lemon drops

— Теперь ты сталкеришь меня? — Майку не нужно поворачиваться, он может узнать обладателя голоса и без этого, — Это очень приятно в самом пугающем смысле этого слова. — Как ты вообще выносишь своё самолюбие? — с этими словами Майк поворачивается, чтобы встретиться взглядом с Харви, стоящим за его спиной перед зданием, в котором базируется Пирсон Спектер Литт, руки в карманах брюк, и вечная самодовольная ухмылка на губах. — Это не сложно. Что ты здесь делаешь? — Джимми хотел обсудить дело, которое ты скинул на нас, чтобы ты не страдал от своего конфликта интересов. — О, так вы спелись за моей спиной? Майк хмыкает. — Тебе лучше обсудить это со своим помощником. — Несомненно. На мгновение между ними повисает пауза. — Хочешь кофе? — в итоге спрашивает Харви, кивая на тележку, стоящую дальше по кварталу. — Это тот самый продавец кофе или «тот самый продавец кофе»? — последние слова Майк выделяет воздушными кавычками. — С чего такой интерес? — спрашивает Харви с хитрой ухмылкой, — Хочешь что-нибудь приобрести? — Кофе или «кофе»? — Майк снова изображает кавычки. — Тебе может показаться, что ты такой смешной, но эта шутка была провальной ещё в первый раз. — Но ты смеялся. — Только потому, что не хотел прибавлять пункт к твоему списку «Почему я ненавижу Харви», — он машет рукой, чтобы Майк следовал за ним, — Пойдём, болтун. Майк закатывает глаза, но всё-таки идёт за Харви, сейчас он готов убить за чашку кофе. — Так у нас теперь есть прозвища друг для друга? — Не беги вперёд паровоза, — отвечает Харви, когда они подходят к тележке, — Выбирай, я плачу, не хочу, чтобы ты остался без денег на автобус. Майк косится на него, но делает заказ. Латте с дополнительной дозой эспрессо, которое он просит добавить только ради того, чтобы избежать насмешек. Пока Харви делает свой заказ, Майк усаживается на лавку, недалеко от здания, достаёт телефон и делает пару случайных фотографий. У него нет в планах выкладывать их, но он всё равно не хочет ничего пропустить, просто на будущее. Помимо кофе Харви взял себе бублик, и у Майка чешется язык о том, чтобы прокомментировать его повышенное потребление углеводов, но он передумывает. У него есть вопросы поважнее. — Почему ты это делаешь? — Покупаю тебе кофе за два доллара? — Харви ставит стаканчик рядом с собой, разворачивает бублик и кусает его. — Почему в один момент ты добр ко мне, а в другой снова ведёшь себя как мудак? Харви пожимает плечами. — Может, я всегда веду себя как мудак. Майк долго наблюдает за ним, в итоге осторожно улыбаясь, больше себе, чем Харви. — Сам не верю, что говорю это, но я не думаю, что это правда. Харви поднимает на него взгляд. — Что ты только что сказал? — Ты всё прекрасно слышал. — И что так кардинально изменило твоё мнение? Майк не знает правильного ответа на этот вопрос. — Сделка. Ты не обязан был оставлять предложение, после того как выиграл дело. Почему ты это сделал? — Потому что мне захотелось. — Врёшь. — Нет. Я же сказал тебе, судья вынесла бы приговор в вашу пользу, если бы могла. Я поступил так, потому что это было правильным решением, — Харви откусывает ещё кусок, — Пойми, если эти люди мои клиенты — это не значит, что я соглашаюсь с каждым их действием. — Но всё же ты согласился представлять их. Ты именной партнёр. Ты можешь сам выбирать себе клиентов. — Тогда они просто нашли бы себе другого адвоката. Ты действительно думаешь, что я хотел, чтобы эти люди потеряли свой дом? Или бизнесмены остались без всего? Нет. Думаю ли я, что Спейлман мудак? Да, чёрт возьми. Но он всё ещё остаётся моим клиентом, и это моя работа, делать то, что для него лучше, — Харви запивает бублик глотком кофе, — Я понимаю, что у тебя есть этот синдром Жанны Д’Арк и это похвально. Но правда в том, что ты проиграл дело, но всё же в каком-то смысле вышел из него победителем. Поверь мне, так не случилось бы, если бы Спейлмана представляла какая-нибудь другая юридическая фирма. Майк ни за что не признает то, что Харви прав, поэтому он просто позволяет ему в тишине доесть свой бублик, пока Майк мелкими глотками тянет свой кофе. — Я погуглил тебя, — говорит Майк, не уверенный стоит ли ему продолжать. — И что вычитал? — Харви садится рядом с ним, как только доедает свой ланч. — До того, как начать работать здесь, ты работал в офисе окружного прокурора. — Это правда, — странным голосом подтверждает Харви. — Как ты дошёл от слуги народа до корпоративного права? Харви пожимает плечами. — Некоторые из этих слуг народа работают только ради пополнения своего собственного кошелька, — он сжимает в кулаке бумагу от бублика, — Ты хочешь историю целиком? Расширенную версию той статьи, которую ты нагуглил? — Ты про ту, что с кошмарной фоткой? Да. — После такого ты получишь самую длинную и скучную её версию, — Харви пытается забросить бумажный шарик в мусорную корзину напротив них, но промахивается на несколько миллиметров, — Я начинал здесь, в почтовом отделе. Джессика… — Пирсон? — Не перебивай. И да. Она откопала меня в почтовом отделе и предложила оплатить моё обучение в Гарварде. Но после окончания колледжа, я не вернулся сюда, она решила, что мне не помешает поднабраться опыта, поэтому я работал помощником областного прокурора в течение двух лет, и только потом оказался в Пирсон Хардман. Майк наблюдает за Харви краем глаза. Искренность Харви неожиданно приятна. — Почему ты ушёл оттуда? Харви пожимает одним плечом. — Ну, во-первых, это изначально было лишь на время. Я был должен Джессике, и возвращение в Пирсон Хардман было моей платой. А во-вторых, человек, которого я считал своим ментором, он работал больше на себя, чем на штат. Взятки, пособничества, пропажа улик или появление новых… поэтому я принял решение уйти. Майк поднимает на него взгляд. Он мог бы надавить, но не видит в этом смысла. Харви не похож на тот тип людей, который начинают говорить больше после нажима, такой скорее замолчит совсем. — Принял решение о том, каким хочу быть адвокатом. — Ты выбрал корпоративное право, — заключил Майк. — Мне нравится побеждать, — Харви подмигивает ему, — Я понимаю, что это идёт против твоих робин-гудских принципов, но вместо того, чтобы думать о том, что я хочу делать, я стал думать о том, с кем я хочу это делать. И Джессика, она — семья. Меня бы здесь не было, если бы не она. — Значит, мне нужно злиться на неё, а не на тебя? Харви хмыкает, и его слова практически заглушаются ободком чашки. — Было бы не плохо. — Что ты сказал? — Ничего, — Харви быстро качает головой, — Но раз уж мы заговорили об обидах… Как там твой мужчина-загадка? Майк хмурится. Такой резкий перевод темы неожидан и не слишком желателен. — Почему ты так заинтересован им? — Потому что мне в кои-то веки надоело говорить о себе, и я был там, когда всё произошло, так что… Странная вещь, но Майку действительно хочется поговорить об этом. Возможно, не с Харви, но у него не такой уж и большой выбор. Кому бы он ни рассказал, даже Оливеру, его осудят. Харви хотя бы будет с ним честен. — Он извинился за то, что продинамил меня. — Не прошло и года. Майк осторожно улыбается. — Что-то вроде того. Правда, так и не объяснил причин. Просто сказал, что работает над каким-то проектом, из-за которого ему нужно… «держать руку на пульсе», — он в который раз делает пальцами воздушные скобки. — «Держать руку на пульсе»? Он серьёзно так сказал? Руку на пульсе? Из-за того, что Харви смеётся над этим, Майк внезапно чувствует прилив лёгкости, потому что сам до сих пор не понял как относится к этому. — Именно. — Может быть он женат? — Нет, он… не женат, — но зерно сомнения даёт корни где-то внутри Майка. — Ты спрашивал его об этом? — Нет, но он… он не похож на того, кто… Мы никогда не говорили на эту тему. — Спроси у него. Может, этот проект, ради которого ему надо «держать руку на пульсе», — теперь Харви показывает пальцами кавычки, — Это жена, от которой он хочет избавиться. Или муж. — Вот именно поэтому я и не хотел разговаривать с тобой на эту тему. Мне не нужно, чтобы ты отговаривал меня. Между ними снова повисает тишина, во время которой Харви смотрит на Майка, изогнув одну бровь, и с трудом борется с улыбкой. — Ладно, я спрошу его. И сделаю это прямо сейчас, — Майк достаёт телефон и начинает набирать сообщение. Как только он нажимает кнопку «отправить», он разворачивает экран к Харви, — Теперь ты доволен? Харви кидает взгляд на написанное и всё-таки расплывается в широкой улыбке. — 50nyc? У него такое имя? — И что? — Что это означает? Ему пятьдесят? Тебя привлекают шугар-дэдди? — О боже, заткнись. Может быть это его адрес, откуда мне знать? Харви морщится. — Это так уныло. — Не могу поверить, что обсуждаю это с тобой. Что со мной не так? — Всё дело в моём обаянии. Майк смеётся. — О да, конечно. Он обаятельный, — он указывает на экран, — Ты — нет. — Спасибо, ты такой милый. — И ты иди нахуй. Харви успокаивается. — Могу я посмотреть? Твои фотографии? — Зачем? — Хочешь верь, хочешь нет, но мне действительно интересно. Майк задумывается на пару мгновений, и в итоге протягивает свой телефон. — Только не… — Не переживай, я не собираюсь ему писать. Майк позволяет ему листать свой профиль, увеличивать одну за другой фотографии, а затем просто рассматривать каждую по очереди. По какой-то причине то, что Харви сидит рядом с ним и рассматривает его снимки, заставляет его дёргаться как на иголках. И Майк не знает почему. Он не нервничает, когда выкладывает их, не зная сколько людей их увидит, и что о них подумают. Но то, как лицо Харви изменяется от восхищения, заставляет что-то внутри Майка восторженно дрожать. Такая моментальная реакция на его работу нова для него и крайне приятна. — Это потрясающе, Майк. И не забудь, что я говорю это, как человек, не понимающий ничего в красоте. Щёки Майка приобретают ярко-алый оттенок, и он не может встретиться с Харви взглядом. — Прости, я не должен был это говорить. — Не стоит. В чём-то ты действительно был прав, но… Неожиданно, Харви начинает ковыряться в телефоне Майка, который тут же взволнованно тянется к нему. — Что ты… — Успокойся. Я просто звоню себе, чтобы сохранить твой номер. Когда я вернусь в офис, я скину тебе контакты моей знакомой, она курирует галерею. — Она горячая? — Она замужем. — И? Харви протягивает телефон обратно. — Я не сплю с замужними женщинами. — Это твои нравственные нормы? — Майк проверяет свой телефон. Харви действительно давал прозвон на другой номер. — Слишком много проблем, — он допивает свой кофе и встаёт, чтобы избавиться от стаканчика, — А теперь мне пора. — Как и мне. Харви смотрит на него со страннейшим выражением лица, и Майк с трудом побеждает в себе желание отвести взгляд. — Зачем ты это делаешь? — спрашивает он, поднимая телефон. — Потому что считаю, что твои фотографии должны быть увидены. И не только на семидюймовом экране чьего-то телефона. Так что она поможет тебе, она мне задолжала. — Что ты такого сделал? Харви снова широко ухмыляется. — Разрушил её брак. Майк сам не понимает, какие силы заставляют его сделать фотографию. Это скорее рефлекс, чем осмысленное решение, он даже не проверяет, что получилось, выключая телефон и убирая его в карман. — Воспользуйся фильтрами. Я потрясающе выгляжу в чёрно-белом.