***
— Ох, кто-то расслабился, да, Букашка? Но любишь ли ты боль? — усмехнулась шатенка и отпустила мои волосы. — У тебя отличная катана, я давно это заметила… Хм-м, а давай-ка проверим её остроту? Как ты на это смотришь? — Её усмешка превратилась в настоящий дикий смех, от которого кровь стыла в жилах. Смех абсолютно сумасшедшего человека с горящими от безумства глазами. Лёгкая кисть руки девушки схватила тёмную рукоять и вытащила из ножен оружие. Послышался протяжный лязг, который возможен при ударе металла об металл. Блондинка, всё это время просто стоявшая в стороне, теперь же наблюдала за происходящим с лёгкой оценкой во взгляде, без той сумасшедшей искры в радужке. Иногда в её голубых, действительно красивых глазах мелькали похоть и вожделение. Такая адская смесь заставляла что-то внутри меня сжимать горло и лёгкие от страха в раскалённые тиски. Я просто не знала, чего ждать от этих двоих, как расценивать их психическую нестабильность и на что они могут пойти в своих играх. Я боялась неизвестности. Живот скрутило болезненным спазмом, а ноги пробил лёгкий электрический ток. Афродита рассмотрела мою катану, проводя своим пальцем по самому краю лезвия. Оружие отозвалось несильной вибрацией и звонким звуком. — Действительно острая… С какой лёгкостью она может перерезать твоё горло? Как сильно нужно надавить, чтобы рассечь аорту надвое? — бормотала девушка, растягивая каждую букву, словно ноты в песне. Не торопясь и явно наслаждаясь моей реакцией, она направила на меня остриё клинка, слегка прикасаясь к мягкой коже прямо над пульсирующей точкой. Именно там, где буквально струилась жизнь. Нервно сглотнув, я с мольбой подняла взгляд на своих мучительниц. Девушки же в ответ лишь злорадно ухмыльнулись, а затем оружие скользнуло вниз к оголённой части — животу, на котором защитный костюм был разодран в клочья. Вверх-вниз… Катана проходилась по моей коже медленно, как нож по маслу, оставляя за собой красные кровоточащие царапины. Брюнетка подошла ближе, запустила руки в мои волосы, сильно сжала их и дёрнула мою голову ближе к себе. Медленно втянув воздух около моей щеки, она почти тут же буквально вгрызлась в кожу на скуле. Тело пробило резкой болью, глаза почти сразу застелило пеленой слёз, а в горле застрял немой крик. Облизав кровь со своих губ длинным склизким языком, Афродита громко рассмеялась и спустила волшебную ленту с моих волос. Они раскинулись за спиной лёгким струящимся водопадом. — Красивые волосы, — протянула она мягко. Теперь почти шёпотом, над самым ухом. Было непривычно слышать такую манеру голоса от неё — обычно он был грубым и резким. — Как иронично… Тогда вы с Блохастиком были вдвоём, а я одна… Теперь же всё наоборот, Букашка. До чего же судьба злая сука — возвращает всё бумерангом. Знаешь, мне даже жаль, что придётся такую красоту немножко укоротить… Не успел смысл её слов дойти до меня, как она закинула руку с катаной мне за шею и резко схватила за волосы второй рукой, прикасаясь губами к мочке моего уха. Горячее дыхание бестии щекотало не только кожу, но и нервы. — Почувствуй то же самое… Ощути тоже, что и я: каково это — лишиться женского достоинства и красоты… — язвительно прошептала она на ухо, мерзко засмеявшись. Шелест волос, звук среза. Остро заточенная сталь с лёгкостью перерезала каждую прядь. С каждым отрезанным волосом я слышала раскат грома у себя в голове. Челюсти сжались, а глаза защипало. Однако я тут же одёрнула себя: сейчас не время ныть над горе-парикмахером. Не время думать о красоте волос. Не время! Злопамятные дамы воодушевились моей трагедией и потешались. «Дерьмо. Я в заднице, и весьма крупной» — М-м, тебе так даже лучше, — задумчиво произнесла она, оглядывая свою «работу». Словно трофей, она держала отрезанные волосы в своей руке, и как красной тряпкой перед мордой быка трясла ими перед моим лицом. — Я клянусь, ты получишь своё… Я отомщу тебе, клянусь всем святым на этой чёртовой проклятой Земле. — С дрогнувшим голосом от сдавливающего комка угрожать было трудно.***
Воспоминание будто окатило меня ледяной водой; ноги подкосились. Меня словно вытащили из-под воды, после чего резко открыв доступ к кислороду. Руки судорожно затряслись, а нос защипало. Что же они сделали? Я не помню почти ничего из того, что там происходило. Что они делали со мной? Мне кажется, даже после сильной пьянки человек чувствует себя лучше, чем я сейчас: потерянно, скованно, одиноко. Как будто меня выкинули в пустыню, даже не дав приблизительного направления. Я абсолютно не в силах вспомнить, что там было. После попытки напрячь мозг и восстановить цепочку событий, голова начинает раскалываться и ужасно гудеть. — Детрансформация… — хрипит голос, в котором слышны безнадёжность и страх. Сажусь на кровать, прикрывая глаза рукой, стараясь остановить поток слёз. Но, скорее, проще выучить заклинание Вингардиум Левиоса, чем прекратить реветь. Розовая вспышка ослепила меня, проходясь по телу электрическим током. Квами молча присела ко мне на колени, невесомо поглаживая лапкой.***
Меня не было больше недели. В академии не сильно изменилась моя успеваемость — никто даже не побеспокоился о моей резкой пропаже, кроме, конечно же, родителей, Альи и Кота. Кот… Он меня нашёл. Нашёл и принёс к себе в дом, не побоявшись быть раскрытым — словно был готов к тому, что я узнаю его. Скорее, он даже был полностью готов заплатить любую цену, лишь бы спасти меня… Нуар даже не думал о себе в тот момент — больше обо мне. Моё сердце забилось быстрее, ощутив прилив нежности к герою. Как бы я ни старалась его оттолкнуть, нутро-то обязательно покажет искренние намерения. Как бы я ни старалась разорвать с ним связь в образе Маринетт, я всё равно буду тянуться к нему, сближаться в образе Леди Баг. Как же я скучаю по нему… По его голосу, манерам, его нежности, ласке и любви. Как мы раньше были вместе и горячо любили друг друга… Улыбнувшись своим мыслям, заправляю волосы за ухо, пытаясь привыкнуть к новой причёске, которая была слишком уж короткой и неудобной для меня. Отросшая давным-давно чёлка уже была под длину самих волос. Присаживаюсь на самое дальнее место в аудитории, раскладываю книжки и тетрадки. Нужно наверстать упущенный материал за ближайшие пару дней, иначе пропадать мне потом за книгами и конспектами до ближайшей сессии… В который раз убеждаюсь, что без Альи слишком скучно и даже грустно учиться. Осматриваюсь и понимаю, что пришла слишком рано. Впрочем, в этом вся я. Хорошо, что не опоздала — это было бы гораздо хуже. Неторопливо перелистываю скетчбук, тщательно рассматривая каждый набросок. Хм, а тут я даже не закончила рисовать Нуара… Пока никого нет, пожалуй, дорисую. Время позволяет. Линия тянется за линией, а в голове — образ прекрасного напарника, с которым я готова пойти на самые безумные поступки. Он тот, кому я доверяю, кого восхваляю и люблю… Всё-таки, если выбирать между Адрианом и Котом, то второго я выбрала бы без лишних раздумий и колебаний. Судьба уже расставила всё по местам. Слишком погруженная в свои мысли и в процесс рисования Кота, я совсем не замечаю парня, который бесцеремонно заставил меня отвлечься от дела. Опуская свою сумку на стол рядом со мной, он мило улыбнулся. — Привет, Маринетт. Я сяду, — сказал Адриан явно не с вопросительной интонацией. Чётко и утвердительно, даже не оставив мне права возразить В горле сжались обида и боль, нахлынувшие на меня с новой волной. То, что он сделал, точно не выветрится просто так из моего сознания. Гордо хмыкнув, я лениво перевожу взгляд на парня, презрительно осматривая его с ног до головы. — Прости, но разве в аудитории больше нет мест? Если ответишь, что нет, то я смело добавлю ещё один плюсик в твою личную графу под названием «Идиот», — буквально прыскаю ядом я, растягивая каждое слово, словно жвачку. Но, как-никак, даже несмотря на всю мою гордость, мне хотелось его внимания. Чёртово эго, будь оно трижды проклято… Адриан же, видимо, решил пропустить едкие комментарии в свой адрес и аккуратно сел рядом со мной. После этого между нами воспарила тишина. Слишком давящая и нагнетающая обстановку. Но первым сдаётся Агрест — не стерпев моих болтающихся ног под столом, и, видимо, своих же нервирующих постукиваний, он всё-таки опять заговорил: — Прости меня… — тихо и, скорее, грустно эти слова сошли с его губ. — Я виноват. Я думал не головой. Точнее, вообще не думал, — почти шепчет парень. Плевать. Вот честно, в первый раз в жизни я решила плюнуть на всё и подумать наконец о себе. Извинился? Всё, молодец, но отвечать я точно не собираюсь. Гордо вскинув носик вверх, продолжаю рисовать Нуара — мне абсолютно фиолетово, что этот эскиз увидит блондин. — Красиво, но у тебя он выглядит немного не так… — не унимался он, слегка коснувшись руки, в которой я держала карандаш. От прикосновения Агреста моё тело пронзило каким-то приятным покалыванием и одновременно холодом… Осматриваю его пальцы: царапины, маленькие ранки и… кольцо… Перевожу взгляд в его зелёные-зелёные глаза, и щёки накрывает румянец. Причёска не выглядит уложенной, а скорее наспех расчесанной, но ему это нисколько не мешает быть красивым. Мой взгляд изучал его лицо несколько секунд. Приоткрытые губы, частое дыхание. Ставлю все свои ткани на то, что он ошеломлён и не прочь поцеловать меня… Он так открыто показывает свои намерения. То подсаживается, прощения просит, то за руку схватит… Тем не менее, я тут же вспоминаю мантру, которую твердила себе пару минут назад: плевать, плевать, плевать! Почти отпрыгиваю от блондина, резко выдернув руку из его хватки. — Не смей… Даже не думай прикасаться ко мне… Ты противен мне, противен всей душой и телом, — прошипела я, презрительно испепеляя парня взглядом. Кажется, я смутилась от близости с ним, и мне легче оттолкнуть назойливого парня, чем принять. Тем более, после того, что он сделал со мной, его нахождение рядом становится ещё неприятней. Но почему-то сердце всё клокотало, беспощадно продалбливая рёбра, дыхание сбилось. Я на автомате закусываю губу, пытаясь унять своё желание поддаться. Ох, Маринетт, ты устраиваешь сделку с дьяволом. — Хэй… Милая, я скучал… — говорит он шёпотом, проводя большим пальцем по щеке. — Ох, знаешь что, Адриан? Я ненавижу измену во всех её проявлениях, так что будь добр, убери свои руки, пока я их тебе не сломала, и не заигрывай со мной, когда я прекрасно знаю, что ты в отношениях. Шептать слова извинений и называть уменьшительно-ласкательными будешь Ребекку, но точно не меня! Ядовитые ответы так и рвались из меня. Откинув его тёплую руку, я продолжаю рисовать, стараясь выкинуть из головы мысли о нас с Агрестом… Да, хочется, чтобы он понял, насколько сильно обидел меня. И к чему это?.. Со своей фифой пусть развлекается. — Кстати о ней… Раз ты завела про неё разговор: Бекка хотела бы тебя видеть. — Он откинулся на спинку стула, сложив руки на торсе. «Она? С каких это пор?» — Плевать. Глубоко плевать. Можешь передать ей, что я её такой чести не удостою. Обойдётся и без моего благословения на потрахушки с тобой, — огрызаюсь я снова таким тоном, будто разговариваю о погоде, и продолжаю рисовать. Волосы выбиваются и спадают вниз, закрывая мне обзор. Обычно они собраны заколкой и резинкой в причёску, но теперь они короткие и распущенные. Адриан немедленно решил это исправить — заправил непослушные прядки мне за ухо, но я скорее от обиды, чем от брезгливости, отстранилась. — Мари, хватит выпускать иголки. Она хочет познакомиться. Только и всего… — пояснил блондин, закатывая глаза. Как бы там этой дамочке ни хотелось со мной встретиться, я этого желания совсем не разделяю. Не желая далее вести диалог, я показательно отворачиваю от парня голову и продолжаю рисовать дальше. Как всегда бывает: звонок уже прозвенел, лекция началась, а это значит, что я официально могу молчать и не отвечать на слова парня. Целый день мне хотелось быть к Агресту ближе, а он будто мысли читал и садился рядом, но обида всегда брала верх, а разум твердил свою мантру: «Кот Нуар лучше обманщика… Кот Нуар заботливее… Он нежен и искренен…» Но ведь Адриан раскаивается в своём поступке… Да, чёрт возьми, и что дальше? Он сделал то, что сделал, а значит, желал этого! Несмотря ни на что, я стараюсь держать дистанцию. В дальних закоулках души я питаю любовь к обоим парням. Сейчас, сидя рядом с ним на паре, я осознаю, что мне спокойнее, и ощущение яркой влюблённости не может отпустить меня.***
Пара была настоящей пыткой для голодного студента. Секунды тянулись беспощадно медленно, растягиваясь до минут. Стрелки никуда не спешили, а речь профессора этого университета, который согласился заменить нашего мистера Гойла, была ужасно нудной — не зная материала, он диктовал с листков с лекциями, заранее ему переданными. Чтобы занять время, начинаю уже понемногу собирать свои вещи в сумку. Мой сосед боковым зрением стал наблюдать за мной, виртуозно раскручивая карандаш. «Чего смотришь?» — недовольно прокомментировало сознание. Спешу отметить — он так быстро разными приёмами раскручивал в пальцах карандаш, что я засмотрелась и представила Нуара, раскручивавшего свой шест. Всё, очнись, Маринетт, хватит сопоставлять их! Понимаю, что больше нечего делать, поэтому беру в руки смартфон и открываю Инстаграм. Медленно листаю ленту, читая посты, как вдруг поверх картинки с милыми котиками выплывает уведомление о сообщении. «Некрасиво игнорить людей, Маринетт» Блять, что? Просто что? Он решил использовать SMS, чтобы общаться со мной, сидя буквально в тридцати сантиметрах от меня?«Спасибо за урок этикета. На этом всё?»
«Бекка хочет тебя увидеть, это важно. Сегодня, в 17:00, кафе напротив универа»«И почему я должна пойти?»
«Потому что ты любишь меня, а значит, послушаешь и сделаешь то, о чём я тебя прошу» Мои глаза полезли выше. Он либо чересчур самоуверен в себе, либо… Тут же мои мысли перерываются резкой вспышкой огня у меня на бедре. Я опускаю взгляд и вижу, как рука Адриана бесцеремонно легла на моё бедро, поглаживая кожу большим пальцем. Будь проклят тот момент, когда я решила надеть на себя юбку и чулки, решив, что красивой нужно быть всегда, а лучше — носить это каждый день. Пальцами на телефоне быстро набираю текст:«Адриан, чёрт тебя дери, Агрест! Твоя рука явно неуместна!»
«А по-моему, моя рука просто идеально лежит на твоей ноге…» После ответа рука блондина начала медленно подниматься вверх, заползая под юбку. В немом шоке я лишь хлопала глазами и, тут же откинув телефон в сторону, зашипела на французском, пытаясь оторвать назойливого парня, но он крепко «прицепился» за бедро, силой не давая убрать его ладонь. Агрест положил телефон, чтобы укрепить своё положение. — Putain de crétin, lâche ta main! Ce n'est pas agréable! (с франц. — «Чёртов придурок, убери свою руку! Мне неприятно!») Я старалась оттолкнуть Адриана подальше от себя или сжать ноги, но он второй рукой раздвинул мои колени и поставил ступню рядом с моей, чтобы я не смогла снова их сдвинуть. — Arrêtez de tu mentir. C’est aimes-tu. Et tu me plais aussi… La combinaison parfaite, n’est-ce pas? (с франц. — «Перестань лгать себе. Тебе нравится. И ты мне тоже нравишься… Идеальное сочетание, тебе не кажется?») — ответил Адриан, придвигаясь ещё ближе, и подушечками пальцев прикоснулся к бугорку через ткань трусиков. Я резко втянула в себя воздух, стиснув зубы посильнее и невольно подавшись вперёд. Ухмылку Агреста я заметила лишь боковым зрением. Гад…***
Издалека я услышала стук каблуков в унисон с каплями, эхом отражающихся от стен и разносящихся по помещению. — Кажется, наша милашка просну-улась… — раздался мелодичный голос бестии. Она словно нараспев произнесла последнее слово, радостно потирая ладони в предвкушении чего-то необычного. Гера вышла из темноты, и в этот же момент тусклый холодный свет упал на прекрасное лицо, которое искажала улыбка как у настоящего безумца. Хвост метался из стороны в сторону, словно у недовольной кошки, готовой к атаке в любой момент. В голове проскакивает мысль о том, что без крыльев ей, пожалуй, даже лучше, чем с ними. Абсолютно незаметно из-за другого угла вышла её напарница, со спины обходя блондинку и кладя руку ей на плечо. Милое зрелище… — Букашка… Давно не виделись. Хотела бы сказать, что ты отлично выглядишь, но врать плохо, знаешь ли. — Её лицо исказила желчная усмешка. Кажется, она действительно довольна шуткой, которую только что так «изящно» использовала в мой адрес. — Как же хорошо я тебя приковала… — словно невзначай бросила Гера, пробегаясь по мне оценивающим взглядом и закусывая нижнюю губу. — Что вы хотите? — с вызовом, кажется, очень раздражённо прошипела я, сводя брови к переносице. Эти двое веселились от души, я же не была настроена на смех. — А ты так и не поняла? Что за глупая чёртова сучка? — блондинка вопросительно посмотрела на меня, от злости сверкнув красными глазами, поправляя свои идеально уложенные локоны. — Я хочу отомстить этому облезлому дворовому кошаку! Что он со мной сделал?! Каждый миллиметр его тела будет изрезан так же нещадно, как он отсёк мне крыло! Как потом пришлось избавляться от второго… — крикнула она очень громко, и резко приблизилась к моему лицу в один прыжок настолько близко, что я ощутила её дыхание на своей коже. — Кот Нуар поймёт, что его напарницы нет, и будет искать… Определённо будет искать… — Её голос сменился на обычный нежный тон, что было неожиданно. Что за истеричная натура сидит в ней? Насколько сильно она сейчас на взводе, чтобы просто убить меня? Эти вопросы, скорее всего, останутся без ответа. — А пока твой чёрный рыцарь будет терять час за часом в безрезультатных поисках, мы не будем бездумно пускать те же часы на ветер. Я и моя любимая хорошенько поиграем с тобой… — Демоница схватила меня за подбородок длинными, донельзя аккуратными ногтями; сладковатый запах, исходивший от суккуба, вызывал головокружение. — Правда, моя кошечка? — на ласковой ноте закончила она и повернула голову к своей девушке, всё ещё не отпуская моего подбородка из своих лап. Афродита разглядывала свои ногти, облокотившись на бетонный столб, и всем видом показывая незаинтересованность. Но, услышав своё ласкательное прозвище, она выпрямилась и двусмысленно улыбнулась, поглядывая на меня. — Да, найдём управу с этой Букашечкой… Мне кажется, она станет отличным развлечением для нас с тобой. Стремительно быстро она поменялась в лице, облизнув острые зубы. Сделав пару шагов, злодейка метнулась и схватила меня за волосы своими когтями. Втянув воздух сквозь зубы от болезненного чувства, я случайно прикусила щёку, и во рту молниеносно растёкся солоновато-металлический привкус. — Сначала я поквитаюсь с тобой, — зловеще прохрипело чудовище, проводя склизким языком по моим лицу и подбородку. От этого мерзкого жеста тошнота подкатила к горлу. Её бездонные глаза глядели в душу, пожирая всё хорошее и оставляя лишь страх и ужас. И при каждом взгляде прямо в глаза, я убеждаюсь в своих мыслях снова и снова. Сейчас не потерять бы самообладание и трезвый ум от приступа паники. Я в плену, беззащитна и, кажется, выхода нет… Шлепок. Моя щека загорелась огнем. Я издала некое подобие визга и кряхтения. Однако его почти не было слышно за истеричным смехом этих двоих. — Ой, не испорть её хорошенькое личико, а то всё желание отобьёт, — сказала блондинка расстроенно и тронула монстра за плечо. Та сразу приняла более приятный облик и осмотрела последствия своих действий. — Не расстраивайся, душа моя… Знаешь, в качестве компенсации, наша милая гостья хорошенько отлижет тебе. Как ты смотришь на это? — Усмехнувшись, брюнетка по щелчку пальцев переместила меня на спину, пригвоздив ещё одной парой сфер мои ноги и голову. — Будь паинькой, и тогда твои муки будут менее болезненны… — Мне будет не хватать тебя… — обиженно пробубнила Гера, и по волшебству скинула с себя почти всю одежду. — Поможешь? — ехидно пропела она и уселась мне на лицо, слегка потираясь клитором о мои губы. Я услышала мокрый, протяжный поцелуй и томный вздох. — Милая, советую поработать язычком, иначе будет хуже… — недовольно шипит девушка, и я ощущаю, как что-то очень острое уткнулось мне в живот, грозясь проткнуть его. Ничего больше не остаётся, как приоткрыть рот и языком провести по промежности блондинки. Она тут же отозвалась, простонав. Не помню, сколько ублажала её, но через какое-то время я смогла вдохнуть полной грудью. Сверху вниз на меня смотрела пара усмешливых глаз. «Довольна, сука?» — Я вырву тебе язык, так и знай, а после засуну в глотку, чтобы подавилась… — прохрипела я, сплевывая слюну, смешанную с кровью и природной смазкой, злодейке в ноги. После она вернула меня в вертикальное положение и звонко рассмеялась, задрав голову назад. — Заткнись, ты не в том положении, чтобы бросаться колкими фразами, мразь, — ответила Афродита, откинув пальцами локон коротких волос с лица. — Ну-ну, девочки, давайте наладим отношения, ведь ближайшие несколько суток мы будем находиться в одном помещении — наша приманочка должна быть жива, поэтому убивать её не нужно, — приторно-мелодично промурлыкала Гера и встала между нами, положив руки на талию девушки. Они безумно разные: одна — спокойная и рассудительная, а вторая — вспыльчивая и безрассудная. Как они уживаются? Да и вообще, как можно было придумать такие имена? Считают себя богинями? Давно уже ясно смысл их прозвищ. Эта любит полакомиться нежными и прекрасными женщинами, а вторая питается ублюдками за неверность. — Я не буду её трогать… Пока что… — согласилась Афродита и перевела взгляд на любовницу. Их губы сплелись в страстном поцелуе. Протяжном, мокром, слишком пошлом и грязном. Меня охватил приступ паники — губы задрожали, глаза заполонили слёзы. Сознание кричало: «Ты не выберешься! Они тебя убьют!». Пока «божественный» тандем тешился ласками друг друга, я обдумывала план действий… Хотя бы придумать какой-нибудь способ выбраться. — Наша Букашечка грустит, может, мы её как следует развеселим? — прошептала демоница, облизывая мочку уха другой девушки. — Я уверена, наша гостья не будет против. Ты только погляди, как она смотрит на нас с тобой. Ей явно тоже хочется ласк… — Как же быстро у неё сменилось настроение с враждебного на любвеобильное! Паника не давала вздохнуть полной грудью; остаётся только покорно ждать, лишь предполагая, что может взбрести в голову этим двум сумасшедшим. Острые когти Афродиты прошлись вдоль тела по волшебному латексу, который рассёкся с такой лёгкостью и небрежностью, словно швея разрезала острейшими ножницами идеально гладкий шёлк. Тут же прохлада помещения, склизкая сырость и сквозняк выбили из моего тела сильную непреодолимую дрожь. Девушка взяла остатки ткани по краям и резким рывком разорвала костюм окончательно, открывая полноценный доступ к моей груди и промежности. Видимо, размеры моей небольшой груди приятно их удивили. Моя щека горела от удара; от прошлых предоставленных мной ласк ужасно болела голова и живот крутило от тошноты. Паника завладела мной изнутри, прежде чем я пустила слезу отчаяния и потерянной надежды на спасение, всхлипнув надорванным голосом: — Пожалуйста, хватит… Прошу… — Всё, на что меня хватало. Сил бороться и сопротивляться совсем не осталось. — Ты что-то сказала, милая? — Острые когти Афродиты до боли сжимали мою челюсть. Всхлипнув, я закрыла глаза, мысленно загадав желание, чтобы меня просто убили, чем вот так вот мучили. Её напарница всё это время наблюдала за «представлением», ехидно улыбаясь и явно внутренне ликуя оттого, что им попалась их долгожданная Ледибаг, которую они как следуют изуродуют, поиграются и в конечном итоге убьют, забрав талисман. Холод пробирал моё тело, а от разорванного вдоль тела костюма было ещё хуже. Но я и не надеялась, что они остановятся вот так просто. Это определённо только начало… — Да она плачет! — усмехнулась другая, брезгливо окидывая меня взглядом. — Детка, мы ещё даже разогреваться не начали, рано слезы льёшь, — едко прокомментировала Гера, наслаждаясь видом своей напарницы и её действиями. — У нашей героини прекрасная грудь, милая моя, — сказала она и начала нежно гладить бордовые бусины кончиками пальцев. Дыхание участилось от таких лёгких движений — стало приятно, несмотря на моё напряженное состояние. — А что у неё ниже, посмотрим? — в предвкушении прикусила губу шатенка и когтем тыкнула мне в живот, проводя вниз. Сил на восстановление сейчас не хватало, так что зияющие дыры уйдут после детрансформации. Блондинка немного хихикнула и пальцами обвела контур моей груди. От такого жеста стало снова тошно, противно. — П-прекратите, — всхлипнула я, снова закрыв глаза. Приступ тревоги затуманивал ум, давая волю эмоциям — думать в таком состоянии было просто невозможно. Однако девушки и не думали останавливаться. После моей мольбы их глаза начали гореть ещё большей похотью. Видеть, что им предоставляет огромное удовольствие меня насиловать, было выше моих сил. Я лишь сильно зажмурила глаза и отвернула голову. — Будешь молить — возможно, мы перестанем, — надменно сказала Афродита, уже проводя пальчиками у меня между ног. Влажные мягкие губы блондинки коснулись груди, вызвав у меня вздох. Её рука поглаживала вторую, не затрагивая соски. — Начала без меня, моя любовь? — вздохнула брюнетка. Мне стало дурно от мыслей о том, что они сделают со мной — явно не дадут приятных эмоций. — Твоё тело такое сладкое, так бы и съела, — прошептала она мне на ухо, облизав длинным языком мою открытую шею. Её рука накрыла руку союзницы и опустилась между ног, в то время как вторая схватила меня за волосы, оттягивая назад; её губы впились в мои, властно овладевая. От боли в затылке я ахнула, и её язык скользнул внутрь. Вздохнув в рот злодейке, я поняла, как мне приятно, и расслабилась, поддавшись их влиянию. Суккуб стала ласкать мои соски, не забывая также о своей любимой, поглаживая её лоно. В воздухе витал запах похоти, а злодейки были вожделены до предела. Можно сказать, я в тупике. Тело предало меня, стало поддаваться, мокнуть от ласкающих женских рук. На душе скребётся, а телу всё-таки немного приятно… Шлепок Удар в щеку, из глаз брызнули горячие слезы, обжигающие холодную кожу лица. Всхлип и крик смешались воедино. — Ох, кто-то расслабился, да, Букашка? Но нравится ли тебе боль? — усмехнулась шатенка и отпустила мои волосы. — У тебя отличная катана, я давно это заметила… Хм-м, а давай-ка проверим её остроту? Как ты на это смотришь? — Её усмешка превратилась в настоящий дикий смех, от которого кровь стыла в жилах. Смех абсолютно сумасшедшего человека с горящими от безумства глазами. Лёгкая кисть руки девушки схватила тёмную рукоять и вытащила из ножен оружие. Послышался протяжный лязг, который возможен при ударе металла об металл. Блондинка, всё это время просто стоявшая в стороне, теперь же наблюдала за происходящим с лёгкой оценкой во взгляде, без той сумасшедшей искры в радужке. Иногда в её голубых, действительно красивых глазах мелькали похоть и вожделение. Такая адская смесь заставляла что-то внутри меня сжимать горло и лёгкие от страха в раскалённые тиски. Я просто не знала, чего ждать от этих двоих, как расценивать их психическую нестабильность и на что они могут пойти в своих играх. Я боялась неизвестности. Живот скрутило болезненным спазмом, а ноги пробил лёгкий электрический ток. Афродита рассмотрела мою катану, проводя своим пальцем по самому краю лезвия. Оружие отозвалось несильной вибрацией и звонким звуком. — Действительно острая… С какой лёгкостью она может перерезать твоё горло? Как сильно нужно надавить, чтобы рассечь аорту надвое? — бормотала девушка, растягивая каждую букву, словно ноты в песне. Не торопясь и явно наслаждаясь моей реакцией, она направила на меня остриё клинка, слегка прикасаясь к мягкой коже прямо над пульсирующей точкой. Именно там, где буквально струилась жизнь. Нервно сглотнув, я с мольбой подняла взгляд на своих мучительниц. Девушки же в ответ лишь злорадно ухмыльнулись, а затем оружие скользнуло вниз к оголённой части — животу, на котором защитный костюм был разодран в клочья. Вверх-вниз… Катана проходилась по моей коже медленно, как нож по маслу, оставляя за собой красные кровоточащие царапины. Брюнетка подошла ближе, запустила руки в мои волосы, сильно сжала их и дёрнула мою голову ближе к себе. Медленно втянув воздух около моей щеки, она почти тут же буквально вгрызлась в кожу на скуле. Тело пробило резкой болью, глаза почти сразу застелило пеленой слёз, а в горле застрял немой крик. Облизав кровь со своих губ длинным склизким языком, Афродита громко рассмеялась и спустила волшебную ленту с моих волос. Они раскинулись за спиной лёгким струящимся водопадом. — Красивые волосы, — протянула она мягко. Теперь почти шёпотом, над самым ухом. Было непривычно слышать такую манеру голоса от неё — обычно он был грубым и резким. — Как иронично… Тогда вы с Блохастиком были вдвоём, а я одна… Теперь же всё наоборот, Букашка. До чего же судьба злая сука — возвращает всё бумерангом. Знаешь, мне даже жаль, что придётся такую красоту немножко укоротить… Не успел смысл её слов дойти до меня, как она закинула руку с катаной мне за шею и резко схватила за волосы второй рукой, прикасаясь губами к мочке моего уха. Горячее дыхание бестии щекотало не только кожу, но и нервы. — Почувствуй то же самое… Ощути тоже, что и я: каково это — лишиться женского достоинства и красоты… — язвительно прошептала она на ухо, мерзко засмеявшись. Шелест волос, звук среза. Остро заточенная сталь с лёгкостью перерезала каждую прядь. С каждым отрезанным волосом я слышала раскат грома у себя в голове. Челюсти сжались, а глаза защипало. Однако я тут же одёрнула себя: сейчас не время ныть над горе-парикмахером. Не время думать о красоте волос. Не время! Злопамятные дамы воодушевились моей трагедией и потешались. «Дерьмо. Я в заднице, и весьма крупной» — М-м, тебе так даже лучше, — задумчиво произнесла она, оглядывая свою «работу». Словно трофей, она держала отрезанные волосы в своей руке, и как красной тряпкой перед мордой быка трясла ими перед моим лицом. — Я клянусь, ты получишь своё… Я отомщу тебе, клянусь всем святым на этой чёртовой проклятой Земле. — С дрогнувшим голосом от сдавливающего комка угрожать было трудно. — Ути-пути, милая Букашечка хочет меня напугать, — сделала она писклявый голосок, будто общалась с ребёнком, после чего почти сразу изменилась в лице и истерично рассмеялась. Чокнутая. — Так хочется забрать её серьги сейчас, но в костюме она возбуждает меня больше. Заберём после… — заключила суккуб, закусывая губу. Афродита резко повернулась, явно недовольная таким заявлением. У меня появится шанс! Что, если они поругаются… из-за внимания Геры ко мне? — А буду ли я тебя возбуждать ещё больше, если я сама раздвину перед тобой ноги? — мой хриплый голос растёкся по помещению, вызвав рык рядом стоящей девушки. Она повернулась, хватая меня пальцами за скулы и больно сдавливая. — Закрой рот! Иначе я… — взревела она, сжимая катану. Ревнуешь, крошка? Договорить ей не дала её беленькая подруга. — Она явно права — так нам будет удобнее…***
Не знаю, сколько я была в плену у истязательниц — когда без дела висишь (ну, не считая ежедневных нескончаемых пыток), начинаешь терять счёт времени, и всё превращается в бесконечное безумие. Волшебство талисмана в критической ситуации спасало — все мои физиологические потребности испарились, словно я не была живой. Ни пить, ни есть, ни испражняться совершенно не хотелось — всё зависло внутри, отдавая силы уставшему организму. Спасибо за это магии и инстинкту выживания, иначе я умерла бы быстрее. Время от времени мне всё же приносили еду и питьё, кормили смехотворными количествами, но это лучше, чем ничего. Спать было тяжело, я часто просыпалась, ноги и руки затекали постоянно. Лучше бы они меня убили, чем оставляли так мучительно истощаться. — Очнись, крошка, — похлопала меня по щекам шатенка. Сил поднять голову уже не было, сказать что-либо — тоже. Открыв тяжёлые веки, я посмотрела на девушку измученным затуманенным взглядом. — Совсем плоха… — сделала вывод блондинка. Я и не заметила вторую. — Ну, сдохнет — будет не жалко, Кошак быстрее сломается, так мы его и убьём. — Она резко отпустила мой подбородок, отчего голова опустилась вниз. — Нам нужны талисманы да чтобы враг был повержен. Два зайца одним выстрелом — хозяин будет доволен. «Хозяин? Кто это такой? Есть ещё кто-то, о ком мы с Котом не знаем?» — Ладно, давай выманивать второго, а то он, видимо, так и не понял, что его подружка пропала, — Афродита сердито процедила эту фразу и стала уходить, за ней последовала и Гера. Двойной цокот каблуков отражался от стен, вместе с пульсом болезненно отбиваясь в голове. Они ушли. Ушли совсем, а как выбраться — идей нет до сих пор. Да и какие тут идеи, если я рук давно не ощущаю? Немного пошевелив пальцами в магическом комке, я дёрнула локтями в попытке вернуть чувствительность. Так же я поступила и с ногами. Да, так и приходилось разминать тело, насколько возможно. Сил не было совершенно. В полном бреду я закинула голову и начала истошно кричать осипшим голосом. Горло болело, но этот крик отчаяния перерос в громкое рыдание, чего я не могла себе позволить несколько суток. Думаю, я здесь находилась достаточно долго. Горячие слёзы скатились по маске, вниз к ушам, неприятно щекоча. Никто меня не услышит, и поэтому, вдоволь выплеснув накопившиеся эмоции, я начала кашлять от першения в горле. Этот эмоциональный всплеск забрал достаточно сил, отчего я вновь опустила голову вниз и отключилась. Сквозь пелену сна до ушей донёсся грохот, треск и протяжный смех злодеек, которые пронеслись рядом со мной. — Ох, Кот Нуар, у нас для тебя сюрприз… — протянула, наверно, Гера или Афродита. Различать их голоса проще простого, но сейчас было нелегко. Они обе говорили надменным тягучим тоном. — Миледи! Что вы с ней сделали, конченые извращенки?! — грозно рыкнул напарник, стукнув по бетону своим шестом, раскрывшимся с оружием. Это я различила, потому что точно знала звук его глефы — такой глуховатый щелчок. Он был готов напасть, но не делал этого — они стояли рядом со мной. — Наша миленькая гостья отлично провела с нами время, правда, Букашечка? — Красотка-шатенка схватила пальцами меня за щёки и подняла мою голову в сторону напарника. Я разлепила веки, взглянув на него взглядом, полным мольбы. — Нуар… — выдавила я из себя единственное слово так тяжело, что оно вышло очень тихим; но со своим чувствительным слухом он всё чётко услышал. Напарник стоял напротив меня на расстоянии в три метра. Гера находилась по мою правую руку, оперевшись на колонну. — Не тронь её, сука! — Он стиснул зубы, крепче сжимая шест. — Иначе что? — издевалась она, облизнув острые зубы. Держать веки тяжело, поэтому я снова прикрыла их, прислушиваясь к происходящему вокруг. — Иначе я убью вас обеих… — яростно процедил Нуар. Суккуб рассмеялась гортанно и протяжно — смех приятный, но вызывает холодные мурашки по коже. — Попробуй, — сказала она и, скорее всего, использовала магию, пустив её в парня. Неожиданный грохот от крушения пола напугал меня, и я немного дёрнулась. Рваные вздохи выходили из моей груди, отдаваясь болью и напоминая, что на ней много царапин и ран — с каждым днём заточения их становилось всё больше, — которые ныли и болели от резких движений. Пересилив себя, я открыла глаза и осмотрелась вокруг. Кот Нуар увиливал от натиска огненных сфер демоницы, а сзади нагоняла его Афродита, перемещаясь большими прыжками. Высоко подпрыгнув, она настигла его, ударив ногой в живот. Тот отлетел на три метра, ударяясь спиной о стену. Клянусь, я услышала его стоны. Если он сейчас не постарается, то умрём мы оба. Но, казалось, это действие только сильнее разозлило его. — Ах, какая вкусная и сладкая у тебя напарница! Жаль, что она выдохлась слишком быстро, так бы мы с ней забавлялись очень долго. С вялой Букашкой неинтересно… — красиво лился её мелодичный голос. Блондинка прошла чуть вперёд, цокая каблуками; в руке у неё горел готовый шар. Они его провоцируют! Выводят, чтобы он напал и быстрее выдохся. Бедный Котик, держись! Кот зарычал, поистине как зверь, грозно и гортанно. Он увернулся от нового удара, перекатившись по полу. Оперевшись на лопатки, поднял ноги, оттолкнулся и встал на твёрдую землю. Поудобнее перехватив оружие, ринулся на Геру, чтобы ликвидировать ту, которая мешала ему двигаться в полной мере без уворотов. Вторая девушка его также готова была догнать, но он быстро и точно попал рукоятью ей в лицо; та опешила и свалилась наземь, не удержав равновесие. Это был его шанс — подпрыгнув и замахнувшись, напарник ударил тупой частью глефы по лицу демоницы. Блондинка упала, потеряв ориентацию. Она схватилась за голову и стала ею крутить — он оглушил её. Королева красоты пришла в себя и хотела было напасть на Нуара, но он подошёл, ударив подошвой ей в лицо, и Афродита с хриплым кряхтением упала. Нога Кота придавила ей горло, не давая возможности дышать, но он не продумал то, что она может полоснуть его острыми когтями. — Глупый кошак! — выпалила она, внезапно превратившись в тень и появившись у него за спиной. Это произошло настолько быстро, что напарник не успел среагировать: в спину ударила чёрная сфера, опрокидывая его. Она могла телепортироваться и использовать магию лишь в крайних случаях — знаю точно, что это быстро тратило её силы. — Ты сдохнешь быстрее, чем твоя подружка, — она шагала рядом со стонущим парнем, который лежал на животе. Он полз вперёд на локтях, пытаясь дотянуться до отлетевшего оружия. Приложив силу, шатенка ударила ногой его в спину, и блондин повалился, издав болезненный крик. Её пасть превратилась в красивое лицо — искажала его лишь кривая ухмылка. Она резко схватила его за волосы, оттягивая к себе; тот громко зашипел. — Посмотри на неё! Её пронзительный крик напугал меня, и мне стало по-настоящему страшно за Нуара. Он не погибнет так просто, нет! Блондин перевёл взгляд на меня — в ядовито-зелёных глазах горела ярость. На мгновение мне показалось, что они сверкнули искрой огня, либо это уже галлюцинации на фоне голодания… — Последнее слово? Может, хочешь что-то сказать ей на прощание? — промурлыкала она злобно, едко усмехнувшись. — Да, будет пара слов… — прорычал парень, потянувшись рукой к бедру — от моего затуманенного взгляда это не укрылось. Не подавая виду, я смотрела на эту картину, сглатывая большой ком в горле. — Не недооценивай лежачего противника! Кот выхватил с бедра кинжал, быстро замахиваясь и вонзая его в бок девушке так, что она истошно закричала, отпуская его волосы. Послышалось глухое чавканье. Она схватилась за раненый бок, но напарник не медлил, развернулся и нанёс несколько ударов в другой. Кровь хлынула на бетон, а девушка кричала, не в силах даже перевоплотиться. Последний удар был очень сильный и быстрый, только уже кулаком в красивое лицо. Она потеряла сознание, но всё ещё жива… пока что. Если бы не проявленная Нуаром жестокость, он бы погиб. Как только представилась возможность передохнуть, парень подлетел ко мне. — Милая, что они с тобой сделали? — прошептал он, оглядывая меня. Не в силах что-либо сказать, я просто открыла рот и снова закрыла. Всё плыло и перемешивалось. Нуар присел на корточки и воткнул кинжал в удерживающий меня магический пузырь на ноге. Тот раскололся на мелкие осколки, словно стекло, и испарилось. — Моя девочка! — взревела Гера, приходя в себя. Всё это время она была в полубреду от сильного удара. Её глаза залились багряным цветом, а лицо исказила злобная гримаса. Ещё чуть-чуть — и точно повалит дым из носа. То, что она сделала, было неожиданным даже для меня: её руки накалились до ярко-красного свечения. — Нуар… — еле прохрипела я — не могу повысить тон голоса, получается лишь тихая мольба. — Я слышу, — произнёс он и ударил во второй пузырь. Он всё делал быстро, чтобы успеть. Две ноги освобождены. Парень поднялся на ноги, но оказался прижатым к колонне по мою левую руку. Суккуб схватила его за шею раскалённой ладонью. Изо рта напарника вырвался истошный крик боли. Она расплавит его! — Нет, нет, нет… — шептала я изо всех сил. Взяв всю энергию, которая во мне была, я ударила ногой ей в живот. Вышло весьма плохо. Она чуть скривилась, но этого было достаточно, чтобы хватка ослабла. Нуар воспользовался этим и, завернув руку с кинжалом, нанёс удар ей в бедро. Отшатнувшись в сторону, она схватилась за ногу, скуля и ноя. Было видно, как больно Коту — его лицо перекосило от боли. — Катаклизм… — еле слышно сказал парень. Из его правой ладони сверкнула тёмная магия с маленькими чёрными пузырьками. Он занёс ногу и ударил девушку в живот. Она поняла, что это конец. Конец для неё. Для них. Но Кот ударил способностью в бетон, и от него пошли большие трещины. С потолка посыпалась крошка. Быстро подбежав ко мне, он разрушил остальные два пузыря. Как тряпичная кукла, я свалилась к нему в руки. — Я рада, что ты… — почти одними губами произнесла я, прикасаясь кончиками пальцев к его лицу. На нём была куча ссадин, запекшейся крови и царапин, но это не помешало ему быть красивым… Я не успела договорить — сознание провалилось в темноту. Силы покинули меня…***
— Эй, милая, что с тобой? — Голос Агреста и его лёгкое касание моих щёк ладонями выдернули меня из кошмара. Дыхание сбилось от паники, а слёзы полились крупным жемчугом, скатываясь и оставляя после себя влажные следы. Сейчас я полностью осознаю, что это было на самом деле. Понимаю, что раны, которые я обнаружила на теле, сделаны именно этими кончеными, сумасшедшими идиотками. Для них это забава, а для меня — травма надолго. Уши заложило, кроме своей паники я ничего больше не ощущала. Ни Адриана, который пытался завладеть моим вниманием, ни гула аудитории, ничего. Только душащая паника.***
— А посмотри, какая у неё фигура. На лицо тоже симпатяжка. Так бы и попиталась её красотой, жаль, что пока нельзя, — промурлыкал голос Афродиты, отпечатавшийся в памяти девятью печатями Ада.***
— Люблю издеваться над милыми девочками перед их смертью…***
Яркими картинками сменялись злодейки и их злостные, подлые, изощрённые методы позабавиться. Окружающие звуки стали набирать силу, и я, не вытерпев, выбегаю из аудитории прямиком по коридору. «Нет, нет, нет, это всё не может быть правдой… Нет!» Я почти залетаю в какую-то кладовую и просто оседаю на пол. Громкий плач, всхлипы и настоящая истерика заполняют небольшое пыльное помещение. Сердце почти останавливается, а после делает сильный кульбит, заставляя меня дышать ещё более тяжело и прерывисто. В голове просто не укладывается то, что надо мной вот так издевались. Тошнота подкатывает к горлу, хочется просто умереть… — Маринетт! — пискнула квами, вылетевшая из серёжек. Её маленькое тельце светилось тусклым розовым светом. — Мы найдём их, положим конец всему этому, найдём их предводителя и уничтожим… — старалась она меня приободрить, но от этого не легче. Очередной взрыв эмоций, отчаянный крик, — и тут слух уловил шаги за дверью. Квами спряталась в серьги. Я стараюсь замолчать тут же, но эти плохо выходит: всхлипы и тяжёлое дыхание выдают меня с головой. — Мари, милая? — приоткрывается дверь, а после слышится тихий голос Адриана. Вслед за ним появляется копна пшеничных волос и тёплая, почти весенняя улыбка. Он увидел меня, мигом подбежал и уселся рядом. Руками он сгрёб меня, прижимая и усаживая к себе на бёдра. — Что случилось? Расскажи, я помогу тебе, — сказал Агрест, невесомо целуя в макушку и раскачиваясь туда-сюда, словно пытался меня укачать как маленького ребёнка. Но я молчала. Молчала, не зная что ответить. — Я не помогу, если не узнаю, что случилось… — не унимается он. Чёрт, серьезно? Я продолжаю молчать, не в силах даже выдавить из себя писк. — Ладно… Знаешь, мне в последние несколько недель тоже было тяжело. У меня на работе завал… Вообще пропало желание играть роль главного героя. Режиссёр в бешенстве, а отец настаивает на съёмках. Я и сам понимаю, что это продвинет меня, но всё это так уже надоело… Хотел бы я бросить эту работу. Уму непостижимо, правда? — он слегка усмехнулся, стараясь разбавить давящую атмосферу вокруг нас. Что? Работа? — Работа? Работа, Адриан, серьёзно? Да чёрт возьми, это ничто! Это… — Голос дрожал, истерика не давала вдохнуть воздух полной грудью. Я засмеялась как ненормальная, после чего резко замолчала и ткнула пальцем в грудь парня. — Меня насиловали всю неделю, Адриан! Всю грёбаную неделю меня насиловали, держали взаперти без еды и воды, и ты хочешь сказать, что работа — это тяжело? Да ты просто заносчивая заевшаяся задница, Агрест, раз так считаешь! — Не выдержав, я вскрикиваю и снова начинаю выть, вспоминая каждую деталь. — Я… Маринетт… Кто? Ты видела, кто это сделал? — Его приятный голос захрипел от злости, и я почувствовала, как он напрягся, сильнее прижимая меня к себе. — Ты не поможешь! Никто не поможет… Это… Просто заткнись, ладно? — уже почти осипшим голосом шепчу я, прижимаясь к его груди, от которой так приятно пахнет моим любимым парфюмом; он немного успокоил, но плач продолжался. Парень замолчал и ладонью погладил затылок — ласково, очень нежно и аккуратно, пытаясь меня успокоить. Но это получалось так слабо, что почти вызывало смех. Позабыв, что все моё лицо в слезах и соплях, я утыкаюсь в плечо Адриану, громко шмыгая носом. Ему, кажется, всё равно. Такую сторону Агреста я не ожидала увидеть — он удивляет меня с каждым днём. — Я не дам тебя в обиду… — прошептал он мне в волосы, горячими дыханием согревая кожу головы. — Клянусь своей жизнью, Маринетт, я никому и никогда больше не позволю тебя обидеть. Обещаю.