***
Людвиг припарковал машину около здания школы. Скоро должны были кончиться занятия и можно было попробовать найти Николая. Имея при себе номер младшего Брагинского найти про него информацию и пару фотографий не составило труда. — А он просто милашка. — Ухмыльнулся Гилберт, рассматривая фотографию парня, — Ты только посмотри какие глаза — темно-синие, очень красивые. — Ему 15. — Коротко ответил младший Бальшмидт, всматриваясь в толпу школьников. — И что? — Фыркнул его брат. — «И что»? — Людвиг удивленно на него посмотрел, — Мы рискуем даже сейчас, хотя я хочу просто поговорить, а ты?.. — Расслабься. — Гилберт засмеялся, — Только если он сам захочет. — Я серьезно, — Младший нахмурился, — все и так очень сложно, а ты хочешь ситуацию только усложнить. — Что сложного-то? — Я пока и сам не понял, — Людвиг пожал плечами, — но что-то не так, не так как было раньше. Я почему-то хочу, чтобы Иван был со мной не потому, что я ему плачу. — А я сразу сказал, что ты в него влюбился. — Гилберт нахмурился, — Пусть ты и думаешь, что не способен на это. Ну, это твой типаж, понимаешь, брат? Он невинный, слабый, не скрывает своих эмоций, чувственный. Он же полная твоя противоположность. В отношениях не уживаются два одинаковых человека, а вот два разных — как вы с Иваном — очень легко. — Но раньше такого не было. — Тебе не попадались такие, как он. — Я не влюблен в него. — Жестко ответил Людвиг, — Мне нравится его красота и то, как он на меня реагирует. Вот и все. — Не буду спорить, — Ухмыльнулся Гилберт. — Кстати, раз уж зашел разговор… Как там Ваня? — Ну… — Старший Бальшмидт растрепал свои и так торчащие волосы, — Ему капают успокоительные, так что большую часть времени он спит. А если не спит, то плачет, смотрит в стену и отказывается от еды. — Совсем не ест? — Удивленно спросил Людвиг. — Совсем. — Гилберт нахмурился, — Выглядит плохо, состояние нестабильное, так что тебе нужно с ним поговорить, убедить поесть. — Еще рано, пусть придет в себя. Заеду к нему через пару дней. — Он не придет в себя. — Фыркнул старший, — Ты изнасиловал его, а это травма на всю жизнь. — Он привыкнет. — Уверенно ответил Людвиг, — Человек ко всему привыкает. — Все равно не мучай его пока, — Гилберт серьезно посмотрел на брата, — мало ли что придет ему в голову, или вновь объявится детектив, нам не нужны лишние проблемы. Будь пока что понежнее, я думаю, ему много не надо, слишком уже настрадался. Людвиг вспомнил, как доверчиво прижимался к нему Брагинский в попытке успокоиться. Младший Бальшмидт мог бы охарактеризовать свои эмоции как восхитительно теплые, где-то в области сердца словно сладко тянуло. Да и Гилберт был прав, многого Ивану было не нужно, стоило его приобнять — и он же рыдал, уткнувшись ему в плечо. Он понимал, что если хочет сохранить этот образ Брагинского, его искренность, то нужно себя сдерживать и позволять себе срываться не особо часто. Но в этом даже было что-то волнительное. Если позволять себе подобное не очень часто, то и самому не надоест, и Ваня будет искренне этого пугаться, а значит, от него будет больше эмоций. — Ты прав. — Кивнул Людвиг, — Ему ведь всего 19 лет, ребенок еще, верит в бред про любовь и прочую чепуху. Но это, пожалуй, даже мило. — Да уж... — Протянул Гилберт, — А вот, кажется, и Николай. Мимо их машины, не спеша, прошел Коля и направился куда-то по тротуару. Людвиг завел машину и медленно поехал за ним. Брагинский это заметил - пару раз нервно оглянулся и чуть ускорил шаг. -Что будем делать? - Поинтересовался Гилберт — Сиди здесь, — Ответил младший и затормозил, — Я сейчас. Людвиг вышел из машины и направился к Брагинскому. Гилберт стал наблюдать. Ему было интересно, как его брат, с трудом выносящий присутствие детей, будет разговаривать с подростком. Но больше всего ему хотелось понаблюдать за Николаем. Парень приглянулся ему. Он был невысокого роста, едва доставал до плеча Людвига, явно занимался спортом, но не силовыми нагрузками, а чем-то более легким, отчего его тело было подтянутым, изящным. Одет Брагинский был в школьную форму — черные брюки, белую рубашку и темно-синий пиджак с эмблемой школы. С одного плеча небрежно свисал рюкзак. Гилберт тяжело вздохнул. О чем он только думает? Это перебор, даже для него, а он много чего делал, что другие люди могли счесть за «перебор» и не считал это чем-то особенным. Но было бы Николаю хотя бы лет семнадцать, можно было бы что-то попробовать, а так… С удивлением старший Бальшмидт увидел, что его брат возвращается к машине вместе с Николаем. Брагинский сел на заднее сиденье и хмуро глянул на Гилберта своими синими глазами, отчего тот даже завис на пару секунд — слишком уж красив был этот серьезный взгляд. — Парень, а разве тебя не учили, что садиться к незнакомым людям в машину — плохая идея? — Усмехнулся старший Бальшмидт, — Знаешь, чем это может кончиться? — Замолчи. — Прошипел ему Людвиг, — Мы едем к Ивану. — Ты уверен? — Удивленно спросил Гилберт. — По-другому он не согласен со мной говорить.***
Мэтт осваивался на новом рабочем месте. Он не сказал Альфреду, где именно работает, иначе брат непременно бы пришел сюда, осмотреться, а потом искать информацию на всех сотрудников, на руководство, выискивая подвох. Мэттью понимал, что брат просто пытается о нем заботиться, но такая опека казалась ему чрезмерной, все-таки он больше не ребенок. В кабинет кто-то негромко постучал. — Войдите. — Немного удивленно произнес Джонс. Дверь открылась и зашла миловидная медсестра. — Извините, доктор, я понимаю, что вы тут первый день, но… Она опустила глаза и замолчала. — Что случилось? — Мэтт улыбнулся, — Садитесь, расскажите, что вас беспокоит. — О, вы неправильно все поняли. — Девушка улыбнулась, — Мне не нужна помощь, просто у нас есть один пациент, кажется, с ним случилось что-то страшное, он постоянно плачет. — Плачет? — Да, — Медсестра кивнула, — и ничего не говорит, от еды отказывается. Кажется, это по вашему профилю. — Да, конечно. — Кивнул Мэттью и встал из-за стола, поправляя белоснежный халат, — Отведете меня к нему? Как вас зовут? — Ольга, — Девушка открыла дверь, — а пациента зовут Иван. — Иван? — Переспросил Мэтт, — А сколько ему лет? — Девятнадцать. Джонс нахмурился. Брата Николая тоже звали Иван, и ему тоже было девятнадцать лет, но неужели это действительно он? Они подошли к палате. — Он здесь. — Ольга погрустнела, — Мне его так жаль, помогите ему, доктор. — Зовите меня Мэтт. — Джонс улыбнулся, — Все будет хорошо. Он коротко постучал и открыл дверь. Иван лежал, отвернувшись к окну, плотно закутавшись в одеяло. Было заметно, что он сильно дрожал. Ему что-то капали, судя по стоявшей капельнице. Мэтт сделал себе отметку, что нужно выяснить, какое именно лекарство ему капают. — Иван? — Осторожно произнес Мэттью. Брагинский зашевелился и повернулся. Джонс коротко вздохнул. Лицо русского было опухшим от слез. — Вы кто? — Тихо спросил он. — Я психолог, доктор Джонс, меня позвала… — Вы брат Альфреда? — Ваня резко сел. — Да. — Кивнул потрясенный доктор, — Так это правда вы! Что с вами произошло? Альфред мог бы вам помочь, только… — Послушайте меня! — Иван перебил его, — Бегите с этой больницы, и скажите брату забыть о моем существовании, иначе вам всем грозит опасность. — Успокойтесь, прошу. — Осторожно произнес Мэтт и сел на стул рядом с кроватью, — Во-первых, ответьте, что вам капают? — Я не в курсе, — Вяло ответил Ваня, — Кажется, успокоительные. — Хорошо, я выясню, что конкретно. Как вы здесь оказались? — Кто-то напал на меня, а Людвиг, мой парень, привез меня сюда, чтобы мне помогли. Мэтт не верил ни единому слову. Брагинский дрожал, был очень сильно напуган и подавлен. Если бы его просто ограбили, даже избили, это все равно не довело бы его до такого психологического состояния, в котором он находился сейчас. Но он понимал, что нужно подыграть Ивану в этой его лжи, возможно так он сможет добиться правды. Главное, не давить на русского, иначе все могло стать только хуже. — Вы из-за этого плачете? Напавший человек что-то сделал с вами? — Избил только, — Ваня поерзал, плотнее кутаясь в одеяло, — я уже почти в порядке. — Тогда почему плачете? И от еды отказываетесь? — Я… я… — Иван попытался собраться с мыслями, — Мне не нужен психолог, все нормально. — Я хочу помочь вам. — Мягко сказал Мэтт. — Помогите лучше Коле, он же у вас живет? — Да, с ним все хорошо, он… — Людвиг хочет отдать его в какую-то частную школу, говорит, очень хорошую, — Перебил его Ваня, — но я не знаю, нужно ли это. Эти слова обеспокоили Мэттью. Ситуация накалялась с каждым днем все сильнее и сильнее. Альфред не вылезал с работы, пытаясь накопать что-нибудь на братьев Бальшмидтов, чтобы помочь Ивану, сам Иван явно мало понимал, что происходит, но Джонс уже понимал, что виновато в этом лекарство, которое ему капают, скорее всего это какое-то сильное успокоительное. Теперь еще и выяснилось, что Людвиг хочет избавиться от Николая, заперев его в какой-то школе. Вздохнув, Мэтт решил, что ему необходимо увидеться с Олегом. Если Бальшмидт так активно занимается делами семьи Ивана, то он точно не обошел стороной и старшего Брагинского. — Я думаю, вам нужно отменить это лекарство, — Джонс указал на капельницу, — вы слишком заторможены, оно вам не подходит. Ваня кивнул и закрыл глаза. Мэтт осторожно вытащил иглу и наклеил пластырь. Забрав лекарство, он вышел из палаты в коридор, где его ждала Ольга. — Ну что? — Она подбежала к нему, — Он что-нибудь рассказал? — Нет, он сейчас не в себе. — Мэттью отдал ей лекарство, — Что вы ему капали? На упаковке нет даже названия. — Гидазепам. — Ольга пожала плечами, — Назначал главный врач. — Зачем ему капать транквилизатор? — Удивился Джонс, — Неужели ему было настолько плохо? — У него было истерическое состояние. — Истерика? Когда? В первый день, сразу после нападения? — Нет, — Удивленно протянула девушка и захлопала ресницами, — нет, он был в полном порядке, когда только попал сюда, ну не считая синяков на лице, но в целом, он был в порядке, даже улыбался, пытался поговорить с другими медсестрами, которые дежурили. А сейчас… — И когда это произошло? Почему? Вы что-нибудь видели? — Мэтт напирал на Ольгу, пытаясь докопаться до истины, — Если вы что-то видели, расскажите, прошу. — Ну, — Девушка явно боялась говорить, — понимаете, три дня назад к нему пришел посетитель, брат нашего главного, он довольно долго пробыл у Ивана, а потом я услышала странные звуки из палаты, решила зайти проверить… — И что вы увидели? — Иван был в истерике, а Бальшмидт просто смотрел на него и не пытался что-то сделать. Мы вкололи успокоительное, Ваня заснул и потом я…я увидела кровь, ну, знаете, как будто его…изнасиловали. — Что? — Мэтт сильно удивился, — Подождите, вы уверенны? — Да, я уверена. — Кивнула поникшая Ольга, — Только не говорите никому, что это я вам рассказала, иначе меня уволят! — Хорошо, я никому не скажу, — Джонс сжал её плечи, — Не бойтесь. — Вы хороший человек, — Медсестра улыбнулась, — спасибо. — Можете принести мне медицинскую карту Ивана? Я бы хотел посмотреть, что ему еще назначали. — Конечно, я принесу. — Кивнула Ольга и убежала. Мэтт замер посреди коридора. Он понимал, что творится нечто страшное и совершенно не знал, что делать. Если все рассказать Альфреду, здесь начнется полный хаос, но если промолчать, то неизвестно, что будет с Ваней, Колей, да с Олегом тоже. Впервые Джонс был в полной растерянности, он не мог отделить ложь от истины. Действительно ли Олег просто-напросто продал своего брата? Но почему тогда Иван молчит? Неужели так сильно его запугали? Мэттью решил, что после работы поедет к Олегу и попробует поговорить об этом с ним, а потом уже поговорит с Иваном, когда тот не будет под действием лекарства. Достав телефон, он набрал номер Николая, но его телефон оказался выключен. Этот факт взволновал доктора, но он решил раньше времени не паниковать, Коля вполне мог быть еще на занятиях. Вздохнув, он бросил взгляд на Ваню, через окно в палату, и направился к себе в кабинет.