— Майк, к тебе посетитель, — говорит Синтия, их секретарь, когда Майк поднимает трубку.
— А можешь ли ты не говорить так, словно это заявился какой-то дамский угодник? — Майк зажимает телефон между ухом и плечом, когда замечает, как стопка распечаток начинает падать с его стола.
— Ну… я бы не была так уверена.
И прежде чем Майк успевает спросить «что за чёрт?», он понимает, о ком она говорит.
— Так вот то самое место, где происходят чудеса.
— Ты сталкеришь меня? — Майк поднимает взгляд на Харви, который, как обычно, выглядит самодовольно и чертовски идеально в своём угольно-чёрном костюме, — Я знаю, как получают судебные предписания о запрете приближения.
— Успокойся, Эрин Брокович, я пришёл проверить, как продвигается то дело, которое свалил на вас.
— Ты сказал, что там конфликт интересов, — отвечает Майк, недовольно хмурясь на Харви, усаживающегося на место перед его столом.
— Так ты помнишь.
Майк легко стучит пальцем по виску.
— Гениальный мозг.
— А я думал, что наркотики… — Харви не успевает закончить предложение, потому что Майк прерывает его поднятой рукой.
— Ты хочешь, чтобы меня уволили?
Харви разочаровано опускает плечи.
— Можешь уже прекратить думать, что я строю какие-то коварные планы против тебя?
— Могу, — Майк делает паузу драматического эффекта ради, — Но не буду. Так для чего ты здесь?
— Ланч.
— Что прости?
— Я хотел пообедать. Присоединишься?
Майк хмурится.
— А как же твоё драгоценное дело?
Харви лишь пожимает плечами.
— Оно ведь в хороших руках?
— Я даже не открывал его, — лжёт Майк, он прочитал его первым делом по возвращении на работу.
Дело было не сложным и, по крайней мере, не обещало такой же нервотрёпки, как предыдущее. Просто больше работы ногами и около двух дней исследований (если ими займётся сам Майк), но ничего сверхъестественного, и как раз по профилю консультации.
— И так ты выражаешь мне свою благодарность?
В ответ Майк лишь злобно зыркает на Харви, что, по какой-то причине, заставляет того улыбнуться.
— Так что по поводу ланча.
Майк идёт с ним на ланч и говорит Харви, что это только ради того, чтобы он заткнулся и свалил. Но это тоже в какой-то степени ложь, потому что желудок Майка голодно урчит уже около часа.
Они направляются в Челси Маркет, который Харви называет слишком вычурным даже для него, но быстро решает, что он съел бы пад ми из Челси Тай. Майк же заказывает красный тыквенный карри; не то, чтобы он большой любитель этого блюда, но оно идеально подойдёт, чтобы он мог пережить эту внезапную хрень, которую они решили назвать ланчем.
— Почему ты внезапно так добр ко мне? — спрашивает Майк, когда они находят свободный столик и садятся за него.
— Ты думаешь, я прикидываюсь? — от его предположения Харви выглядит так, словно его действительно ранят эти слова.
— Не знаю. А ты прикидываешься? — с вызовом спрашивает Майк.
— Тебе самому не надоела эта постоянная пассивная агрессия? — парирует Харви, — Что такое произошло, что ты стал таким…
— Реалистом? — перебивает Майк, — Люди… Такие адвокаты как ты случились со мной. Я не доверяю им и стараюсь забросить их как можно дальше от себя.
Харви бегло осматривает его.
— И какой у тебя бросок? Все девять ярдов*?
Между ними повисает тишина, во время которой Майк борется с улыбкой. С Харви легко состязаться в остроумии, он признаёт это (но не вслух, он не настолько идиот).
— Не думай, что я не понимаю о чём ты, — в итоге говорит Харви.
— Ты не понимаешь, о чём я.
— Но… — Харви игнорирует слова Майка, — …как я и говорил, в этом не было ничего личного. Это дело не касалось ни тебя, ни меня. Это просто работа.
Майк хмыкает.
— Ты говоришь так лишь потому, что тебе плевать на этих людей?
— Кто сказал, что мне плевать?
Майк смотрит на него с вызовом и обводит Харви рукой.
— Очень рад, что у тебя напрочь отсутствует какое-либо предвзятое мнение, — он смотрит на Майка исподлобья и возвращается к еде.
— И какая же история у великого Харви Спектера?
— Оставим это на другой день.
У Майка вырывается ненамеренный смешок.
— Так ты ещё и строишь из себя загадку.
— А что по поводу тебя? — с вызовом спрашивает Харви, — Какая история у чудо-мальчика?
— Чудо-мальчик? Это всё, на что ты способен? — парирует Майк, делая глоток воды, — Ты и так всё прекрасно знаешь.
— Но я не слышал её от тебя.
На мгновение Майк задумывается, стараясь игнорировать внимательный, искренний взгляд Харви.
— Короткая версия… меня вышвырнули из колледжа за то, что я продал ответы на тест. Но не просто кому-то, а дочери декана.
— Ауч.
— Именно.
— Так ты на самом деле гений, — и это не вопрос.
Майк пожимает плечами. Он ненавидит это слово, несмотря на то, что сам постоянно его использует. В половине случаев это звучит как издевательство, в другой половине как самозащита.
— Это просто то, чем я занимаюсь.
Харви качает головой.
— Вязание — это «просто то, чем кто-то занимается».
— Ладно, я сдал экзамен в адвокатуру.
— Как?
И снова одно и тоже. Он привык к подобным фокусам.
— Возьми свой телефон, открой юридический справочник, любой. Прочти что-нибудь.
Харви принимает вызов. Естественно. Все ведутся на это.
Он достаёт телефон, что-то печатает и перелистывает. А затем на его губах расплывается улыбка победителя.
— Гражданско-правовая ответственность базируется на нескольких факторах…
Майк давится смехом.
— Правовой справочник Барбри. Классика… В продолжении должно быть что-то вроде, и под
что-то вроде, я имею ввиду, слово в слово… В их числе — степень уклонений доверенного лица от выбранного пути, наличие обоснованных умозаключений от имени истца и сам характер ущерба.
Харви смотрит на Майка так, словно изо всех сил пытается скрыть своё искренне удивление.
— Откуда ты это знаешь?
— Я выучил это, когда готовился к экзамену в адвокатуру, — отвечает Майк так, словно Харви задаёт ему самый глупый вопрос из всех возможных.
— Окей, выскочка, теперь моя очередь. Я собираюсь показать тебе, что может адвокат, закончивший юрфак Гарварда. Доставай телефон. Выбирай тему.
Майк делает то, о чём его просят. Он не говорит нет челленджам. Особенно не тем, которые стопроцентно закончатся его победой. Он перелистывает страницы в телефоне, выпрямляется и удобнее устраивается на своём месте.
— Оформление опционов задним числом.
Харви даёт себе пару мгновений на то, чтобы собраться с мыслями.
— Хотя и оформление задним числом является законным, нарушения случаются в связи с оглашениями в разделе 409А налогового законодательства.
— Ты забыл про Сарбейнс-Оксли, — напоминает Майк.
— Закон об исковой давности делает Сарбейнс-Оксли неактуальным с 2007 года.
— Не делает, если ты можешь найти способ прикрыть нарушение, как было установлено шестой выездной сессией в мае 2008.
— Впечатляюще. Но ты пялишься в экран.
Майк показывает ему телефон.
— Я выкладываю фотку в инстаграм, — он замолкает на пару секунд, — Прости, чтобы победить меня, тебе придётся выбрать что-то другое.
— Например, настоящий суд.
По тонкому льду, на котором стояло их примирение, пошла трещина.
Харви неловко откашливается.
— Прости, просто вырвалось.
— Как только я начинаю думать… — Майк не заканчивает фразу, делая глоток воды.
— Что ты говорил?
— Ничего. Забудь.
Между ними снова повисает тишина, во время которой Майк отворачивается от Харви, а тот в свою очередь с любопытством изучает его.
Харви снова первым прерывает молчание.
— Откуда ты всё это знаешь? Тем более дословно.
Майк пожимает плечами.
— Я же сказал тебе. Я люблю читать. И как только я прочитываю что-то, я понимаю это. И как только я понимаю, я никогда этого не забываю.
— А зачем сдавал экзамен в адвокатуру?
— Один урод, который был моим другом, поспорил со мной, что я не смогу сдать его, не закончив юридический колледж, — Майк грустно улыбается, — Когда я учился в колледже, моей мечтой было стать адвокатом. Мне нужны были деньги, и Тревор уговорил меня запомнить результаты теста по математике и продать их. Я потерял свою стипендию и был отчислен. Меня… меня швырнули в совершенно другую жизнь. И с тех самых пор я мечтаю о пути назад.
Майк пожимает плечами так, словно это ничего не значит, и это хуже всего. Каждый раз, рассказывая эту историю, он старается быть как можно более равнодушным, но в реальности это было чертовски больно.
— Как ты оказался в консультации?
— Мы что, играем в 20 вопросов?
Харви закатывает глаза.
— Прекрати так раздражаться, каждый чёртов раз. Начинает надоедать, мне просто любопытно. Ты сам сказал, что ты гений. Ты мог бы поступить в другой колледж, начать всё с начала…
Майк прерывает его.
— Где? В Джерси? — он порядком устал от таких разговоров, — Я же сказал, я потерял стипендию. Я не мог позволить себе обучение в колледже. И… скажем так, не все наши с Тревором выходки устраивали комитет по этике.
— Этот Тревор кажется отличным парнем.
— Он был моим лучшим другом.
— А так же якорем, тянущим тебя на дно. И мудаком.
— Поэтому… — самая ужасная вещь — это то, что Харви прав, но он не будет ещё сильнее тешить его самолюбие, признавая это, — Я работал курьером, и один раз доставлял что-то в консультацию, и краем уха услышал обсуждение дела об иммиграции, над которым они работали, и…
— И теперь мы здесь.
Майк хмыкает.
— Нет, и теперь
я здесь. Не смей запрыгивать в мою историю.
Это заставляет Харви улыбнуться.
— Ты в очередной раз не поверишь тому, что я скажу, но… жаль, что ты не стал адвокатом. Мы нанимаем исключительно выпускников Гарварда, и ты был бы идеальным дополнением к команде.
— Сомневаюсь. Конечно, я бы надирал задницы, но…
Майка прерывает его собственный телефон. Он слишком быстро дёргается, чтобы проверить оповещение, но вся его радость улетучивается, когда он видит имя отправителя. Не открывая сообщение, он снова ставит экран в режим блокировки
— Я так понимаю, это не твой парень? — спрашивает Харви, выглядя слишком самодовольным, по мнению Майка.
— Деву… Бывшая девушка.
— Это твоя фотография? — Харви кивает на телефон, на экране которого стоит сделанная Майком фотография DUMBO.
— Да. Для… — Майк замолкает. Он не собирается обсуждать это с Харви. Снова.
— А она знает?
Майк долго изучает Харви. На секунду он задумывается о том, чтобы признаться Харви, что нет, Рейчел не знает, потому что не происходит ничего
такого, о чём ей следовало бы знать, но без наркотиков в крови такие разговоры кажутся слишком личными. А начав эту тему, было бы тем же самым, что и признаться в том, что Харви — не худший собеседник, а Майк не готов к такому.
— Спасибо за ланч, Харви, — говорит он вместо этого, комкает салфетку и бросает её поверх недоеденного блюда.
— Ну что опять-то произошло? — спрашивает Харви, и что-то такое мелькает в его лице, как будто его ранил уход от ответа Майка.
— Твой час правды подошёл к концу, так что…
— Повторим на следующей неделе?
***
Харви меряет свой кондо шагами, когда возвращается домой. Он занимался тем же самым на работе, пока Донна не сказала ему скрыться с её глаз.
Она пыталась разведать детали о ланче с Майком, но в этот раз он не сдался. Прежде всего, ему самому нужно было разложить всё по полочкам и подумать о том, что делать дальше.
Поэтому когда Харви оказывается дома, он наполняет бокал скотчем и пытается думать.
Сегодняшний ланч прошёл не так плохо, как мог бы. По правде говоря, Харви удивлён, что Майк вообще согласился пойти с ним куда-то.
Еда была прекрасной. И разговор беззаботным, даже несмотря на то, что было затронуто несколько особо личных моментов. Но Харви не был против.
История Майка удивительна, можно сказать, слишком хороша, чтобы быть правдой. По таким рассказам можно снимать фильмы или сериалы.
Конечно, Харви уже слышал её, но тогда она звучала, словно какая-то городская легенда. И никакая из версий не включала в себя реальных причин отчисления Майка, и никто наверняка не знал, как это произошло.
Харви тянется к телефону и пролистывает около десятка последних сообщений. Так же как делал множество раз до того, как узнал, что всё это время он переписывался с Майком.
Теперь же столько деталей паззла вставали на свои места. У всех туманных выражений, которые использовал Майк, чтобы поделиться мыслями о деле двенадцатого района, появился смысл. Так же как и стало понятно, как он с такой лёгкостью мог сыпать цитатами из фильмов и книг, как слово в слово мог повторить состав меню ресторана, в котором ужинал.
Он, на самом деле, был гением.
Определить это причиной того, что они так быстро нашли общий язык, было бы слишком самовлюблённо. По крайней мере, во время переписки. В жизни же… ну, по сравнению с прошлой неделей прогресс был огромный, но это, всё ещё, не шло ни в какое сравнение с их анонимным островком взаимопонимания в сети.
Там всё было легко. Здесь всё гораздо сложнее.
Майк всё ещё ненавидит его. Или, по крайней мере, испытывает сильную антипатию, и пока она самая сложная из всех, с которыми Харви приходилось работать.
Но прежде, чем начать с ней разбираться, Харви нужно сделать кое-что ещё.
Ему, а точнее
50nyc, нужно извиниться перед Майком за тот вечер. Он откладывал это слишком долго, но судя по реакции Майка на каждое входящее сообщение, ему нужно сделать это сейчас. Иначе ненависть Майка к реальному Харви разделится с ненавистью к Харви виртуальному.
***
Майк откладывает сообщение от Рейчел до возвращения домой. У него есть подозрение, что он не готов разбираться с ним в трезвом виде, поэтому для начала он достаёт из холодильника бутылку пива.
В сообщении только два предложения.
«На следующей неделе я улетаю в Станфорд. Нам нужно поговорить».
Майк не отвечает, вместо этого ставит телефон на зарядку и уходит в душ.
Когда он возвращается, его ждёт ещё одно сообщение, которое он читает тут же.
[50nyc] М, я не могу объяснить, что произошло тем вечером, но надеюсь, ты сможешь простить меня. Я знаю, что облажался. И ко всему прочему из-за меня ты попал в ситуацию, которая добавила тебе боли. Мы может и «не знаем» друг друга, но я уверен, что тот парень, которому ты всё высказал, сам напросился. По мне, ты не похож на человека, который срывается на людей, если они не провоцируют тебя в первую очередь. И каждый из нас говорил вещи, о которых потом сожалел, в момент волнения или стресса. Ты ожидал увидеть кого-то, кому доверял, но вместо этого увидел врага. И в этом моя вина. Когда-нибудь я всё объясню. Ну, а пока что, я здесь. Пиши мне.
