Тыквенные Пряности и Другие Радости

На Чимине очки, в одной его руке открытый роман для урока, а другая лежала на груди Тэхёна. Длинные ноги Тэхёна начинали неметь, будучи перекинутыми через край дивана. — Пожалуйста, мы можем посмотреть фильм? — скулил Тэхён. Они даже не курили. Чанёль не связывался с Чонгуком с тех пор, как тот ушёл несколько дней назад, и их запасы иссякли. — Я должен закончить это. — Мы можем напиться? Чимин подтолкнул свои очки ещё выше к переносице, совершенно академично. Он не привёл после душа волосы в порядок, и те легли на голове кучкой сена, слишком часто окрашиваемые и такие же утомлённые, каким ощущал себя Тэхён. — Эта книга должна быть закончена к завтрашнему уроку. Я не прочёл ничего. Тэхён вжался лицом в бедро Чимина со странным комком в горле. Фланелевая рубашка Чимина так приятно обхватывала его пальцы. Он потянул за неё. — Тэ, малышуль. Тэшуль. Мы можем посмотреть, когда я закончу её. У тебя проекта нет, над которым нужно покорпеть? У него был. На протяжении уже пары дней. Профессор был бесконечно мягок с ним, так что тянуть можно было без проблем. — Разве ты не любишь меня? Чанёль продолжал поглядывать на Тэхёна с кровати с разложенными учебником и нотной тетрадью, застилавшей покрывала. Ему всегда удавалось держать волосы в идеальном состоянии, даже в самый ленивый день. Что безмерно шло его по-щенячьи надутой ревнивой моське. — Тэ, я люблю тебя, но у меня круглосуточные обязательства перед моим средним баллом, и ты просто любовница. Пожалуйста, войди в положение. — Что я тогда? — пробормотал Чанёль. — Цыпа на стороне, — сказал Тэхён. — Чимин, я хочу крэнкнуть¹. — Ты сейчас просто придумываешь слова. — Чимин снял свои очки и воспользовался ими в качестве закладки в своём романе, чтобы он мог целиком и полностью посвятить обе руки поглаживаниям своего лучшего друга. — Тэшуль, я никогда не видел тебя таким подавленным из-за парня. Типа, вообще никогда. Я думал, что тот парень-первогодка из баскетбольной команды тебя погубил, но то было лишь клоунадой, так ведь? Тэхён нахмурился. — Тот парень ранил мои чувства. И я не подавлен из-за парня. — Мне очень жаль, что мы отпугнули Чонгука. Тэхён пожал плечами и ухватился за успокаивающие руки Чимина, удерживая их неподвижно. — Тебе не нужно извиняться из-за Чонгука. Я не был, ну, привязан. Вы, ребят, лишь заставили его вспомнить его реальные проблемы со мной. Он становился прилипчивым. Нет твоей вины. — У него были проблемы с тобой? Да ладно. Вот мудак. — Они были обоснованными. Какой фильм хочешь посмотреть? — Не делай так. Посмотри на меня. — Размытое лицо Чимина нависало над ним. Он попытался смерить его своим лучшим подзаебавшимся взглядом. Большой палец Чимина слегка прижался к его глазу, словно ища слёзы. — Какие у него были проблемы? Тэхён почувствовал, как его нижняя губа бесконтрольно выпячивается. — Он сказал, что я обращаюсь с ним как с тыквенно-пряным латте и что я кину его, как только он выйдет из сезона. — Пиздец, это драматично. Твою ж мать. Чанёль хмыкнул с другого конца комнаты. — Я думаю, что он был прав, — сказал Тэхён, слишком уставший, чтобы продолжать строить милашку. Он провёл рукой по собственным волосам и нахмурился. — Я чувствую себя гнусным, привилегированным очком. Он беден и несчастен, и я буквально романтизировал его. Я воспользовался этим. Он привязался, а я жопа с ручкой. Чимин выглядел так, словно ступал по яичной скорлупе, с изогнутым уголком на губах, слова прозвучали отчётливо, но тихо. — Тогда иди извинись и верни его. — Я не хочу его возвращать. — Ты ел хлопья на ужин три ночи подряд… — Какое отношением это имеет к… — Потому что ты не хочешь прикладывать усилия, чтобы вытащить свой зад из пижамы и выглядеть достаточно презентабельно для грёбаной университетской столовки… — Я делаю это всякий раз, когда приближаются художественные проекты… — Что значит, что ты не пошёл на занятие в пятницу. Твой душ этим утром длился два часа, и ты всё время пел Адель. Я видел, как ты вчера бросил клетчатую рубашку в мусорное ведро. Ты ел спагетти с дополнительным соусом, надев гуччи. Ты передекорировал свою комнату. Ты спал в моей, блять, постели прошлой ночью. — Ага, ладно. Я подавлен. Чимин глубоко вздохнул и с усилем провёл обеими руками по запутанным волосам Тэхёна, без зазрения совести потянув их. Тэхён позволил лицу скривиться, а глазам налиться слезами. Натяжение было не таким уж сильным, он почувствовал себя немногим лучше и испытал облегчение. Нависший над ним Чимин, казалось, пытался понять, что сказать, чтобы разговорить Тэхёна. Его очки соскользнули дальше вниз по носу, делая его немного похожим на суетливого библиотекаря. Суетливого, взволнованного библиотекаря. — Как думаешь, я… — Тэхён сделал паузу, позволяя ей циркулировать, как и сожаление, которое он не позволял себе чувствовать. — Неужели я во всём этом оплошал? Я не относился к нему плохо. Всё, что мы делали, — это трахались. Я могу понять, что он может хотеть чего-то большего, и я пытался дать ему это, но я просто не осознавал… — Вы трахались. Вы также лежали вместе в кровати, курили и часами смотрели друг другу в глаза. Тэхён провёл руками по лицу. — Возможно, — медленно начал Чимин, — что у вас такие устоявшиеся ожидания относительно того, как идут дела такого рода, что вы не заметили, что они у вас разнятся. Тэхён закинул руку себе на глаза, подумал о том, как встречался с тем старшим первокурсником, Чунмёном, как ему было всё равно, когда у Чунмёна неожиданно появилась девушка, и он больше никогда не сказал ему ни слова. Он не мог вспомнить ни одного разговора, который у них когда-либо был. Тот короткий романчик, который у него был с Юнги до того, как они стали настоящими друзьями, как он даже не знал фамилию Юнги, пока Намджун не представил его как приятеля по травке несколько месяцев спустя. Парень из баскетбольной команды, высокий и сильный. Они никогда не встречались за пределами комнаты Тэхёна. Прошлым летом был парень, которого он знал со старшей школы, и он был настолько не заинтересован в том, чтобы узнать его лучше, что тот мог оказаться республиканцем², ничего бы подобного не произошло будь Тэхён мудрее. Он не прыгал бы постоянно между комнатами любого из них. Не искал его на работе и не приглашал сам себя к нему домой, ни с кем бы не трахался на тыквенных грядках, не помогал ни одному из них в сексуальных экспериментах, не ложился поперёк их груди без костыля и чувствовал себя совершенно по-домашнему. Чонгук был его тыквенным латте, его осенним мальчиком, его фермером, всеми этими притяжательными именами и очаровательными вещами. Он никогда раньше не приписывал эстетику, красоту или привязанность ни одному мужчине. Под этим было так много всего: те нежные взгляды, неуверенность, стремление Чонгука угодить, то, как он выглядел таким поверженным, но продолжал стараться усерднее, чем Тэхён мог себе представить. Он резко почувствовал, что не заслужил даже краткого романа с Чонгуком, и тем более вопроса нерешительным голосом, не могли ли они стать бойфрендами. — Хочешь, чтобы я принёс тебе яблочного сидра или чего-то в этом роде? — спросил Чимин. — Нет, — застонал Тэхён. — Я хочу, чтобы Хэллоуин закончился, чтобы мы могли перейти к зиме. — Горячий шоколад тогда. Тэхён кивнул. Они смотрели «Дорогу на Эльдорадо», прильнув друг к другу с миской попкорна на диване, и ни одному из них не удавалось засмеяться. — С тобой всё будет в порядке? — спросил Чимин, когда Мигель и Тулио решили разногласия по поводу того, что они боги, и Тэхён чувствовал себя более вялым, чем был до того, как они начали просмотр. Тёплая тяжесть Чимина облюбовала грудь Тэхёна, телом умастившись между его ног. Его острый подбородок впился Тэхёну в грудинную косточку. Он не смотрел вниз. Чанёль издал звук в знак недовольства. — Я переживу это. Просто надо найти клин для этого клина, верно? — Или вернуть его. — Или быть более осведомлённым о других вариантах в следующий раз, когда я найду отличного приятеля на перепих и не вести себя как осёл на свиданиях. — Я тебе говорил, — пробормотал Чанёль, и Тэхён вспомнил, что однажды тот предложил, чтобы Тэхён попробовал свидание. Он дал добро на свидание. Возможно, на два, считая тыквенный участок. Но, по-честному, он не предоставил ему нормального шанса. — Ладненько, — пробормотал Чимин и обнял Тэхёна поперёк груди. — Чанёль, перестань хандрить. Я подойду к тебе в обозримом будущем. Тэхён не рассматривал вариант завести парня в течение очень долгого времени, но, когда Чимин заполз в объятия Чанёля и приткнулся, он решил, что это на самом деле выглядит довольно мило.