Дверь не туда
13 июня 2020 г. в 19:01
Примечания:
Отсылки. Отсылки! ОТСЫЛКИ!11
Дверь всегда была здесь.
Приглядитесь, видите? Вон там, между резной дубовой дверью с вывеской «Метрополь» и стеклянной дверью с надписью «Открыто» — маленькая серая дверь, едва ли в половину человеческого роста, с неприметной надписью «Служебное помещение» синей облупившейся краской. Заметили? Должно быть, задаетесь вопросом — «как я мог не заметить ее с самого начала?» Я отвечу — просто есть такой тип дверей, которые никто никогда не замечает.
Рик тоже поначалу не замечал.
В каком-то смысле встреча Рика и черной маленькой двери была предопределена: Рик тоже был из этого типа, человек, которого никто никогда не замечает. На него с удивлением косились на вечеринках: «О, Рик, а ты здесь откуда?»; друзья постоянно забывали заказать пиццу на его долю или купить пива; собственная мать однажды закрыла его дома, отправившись к подруге в другой город, и Рик два дня сидел дома, трясясь от страха — потому что когда он позвонил в полицию, мужчина с громким строгим голосом велел ему не баловаться и положил трубку.
Зато он мог не ходить на корпоративы.
В первый раз Рик заметил дверь в день, когда его бросила девушка —
(на самом деле девушка понятия не имела о том, что она его бросила — просто с того дня Рик перестал отвечать на ее звонки)
он собирался сделать ей предложение и назначил свидание в том самом «Метрополе». Он крутил в кармане квадратную бархатную коробочку, она опаздывала, и Рик, дабы убить время, решил полистать ленту инстаграма — где обнаружил, что, согласно геотегу, его девушка находится в Калифорнии со своими друзьями. И хотя такое происходило с ним регулярно — про него забывали даже служащие аэропорта, поезда уходили без него бессчетное количество раз, а пару раз он пропустил улетные вечеринки лишь потому, что «ой, Рик, а мы думали, что ты едешь в другой машине!» — в этот раз Рик решил, что с него хватит. Он поднялся с дорогого стула, положил тридцать долларов на меню в кожаном переплете, оставил рядом с деньгами коробку с кольцом и вышел на улицу.
Тогда-то Рик ее и увидел.
Сначала он незаинтересованно скользнул по ней взглядом, как мы скользим по всему, что считаем недостойным внимания: бомж на улице, пустой полиэтиленовый пакет, лицо учителя; но взгляд Рика, в отличие от всех прочих, вернулся — вернулся к черной створке с облупившейся краской и стертой надписью «Служебное помещение». Он подумал: «Ничего себе, какая маленькая дверь!», и даже остановился, позволив себе рассмотреть дверь поподробнее — все равно его бросила девушка, вся его жизнь была кончена, и он мог позволить себе такое бессмысленное занятие, как разглядывание двери.
Ребенок подумал бы, что за этой дверью живут эльфы или тролли.
Сантехник бы пожал плечами: это аварийная дверь, они все такого размера.
Любой человек из трехсот миллионов, населяющих Америку, презрительно фыркнул бы: пока эта дверь не является гарантом надежного капиталовложения, она не стоит и мысли о ней.
А Рик протянул руку и дернул за металлическую ручку с пузырящейся краской. Он не заметил торчащий металлический заусенец с внутренней стороны ручки и распорол об него руку; не столько даже распорол, сколько поцарапал, и оставил незаметный на черной краске смазанный след собственной крови. Маленький автограф, метку, по которой дверь заметила его и приняла во внимание.
Запомните, дети: никогда не оставляйте свою кровь в не вызывающих доверия местах.
Стоит ли говорить, что дверь не открылась? Не то чтобы Рик ждал, что она откроется, но он определенно был разочарован тем, что ничего не произошло. Он собирался дернуть за ручку еще раз, а может два, но мимо проехала машина, обдав его фонтаном грязной воды из ближайшей лужи — я же говорил, что Рик мог бы посоперничать с человеком-невидимкой? — и Рик напрочь забыл про маленькую черную дверь. С него лило, он испортил последние приличные брюки, в ботинках хлюпало, а главное — его бросила девушка и Рик понятия не имел, что ему делать дальше. Ссутулившись, Рик побрел домой, по пути предаваясь приятнейшему хобби — саможалению.
И разумеется, они встретились снова.
Во второй раз Рик не собирался делать никому предложение. Он просто шел по улице, погруженный в свои мысли — даже у такого, как Рик, они есть — и сам не заметил, как остановился напротив нее.
С момента их прошлой встречи дверь изменилась: надпись «Служебное помещение» обновили, а саму дверь покрасили в безликий серый цвет, отчего она стала еще больше сливаться со стеной — но Рик ее заметил, ибо знал, куда смотреть.
Он подошел ближе и коснулся ручки, но в этот раз успел отдернуть палец до того, как в него воткнулся острый заусенец. Он погладил металл двери бережно, как ладонь любовницы, касаясь кончиками пальцев шершавой поверхности, после чего обхватил ручку и потянул — совсем как в прошлый раз; да только в этот дверь подалась. Совсем чуть-чуть, но подалась, и сквозь возникшую щель проблеснул яркий свет, упавший на серый асфальт белым бескомпромиссным росчерком.
Никто, кроме Рика, этого не заметил.
Порой я гадаю — умеют ли двери заигрывать? И пусть я не могу ответить за все двери мира, я точно могу сказать: эта умела.
Конечно, Рик стал одержим этой дверью. Он снова и снова приходил к ней, останавливался между «Метрополем» и аптекой и пытался ее открыть. Сначала голыми руками, потом при помощи гвоздодера, хулигана и лома; он приносил болгарку и резак по металлу, сварочный аппарат и домкрат, пытаясь открыть, спилить, сломать, сварить или снять с петель упрямый кусок металла — а тот не подавался, смеясь над его попытками.
Не знаю, какого финала вы ждете. Конечно, мне хочется рассказать что-нибудь душещипательное; добавить наряд полиции, который поймал беднягу Рика; полицейского, что избил его до полусмерти, равнодушного парамедика, что пожалел на него капельницу, халатную медсестру, забывшую о Рике в общем коридоре. Я мог бы расписать вам за взрыв метана, замаскированный вход в логово террористов или американской разведки, мог бы добавить погони на вертолетах и тройных агентов. Я даже мог бы приплести сюда бывшую девушку Рика — но на самом деле, ничего этого не было. Никаких спецэффектов, никаких погонь и никаких полицейских. Рику никто не препятствовал, ведь для всего города Рика просто не существовало.
На самом деле всё было так: в какой-то момент дверь открылась — причем в этот момент Рик и пальцем не касался железной створки. Дверь сама пожелала открыться — и Рика залило ослепительно-ярким светом, затопило с ног до головы. Болгарка, которую он взял было в руки, чтобы спилить петли, упала на землю, Рик выпрямился и заслонил глаза от яркого света, боясь поверить — но его ноги лучше знали своего хозина и перешагнули порог, перенося его на другую сторону. На короткий миг Рик очертился картонной фигурой в прямоугольнике света, а потом дверь захлопнулась с громким лязгом — но никто не обернулся на звук.
Его исчезновения никто не заметил. Не было заявлений в полицию, поминок в барах и разговоров среди друзей — «Помнишь Рика? Хороший был малый». В его квартиру заселились сквоттеры, его рабочий стол сдали за бесценок и поставили на его место большой фикус, и даже мать Рика, что до сих пор порой замирает на середине движения, тщетно пытаясь поймать ускользающие мысли — как мы вспоминаем, а выключили ли мы утюг — даже мать Рика напрочь забыла, что у нее когда-то был сын.
Иногда я гадаю — открылась бы эта дверь кому-то, кроме Рика? Пару раз у меня мелькала мысль пойти и попробовать приоткрыть ее, но я так и не решился — я все-таки не Рик, я не уверен, что хочу знать, что за ней. Я верю, что встреча Рика и двери была предопределена; возможно, всем Рикам суждено в своей жизни встретиться с какой-нибудь дверью. Они были предназначены друг другу — и для Рика это был единственный выход.
Я не знаю, жив ли Рик, не знаю, что с ним случилось и не знаю, где он теперь — но думаю, в каком-то смысле он абсолютно счастлив.