Притворись, что любишь

                    Валери находилась в таком глубоком шоке, что почти не помнила, как вышла из ворот Верано, ведомая под руку мужем. Андреа шёл чуть позади, сопровождаемый двумя крепкими мужчинами, одетыми в чёрное, в одном из которых она узнала Бенито — начальника охраны Паоло. На стоянке ждали два одинаковых чёрных мерседеса; Валери и Паоло сели в первый из них, доктора Нарди без лишних слов запихнули во второй.       Когда автомобиль тронулся с места, Валери вдруг вздрогнула, словно её внезапно разбудили. На неё резко накатила паника. Рядом, на сиденье, расположился муж, но сейчас он казался совершенно чужим человеком. Непонятным, закрытым и жестоким. Человеком, держащим её на мушке револьвера. Заметив, как она отшатнулась к окну, Паоло повернул голову.       — Двери заблокированы, выпрыгнуть на ходу не получится, — предупредил он, окинув её убийственно непроницаемым взглядом. — Лучше не делай глупостей.       — Куда мы едем? — хрипло спросила Валери.       — В такое место, где сможем поговорить без свидетелей.       От этих слов по спине испуганной женщины прошёл могильный холод. Значит, Гримальди собирается вывезти их с Андреа куда-нибудь подальше, возможно, за город… Для чего? Что он хочет узнать? Какие признания ему нужны? Как он будет выбивать из них эти самые признания? Поверит ли правде? Ещё вчера она рассмеялась бы в лицо тому, кто сказал, что её муж способен добиваться правды такими варварскими методами, но теперь… Теперь она могла ожидать от него чего угодно. Даже самого страшного.       Валерию всё сильнее охватывал страх, парализуя волю, ослабляя шансы на сопротивление. Глаза Паоло, и без того тёмно-карие, стали черны, как адская бездна, но самое страшное — на дне этих глаз плескалась лишь жажда мести. Что он способен совершить, находясь в таком состоянии? А вдруг он пустит в ход револьвер, и на кладбище Верано появится ещё одна могила жены Паоло Гримальди? А рядом с Сильвией похоронят её младшего брата… Валерии совсем не хотелось умирать, тем более будучи ни в чём не виноватой. Так же, как и становиться причиной смерти другого человека.       — Что ты собираешься делать? — спросила она, стараясь не так явно показывать свой страх. Однако эта неуклюжая попытка полностью провалилась: губы её одеревенели, а голос предательски дрожал. Ещё немного, и зубы начнут отбивать дробь, да такую, что это услышит даже водитель.       — Боишься, что я пристрелю тебя и твоего любовника? — усмехнулся Паоло, нарочито спокойно и внимательно разглядывая начищенный до блеска револьвер. Не глядя на дрожащую, испуганную жену, прижавшуюся спиной к автомобильной дверце, он невозмутимо поставил оружие снова на предохранитель.       — Какого ещё любовника? Между мной и Андреа ничего нет! — возразила она, забыв на миг страхе.       — А вот я так не думаю! — чёрные глаза Паоло яростно сверкнули. — Мои люди долго за вами наблюдали, милая. Я знаю, сколько раз вы встречались, где обедали, как проводили время вместе. У тебя не хватит наглости утверждать, что ты не встречалась с ним за пределами больницы, так что хватит отрицать очевидное и злить меня, Валери! Я видел фотографии, видел, как вы пялились друг на друга!       Этот властный, угрожающий тон окончательно вывел Валери из себя. Да как он смеет утверждать, что она ему изменила?! Бездоказательно! Какие, к дьяволу, фотографии? Паоло Гримальди уже обвинил её заочно, сделав собственные выводы, и, должно быть, вынес приговор. Злость на его твердолобость внезапно заслонила собой даже инстинкт самосохранения.       Ну уж нет, она не собиралась умирать вот так — безропотно, как жертвенная овца. У неё есть ради кого жить! Тео, Лори, Чинция… Она внуков увидеть хочет, в конце концов! Жаль, что Паоло Гримальди теперь не относится к людям, ради которых ей хочется жить. В тот момент, когда он направил на неё оружие, все светлые чувства умерли. Одним махом. Даже если ей удастся выбраться из этой заварушки, она никогда не сможет простить его. Подумать только: ведь именно из-за него она решилась на эту глупую игру в детектива! Ради того, чтобы узнать его диагноз и попытаться помочь любимому человеку! Господи, как же просто у Паоло получилось разрушить их семейную жизнь! Всего одним идиотским поступком.       — Твои люди зря получают зарплату! — дерзко заявила она, намеренно решив вывести его из себя. — Они многое недоглядели!       Пусть уж лучше она одна испытает на себе пик его гнева, чем пострадает Андреа. Доктор, конечно, тоже нагрешил с этим липовым диагнозом, но не может же Валери допустить, чтобы его хладнокровно пристрелили у неё на глазах! А если муж её сейчас не пристрелит, то есть маленький шанс, что ей удастся хоть что-то доказать этому упрямому ослу. Она хорошо знала Паоло: он вспыльчив и не в меру горяч, но каждую проблему привык разбирать по винтику, пока не докопается до истины. Если она предъявит ему логически обоснованные доводы, он признает, что был неправ. Во всяком случае, она на это надеялась. Главное — заставить мужа отпустить Андреа.       — Вот как? — Гримальди побелел от гнева и угрожающе прищурился. — И ты смеешь говорить об этом в лицо законному мужу? Что, так сильно понравилось лежать под этим докторишкой, что ты окончательно потеряла стыд? Хочешь похвастаться своими похождениями или нарочно пытаешься разозлить, чтобы пристрелил тебя побыстрее?       Чёрт, а ведь он изучил её не меньше! Валерия подавилась удивлённым вздохом: как быстро он раскусил её намерения! Однако ситуация требовала собранности, и она снова бросилась в атаку.       — Да хоть сейчас пристрели, правды это не изменит. Я ни в чём не виновата! — твёрдо заявила она, не замечая, как глаза против воли наполняются злыми слезами. — Хотя очень жалею о том, что действительно не наставила тебе рога.       — Не ври мне и лучше закрой рот, дорогая! Не то заткну тебе его кляпом, — пригрозил Паоло, скрипнув зубами от злости. — Потерпи немного, вот доберёмся до места, тогда и организуем наш увлекательный спич. Поговорим по душам, обещаю.       — По душам? Ты себе льстишь, дорогой! — презрительно усмехнулась Валерия. — Теперь я точно знаю, что у Паоло Гримальди нет души! У убийц души не бывает.       — Замолчи, я сказал! — рявкнул он, дёргая жену за руку и притягивая вплотную к себе. Его пальцы крепко обхватили тонкие запястья и с силой сжали, так, что захрустели суставы. Валери поморщилась от боли, но стон всё-таки сдержала, не желая доставлять извергу удовольствие.       — Это ведь ты… да? — пробормотала она, смело заглядывая в его глаза. — Ты убил Сильвию? Ты лгал мне, когда я спросила тебя… Лгал прямо в глаза!       — Какого чёрта! В сотый раз повторяю: я не убивал её! Эту шлюху настигла случайная пуля, приём выпущенная её же любовником! — взревел Паоло, встряхивая Валери, словно мешок с трухой. — Не смей называть меня убийцей, Валери, слышишь?!       — Нет, ты убийца… самый настоящий… — упрямо шепнула она, прикрывая глаза. — Может ты и не убивал Сильвию, но зато только что убил мои чувства к тебе. Неужели ты думаешь, что я когда-нибудь прощу тебя?       Решив на всякий случай надавить на мужа тяжестью последствий его поступка, Валери пыталась разыграть один из главных своих козырей. Тем более, что она сама верила в то, о чём говорила.       — Только не надо пускать в ход свои женские штучки, я на них не поведусь! Слёзы, обмороки, душещипательные театральные фразы — это всё оставь для своего Андреа. Если ты считала, что я действительно собираюсь пристрелить вас, то ты глупее, чем я о тебе думал, дорогая, — язвительно заметил он, окидывая её взглядом победителя.       — Тогда… что же тебе нужно? — спросила Валери.       — Для начала мне нужно во всём разобраться, — отрезал Гримальди. — То, что этот твой недоврач — брат Сильвии, я уже знаю. Теперь узнаю обо всём остальном, например, о том, как долго я ношу рога. А потом я от него избавлюсь, но не так, как ты думаешь.       — Что ты задумал, Паоло? — Валери снова испугалась, настолько кровожадным показалось ей лицо мужа. — Ты не забыл, что похищение человека и угроза оружием — уголовно наказуемые деяния?       — Ты действительно думаешь, что меня можно напугать полицией?       Судя по тому, какая самонадеянная улыбочка расцвела на губах Паоло, Валерия поняла, что снова попала впросак. Вряд ли могущественный аристократ станет опасаться правосудия. Увы, в его мире всё продаётся и покупается. Если вдруг в его воспалённый ревностью мозг придёт идея расправиться с Валери и Андреа, полиция даже костей их не отыщет.       — Терпение, радость моя! — всё ещё улыбаясь, ответил Гримальди. — Сначала я великодушно предоставлю вам обоим возможность высказаться. А там — поглядим.       Это «поглядим» давало хоть и призрачную, но всё-таки надежду. Внезапно автомобиль остановился, и водитель вышел, чтобы открыть пассажирскую дверь перед своим шефом. Оказавшись снова на улице, Валери бегло огляделась. Несмотря на страх и волнение, она сразу узнала место, в которое её привезли: элитный охотничий клуб «Артемида», Паоло несколько раз брал её с собой, чтобы отобедать свежей дичью, а после пострелять по мишеням. Здесь собирались люди, имеющие пристрастие к охоте и оружию, обменивались опытом, хвалились охотничьими трофеями или просто упражнялись в стрельбе, чтобы не потерять навык. Валери ненавидела охоту и до жути боялась громких выстрелов, но мужественно скрывала это. Не хотела расстраивать любимого мужа, как всегда.       — Дон Паоло, донна Валерия, добрый день! Желаете заказать столик? — перед ними тут же выросла фигура администратора.       — Добрый день, Чезаре, — благосклонно кивнул ему Паоло. — Да, накройте столик на троих в vip-беседке. С нами будет… дальний родственник, — он стрельнул в жену острым, как бритва взглядом. — На обед всё, как обычно, но без вина, у меня сегодня ещё назначена пара важных встреч.       — Всё будет сделано в лучшем виде, синьор Гримальди! — услужливо улыбнулся метрдотель. — Прошу вас!       Через несколько минут Валерию и Андреа втолкнули в vip-беседку, что находилась в стороне от других помещений, справа от большого стрельбища. Стены этого совершенно круглого помещения были из толстого бронированного стекла, что давало гостям возможность наблюдать за стрелками и оставаться в полной безопасности от какой-нибудь шальной пули. Звукоизоляция здесь была отменная: начни Валери кричать или звать на помощь, её попросту никто не услышит. Да и охрана, дежурившая неподалёку, быстро её утихомирит в случае чего. На какой-то миг она снова упала духом.       Дождавшись, пока официант расставит на столе большое блюдо с фаршированными перепелами, овощи, запечённые на гриле, сырное ассорти и несколько бутылок с апельсиновым соком, Паоло плотно закрыл за ним дверь и указал своим гостям на стол.       — Садитесь!        — К чему весь этот цирк, дон Паоло? — поинтересовался Андреа. — Или вы решили сначала откормить нас перед убоем, как рождественских гусей?       — Садитесь, я сказал! — с нажимом повторил Паоло, снова доставая из-за пояса револьвер. — Чем меньше мы привлекаем внимание, тем удобнее будет разговаривать. Если кто-то голоден, прошу, не стесняйтесь, — он сверкнул белозубой улыбкой, показавшейся шокированной Валери просто верхом издевательства. — У меня, например, после этой дурацкой слежки за вами разыгрался зверский аппетит.       Не обращая внимания на напряжение своих «гостей», Гримальди спокойно присел к столу, придвинул к себе тарелку и взял порцию дичи. Револьвер он положил рядом со своим прибором, в зоне досягаемости, напоминая тем самым Валери и Андреа, что балом всё-таки правит тот, в чьих руках находится оружие.       — В доме врага горек хлеб! — презрительно заметил Андреа, но на стул всё-таки присел.       — Присаживайся и ты, дорогая, в ногах правды нет! — продолжил Гримальди, нарезая мясо аккуратными кусочками. — Как, впрочем, и в женских клятвах.       — Как ты можешь? — не выдержала Валери. — Паоло, ты вообще соображаешь, что делаешь? Прекрати уже этот балаган!       — Успокойся, Валери, — вмешался Андреа, поднимаясь на ноги, чтобы подойти к ней. — У него оружие, не забывай.       — Сидеть! — рявкнул Паоло, хлопнув ладонью по столу. — Дотронешься до неё хоть пальцем, и твои мозги окажутся на стене!       — Паоло! — крикнула Валери. — Убери оружие, не сходи с ума!       — Уберите оружие, дон Паоло, иначе конструктивного диалога не получится, — твёрдо заявил Нарди.       — Как быстро сговорились, — криво усмехнулся Паоло, отправляя в рот кусочек перепёлки. — Ну что ж, будь по-вашему, — кивнул он, убирая револьвер за пояс, — но выйти отсюда просто так у вас не получится, имейте в виду. На улице стоят мои люди, и они никого не выпустят, пока я не разрешу.       — Чего вы от нас хотите? — сухо поинтересовался доктор.       — Правды. Как давно вы стали любовниками? — сразу рванул с места в карьер Гримальди, пригвоздив обоих к стульям своим тяжёлым взглядом.       — Мы с Валери никогда не были любовниками, — с нажимом ответил Андреа. — Хотя в чём-то ваши подозрения небезосновательны. Я люблю её. И Валери об этом знает.       — С огнём играешь, мальчик, — процедил Паоло, сжимая в руке десертный нож. — Как ты смеешь говорить так о моей жене? Кто дал тебе право признаваться ей в любви?       — Жене? Думаю, что после того цирка, что вы устроили сегодня, она недолго останется вашей женой, — презрительно усмехнулся Андреа. — Я даже готов поблагодарить вас за содействие, дон Паоло. По своей воле она от вас никогда не ушла бы, а теперь точно это сделает. Вы недооценили сокровище, которым владели.       — Это мы ещё посмотрим!       — Он прав, Паоло, — вдруг подала голос Валерия.       — В чём? — насторожился Гримальди, чувствуя, как в груди холодеет от гадкого предчувствия.       — Во всём, — она устало пожала плечами. — Я уже говорила тебе: мы с Андреа никогда не были любовниками. Это чистая правда. Единственное, в чём я виновата, так это в том, что решила выяснить твой диагноз у нашего семейного врача за твоей спиной. Хотела знать, чем именно ты болен, чтобы помочь… — она горько усмехнулась. — Дура…       — Допустим. Тогда зачем вы продолжали видеться после того, как ты узнала, что хотела? Вошли во вкус?       — Андреа долго отказывался нарушать врачебную тайну. Он рассказал мне лишь сегодня. Открой папку, которую у меня забрал Бенито, — сказала Валерия. — Я знаю всё о твоей аневризме, интуиция меня не обманула. Я чувствовала, что ты что-то скрываешь, переживала… Прочти папку и всё узнаешь, я устала тебе что-то доказывать.       Чтобы просмотреть содержимое папки Паоло не понадобилось много времени. По мере того, как он бегло просматривал бумаги, его лицо хмурилось всё сильнее. Интуитивно Валерия почувствовала, как его кровожадный настрой уступает место недоумению, и мысленно возблагодарила Бога. Паоло не любил ошибаться и проигрывать, а потому начал злиться. На сей раз на себя. Через пять минут он хлёстко захлопнул её и, злобно прищурившись, повернулся к Андреа.       — Что ж, браво, малыш, твоя месть и вправду удалась на славу! Заставить человека поверить в неотвратимый скорый конец — это действительно сильно. Только что ж ты вдруг передумал, а? Не додавил до конца? Духу не хватило?       — Вам этого не понять, синьор Гримальди, — пожал плечами Нарди. — Но, если вы так хотите знать причину, извольте: я не хотел больше причинять боль Валери. Она и так страдала, переживая за ваше драгоценное здоровье, я не хотел, чтобы это продолжалось.       — Ох, как благородно! Я сейчас расплачусь! Именно этим ты хотел купить мою жену, так? Тебе мало было затащить её в постель, ты решил ещё и увести её у меня?       — Она — не коза, которую можно увести на поводке, — резко возразил Андреа. — Только Валери может решать, с кем ей оставаться. И я, в отличие от вас, способен уважать её желания.       — Значит… аневризмы у меня нет? — задумчиво протянул Гримальди.       — Нет у тебя никакой аневризмы! — ответила за доктора Валери. — Можешь спокойно пить свой виски и курить сигары. А теперь отпусти нас.       — Не спеши, дорогая, я ещё не всё выяснил.       — Что ещё тебе от нас нужно? — вскочила на ноги Валерия. — Мы уже всё тебе рассказали! Я встречалась с Андреа, чтобы выяснить всё о твоей болезни, любовниками мы никогда не были. О том, что у тебя нет аневризмы, ты тоже знаешь, так чего тебе ещё? Убери оружие и позволь нам уйти!       — Уйти вместе? — Гримальди покачал головой. — Плохо же ты меня знаешь, Валери… Ты права, к твоему Ромео у меня больше нет вопросов. Ты можешь быть свободен, — повернулся он к Андреа, — и благодари Бога за то, что я не обращаюсь вот с этим в полицию. — Паоло потряс синей папкой перед лицом соперника.       — Можете обратиться, если вам станет от этого легче, — пожал плечами Нарди. — Я нарушил закон и готов ответить за это. Но учтите, что в суде я подробно расскажу о причинах, побудивших меня нарушить клятву Гиппократа.       — Делать мне больше нечего, как выставлять грязное бельё семьи напоказ! Поверь мне, мальчик, если бы я захотел с тобой поквитаться, я бы сделал это другим способом. Причина, по которой я тебя отпускаю — твоё родство с Сильвией. Что бы ты себе ни напридумывал, твоя сестра в своё время была мне очень дорога. Считай, что это дань её памяти.       — Памяти? — переспросил Андреа, сжимая кулаки, чтобы не вцепиться в самодовольную физиономию Гримальди. — Не слишком вы чтили её память, когда даже не явились на похороны! Впрочем, убийце не место у гроба его жертвы!       — Я не убивал твою сестру! — отчеканил Паоло. — Это была трагическая случайность.       — Почему я должен верить вам?       — А я не собираюсь тебе ничего доказывать. Я говорю, как есть: Сильвию вместе с любовником действительно подловили мои люди, но стрелять они не собирались. Этот придурок — её дружок — сам выхватил оружие и начал палить, куда ни попадя. Мои парни пытались его обезвредить и открыли ответный огонь. В Сильвию попала одна из шальных пуль, никто целенаправленно в неё не целился. А на похороны я не мог прийти, поскольку считал себя виноватым в её смерти, пусть и косвенно. Не хотел скандалов с её родственниками на кладбище. Я пришёл туда, когда все уже ушли. Хочешь — верь, хочешь — нет, но это всё, что я могу тебе сказать.       — Конечно, сейчас можно придумать любую легенду! — недоверчиво усмехнулся Андреа.       — Если бы у тебя хватило ума прийти ко мне и спросить обо всём, что случилось той ночью, я давно тебе всё рассказал. Но ты предпочёл жить своей вендеттой… Что ж — каждому своё. А теперь иди, пока я не передумал.       — Валери? — Нарди взглянул на побледневшую женщину. — Может, тебе лучше пойти со мной?       — И не надейся: моя жена едет домой, — тут же вклинился между ними Паоло.       — Иди, Андреа, — тихо ответила она, покачав головой. — Мне действительно нужно домой.       — Уверена? — доктор недоверчиво посмотрел в её осунувшееся лицо. — Хорошо, я позвоню тебе завтра. Если что — звони в любое время.       — Только попробуй позвонить… — вскипел было Паоло, но его перебил твёрдый голос жены.        — Да, я уверена. Андреа. Иди, я позвоню тебе сама.       С трудом сдержав огорчённый вздох, Нарди вышел за дверь, не забыв напоследок наградить ненавистного соперника презрительным взглядом.       — Правильный выбор, дорогая, — заметил Гримальди, разворачиваясь к супруге. — Похоже, я должен извиниться: между вами действительно ничего не было. Я зря вскипел.       — Извиниться? — заторможенно повторила Валери. — Ты правда думаешь, что простых извинений достаточно?       — Хорошо, что я должен сделать, чтобы ты простила меня? — нетерпеливо спросил он.       — Ничего. Ты ничего не можешь сделать, Паоло. Я действительно поеду сейчас домой, но только для того, чтобы собрать вещи и уйти от тебя, — тихо ответила она.       — Не глупи, Валери, я не люблю, когда люди сыплют громкими обещаниями, которые не собираются выполнять. Никуда ты не уйдёшь, — заявил Паоло, делая шаг в её сторону. — Я не отпущу.       — Опять? Ты снова пытаешься распоряжаться моей жизнью. Я не твоя игрушка, Паоло. И я не зря предупреждала, что не смогу простить тебя. Много лет я мирилась с твоим характером, привычкой приказывать, а не просить, но на сей раз ты превысил лимит моего терпения. Я ухожу.       — А на что же ты будешь жить, дорогая? — взвился вдруг он. — Кто будет оплачивать твои счета? Ты же никогда не работала, насколько я помню! Ты понятия не имеешь, как это — зарабатывать деньги.       — Намекаешь, что оставишь меня без содержания? — она брезгливо скривила губы — настолько жалким ей сейчас показался муж, с его нелепыми угрозами. — Не переживай, я не пропаду. Не настолько я никчемная, как ты думаешь.       Развернувшись, она решительно направилась к двери, но муж в два шага настиг её и схватил за руку, разворачивая к себе. Его лицо стало красным от гнева. Ещё бы: она посмела пойти против его воли, решила бросить его, унизить! Нет, надо было всё-таки попугать этого её докторишку не только на словах, тогда бы Валери дважды подумала, прежде чем показывать характер.       — Какие мы смелые! — процедил он. — Что, намылилась к своему доктору? Решила всё-таки сделать меня рогоносцем? Отомстить?       — Это тебя не касается! И не суди меня по себе! — Валери попыталась вырвать руку, но тщетно — Паоло вцепился в неё, словно клещ.       — Пока ты носишь мою фамилию, меня касается всё, что ты делаешь! — прорычал он.       — Это недоразумение легко можно исправить, достаточно подписать документы на развод! Можешь хоть завтра прислать ко мне своего адвоката! — задыхаясь от боли и гнева, выдохнула она, всё-таки вырвавшись из железного захвата.       Выскочив за дверь, она судорожно попыталась вздохнуть поглубже, но с губ против воли сорвался рваный всхлип. Бенито, дежуривший у входа в беседку, настороженно посмотрел на жену шефа: до сих пор он никогда не видел её в таком подавленном состоянии.       — Отвезите меня домой, пожалуйста, — попросила его Валери, особо не надеясь, что верный пёс Паоло её послушает.       — Мы едем домой, Бенито, — раздался за её спиной суровый голос мужа, избавив начальника охраны от необходимости отказывать жене хозяина.       На хрупкие, дрожащие плечи Валерии опустился забытый в беседке плащ, а рука Паоло крепко взяла её под локоть. От его прикосновения она вздрогнула всем телом, будто это были руки чужого мужчины, и Гримальди остро почувствовал это.       Никогда раньше Валери его не боялась. Как бы они ни ссорились, в её глазах никогда не было страха… А теперь в прозрачных голубых омутах, полных непролитых слёз, жил только страх, и этот страх уничтожил надежду на примирение. Неужели она всё-таки уйдёт? До Паоло только сейчас в полной мере начало доходить, что он сильно перегнул палку. Не нужно было так вести себя с женой, слишком она хрупкая и нежная.       Эта мысль не давала ему покоя, пока они в полном молчании ехали домой. Валери не сказала ему ни единого слова и выглядела подозрительно отрешённой и безразличной, в то время как у него в груди бушевала буря. Паоло до последнего надеялся на чудо: что она передумает, перегорит, испугается, вспомнит о сыне и невестке. Но когда Валери заперлась в своей комнате, он запаниковал. Пробовал стучать, но жена не открывала. Устроить сцену под дверью он не решился, дабы не позориться перед прислугой, потому прошёл в библиотеку и в бессилии повалился в кресло, прислушиваясь к происходящему в холле второго этажа.       Паника росла и ширилась в сознании, разрастаясь, сметая всё на своём пути. Неужели она сейчас, в этот самый момент собирает вещи? Неужели готова выполнить свою угрозу и уйти? Куда? Идти Валери некуда, Паоло прекрасно это знал. Кроме сына родственников у неё нет, а из друзей ближе всего Чинция. Гримальди не сомневался, что Валери направится к своей подруге. Наверняка именно эта стерва и подбила её на это чёртово расследование — фактически подтолкнула к другому мужчине! Недаром он всегда её недолюбливал и не одобрял их дружбы.       Наконец дверь в комнату жены тихо скрипнула, и Паоло тут же выскочил из своего убежища, преграждая ей путь. Валери даже не стала переодеваться, только собрала небольшой чемодан, который катила позади себя. Зная, каковы размеры её гардеробной, он удивился, что чемодан так мал, но в то же время это дало ему маленькую надежду. Похоже, что жена просто решила взять тайм-аут, чтобы успокоиться, но не покинуть его навсегда. Во втором случае ей понадобился бы небольшой микроавтобус, чтобы вывезти все свои вещи.       — Куда ты собралась? — поинтересовался Паоло, уперевшись рукой о стену, дабы не дать ей пройти дальше.       — Разберусь, — последовал короткий ответ. Валери выжидающе посмотрела на него. — Дай пройти, пожалуйста, сейчас подъедет моё такси.       — Я никуда не пущу тебя, тем более с чемоданом. Прекрати это представление.       — Не усугубляй, Паоло, — устало попросила она. — Я решилась на этот шаг и не отступлю.       — А что ж ты тогда так мало вещей с собой взяла? Брось, Валери, я же вижу, что ты просто хочешь помучить меня. Попугать. Я даже знаю, куда ты направляешься: к своей ненаглядной Чинции, так ведь?       — Попугать? — тонкие, красиво очерченные брови изогнулись и взлетели вверх. — Ты так ничего и не понял, Паоло. Если бы я была среднестатистической истеричкой, я бы убегала от тебя после каждой нашей ссоры. Неужели ты так мало меня знаешь, чтобы думать, что я просто хочу потрепать тебе нервы? Нет, дорогой, всё очень даже серьёзно, по крайней мере — для меня. А вещей мало потому, что взяла я лишь самое необходимое. Остальное можешь хоть выбросить, хоть отдать на благотворительность — дело твоё.       — И на что же ты собираешься жить? — снова холодно осведомился он, складывая руки на груди. Он всё ещё надеялся, что сможет припугнуть её отсутствием привычной роскоши.       — Тебя это не должно больше волновать, — твёрдо отрезала она. — Я разберусь.       — А как же Тео? Что скажет наш сын, когда узнает, что ты ушла из дома? Ты подумала о скандале, который разразится, когда о твоём поступке станет известно в свете?       — Тео уже взрослый, Паоло, он сам — женатый человек. Не думаю, что он станет вмешиваться в наши отношения. Что же до твоего драгоценного «света»… Мне наплевать, что скажут твои так называемые друзья или напишут газетчики. Мне нужна свобода от твоей тирании, и я её получу. А теперь дай мне пройти, я слышала, как подъехало такси. С этого дня общаться мы с тобой будем только в присутствии адвокатов.       — Ну что ж — иди, раз так решила, — сквозь зубы процедил Гримальди, медленно отступая в сторону. — Однако запомни: обратного пути в этот дом и в мою постель для тебя не будет. О Паоло Гримальди не вытирают ноги безнаказанно.       — Я учту, — тихо пообещала Валери, проходя мимо него.       Словно во сне он слушал стук её каблуков, когда жена спускалась вниз по лестнице, затем лёгкие шаги в холле, сопровождающиеся скрипом колёсиков чемодана. А потом раздался щелчок дверного замка, и в особняке стало тихо… Настолько тихо, что Паоло слышал скрип собственных мыслей, оголтелой стаей мечущихся в голове.       Она ушла… Действительно ушла, покинула этот дом, бросила его. На Гримальди внезапно накатила волна такого безграничного отчаяния, что захотелось взвыть. От бессилия, безысходности, тоски. Без Валери он не представлял своей жизни.       Несколько минут он растерянно прислушивался к этой гробовой тишине. Казалось, даже стены дома застыли в немом укоре, обвиняя его в крушении собственной жизни. Да, сегодня он узнал, что скорая смерть от аневризмы ему не грозит, но заплатил за эту новость слишком высокую цену. Потерял жену — самого близкого и родного человека. Любимую женщину…       Медленно, словно старая развалина, Паоло развернулся и на ватных ногах прошёл в кабинет. Достав из бара бутылку виски и пачку кубинских сигар, он сделал то, что делают большинство мужчин, когда их личная жизнь внезапно рушится. Он решил напиться.