***
Рубин оказался прав. Здесь было тепло и действительно красиво. Расстегнув китель, я всматривался в необычного цвета небо: оттенки пурпура ровными мазками разбежались по небу, и яркой горящей полосой небо делили астероидные кольца. От буйства насыщенных красок зарябило в глазах. От смеси ароматов кружилась голова. А от непривычного, почти обжигающего, тепла захотелось прилечь на травку и досмотреть таки свой сон. Мне же что-то снилось. Только что? Почему-то эта мысль въедливо засела в мозгу и назойливо скребла подкорку. Нетронутый лес приветливо шумел, ветер играючи путался в листве, отливающей лиловым, а звери без страха выходили посмотреть на необычных гостей. Опьянённые непривычной величественной умиротворенностью природы, мы прогулялись по округе. Не заметили и следа цивилизации. Было понятно, что люди здесь редкие гости и, если бы не Аура Светлых, разлившаяся тонким куполом над планетой, можно было решить, что их и вовсе здесь нет. Рубин скрыл корабль, зачаровав под угловатый черный валун. Немного несуразно он смотрелся на небольшой поляне, привнося в пейзаж резких красок. На пологом склоне горы за полосой леса показался табун. То, что это тот самый, о котором говорил Рубин, я понял, заметив молодого огненно-красного жеребца. Он выделялся на фоне всех остальных. И, правда был не рыжим, а красным. Мне же приглянулся тот, что пасся в стороне. Черный от гривы до копыт, как сам космос, как абсолютная Тьма, что расплавленным черным золотом залила шкуру, играя на солнце. Завораживающе красивый скакун. В нём чувствовалась животная сила. - Ну что? Приступим, – с горящими глазами Рубин сорвался с места и растворился в пространстве. Раскрыв телепорт, я поспешил за ним. Играть, так играть. Рубин справился первым. Его звонкий и довольный смех, заглушаемый резвым цоканьем копыт о камень, я услышал где-то через пару часов матов и поминаний Изумруд, её матушки и бабушки. Хорошо ещё прабабку не тронул. Пока я сам в пятнадцатый раз старался удержаться на вороном коне, Рубин, где-то раздобыв сбрую (мелкий жулик!), рассекал по склону, подшучивая надо мной. Мне бы плюнуть на всё и дать приказ о возвращении. Но, словно сама Тьма обуяла. Я хотел объездить этого коня! Покорить, во что бы то ни стало. Друг же, кинув на прощание мне ещё одну сбрую, сказал, что и так дал мне слишком большую фору, и скрылся в чаще леса, оставив меня один на один с моим желанием. Дело пошло ладней, но на охоту меня уже не хватило. Конь подо мной фырчал, бил копытом и стриг ушами, мотал головой, пытаясь сбросить сбрую, всем своим видом показывая не согласие с новым положением. Упрямый! Я упрямее. Со мной вообще бесполезно спорить. Мы брели по лесу и вышли к реке. Около воды было многим прохладней. Всё-таки я не привык к такой жаре. И зверски устал. Привлечённый необычными звуками я направил коня в их направлении, будучи уверен, что это возвращается Рубин. Предвкушал скорое возвращение домой, мягкую кровать и здоровый сон. Но никого не было. Решив, что это очередной зверь пробежал, спеша к водопою, вздохнул, ментально окликнул Рубина, предупредив, где меня искать, и спешился. Жеребец дернулся, желая высвободиться, но я крепко держал его за поводья. Мы подошли близко к реке. Местами деревья настолько близко подходили к краю берега, что были видны корни, омываемые водой. Одно такое дерево скрывало обзор, низко, почти до воды, склонив густую крону. Сочная листва блестела от влаги. Во влажном воздухе, напитанным свежестью, мерцали мелкие брызги, рисуя множество маленьких радуг. Меж камней пробивались к свету редкие мелкие цветы. Тихо и умиротворённо вокруг. Если бы не жара, я бы смог в таком месте жить. В этот момент со стороны послышалось цоканье и отчётливый всплеск. Лишний, чужеродный. Словно кто-то кинул в воду камень. Чёрный конь протяжно заржал. Через секунду послышалось ответное ржание. Я обернулся, но за густой листвой толком не смог ничего разглядеть. Там кто-то был. Наверное, лошадь на водопой пришла, - заключил я. И решил, чем не «дичь»? Один конь хорошо, два ещё лучше! Привязав своего скакуна к стволу (он нервничал и вырывался, чувствуя своего собрата рядом), я неслышно скользнул в портал. Вышел совсем недалеко, за широким стволом дерева, что скрывал меня от возможной добычи. Там и правда была лошадь. Белая, как свет звезды, как первый снег… с ровно подстриженной серебряной гривой. Красивая, зараза! В этот момент кто-то ещё мелькнул за густой листвой, и в следующий миг я увидел юную, одетую в легкое светлое платье, девушку. Ткань отливала сиренью и свободно струилась складками, не столько скрывая, сколько подчеркивая хрупкость девичьей фигуры. Крах! Мысленно ругнулся я. Говоришь, на мили ни одной живой души?! Лгун и прохвост. Попадись мне только, голову откручу. Девушка, что-то говорила, но тихие слова тонули в шуме воды. Стараясь не шевелиться, чтобы не выдать себя, я стал высматривать ещё людей. Но никого не обнаруживалось. Девушка, продолжая шептать что-то ласковое, поила лошадь. Сама. Из своих рук. Я видел, как её тонкие пальцы подрагивали от холода, но она улыбалась, ей доставляло удовольствие это занятие. Забавно. Необычно и так…по-человечески…. Светлая кожа, тёмные волосы. Настолько глубокого цвета, казалось, в них заблудилась сама ночь. Её причёска была не обычна, - коротко остриженные волосы очерчивали овал лица и доходили почти до подбородка. Они не скрывали тонкой шеи, свободно скользя вслед за движениями головы. Лишь узкая заколка с аметистом придерживала челку. Женщины Немезиса никогда так коротко не стригли волосы. Наоборот, подчеркивали их длину. В голове неожиданно зазвенел голос Рубина, нагло ворвавшись менталкой в моё сознание: «Где ты? Где ты? Где-е ты-ы! Поймал хоть белку? Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Я иду тебя искать»… Катись ты в астрал, Рубин, со своими шуточками и талантом вечно выбирать неподходящее время. Ничего ему не ответив, я продолжал заворожено следить за девушкой. Я был буквально околдован и не в состоянии справиться с чарами, опутавшими меня по рукам и ногам, затаив дыхание, смотрел, стараясь не пропустить ни одной детали, ни одного жеста. Позади меня с шумом взлетела птица, и девушка поспешно обернулась, глянув в мою сторону. Бездна… Её глаза – бездна. Я отшатнулся... На мгновение забыв как дышать. Мой сон.. я видел. Видел эту тёмную бездну с мерцающими на дне звёздами. Я падал в неё. Сегодня ночью. Я видел её глаза… Мне показалось, она смотрит прямо на меня. И вот-вот закричит. Но нет. Через мучительно бесконечную секунду она вскинула голову и проводила взглядом улетающую птицу. «Не заметила»… облегченно выдохнул я и поторопился ретироваться, прихватив с собой чёрного конягу. Тот возмущенно заржал, не желая входить в телепорт, и в ответ послышалось фырчанье белоснежной кобылы.***
Мы вернулись домой. Я с новым скакуном, Рубин победителем с куницей, зайцем, молодой рысью (во вкус вошел!), и рыжей бестией, иначе этого норовистого дьяволёнка нельзя было назвать. После, из рыси Рубин заказал для Кермесайт куртку, а конь ещё не раз показал ему свой характер: то скинет, то копытом поддаст невзначай, то хвостом по лицу хватит, и главное моменты выбирал… словно специально. Рубин в долгу не оставался, и регулярно устраивал тренировки на морозе. Но всё это было после того, как Рубин отбыл наказание. Изумруд осталась довольна. Она крайне редко расточала благородную щедрость, точнее – никогда за ней подобного огреха не замечалось. И этот раз не стал исключением. В первую же удобную минуту, с чувством исполненного долга, «сдала» друга детства, после чего их с Рубином отношения взошли на новую ступень с гордым названием - «попадись мне ещё, ведьма». (Злобное шипение Рубина прилагать обязательно). Алмаз романтикой приключения не проникся, и в наказание перевёл под командование Рубина его темноокую лямур с сестрицами.