Как развращался Пьер

Князь Болконский и граф Безухов, не торопясь, шли под фонарями широкой безлюдной улицы около часа ночи. Друзья возвращались после бала, отправив извозчиков домой, из желания насладиться прекрасным вечером (в действительности, конечно, обществом друг друга). Легкий градус кружил голову, и, хотя постепенно начинал выветриваться, тянуло на откровенность. Андрей взял Пьера под руку и спросил: - Дорогой друг, ты когда-нибудь любил? - Любил и люблю до сих пор. Я бы даже сказал кого, но мне кажется, он знает сам. - Да, если человек проницательный, то, конечно, догадается, - Андрей заглянул в глаза графу. – Я сейчас чувствую невыразимый душевный комфорт. Не знаешь почему? Пьер недоумевающе посмотрел на Болконского. - Может, мы наладили связь на каком-то глубинном уровне, синхронизировались духовно? - Я тоже это подозреваю, потому что у меня ни с кем не было этого. - Мы с тобой в последнее время сблизились… Но такое ощущение, будто всегда были близки. Будто мы нашлись, а раньше были друг для друга потеряны. Ты мне, кажется, говорил когда-то, что бывают родственные души. - Да, удивительно, что мы притянулись, могли бы мимо тогда пройти. Словно ниточками невидимыми связаны. Помнишь нашу первую встречу? - Разумеется, как такое забыть! Тогда я очень робел перед тобой, ты был недосягаемой высотой. И, поразительно, сейчас я чувствую, что готов даже… сблизиться с тобой… еще больше. - Я об этом думал уже, - спокойно ответил Андрей. - Правда боялся, что это произойдет молча и неловко. Хотелось бы все сначала обсудить. Все должно быть цивилизованно, я готовился к этому, может быть всю жизнь. - Andre, к чему? Вы неправильно меня поняли! Я не говорю, что хочу… с Вами сразу… - Пьер от волнения перешел на официальный тон. - Пьер, не надо, я все понимаю. Рано или поздно надо было об этом заговорить. Я только хотел тебя предупредить. Безухов весь внутренне напрягся, ожидая получить неприятную новость, насчет того, что у него уже есть кто-то, или он влюблен в другого, или… - В основе моих принципов – идея воздержания. От телесной близости. Пойми меня правильно… Повисло долгое немного нелепое молчание. - Князь… Я уважаю Ваше мнение, но… почему? Вы же молодой! Болконский рассмеялся. - Это связано с тем, что, во-первых, очень долгое время я не находил человека, который бы мне понравился во всех аспектах, которого бы я принял. У меня была полная потеря интереса к этому аспекту человеческой деятельности. Во-вторых, я решил для себя, что, когда я «своего» человека встречу, то физическая близость, во взрослом понимании, стоит в самом конце списка того, что я хочу с ним сделать. - А что же в начале списка? - Общение, совместные прогулки, развлечения, занятия, да что угодно! - А как же… секс? - Для меня просто объятия с любимым человеком – это уже прелюдия. Поцелуй – самый настоящий секс. Тут тебе и проникновение, и смешение биологических жидкостей… Я считаю, что люди должны сперва научиться наслаждаться в полной мере мелочами, взглядами, прикосновениями. А в дальнейшем можно начать расширять границы изведанного. Пьер молчал. - Ну? Что ты думаешь об этом? - Я думаю, что это очень мудро. Я разделяю твою позицию целиком. Только… -Что? - Где же тебе найти любимого человека? – он знал уже все, но был не уверен в себе, а больше всего боялся навязываться. - Не шути так, дружище, - Андрей остановился и крепко обнял друга. - Что ты! Вдруг нас увидят, - Пьер улыбнулся довольно. – Увидят нашу прелюдию. - Я же по-дружески, Петр Кириллыч, чего Вы начинаете? - князь саркастически улыбнулся, взял его под руку и повел. – …С тобой у меня получается наслаждаться всем, по правде говоря. Когда тебя нет рядом, все по-другому абсолютно. Как-то тусклее и серее. - Аналогично. – Пьер вдруг резко прижал Андрея к себе за талию и с несвойственной ему настойчивостью жарко прошептал ему на ухо. – Я нарушу твои принципы, Андрей. Омега расслабился в крепких объятиях ароматного, сексуального мужчины и почувствовал, как сохнет во рту и влажнеет между ног. Он впервые в жизни осознал, как сильна его природа. Внизу живота все сжалось, Андрей понял, что нуждается в прикосновениях там. «Еще немного, и я сдамся. Боже, что он делает со мной? Я теряю голову. Но не предам принципы. Пусть он меня вяжет и насилует, на это я согласен. Такой вариант оптимальный, как только ему намекнуть…»