка, и, осторожно открыв её, возложил её прямиком на ноги сидящей Томико. Та моргнула, переведя взгляд на меня, и я вложил ей в руку палочки. Улыбнувшись, я продолжил. — Я тогда далеко не один был ранен, нас таких было сотни. Мне еще повезло, но даже так… Я был в схожей ситуации с Томико. Мне доводилось переживать нечто невероятно похожее в трущобах, пусть никто и не заходил со мной так далеко. Я понимал, что такое осознать, что твоя жизнь тебе не принадлежит, что тебя собираются убить, но сначала поиздеваться просто потому, что так веселее. Не помню, как пережил это сам, как принял тот опыт, и понятия не имею, что помогло бы мне тогда, как было бы легче перенести всё это следующим вечером, когда стресс и адреналин уходят и остаётся только осознание того, что произошло. Я боялся прикасаться к девушке, несмотря на то что я уже обнял её один раз, когда полностью потерял над собой контроль, мне просто повезло, что это не всколыхнуло у неё в голове… ассоциации. И я не хотел проверять, могу ли я коснуться её снова, не ввергая в паническую атаку. О психологии я так же знал, что она существует. Пытаться оказать помощь жертве подобного насилия? Нет, я точно вряд ли смог бы помочь ей разговорами о пережитом. Потому я делал то, что мог, то, что помогало мне самому, я пытался отвлечь её. Как отвлекался сам. Потому что это наверняка лучше, чем сидеть в тишине и темноте, один на один с памятью о пережитом и тишиной. Я не заметил, как заснул прямо там, напротив её татами, в ужасно неудобной позе сидя на коленях, во время одного из рассказов. Но разогнуться на следующее утро было невыносимо больно.