Притворись, что любишь

                    Сентябрь в Риме мало в чём уступал августу, разве что ночи стали чуть прохладнее, да немного сократился световой день. Лори со всем старанием погрузилась в учёбу, жадно ловя каждое слово преподавателей. Она чувствовала себя такой счастливой, переступая порог университетов, будто ей повезло выиграть главный приз в лотерею. Даже усталость от непривычной двойной нагрузки казалась ей пустяком.       В первый день занятий Лори очень нервничала. Из–за отношений с преподавателями она не переживала, зная наперёд, что её усердие и рвение к учёбе не останется незамеченным, а вот будущие однокурсники тревожили. Как сложатся отношения с ними? Найдёт ли она себе новых друзей или останется в одиночестве?       Особенно тревожилась девушка из-за общения с молодыми людьми. Лори окончила школу для девочек и никогда не сидела в одной аудитории с юношами — за исключением периода вступительных экзаменов. Собственно, она вообще слабо представляла себе, как выстроить с ними добрые отношения. Единственными мужчинами, с которыми ей довелось общаться — кроме мужа и дяди, разумеется, — были Винченцо и Марчелло, но Лори всё равно до сих пор терялась в обществе незнакомых мужчин. Возможно, виной тому стал неприятный опыт знакомства с приятелями Тео, которые своими двусмысленными намёками и шуточками едва не довели её до слёз. Что, если среди будущих однокурсников попадутся подобные «экземпляры»? Там, на показе мод, Тео защитил её, а в университете придётся справляться самой.       К счастью, страхи её оказались беспочвенными. В обоих университетах большую часть курса составляли юноши, и все они вели себя очень даже пристойно и вежливо. Девушки, будучи в меньшинстве, были окружены вниманием и заботой: перед ними всегда открывали двери, уступали место в студенческом буфете, угощали кофе на переменах и всячески старались привлечь их внимание. Даже самые отъявленные «серые мышки» при таком отношении чувствовали себя королевами, а уж о симпатичных девушках и говорить нечего. Поначалу и Лори атаковали знаками внимания, потому ей очень скоро пришлось признаться, что она замужем. Для однокурсников это стало шоком, но зато несколько новых «подружек» выдохнули с облегчением. Ещё бы, ведь замужняя женщина не станет соперничать с ними за внимание самых красивых парней.       Замужняя женщина… Странно звучит, словно и не про неё вовсе. Лори до сих пор не ощущала себя степенной замужней дамой, а чопорное обращение «синьора» непривычно резало уши. Они с Тео были словно влюблённая парочка, стоящая в самом начале пути, хоть на пальцах и блестели обручальные кольца. Нежный, романтичный период ухаживаний, наполненный подарками, ужинами при свечах, приятными сюрпризами и внезапными страстными порывами, которые бросали их в объятия друг друга в самых неожиданных местах — всё это они переживали в настоящий момент.       Вспоминая, где они с Тео занимались любовью за последний месяц, Лори непроизвольно краснела. Кроме их спален, это была библиотека, зимний сад, бассейн, почти все семейные автомобили, винный погреб и даже чердак, куда Тео затащил её, чтобы понаблюдать за звёздами в новый телескоп. Он всячески пытался раскрепостить молодую жену, терпя её приступы девичьей стыдливости, а Лори изо всех сил старалась не разочаровать любимого и с готовностью таяла в его руках, словно горячий воск свечи.       На фоне безмятежного счастья нет-нет да и закрадывалась в её упрямую голову мысль о Франческе, портя настроение и заставляя сердце замирать от страха. Тео иногда пытался разговорить её, допытываясь о причинах внезапной печали, но у Лори хватало ума не посвящать его в свои тревоги. Они давно обсудили тему Франчески, Тео не давал жене повода сомневаться в нём, так о чём тогда говорить? Лори надеялась, что рано или поздно её страх потерять любимого пройдёт. Ну, или притупится во всяком случае.       И всё бы ничего, да только Франческа была не единственной причиной беспокойства Лори. С того дня, как бывшая девушка Тео рассказала ей об Эстелле Мариани, Лори потеряла покой. А уж когда увидела эту женщину собственными глазами в больнице, это ощущение только усилилось во сто крат. Красивая, ухоженная, грациозная, словно гладкая чёрная пантера, помощница дяди Паоло смотрела на Тео глазами изголодавшегося хищника. Когда же её пренебрежительный взгляд прошёлся по Лори, девушка почувствовала себя слабой и неуверенной, как бездомный котёнок. И сколько бы она ни убеждала себя, что Тео любит её, забыть об угрозе со стороны Эстеллы никак не получалось. Интересно, когда в ней проснётся уверенность в собственной привлекательности? В каком возрасте появляется эта уверенность? Или она так и будет всю жизнь опасаться, что Тео разлюбит её и найдёт кого-нибудь покрасивее?       Заинтересованные взгляды, которыми награждали Лори однокурсники, говорили о том, что она очень даже привлекательна. И хотя она смущалась каждый раз, когда сталкивалась с такими взглядами, но мужское внимание приятно грело душу и поднимало самооценку, заставляя чувствовать себя красивой и желанной. А зависть девушек стала маленьким бонусом за то, что поначалу некоторые из них за глаза называли её «забитой». Особенно ярко эта зависть проявилась после того, как однажды Тео забрал жену с занятий сам.       Увидев на стоянке молодого красавца, ждущего Лори возле припаркованного блестящего чёрного кабриолета, однокурсницы буквально остолбенели, разинув рты. На другой день Лори прямо с утра одолели расспросами о том, как ей удалось подцепить такого мужчину. На неё даже смотреть начали другими глазами — с большим уважением, как на равную.       Конечно, не все сокурсницы за один день стали смиренными овечками. Многие девушки оказались настолько бестактны, что открыто предположили, что Лори и Тео поженились исключительно по расчёту. Лори очень задели такие слова, подкреплённые снисходительно-сочувствующими взглядами некоторых девиц. Они не сомневались, что Лори влюблена в Тео по уши, а он женился лишь потому, что так велел отчим. А учитывая, что поначалу так оно и было, Лори сразу пала духом и готова была разрыдаться от досады. С большим трудом ей удалось успокоиться и не доставить жаждущему «серпентарию» удовольствия своими слезами.       Тем не менее все «тараканы» в её голове снова устроили бурную вечеринку, извлекая на свет прежние сомнения в чувствах Тео. И если бы ни бурная ночь любви, последовавшая после романтического вечера при свечах, неизвестно, чем бы все эти переживания закончились. Ночью Лори — умиротворённая и счастливая — пообещала себе, что больше не станет прислушиваться к мнению завистливых однокурсниц, куда лучше и правильнее довериться собственному сердцу, а оно-то как раз говорило, что муж её любит. И пусть весь мир умрёт от зависти!       В Академии художеств обстановка была куда доброжелательнее, чем в Сапиенца. Творческие люди вообще больше склонны к самосозерцанию, они чаще сосредоточены на искусстве и своих работах, нежели на окружающих, и здесь Лори явно оказалась среди своих. Именно в Академии она обзавелась близкой приятельницей по имени Розалия Росси. Девушка оказалась доброй и весёлой, она так же бредила живописью, как и Лори, и так же ненавидела рисовать лица, предпочитая пейзажи и натюрморты. У девушек оказалось много общего: Розалия выросла с бабушкой и дедушкой, лишившись родителей в раннем возрасте, она была так же наивна и романтична, как и Лори; даже книги и фильмы им нравились одни и те же.       Лори, привыкшая к одиночеству, поначалу чувствовала себя немного скованной, но непосредственная болтушка Розали быстро нашла дорожку к её сердцу, заставив раскрыться и вылезти из своей раковины. Буквально через неделю она уже с радостным предвкушением летела в Академию, чтобы встретиться с новой подругой. К тому же в Академии её ждал ещё один друг — Марчелло.       Марчелло присутствовал не на всех занятиях — только на практических. В его обязанности входило подготовить помещение к предстоящему занятию: расставить мольберты и стулья, подготовить реквизит, инструменты и картон, а после ухода студентов всё это убрать. За это парень не только получал зарплату, но и мог учиться в Академии бесплатно, что его полностью устраивало. Жил он, кстати, здесь же, в маленькой комнатушке, где застала его Лори в день своего первого визита в Академию.       В аудитории Марчелло всегда старался сесть так, чтобы видеть Лори и иметь возможность незаметно наблюдать за ней. Ему доставляло огромное удовольствие наблюдать, как она сосредоточенно и аккуратно наносит мазки кистью, затем некоторое время разглядывает результат, прикусив нижнюю губу, а после принимается рисовать снова. Погрузившись в работу, Лори выглядела как никогда расслабленной, спокойной, уверенной в себе, и Марчелло обожал такие моменты. На Форуме она выглядела так же, и ему очень не хватало их воскресных этюдов. Сейчас занятия в Академии давали ему возможность видеться с нею, и ещё неизвестно, что делало Марчелло счастливее — возможность получить бесплатное высшее образование или общение с девушкой, что занимала все его мысли.       Да, он влюбился, отрицать это было бессмысленно. Впервые осознание своих чувств настигло его ещё в те времена, когда Лори была беззаботной воспитанницей монастыря Тор-де-Спекки. Скромная, симпатичная девушка с огромными карими глазами и забавными детскими косичками сразу расположила к себе Марчелло, даже несмотря на то, что однажды без спросу появилась на «его» территории, где парень продавал туристам свои акварели.       В первый раз он подошёл к ней именно с целью сообщить, что незваным гостям совсем не рад, но слова замерли на языке, как только Лори обернулась и робко взглянула на него своими огромными карими глазами. Он сразу же утонул в них, как Титаник, столкнувшийся с айсбергом; все мысли разом вышибло из головы, а в горле вмиг пересохло, как в высохшем колодце. Он и забыл, что именно собирался сказать ей. Кто бы мог подумать, что именно так проявляется любовь с первого взгляда?       С тех пор чувства Марчелло крепли, изводя его навязчивыми страстными желаниями, находящими воплощение в мечтаниях и снах. Но признаться в своих чувствах девушке, воспитывающейся в монастыре, было как-то… кощунственно. Лори была чиста и невинна, как ребёнок, и Марчелло не хотел портить их дружбу, да к тому же банально боялся быть отвергнутым. Он ждал, когда она немного подрастёт, да только не дождался и опоздал.       Когда Лори объявила, что её выдают замуж, Марчелло вознегодовал, но гнев его быстро поутих перед лицом жестокой реальности. Что он мог противопоставить могущественному дону Паоло Гримальди, её законному опекуну? Дядя мог дать Лори всё, о чём только можно мечтать: жизнь в роскошном особняке, дорогую одежду, драгоценности, учёбу в лучших университетах, а что мог предложить ей жалкий художник, зарабатывающий себе на жизнь продажей акварелей? Да и выбора Лори никто не предоставил: будучи несовершеннолетней, она обязана была повиноваться воле дяди. Марчелло пришлось смириться…       Настоящая боль потери пришла к нему, когда он снова повстречал Лори в стенах Академии и понял, что она влюбилась в своего мужа. Она с таким восторгом щебетала о достоинствах своего Тео, что у Марчелло белый свет померк в глазах от ревности. Всё это время он пытался успокоить себя тем, что его любимую выдали замуж насильно, и в глубине души продолжал на что-то надеяться. А тут — такой удар… Порывшись в разделах светской хроники, он без труда отыскал фото Маттео Гримальди, и совсем приуныл: муж Лори оказался красивым, как кинозвезда. Немудрено, что она влюбилась, ведь девушки падки на красивых и богатых мужчин.       Марчелло тоже был недурён собой, но вот только его красота не подкреплялась миллионным наследством, поэтому он и ограничился тем, что наслаждался общением с любимой, пусть и дружеским. Правда, после того случая, когда водитель её мужа застал их с Лори именно в тот момент, когда она поцеловала Марчелло в щёку, девушка вела себя не так раскованно, как раньше. Она явно переживала, что Тео станет известно о том невинном поцелуе. Марчелло изо всех сил старался не показывать своих чувств, поскольку очень боялся, что она станет избегать его, а для него это было страшнейшей карой.        — Какой же он всё-таки красивый… — вздохнув, тихо прошептала Розали, сидевшая справа от Лори.       Проследив за её влюблённым взглядом, Лори обернулась и увидела низенького, лысого профессора Пирелли, расхаживающего между рядами студентов, заглядывая в их работы. Удивлённо взглянув на подругу, она склонилась в её сторону и шёпотом спросила:       — Красивый? Профессор Пирелли?       Розалия громко прыснула со смеху, но тут же смущённо потупилась, когда в аудитории проскрипел строгий голос преподавателя:       — Синьорина Росси, я смотрю, вам очень весело? Могу предоставить вам возможность вдоволь посмеяться за дверью!       — Простите, профессор… — смущенно пробормотала Розали, заливаясь краской.       Профессор не имел привычки нянчиться со студентами, на его уроках все неукоснительно соблюдали порядок и дисциплину. Дождавшись, когда преподаватель отойдёт подальше, Лори ещё раз взглянула в ту сторону, куда до этого смотрела Розали, и вдруг всё поняла. У окна, разложив на коленях большой альбом, сидел Марчелло. Значит, Розали говорила о нём? Что ж… пожалуй, она права: Марчелло действительно симпатичный молодой человек. Высокий, хорошо сложенный, с правильными чертами лица, красивыми глазами и волевым подбородком, да и контраст его светлых курчавых волос с загорелой кожей смотрится очень даже привлекательно. Неудивительно, что Розали запала на него.       Встретившись глазами с Марчелло, Лори снова почувствовала себя неловко: его взгляд был вовсе не дружеским. Неужели Винченцо прав, и она не замечала, что Марчелло влюблён в неё? Заметив, что Лори смотрит на него, молодой человек сразу расплылся в искренней улыбке, едва ли претендующей на просто приятельскую. Смущенно улыбнувшись в ответ, девушка поспешно отвела глаза и постаралась сосредоточиться на своей работе, однако мысли о чувствах Марчелло никак не способствовали этому.       Лори чувствовала себя виноватой, хоть вины на ней никакой не было. В конце концов, она никогда не давала Марчелло никаких надежд на то, что они смогут быть вместе. Да она даже к внешности его никогда не присматривалась, всегда воспринимая его как старшего брата, и не более того! И как же вести себя с ним, если догадка Винченцо окажется правдой? Ведь она замужем, и дружить с молодым, неженатым мужчиной ей не пристало, но и терять дружбу Марчелло совсем не хочется. Как же быть? А она ведь обещала ему попозировать для новой картины… Лори знала, что её друг давно увлекается написанием картин по библейским сюжетам. Интересно, кого он хочет написать с неё? Какую-нибудь святую? А может быть ангела? Нужно будет спросить у него…       — Синьора Гримальди, вы уже закончили? Ну-с, полюбопытствуем… — вдруг раздался прямо за спиной голос профессора, заставив Лори подскочить от неожиданности.       На большом холсте красовался лишь набросок композиции, что была выставлена на возвышении в центре аудитории. Теперь настала очередь Лори краснеть от стыда, когда преподаватель сухо поинтересовался:       — И это всё, что вы успели нарисовать за час, синьора Лорелла? М-да… негусто, скажу я вам. Чем же были заняты ваши мысли, помимо урока, позвольте вас спросить?       — Простите… — смущенно пробормотала Лори, от всей души желая провалиться сквозь землю, ибо взгляды всей группы были устремлены на неё. — Сегодня почему-то не получается, профессор. Видимо, неудачный ракурс. Но к следующему занятию я всё сделаю, обещаю!       — Что ж… на первый раз ограничимся точкой в журнале. Но в следующий раз, когда вам захочется помечтать на уроке, эта точка превратится в неуд. Вам всё ясно?       — Да, профессор…       — Занятие окончено, дамы и господа! Всем спасибо, работы прошу подписать и сдать. Всем, кроме синьоры Гримальди, разумеется.       Тут же послышался грохот отодвигаемых стульев: студенты один за другим собирали свои работы и начинали продвигаться к профессорской кафедре, а затем на выход. Лори, кусая губы от стыда, продолжала оставаться на месте.       — Эй… — рука Марчелло осторожно тронула её за плечо. — Ты как? Расстроилась?       — Расстроилась? Да это кошмар! В школе меня никогда не отчитывали, да ещё и на глазах всего класса!       — Да ладно! Ничего такого ужасного не произошло, — ободряюще улыбнулся Марчелло. — Профессор Пирелли иногда бывает строг, но он справедлив. У тебя получился прекрасный набросок, дома дорисуешь и завтра занесёшь на кафедру. А если к рисунку приложишь коробку с зефиром в шоколаде, профессор забудет о твоём проступке ещё быстрее. Он неровно дышит к сладкому, а особенно — к зефиру.       — Теперь понятно, почему он такой… кругленький, — тихо рассмеялась Лори, чувствуя, как у неё немного отлегло от сердца.       — И правда, Лори, зря ты так расстроилась, — вклинилась в разговор Розали. — Я сегодня тоже получила выговор, и ничего — жива-здорова. Не принимай так близко к сердцу.       — Всё верно, послушай свою подругу, — поддакнул Марчелло. — Не стоит расстраиваться по пустякам. Кстати, это ведь последнее занятие у вашей группы? Может, сходим в кофейню? Я приглашаю вас обеих.       — О, с удовольствием! Я — Розали, кстати, — просияла улыбкой подружка Лори, обращая на парня весь огонь своих карих глаз. — Ты ведь пойдёшь, Лори?       — Я… даже не знаю…       Лори замялась, не зная, как поступить. С одной стороны, ей очень хотелось поболтать с друзьями в непринуждённой обстановке, а с другой — прилично ли это? За ней скоро приедет Винченцо, вдруг он увидит её в компании Марчелло? Что он подумает?       — Да ладно тебе, дорогая, мы ведь совсем ненадолго! — Розали состроила такие умоляющие глазки, что Лори пришлось смиренно кивнуть в знак согласия.       — Отлично! — обрадовался Марчелло. — Тогда подождите меня минут десять внизу, я уберу тут всё и сразу спущусь.       — О, спасибо тебе, что согласилась, дорогая! — в коридоре Розали едва не задушила подругу в объятиях. — Ты просто ангел!       — Ты о чём?       — Ну… ты ведь догадалась, что он мне нравится, да? Я уже всю голову сломала, раздумывая, как заговорить с Марчелло. А вы с ним, оказывается, друзья! Расскажешь, как вы познакомились?       — Это было год назад, я тогда ещё жила в монастыре. Мы познакомились на Форуме, когда я пришла туда рисовать. Постепенно подружились и начали рисовать вместе. Вот и вся история.       — Слушай, Лори, а ты не поможешь мне… понравиться Марчелло?       — Это каким же образом?       — Ну… давай вместе придумаем что-нибудь. Расскажи ему обо мне что-то хорошее, чтобы он заинтересовался, но самое главное: аккуратно разведай, понравилась ли я ему или нет. Не хотелось бы вздыхать понапрасну, когда вокруг столько симпатичных парней.       — А ты молодец, сразу наперёд всё продумываешь, — улыбнулась Лори. — Я так не могу… Увидела Тео — и сразу влюбилась, окончательно и бесповоротно.       — Ну, не сравнивай! Тео — твой муж, и хвала Мадонне, что вы с ним полюбили друг друга. Представь, если бы этого не случилось! Жить с нелюбимым мужчиной — это же кошмар.       — Да уж… Я и так каждый день возношу молитвы Господу, что послал мне в мужья именно Тео.       — А как думаешь, мы с Марчелло будем красивой парой? — снова перевела тему на себя Розали.       — Думаю, вы бы отлично смотрелись вместе, — ту же подхватила Лори, почувствовав, однако, в глубине души нечто, отдалённо похожее на укол ревности.       Она пол-урока размышляла о том, влюблён ли в неё Марчелло, а Розали вдруг вздумала его очаровать. И хоть Лори искренне желала своему другу счастья, почему-то мысль о том, что он начнёт обхаживать её подругу, портила настроение. Неужели она такая собственница и эгоистка? Лори вновь стало стыдно.       В кофейне они заняли столик на открытой террасе, увитой плющом, чтобы Лори могла видеть автомобильную стоянку у Академии. Официант поставил перед друзьями три чашки капучино и большие креманки с тирамису, щедро присыпанным тёртым шоколадом. Занятия заканчивались в семь вечера, когда дневная жара немного слабела, и на улице уже можно было находиться, не рискуя получить солнечный удар. Слабый ветерок приятно освежал, лаская волосы и кожу, и Лори хотелось сидеть вот так долго-долго, болтая ни о чём и смеясь в компании друзей. Тем более, что Тео сегодня утром улетел в Японию на целый месяц, и дома её ждут только свекровь, дядя и Мати. А ещё — пустая супружеская постель…       Розали усиленно стреляла глазами, демонстрируя самую очаровательную из своих улыбок, дабы произвести впечатление на Марчелло. Нежный щебет её голоса и взрывы заразительного смеха, раздающегося каждые пять минут, предназначались именно ему, хотя и в обычной жизни Розали была весёлой и непосредственной. Надо сказать, эти двое не уступали друг другу в чувстве юмора, и Лори до колик в животе смеялась над их шутками и анекдотами.       Они и впрямь подходили друг другу, но Лори не могла не заметить, как часто взгляд Марчелло скользит по ней, хоть он и старается отвечать на заигрывания Розали. Неужели её подружка совсем не понравилась Марчелло? Обидно, она ведь милая девушка, а с Лори у него всё равно нет никаких шансов. Неужели рано или позно ей придётся расстроить Розали?       Забывшись, Лори перестала следить за автостоянкой и не заметила, как мягкие сумерки спустились на город. Очнулась же она лишь тогда, когда прямо перед ней внезапно выросла высокая фигура Винченцо.       — Синьора Лорелла! — он окликнул её вежливым, почтительным тоном, как и положено личному водителю, но Лори этим было не обмануть.       Она ясно слышала в его голосе металлические нотки: значит, Винченцо зол. Виновато взглянув на него, точно преступник, пойманный с поличным, она тут же вскочила на ноги, хватаясь за сумочку, чтобы отыскать в ней кошелёк.       — Простите, я совсем забыла о времени, — пробормотала она друзьям, вытаскивая купюру из кошелька, однако рука Марчелло тут же легла на её ладонь.       — Перестань, Лори, это ведь я пригласил вас, так что заплачу тоже я. Убери деньги или я обижусь.       — О… извини, Марчелло… спасибо… Ну, тогда я, пожалуй, пойду. До завтра, Розали!       Пробормотав эти слова, смущённая девушка торопливо выскользнула из-за столика и едва ли не стрелой понеслась к тёмно-вишнёвому Мазератти, припаркованному на стоянке. Окинув пронзительным взглядом Марчелло и Розалию, Винченцо нарочито официально дотронулся двумя пальцами до козырька своей форменной фуражки, прощаясь, и направился вслед за молодой хозяйкой.       — Да… не хотела бы я жить вот так — под неусыпным надзором, — задумчиво протянула Розали. — Вот тебе и обратная сторона жизни аристократов. Нет уж, свобода куда лучше, ты как считаешь?       — Да… всё верно… свобода куда лучше… — автоматически согласился Марчелло, не сводя глаз с шикарного автомобиля, увозившего Лори в другой, недоступный ему мир, где её ждал красавчик-супруг.       Как жаль, что ему, Марчелло, никогда её не добиться… Разве что во сне и на его картинах она принадлежит только ему.