the Hidden world

Бекхен медленно бредет по залитой солнцем улице и через каждые семь шагов оборачивается на своего спутника, который идет чуть поодаль. Бехкен вздыхает и отворачивается, надеясь, что парню станет скучно, и он тихо свалит от него, не говоря ни слова, а Бекки не будет обижаться на это. Нет, ведь это нормально и так закономерно. Но Крис шел за ним, держась на небольшом расстоянии, как будто Бен, не дай бог, повернется и начнет с ним разговаривать. Это больше похоже на отслеживание жертвы, думает Ифань, громко вздыхая, да так, что парень перед ним останавливается так неожиданно, что китаец налетает на него. Чувствуя какую-то новую энергию, до которой хочется дотронуться, но ему не дают это сделать. Бекхен сдавленно ойкает и поворачивается к своему провожающему. - Осторожнее, - хмурится Бен и качает головой. Ему неприятно, как будто он такой маленький по сравнению с Крисом, что его можно и не замечать. - Отсюда я пойду один. Спасибо. - Нет, я провожу тебя до дома, - качает головой Ифань и пытается выдавить что-то на подобие улыбки, но получается какой-то оскал, от которого парень, напротив, съеживается, и запах перца становится сильнее. - Хорошо, это не далеко, - пожимает плечами Бекхен, не споря. Считая всё это бесполезным и тратящим силы, которых ему и так не хватало. Ифань провожает его до дома, который и, правда, оказался близко. Быстро осмотрев все на наличие чего-то необычного и ничего не учуяв, Крис уже хочет сказать пару дежурных фраз и уйти, как его останавливает Бекхен. - Может чаю? – смущенно спрашивает парень. Будь его воля, он бы давно забежал в свой маленький домик и спрятался под кроватью, чтобы никого не видеть, но воспитание давало о себе знать, как и любопытство: очень уж хотелось узнать парня рядом с собой поближе. Крис старается подавить улыбку и что-то вроде «я не пью чай, да, черт возьми, кто из школьников его пьет» или «может пива?», потому что современные детки не зовут к себе домой мало знакомых людей, да ещё на чертов чай, они же не в Англии! Но Ифань только кивает, соглашаясь на предложение. Бекхен открывает дверь, впуская гостя, и брюнет уже хочет сказать о манерах хозяина, как застывает на месте. В прихожей стоит средних размеров собака и скалится, смотря на Криса. Нет, для него она не опасна, но не слишком будет вежливо, если он, придя в гости впервые, убьет собачонку. - Ария! Фу! – кричит Бекки и подходит ближе к собаке, которая сразу затихает и начинает вилять пушистым хвостом. – Извини. Она не любит чужаков, - извиняется парень и показывает жестом, чтобы тот проходил на кухню. Ифань снова кивает и проходит в указанном направлении, не забывая при этом клацнуть волчьей пастью на собаку, проходя рядом с ней. Ария тихо проскулив, бежит к хозяину, надеясь найти там спасение, а Крис отдергивает себя и обещает держать себя в руках, ведь он рядом не с простым человеком… *** По окну барабанит дождь, и Бекхен задергивает плотные шторы, надеясь, что так шума станет меньше, но дождь как будто специально начинает идти сильнее, ударяясь тяжелыми каплями по черепице крыши. Бекки любит дождь, но почему-то не сегодня, не когда остро осознал, что одиночество начинает ему надоедать и что-то внутри не дает покоя. Ария спит около горящего камина, не мешая хозяину страдать от одиночества. Стук. Бен вздрагивает и думает, что ему показалось, и дождь ещё сильнее разбушевался, но… Стук, но ещё сильнее, и собака просыпается, внимательно смотря на хозяина. Она не рычит, нет, а виляет хвостом, как будто пришел друг. Парень подходит к окну и глубоко вздохнув, раздвигает шторы, сразу ойкая от неожиданности. Разочарование растекается в его груди. Весь мокрый, по ту сторону окна стоит Сюмин и машет рукой, давая понять, что его нужно впустить. Мокрые следы прослеживаются до самых подушек, валяющихся рядом с горящим камином. Ария на них уже не спит. Бекхен хотел предложить более удобное кресло и что-нибудь из сухой одежды, на что Сюмин отмахнулся, сказав, что всё нормально - ему не впервой стоять под проливным дождем. - Почему собака? – неожиданно спрашивает кумихо, гладя собаку, которая сидит рядом с ним. - Мне нравятся собаки, а что? – спрашивает Бекхен, внимательно наблюдая за гостем. - Это подсознательный выбор или у тебя сначала была кошка? – вопросом на вопрос, при этом даже не поворачиваясь к Бену. Сюмин зарывается теперь двумя руками в теплый мех животного и гладит, от чего та высовывает необычный язык темно-фиолетового цвета с розовыми пятнами. Генетический сбой, такой же, как и у хозяина, думает кумихо и, не сдержавшись, целует собаку в мокрый нос. - Я всегда хотел собаку, - пожимает плечами Бекхен и садится рядом с гостем. – У родителей была кошка, но она ненавидела меня, поэтому я переехал. - Из-за кошки? Не проще было бы отдать её кому-нибудь? Или ты видел что-то другое, а не кошку, не своих родителей? – спрашивает Сюмин, поворачиваясь к Бекки, и осторожно проводит теплой ладонью по щеке парня, тут же превращаясь в свою истинную ипостась. Он чувствует его одиночество. Почувствовал, ещё гуляя недалеко от его дома, и, обматерив Криса, что всё-таки зародил в мальчишке это ужасное чувство, побежал к нему. - Я… - Бен громко вздыхает, не в силах продолжить. Он никому не рассказывал, считая себя каким-то больным, который видит больше, чем нужно. – Я видел какое-то непонятное существо, а не белого пушистого котенка, которого сам же нашел на улице. Кошка была первая, потом был почтальон, у которого не было глаз, а вместо бейджика висело чье-то ухо. Я так сильно испугался, что побежал к маме. Но лучше бы я этого не делал, она… она была не такой – искаженное лицо, запекшаяся кровь на руках и некогда белом платье, про отца лучше не вспоминать. Я так жил полгода, каждый день видя этих монстров, становившихся всё страшнее, пока однажды не слег с температурой, наверное, из-за вечного страха и волнения. Тогда я понял, что большинство лекарств, на которые у меня была аллергия в детстве, мне помогают. И чем «тяжелее» они, тем дольше помогают. – Бекхен остановился, переводя дыхание. Стало чуточку легче, но он прекрасно понимал: чтобы стало лучше, нужно рассказывать это не Сюмину, а другому человеку, который был у него сегодня, и который даже не подозревает о его секрете. - И ты каждый день пьешь их? – спросил кумихо, он должен знать, чтобы понять, какой вред нанесли таблетки, ведь Бекхен должен был сам научиться контролировать свой дар, а не с помощью этой дряни. - Да. Несколько раз в день, но сейчас они мне почти не помогают, - произнес Бен, замечая, что действие таблеток начало пропадать, а облик Сюмина начинает приобретать лисьи черты, да и дом начал меняться. Всё, кроме Арии. Может поэтому он и взял эту странную чау-чау, которая отличалась ото всех в своем помете. - Не удивительно. Тебе нужно самому научиться контролировать свой дар, иначе станет только хуже, - улыбнулся Сюмин, растрепав волосы парнишки. - Но… - Бекхен хотел возмутиться про свою болезнь, ведь это простая патология, а никакой не дар. - Никаких но, тебе нужно поспать, а завтра я тебя буду учить, - подмигнул кумихо и, не дав ничего сказать, уложил парня на себя. И Бекхен не стал спорить, закрывая глаза, и, перед тем как провалиться в глубокий сон, почувствовал шелковый мех под своими пальцами. Сюмин обратился, давая мальчишке так необходимое тепло, хотя знал, что Бекки представляет не его, а совсем другое животное. Ария, громко зевнув, улеглась рядом с лисицей, не чувствуя, что рядом кто-то еще есть. Всё так же шел проливной дождь, который не хотел останавливаться, как будто природа плакала о чем-то или наоборот дарила свою благодать. За окном стоял Крис, весь мокрый, но, казалось, ему было никакого дела до холодных капель, которые падали на него, из-за чего его одежа давно промокла. Волк стоял и очень долго смотрел на то, как догорает камин, а Бекхен спит на подушках, обнимая кумихо. Он должен быть там, охранять сон Бекки, а не Сюмин. Обратившись в волка, Ифань ушел, но не далеко. До крыльца, чтобы улечься там, где не достают холодные капли, и охранять дом, пускай об этом Бекхен и никогда не узнает.