***
Поверхность тихого озера была абсолютно спокойной и неподвижной. Черная глянцевая жидкость отражала алые блики заходящего солнца, что на секунды выглядывало из-за темных непроглядных туч. По ровной глади пошла легкая рябь, а затем огромная когтистая лапа пропорола проход в новый мир. За первой показалась вторая. Обе конечности вслепую нашарили каменистый берег. Скрытое под водой существо вытягивало себя на сушу. Сначала волчья голова, скрытая костяной маской, а затем и могучее тело неспешно вынырнули из глубин. Чудо рождения. Мало кто в здравом уме применил бы это выражение к появлению нового Гримм. И, все же, монстр родился. Он был юн и неопытен, но даже так зверь понимал свою главную цель. Убивать. Однако прежде стоило найти стаю. Беовульф хотел завыть, но его отвлек плеск позади. Рождался новый собрат. Монстр обернулся. И если бы умел, удивился — из омута, весь заляпанный грязным «медом», всплывал человек. Все инстинкты существа закричали — «Впереди враг. Уничтожить! Разорвать в клочья!» Но зверь не спешил двигаться, что-то останавливало его. Возможно запах, возможно иммунитет к «воде смерти», а возможно полная безмятежность гостя в эмоциональном плане. То, что выглядело как человек, на деле им не являлось. Мозг новорожденного Гримм разрывался от противоречий — «Человек или более сильный… Совершенный собрат?» Незнакомец, тем временем, отряхнулся, критично осмотрел себя и одежду, после чего перевел взгляд на огромного, антропоморфного волка. Брови слегка нахмурились, он печально выдохнул. «Это что, какая-то шутка?» Зверь бросился в атаку. Огромная лапа устремилась к хрупкому телу. Резкий хлопок разорвал воздух. Незнакомец исчез, отставив вместо себя лишь мерцающий дым. Гримм замер. Куда делась его первая жертва? Не слева, не справа, значит… Монстр прыгнул вперед, в полете поворачивая корпус в строну. Противник просто стоял у него за спиной и… радовался? Радовался тому, что навыки остались при нем. Он не пользовался умениями охотника с момента Перерождения. Получается, целый год. Но, даже так, техника ускорения, ранее требующая огромной концентрации и понимания тайны, сейчас сработала без малейших усилий. Конечно, это не было и сотой частью обретенной им силы. Однако, эта кукла? Тело? Аватар. Да, такое слово подходит. Аватар был лишь бледной тенью его настоящего «Я». Не вмещал всей мощи, как бассейн не мог вместить океан. Существо за гранью реальности улыбнулось — ведь так интереснее! К тому же, прибавка в способностях все равно была значительной. И приятной. Впрочем, сейчас были проблемы и поважнее. Гримм снова кинулся на человека. Рука сомкнулась на рукояти и меч, описывая идеально ровную дугу, в серебряной вспышке вгрызся в тело чудовища. «Как в старые добрые». Располовиненный монстр ударился оземь. Мечник выдохнул и убрал орудие за спину. Теперь он наконец-то мог осмотреть новый мир. И окружение… не впечатляло. Голые скалы, булыжники и озера с черной водой. Подобное он видел и раньше, причем не один раз. Не хватало только запаха гари и разложения. Человек поднял голову к небу и обомлел. Луна. Прекрасная Луна, мелькающая между темными тучами, была… Была расколота. «Вот значит как» — впервые за долгое время путник ощутил легкую злость. Он вглядывался в небосвод еще несколько минут, после чего вернулся к осмотру территории. Взгляд зацепился за огромный старинный замок, чьи шпили виднелись на горизонте. Еще один Кейнхерст? Впрочем, здесь он выглядел, как единственное место, где Великий мог получить ответы. Мужчина поправил меч на перевязи и совершил первый шаг.***
Путь до замка оказался не таким уж и сложным, а потому, спустя полночи пути, странник достиг огромных ворот. Место выглядело заброшенным. Но что мешает войти и проверить? Оказавшись за порогом крепостных стен, мужчина не почувствовал себя неуверенно, даже наоборот — он ощутил прилив ностальгии. Это был далеко не первый дворец в его жизни. Чутье бывшего аристократа помогло ему быстро отыскать в переплетении коридоров нужное место, а именно — тронный зал. Двустворчатая, резная дверь была закрыта, но даже так гость ощущал за ней чужое присутствие. Внутри находилось существо невероятной, по его старым меркам, силы. «Король или Королева?» Он положил руку на металл. Дверь поддалась.***
Скрип старой стальной двери ввел Салем в состояние легкого недоумения. Никто из слуг не смел входить в зал без приглашения. А значит, либо случилось что-то сверхважное, либо… Это были не её слуги. Дверь отворилась, пропуская внутрь незнакомого мужчину. Он шел, высокие сапоги монотонно чеканили шаг. Полы фрака, похожего одновременно и на одежду знатного люда, и на некое воинское снаряжение, развевались, словно черные крылья. Часть лица, не скрытая под тенью от классического цилиндра, выражала абсолютную безмятежность. Створки захлопнулись сами собой. Визитер отреагировал на громкий лязг… Абсолютно никак — он так же уверенно двигался дальше. И нечто в то ли в плавной походке, то ли в железной выправке, выдавало в вошедшем истинного аристократа. А Королева не видела таких очень, очень давно. И всё же, что важнее, кем он мог быть? Простой Охотник, услышавший сказку о Черной Королеве? Чушь и ничего более. Авантюрист, что ради приключений отправился в самую глубину земель Гримм, сумел здесь выжить и, более того, случайно отыскал среди бескрайней пустоши этот дворец? Ещё большая небылица. Конечно, он мог бы оказаться знакомым её подчиненных, но тогда она знала бы о визите… Салем приложила два пальца к щеке. Что же, в любом из случаев, общение обещало быть интересным. Незнакомец, тем временем, остановился ровно там, где и подобало лицу его статуса. После чего элегантно преклонил колено: левая рука аккуратно прижимала к груди снятый цилиндр, правая изящно отклонялась в сторону, лицо внимательно изучало пол. Мастерство исполнения жеста привело Королеву в восторг. В позе мужчины не чувствовалось страха или благоговения, так свойственного её слугам, только чистое уважение. Это было прекрасно. Гость открыл рот и непередаваемый звук разнесся по залу: — Госпожа. Салем моргнула. Она не только не знала языка вошедшего, но и сильно сомневалась, что это вообще было речью. Издаваемые незнакомцем звуки больше всего походили на шепот ветра у берега моря. Это было красиво, ласкало слух. Но человек или фавн физически не могли произнести что-то подобное. И все же… — Подними голову, — мужчина в точности исполнил её приказ. Встретив его взгляд, Королева в очередной раз испытала укол удивления. Он был слеп. Радужка глаз походила на молочное озеро. Однако, даже так женщина чувствовала, как визитер сантиметр за сантиметром внимательно изучал её внешность. — Ты меня понимаешь? Конечно, он понимал. Озаренный не может не понимать. А такой, как он, и подавно. — Да. П.шу пр.щен.я, Госпожа, — последнее слово было произнесено невероятно четко. — Пок. что, м.е тяж.ло д.ет.ся ваш яз.к. — Назови свое имя, — требовала Королева. — Геллерт Гримм. Салем удивленно выгнула бровь. Создания Гримм — бич их мира и естественный враг всего людского рода. Поэтому ни один человек никак не мог получить, а следовательно — и носить фамилию Гримм. И, всё же, гость назвался именно так. Она тихо хмыкнула. Вопросов становилось всё больше, а загадка мужчины — всё интересней. И это несказанно манило женщину, волей рока прожившую многим больше, чем ей было отведено изначально. Салем склонила голову: — Довольно необычно, — её рука поднялась в повелительном жесте. — Однако же, встань. Поверь, мне нисколько не льстит чрезмерное подобострастие. Мужчина исполнил её желание, после чего, к новому витку удивления Салем, дал ответ абсолютно ясной, правильной и, по её мнению, даже изящной речью: — Как и мне противно раболепствовать перед кем-то. Однако, — он выдержал паузу и, с улыбкой, продолжил, — приветствовать хозяина этих владений и, более того, даму должным образом от меня требует воспитание. Того же требуют и правила этикета. Разве нет? Уголки губ Королевы едва заметно приподнялись. Внезапный визитер умел держать лицо. И умел элегантно острить, проходя по самой грани между вежливостью и оскорблением. После общества её слуг, лишь немногой части из которых хватало достоинства просто бояться, а не бить головой в пол, общение с человеком подобного толка обещало быть глотком кристально чистого воздуха. Впрочем, манера их разговора, подкрепленная прочими странностями мужчины, указывала на ещё один интересный момент. Салем поинтересовалась, будучи уверенной в предстоящем ответе гостя: — Тебе известно кто я? Мужчина неловко нахмурился: — К сожалению — нет, госпожа. Я не знаю ни вашего имени, ни, тем более, вашего титула. Женщина кивнула самой себе — она оказалась права. Её плечи гордо расправились, хозяйка замка представилась: — Моё имя Салем, и я владею этой землёй, — лицо мужчины отразилось в алых глазах старой ведьмы. Она смотрела на него сверху вниз, но гость не выглядел уязвлённым. Потому что не считал себя таковым. — Что же до титула… некогда люди звали меня Королевой. — Но не теперь, — подметил Геллерт, ухватившись за оговорку. — Не теперь, — согласно кивнула женщина. — Однако ответь мне, что же привело тебя сюда, в мои замечательные владения? — Салем обвела рукой помещение, явно подразумевая и прилегающую к замку пустошь. — Полагаю — случай, Госпожа, — визитёр кратко взглянул в одно из витражных окон по правую руку от трона. — Случай. И моё нездоровое любопытство — я приметил шпили вашего замка на фоне ночного неба и заинтересовался. Вот и всё. Салем плавно моргнула. Этот мужчина, Геллерт… действительно набрёл на крепость случайно? Судя по тону его голоса и безмятежному выражению на лице — да, он не лжёт, всё и вправду вышло случайно. Или же она так и не научилась разбираться в людских сердцах… Сама эта мысль едва не вызвала у Королевы некультурный смешок. И за этим она чуть было не упустила один, несомненно, гораздо более важный момент: — Как ты попал на Безымянный материк? — глаза Салем блеснули из-под требовательно, выжидающе прищуренных век. — Как ты попал сюда — в земли Гримм? — Я… — по интонации женщина поняла, что Геллерт собирался ответить честно. Однако нечто смутило его. — … не думаю, что вы, госпожа, поверите в мои слова. — Меня более чем сложно чем-то удивить в этом мире. Мужчина на ничтожное, неуловимое мгновение загадочно и, самую малость — насмешливо, ухмыльнулся, после чего ответил: — Даже если и так — уверен, за этим вопросом последует следующий, за ним — новый, и ответы потребуют времени. — Разве ты куда-то спешишь? Геллерт отрицательно мотнул головой. — В таком случае, я хочу услышать эти ответы, — она действительно хотела этого. Хотела развеять скуку. — Впрочем, место для долгого разговора действительно неподходящее. А ты, в конце концов — гость. Поэтому… Салем плавно, текуче поднялась с трона. — … предлагаю переместиться в гостиную. Следуй за мной. Она двинулась налево, под своды колонн — к выходу в одной из боковых стен зала. Геллерт двинулся следом. Уже спустя минуту они шли по широкой, мрачной галерее, освещенной только сиянием разбитой луны, что пробивалось через стройный ряд окон. Салем молчала. Молчал и гость, не мешая Королеве обдумывать его тайну. Впрочем, действо не длилось долго — довольно скоро они ещё раз свернули и достигли древней, как и почти всё в замке, дубовой двери, которую мужчина галантно отворил, пропуская даму вперёд. Королева шагнула в комнату и повела рукой. Свечи, венчающие светильники на стенах, канделябры в углах и подсвечники на небольших столиках меж диванов и кресел, затлели, а затем и вовсе вспыхнули сами собой. Женщина обернулась: гость с таким же невозмутимым видом стоял у двери, и происходящее, казалось, совершенно его не интересовало. Словно Геллерт давно привык к атмосфере пугающих брошенных замков, к мраку их сводов и к не самому ординарному обществу людей, такие места населяющих. Салем прошла чуть дальше и остановилась у резного шкафа с прозрачной витриной. Внутри покоились напитки, в разные времена принесённые сюда кем-то из её слуг. Она вновь обернулась к мужчине: — Как ты относишься к алкоголю? — Не отказался бы от стакана джина, госпожа, — подумав, ответил Гримм, устраивая свои пальто и цилиндр на комод рядом со входом. — Смотрю, мужчины не меняются от места к месту, — ухмыляясь, подметила Королева. Геллерт повернулся и разделил улыбку: — Я бы поспорил, но в этом случае вы совершенно правы. — В таком случае — выбирай, — Салем указала Гримму на шкаф, а сама отошла к столу в углу комнаты. На столе стояли воспоминания: старый граммофон и набор пластинок — память о Ток, девушке-фавне, которая на время смогла стать для ведьмы не только слугой, но и… нет, не другом, конечно. Приятной в общении собеседницей. Собеседницей, у которой, в отличие от многих, кто приходил к Королеве за силой, действительно была достойная цель. Жаль, что она так и не вернулась из последнего своего похода. Взгляд Салем сместился. Рядом с граммофоном стояла маленькая музыкальная шкатулка. Она казалась практически новой, только что вышедшей из-под рук мастера. Однако на деле всё было совсем не так. Это был подарок. Старый, очень старый подарок. Пальцы ведьмы нежно прошлись по лакированой крышке. В груди, на миг, словно что-то потрескалось. Салем с нежной печалью подняла глаза к противоположной стене. Там висел семейный портрет, завешенный серой тканью. Королева моргнула и вернулась к граммофону. Пальцы побежали по упаковкам пластинок, перебирая те в поисках подходящей. Рука Салем остановилась — выбор был совершен. Пластинка легла на диск, тот закрутился. Игла тронула винил, и, спустя пару мгновений шипения, в комнате разлилась мелодия песни, староватая по меркам современного мира, но более чем новая — по её собственным. Салем повернулась и на секунду опешила, впрочем, никак не отразив своего замешательства внешне: Геллерт, человек, за краткое время их знакомства не выразивший иной эмоции кроме безмятежности и загадочного веселья, удивлённо таращился, если это слово вообще применимо к слепому, на граммофон. Точнее, поняла Салем, мужчину поразил не сам механизм, но льющаяся из него мелодия. Она не могла не спросить: — Что-то не так? Гримм моргнул: — О, прошу прощения, — он прикрыл дверцу шкафа, удерживая бутылку джина другой рукой, и пояснил. — На моей родине преобладают иные музыкальные стили — этот для меня в новинку. — Вот как, — Салем выгнула бровь, обдумывая его слова, и указала на пару кресел со столиком между ними. — В любом случае, присаживайся, Геллерт. Они расселись. Рука Королевы вновь вывернула сложный пас, а из помянутого шкафа сами собой вылетели винный бокал и приземистый гранёный стакан — для джина, и так же — бутыль вина. Емкости опустились на стол и вино, откупорившись, наполнило одну из них. Честь разлить джин Салем предоставила гостю лично. — Однако, — только и произнёс мужчина, наполняя стакан в руке. — Итак? — Салем вопросительно взглянула на Гримма. — Как я попал сюда? — Геллерт поставил бутылку на стол. — Ещё раз обмолвлюсь — звучит это фантастично: Я погрузился в тихое озеро и вынырнул в другом, здесь — невдалеке от вашего замка. — Ты… что? — Королева смерила гостя взглядом — он и не думал шутить. Выплыл в озере. Вот только… в её землях не было обычных озёр. А значит, либо гость лгал, либо: — Ты не человек? — ведьма не могла сказать точно, чего в её реплике было больше — вопроса, или же утверждения. — Не меньше, чем вы, госпожа, — уголки его губ чуть приподнялись. — Недавно я был им, теперь же — нет. — Даже так? — в словах гостя Салем почувствовала отголосок собственной истории. А завеса тайны над личностью собеседника дала первую трещину. Однако объявился и ворох новых вопросов. — Даже так, — мужчина кивнул, соглашаясь. — Жизнь — странная вещь, никто никогда не знает, что может с ним приключиться. Не знал и я. Она ничего не ответила, молча отпив вина. Затем спросила: — И всё же, скажи, откуда ты прибыл? — Из места дальше, чем вы можете себе представить, — Гримм странно нахмурился, словно не мог подобрать слова. — Не думаю, что вы о нем слышали. Я родом из Лоррина. Салем вопросительно выгнула брови — за всё время жизни она ни разу не слышала об этой стране, городе или чем бы оно не являлось. — Я предупреждал, — гость с улыбкой отпил из стакана. — Впрочем, Лоррин — именно что моя родина. Домом же я считаю иное место. И иные назвали бы его сном. Но позвольте и мне задать вопрос, госпожа, — он дождался утвердительного кивка ведьмы. — Вы назвали себя Королевой, значит — должен быть и Король… Ведьма застыла. Нет. Он не может! — …Это ведь он — мужчина на этом портрете? — Геллерт скосил глазами на картину за занавесью. Она нарочито плавно перевела в взгляд на его лицо. — Как ты узнал? — с ледяным спокойствием, за которым только настоящий артист увидел бы фальшь, слова вышли из её горла. Женщина сжала бокал одеревеневшими пальцами. — Мне дано видеть скрытое, — спокойно ответил гость, заглядывая ей в глаза слепыми зрачками. — Прошу простить меня, госпожа. Я не помышлял задеть вас. Мужчина продолжил смотреть, и порыв ненависти ушел сам собой. Королева дала тихий ответ: — Да. Это он, и, — на секунду повисла пауза. — Он ушел, и его давно нет. Геллерт в негодовании поджал губы. — Ушёл значит? Леди Салем, вы требуете от меня откровений, однако, как я вижу, лукавите сами? — И что если так? — глаза ведьмы опасно сузились. — Ничего, — Геллерт невозмутимо поднёс стакан к губам, отпил и добавил. — Лишь уточняю, где вы хотели бы провести черту — диалог должен красить вечер или, в нашем случае, позднюю ночь, а не вешать тиски на сердце. Или, хотя бы, облегчать груз на душе. Он виновато улыбнулся: — Простите, если я был напорист в своём любопытстве. Салем выдохнула и, против всех правил, залпом опустошила бокал. — Да кто ты, Братья возьми, такой? — погодя спросила она, без надежды на какой-либо ответ. — А разве мы не определились? Не человек — нечто иное, но вместе с тем, надеюсь, сохранившее что-то от себя прежнего. — И снова абстракции и метафоры, — едко кривясь, подметила Королева. — А так же — ни слова прямой лжи, — добавил мужчина. Ведьма нахмурилась — она поняла намёк. Гримм продолжил. — И, посмею поинтересоваться ещё. Госпожа, что же вы делаете в этом угрюмом месте, с болью в сердце и практически в одиночестве? Теперь охотник слабо чувствовал и других обитателей замка, не тех монстров, что были снаружи, но вполне себе обычных, живых людей. Однако, было их более, чем мало. Она прикрыла глаза. Собеседник не отвечал прямо, когда она спрашивала. Но и не лгал. А Королева привыкла платить той же монетой. Или даже чуть большей. Салем ответила: — Выполняю свою часть обещания. — Обещания? — Создать лучший мир, — она печально улыбнулась. — Глупая затея, не правда ли? — Вовсе нет, — серьёзно возразил Геллерт, покачивая джин в стакане. — Как по мне — немного наивная, но замечательная цель. Разнятся лишь способы её достижения — иногда игра явно не стоит свеч, — он умолк, и продолжил гораздо тише. — Но вашу боль я вижу. Такая жертва достойна уважения. И восхищения. — Это… Благодарю, — впервые за несколько тысячелетий голос ведьмы предательски дрогнул. Оказывается, кроме любимого изумрудного волшебника, в мире появился ещё один человек, который, как ей показалось, по-настоящему её понимал. — И ещё, скажите, — собеседник замялся. — Вас устраивает то, чем вы заняты? — Нисколько, — со светлой грустью ответила Салем, рассматривая алые, словно кровь, капли вина на стекле. Ей нисколько не нравилась эта «жизнь», это существование. Глубоко внутри она мечтала совсем об ином. И мечтала очень давно, но… — Но иначе я поступить не могу. Меня слишком хорошо научили, к чему приводят глупые и эгоистичные, человеческие желания. Геллерт моргнул: — Не скажу, что полностью понял вас, госпожа. Но, смею надеяться, это знание придёт ко мне с течением времени. Она только хмыкнула — конечно же гостю был известен и срок, который она ходит по свету. — Ты в курсе, что в культурном обществе не принято намекать женщине на её возраст? — Разве подобное вас волнует? — стаканом он скрыл улыбку. Женщина только фыркнула. Гримм продолжил: — Однако, вы сказали «свою часть». Значит, это бремя также лежит и на других плечах, — Гримм снова обратил взгляд на картину. Салем молча кивнула, вновь наполняя бокал. Едва слышимый шепот сорвался с её тонких губ: — И ему во сто крат труднее. Однако гость всё же услышал. — Отчего же? — На его стороне — только люди, — туманно ответила хозяйка замка. — Концепция общего врага? — разгадал посыл гость. Вино прокатилось по горлу. Она посмотрела ему в лицо, и взгляд её не требовал слов. — Понимаю. И как, — Гримм склонил голову набок, — идея работает? — Более чем. Впрочем, — прищур алых глаз ужесточился, — людям периодически нужно напоминание. — Вот как? — джин снова наполнил стакан. Геллерт задумчиво приложил кулак к подбородку. — А что до правил? Вы ведь, как можно подумать, играете по крупному, не считаясь с чужими жизнями. Королева кивнула вновь, а собеседник слегка нахмурился: — Но что если что-то пойдет не так? Что если кто-то из вас погибнет? Кто же тогда остановит хаос? — Мы, — Гримм склонил голову, и она продолжила, отвечая на немой вопрос. — Мы не можем погибнуть, — речь её прервалась на томительные секунды. — Такова наша участь. — Вот как? А знаете, — их взгляды пересеклись, и белизна его глаз полнилась состраданием, — мне ведь уже доводилось встречать человека с подобной судьбой. Им был мой Учитель. — И что с ним стало? — скрывая интерес, полюбопытствовала ведьма. — Я даровал ему освобождение, — тихо, с печалью, ответил Геллерт. Следующие несколько минут они провели в молчании, наслаждаясь музыкой, витавшей по комнате. Из раструба граммофона доносились слова: Тебя увидеть я хочу, и словно падаю с высот И сделать больше не смогу, надеюсь, слышишь ты мой зов. Я здесь, тебя я жду, Ну где ты? Не найду, Я здесь, тебя я жду, Ты знай — всегда я жду…* Из-под полуприкрытых глаз Салем видела, как собеседник, запрокинув голову кверху, смотрел на потолок так, словно мог видеть сияние звёзд за ним. Она испила вина и, наконец, решила узнать ещё больше об её загадочном госте: — Впрочем, что до тебя самого, Геллерт? — Госпожа? — Каков он, твой мир? Мужчина изобразил удивление на лице. Салем усмехнулась: — После всего сказанного, догадаться не так и сложно, — её ладонь повращала вино в бокале. — Итак? — Мне не с чем сравнивать, — честно признался гость. — Но, судя по тому, что я мог слышать от вас, картины разнятся лишь в деталях. А в остальном же он… — Ужасающе жесток, но ослепительно прекрасен? — перебив, докончила Королева. — Именно так, — чуть улыбнулся мужчина, кривя лицом. А ведьма продолжила: — И всё-таки, что ты такое, Геллерт? Он поднёс стакан ко рту, склонив голову чуть-чуть вбок. Глаза его загадочно блестели в свете свечей, словно посмеиваясь. Гримм ответил: — Я скажу, обещаю. Но прежде, госпожа, позвольте еще один вопрос, — его голос внезапно стал прохладным и каким-то бесстрастным. — Что произошло с Луной? На миг, сопоставимый с ударом сердца, Салем ушла в себя. Её взору предстало озеро с самой чистой водой; холмы, покрытые травой, что казалась сотканной из ожившего золота; девственная чистота окрестных лугов, абсолютно свободная от человеческого греха. И осколки Луны, пылающими копьями пропарывающие стонущую плоть их мира. — Как поговаривают, её уничтожили боги, когда покидали наш мир. Она отлично помнила тот день. День её роковой ошибки. — Ведь я сама была тому свидетелем. Стакан мужчины противно заскрипел под давлением ставших стальными пальцев. Геллерт медленно выдохнул и поставил сосуд на стол. По стеклу бежала сеточка тонких трещин. Бессмертная удивленно икнула. Такая перемена настроения, казалось, невозмутимого собеседника. С губ Королевы сорвалось краткое: — Что с тобой? — А? — растерянно ответил гость. — Прошу прощения за это, госпожа. Видите ли, Луна несколько… важна для меня. Салем выжидающе, вопросительно изогнула левую бровь. Мужчина продолжил: — Я обещал рассказать. Итак, госпожа, известно ли вам что-нибудь о Великих? — Великих? — ведьма моргнула, нечто в интонации гостя вселяло тревогу. И подогревало интерес. — Смотря о чем ты спрашиваешь. Если о сильных мира сего — то практически все. Или же… На мгновение к ней пришло краткое воспоминание. Очень давно, когда по миру ещё бродила сила, прозванная магией, самые могущественные из чародеев пытались призвать существ, прозванных Великими. Некоторым это удавалось, но… По рассказам, речь их сводила с ума. И лишь единицам удавалось сохранить рассудок и извлечь выгоду. Когда-то давно ей на руки даже попадал трактат одного из таких учёных. И тогда она побоялась его открыть, словно нечто в душе противилось этому. Ведьма цикнула — сейчас эти знания могли пригодиться. — …ты имеешь в виду Неописуемых? Видящий взгляд слепца объяснил все без слов. Женщина замолчала. А гость продолжил: — Известно ли вам что-нибудь о доме Великих? — Нет, — только и молвила Королева. — Тогда, видимо, придется вам рассказать, — он сделал паузу и вновь возвёл глаза к потолку. Нет, поняла Салем, не к потолку, а туда, что гораздо, гораздо выше. Выше даже, чем само небо. Космос. Непроглядная, бесконечная бездна. Их истинный дом. — Вы ведь и сами все уже поняли, так, Госпожа? Космос — колыбель любого из них. Но в посещаемых мирах каждый Великий находит новый дом и источник силы. Кого-то манит водная гладь. Кто-то упивается пролитой кровью. А кто-то… На этих словах Геллерт опустил голову. Его глаза захватили внимание Королевы. Он уже не был слепым. Нет, ровно из центра радужки цвета слоновой кости, оттуда, где у людей находится зрачок, расползалась всепоглощающая пустота. Со стороны выглядело так, будто глаза выкручивает изнутри, заполняя белизну темной бездной. Сцена выглядела омерзительно и, вместе с тем, завораживающе. Чернота заполнила всю поверхность радужки, однако преображение не заканчивалось: В глубине бездны замаячила искорка света. Еще одна. И еще несколько. Звезды. Они становились все ближе и ближе, будто астроном настраивал телескоп. Одна из звезд казалась явно больше остальных и обладала неправильной формой. Озарение раскаленной иглой впилось в разум Салем. Это не звезды. Это — Луна, её осколки. И гнев. — …наслаждается сиянием небесных светил. Гнев существа, потерявшего нечто близкое его сердцу. Секунда. Мгновение. Миг. И Королева поняла, что Гость, не выказывающий ей ничего, кроме чистого уважения, Гость, который с улыбкой позволил ей рассказать многим больше, чем она позволяла обычно, был не просто больше, чем человеком, но являлся существом совершенно иного порядка. Великим. — Ты… Вы? — Прошу вас, госпожа, оставьте, — ласковая улыбка появилась на его губах, а в глазах вновь плескалась успокаивающая безмятежность. — Позвольте лишь мне обращаться к вам также, как и вы обращаетесь ко мне. Это тело не содержит и тысячной доли моих сил. Сейчас я просто обычный смертный. — А? — ведьма взяла себя в руки. — Хорошо. — Вот и славно, — количество джина в стакане убавилось. — Теперь же, Салем, скажи, что ещё ты бы хотела узнать? И время медленно потекло, разговор шел, новый час сменял предыдущий, а расколотая Луна пробиралась куда-то по небосклону. Покидали уютную гостиную Королева и её Гость многим и многим позже — Солнце уже забрезжило над горизонтом, и лучи его осветили мёртвые пустоши Безымянного материка. Рассветные тени плясали за окном, но в комнате всё ещё властвовал полумрак, разгоняемый огнём свечей. Старинный граммофон тихо напевал: Хочу я чашу, полную любви. Хотя, так жажду сердца не унять. Мне бочка полная любви нужна, Пускай, так жажду сердца не унять. Хочу я реку, полную любви. Да вот, мне не уйти от пустоты, И даже целый океан любви Не даст уйти от пустоты…****
— Что ты собираешься делать дальше? Двое снова стояли у трона в зале. Салем не хотела его останавливать. Нет, просто ей действительно были интересны планы нового… Друга? Да, пожалуй, что именно так. Не слуги, не равного, но друга. Или, по крайней мере, приятного собеседника. — Жить простой жизнью. Насколько мне, конечно, позволят. В конце концов, именно ради этого я и пришел в ваш мир. Или же у тебя есть некие иные предложения? — Ты мог бы остаться здесь. Гость рассмеялся. — Спасибо. Но вынужден отказать. В прошлой жизни я уже работал на бессмертную Королеву. — Серьезно? — Абсолютно, — Гримм серьёзно кивнул и не менее серьёзно продолжил. — А еще она носила на голове ведро. Геллерт покидал зал под громогласный, веселый смех ведьмы.***
Тириан стоял у дверей в тронный зал и ожидал время аудиенции. Тонкий слух фавна улавливал два голоса из-за двери. И хохот? Последний явно принадлежал Госпоже, еще один убийце был не знаком. «Госпожа набирает новых слуг? Надеюсь, они достойны. Иначе…» Додумать ему не дали открытые рывком двери. Из зала вышел высокий, даже выше него самого, мужчина. Абсолютно слепой. Так ему казалось, пока незнакомец не посмотрел ему в глаза. Впервые за всю прожитую жизнь Тириан ощутил иррациональный, животный страх. Благоговейный ужас. Гость же, в свою очередь, совершенно монотонно, отчужденно изучал лицо и тело фавна. Пустые белки буквально препарировали его заживо. Незнакомец открыл рот и молвил: — Ты прекрасен. Как убийца, как высший хищник. Но как человек… — секунда молчания, — ты до ничтожного омерзителен. Мужчина продолжил свой путь. Тириан на ватных ногах зашел внутрь и обомлел. Салем. Ужасная, Жестокая, Прекрасная Госпожа первый раз за все время его службы… Счастливо улыбалась.