***
Привал отряд устроил на уступе невысокой скалы далеко за полночь, когда стало темно настолько, что идти дальше практически не представлялось возможным. Большинство из компании уже видели десятый сон, но были и те, кто остались бодрствующими. Гэндальф, привалившийся спиной к огромному валуну и надвинувший свою широкополую шляпу на глаза, задумчиво дымил трубкой. За этим действом с не присущей ей внимательностью следила Селлитиль, вглядываясь в сизые причудливые завитки, стремительно тающие в глубине неспокойного ночного неба. — Чего это ты так уставилась, а? — раздумья девушки прервал грубоватый голос Фили, устроившегося совсем недалеко от неё у слабо тлеющего костерка. — Хочешь попробовать? Аданет с явным недоверием взглянула на протянутую ей довольно массивную курительную трубку с большой чашей и толстым изогнутым мундштуком. — Ну же, я не кусаюсь, — усмехнулся старший племянник Торина Дубощита. Селлитиль, по неизвестным никому причинам, прибывающая не в самом лучшем расположении духа, быстро забрала предложенную трубку, поднесла её ко рту, и неспешно затянулась. Горечь табака ударила по глотке, отчего девушка вся раскраснелась и зашлась в приступе хриплого кашля. — Не переусердствуй. Гордо вскинув голову, аданет повторила свою попытку, на этот раз более успешно. Неторопливо выплывшее из её приоткрытых, чётко очерченных губ, облако плотного дыма обволокло Селлитиль ореолом, будто лаская высокие скулы и волевой подбородок. Фили с Кили заулюлюкали, пихая друг друга локтями, а подошедший мистер Бэггинс, до этого втихаря скормивший своей пони Миртл краснобокое душистое яблоко, присел рядом с девушкой, явно намереваясь составить ей компанию. — Что у Вас за табак, позвольте поинтересоваться? — «Лист Долгой Долины», конечно же. Один из лучших сортов Шира, Вам ли не знать, дорогой наш взломщик, — ответил за аданет старший племянник Подгорного короля. — Готов поспорить, господин гном. Вы пробовали «Южную Звезду»? — Голосую за «Старого Тоби», — усмехнувшись, встрял Гэндальф, благодаря которому, можно сказать, и начался весь этот разговор. Селлитиль, в это время, пользуясь тем, что слишком увлечённые спором мужчины откровенно её не замечали, без зазрения совести жадно курила чужую трубку, наслаждаясь моментом. Табачный дым дурманил разум, вытягивая из головы все те отвратительные терзания, буквально съедающие девушку изнутри. С каждым новым вздохом она ощущала, как изнурённое тягучей негой блаженства тело расслабилось, веки потяжелели, а все посторонние звуки, кроме потрескивания поленьев в костре и далёких трелей сверчков, будто исчезли. Жаль, что столь очаровательное до волнительной дрожи в груди успокоение рассыпалось по крупицам, разбитое появлением Торина Дубощита, до этого молчаливо придававшемуся раздумьям у края обрыва. — Чему вы учите ребёнка, Моргот вас раздери?! — Жизни, мой дорогой друг, — невозмутимо ответил Гэндальф, принимая на себя тяжёлый взгляд синих глаз исподлобья. — Из тебя, любезнейший, воспитатель, как из меня волшебник, — хмыкнул Подгорный король. — Отправьте девчонку спать. Я не желаю завтра поутру выслушивать её нытьё по поводу того, что она не выспалась. — Смею заметить, это совершенно не Ваше дело! Вы мне не отец, чтобы воспитывать меня! — Не хами мне, девочка! — аданет и глазом моргнуть не успела, как Торин оказался рядом, угрожающе нависая над ней. — Ваши советы совершенно неуместны, господин Дуболом! — не осталась в долгу Селлитиль, подскочив с места и взглянув на Подгорного короля свысока, тем самым разозлив его до яростной дрожи в конечностях. Откровенно говоря, у девушки от страха чуть ли коленки не затряслись. Стоящий почти в плотную к ней Торин выглядел так, будто хотел убить её на месте. — Отодрать бы тебя так, чтобы несколько дней сидеть не смогла! В детстве, видимо, не перепало, но, не переживай, совсем скоро ты доведёшь меня, и я самолично займусь твоим воспитанием, как бы то сделал твой отец! — прорычал Подгорный король после затянувшейся тишины, неподъёмным грузом давящей на барабанные перепонки. — Будьте добры, мистер Торин, отойдите от девочки, Вы пугаете её, — вступился за аданет нахмурившийся Бильбо, но голос его, вопреки серьёзности вида, дрогнул. — А Вы, господин взломщик, вместо того, чтобы выгораживать грубиянку, лучше бы научили её манерам и объяснили, как надо разговаривать со старшими! — Кому стоит поучиться манерам, так это Вам! — О, Эру, моя дорогая, не делайте глупостей, — видя, как опасно сжались массивные кулаки Дубощита, хоббит поспешил за локоть оттащить свою нерадивую приятельницу подальше от стремительно теряющего выдержку гнома. — Не приручи ты свою ручную тварь, я бы давно вышвырнул тебя из отряда! Селлитиль оскорбилась не на шутку и только открыла рот для того, чтобы разразиться в гневной тираде, как хоббит жёстко прервал её: — Прекратите немедленно! Разве Вы, душечка, не понимаете, что ничего хорошего своим поведением не добьётесь! Вмиг усмирившая свой пыл девушка пристыженно опустила голову, позволяя мистеру Бэггинсу увлечь себя к расстеленной на острых камнях собственной лежанке, где уже забылся крепким сном Аэрон, беспардонно занявший добрую половину дорожной сумки, служившей аданет подушкой. — Ложитесь спать, моя дорогая, Вы очень устали, — Бильбо подождал, пока Селлитиль уляжется, и заботливо закутал девушку в её же собственный плащ. — Добрых снов. Аданет благодарно улыбнулась хоббиту и прикрыла глаза, но сон не шёл ещё долго. Она успела услышать, как откуда-то из глубин ночи на несколько мгновений донеслись жуткие звуки, заставившие поёжиться. Обеспокоенный голос мистера Бэггинса поинтересовался о природе происхождения тех самых звуков. Фили и Кили пошутили о чудовищах, появляющихся в ночи и оставляющих после себя лишь реки крови. Подгорный король, сорвавшийся на племянников, прочитал им нотацию. А затем Балин поведал захватывающую историю о неком Азоге Осквернителе, объясняющую почему у Торина предостаточно причин, чтобы ненавидеть весь орочий род. Только лишь потом, когда все разговоры, наконец, стихли, Селлитиль провалилась в глубокий сон без сновидений.Глава 6: Первые неприятности
5 июля 2020 г. в 01:57
Длинная вереница из шестнадцати пони и двух лошадей только-только выехала за пределы Шира, но Селлитиль уже хотелось вернуться. Сказывалась целая ночь, проведённая в кресле, итогом которой стала жуткая ломота в шее. Утром, надо сказать, девушку подняли ни свет ни заря, сказали собрать все её скромные пожитки и водрузили на буйную кобылку, коих она страшно боялась. Животное постоянно норовило свернуть во все стороны, кроме той, в которую нужно, и, вот уже несколько часов подряд, аданет пыталась устроиться в седле поудобнее. Ко всему прочему, Аэрон периодически топтался на голове своего человека, цепляясь маленькими коготками за косынку.
Бильбо так и не явился, хотя, в глубине души, Селлитиль, всё ещё лелея надежду о том, что хоббит, подумав над её словами, в скором времени к ним присоединится, лениво наблюдала за гномами, делающими ставки — взыграет ли в мистере Бэггинсе трусость или же, наоборот, отвага. Слава Валар, надежды девушки оправдались, иначе ей, очевидно, даже не с кем было бы побеседовать на отвлечённые темы. Издалека послышался громкий окрик:
— Стойте! Подождите!
Гномы притормозили пони, и все, как один, обернулись. Их взору предстал бегущий к ним Бильбо, размахивающий контрактом, будто знаменем. Остановившись около Балина, весь взмыленный и растрёпанный от продолжительного забега хоббит отдал ему свиток и упёрся руками в согнутые колени, пытаясь отдышаться.
— А ну-ка, посмотрим, — седовласый гном хитро улыбнулся, ловким движением выудив из нагрудного кармана монокль, и всмотрелся в контракт, заключив. — Кажется, всё в порядке. Добро пожаловать, мистер Бэггинс, в отряд Торина Дубощита, — и подмигнул, спрятав свиток за пазуху.
— Дайте ему пони, — бросил хмурый, по своему обыкновению, Торин.
Колонна снова тронулась, а Бильбо начал суетливо отнекиваться от предложенной любезности, расхваливая свои навыки хождения пешком. Видимо, он тоже недолюбливал лошадей, как и аданет. Она, явно пребывающая не в своей тарелке с самого начала пути, позволила себе немного расслабиться, осознав, что теперь, в столь волнующем приключении у неё появился близкий ей по духу компаньон.
Однако разглагольствования хоббита, мигом прервали Фили и Кили, ухватившие его за лямки заспинной торбы и буквально затащившие на совершенно миролюбивую пони, кажется, даже самую миролюбивую из всех имеющихся. Она шла совсем уж неспешно, частенько приостанавливалась, чтобы пощипать сочной, пробивающейся у дороги зелёной травки, и совершенно не обращала никакого внимания на хоббита, ставшего её наездником.
Тем временем, воспрявшая духом девушка подогнала свою кобылку, поравнявшись с Гэндальфом и забавно нахмурившимся хоббитом.
— Мистер Бэггинс, я так рада, что Вы всё же решились присоединиться к нашей скромной компании.
— Моя дорогая, вряд ли компанию, в большинстве своём состоящую из гномов, можно назвать скромной, — пробурчал мистер Бэггинс, вызвав у аданет звонкий смешок.
Слова Бильбо подтвердились, когда представители подгорного народа начали беспардонно перекидываться небольшими мешочками с побрякивающим в них золотом, один из которых, надо сказать, чуть не прилетел достопочтенному хоббиту в лоб.
— О чём я и говорил, — в сопровождение тяжёлому вздоху, вырвавшемуся у мистера Бэггинса, раздался всё разрастающийся хохот Селлитиль. — Чего это они? — обратился Бильбо уже к ехавшему по правую от него руку волшебнику.
— Мой дорогой друг, гномы изволили делать ставки о том, осмелишься ли ты явиться или нет. Большинство решило, что нет.
— А что же Вы?
— Ну… — протянул Гэндальф, и вместо ответа в его руку прилетел выигрыш. — Я ни секунды в тебе не сомневался.
Хоббит хмыкнул, а затем громко чихнул, предусмотрительно прикрыв рот ладонью.
— Будьте здоровы, мистер Бэггинс. — Улыбнулась девушка.
— Благодарю. Это всё, должно быть, конский волос. У меня на него, видит Эру, жуткая аллергия. — Бильбо судорожно пошарил в карманах своих добротных вельветовых брюк, а затем, вдруг, резко замер, да с таким страшным выражением лица, будто его со всего размаху треснули обухом по голове. — О, нет, подождите! — выкрикнул хоббит.
Вереница в который раз остановилась, и гномы, а в особенности — их предводитель, загалдели, явно недовольные таким раскладом.
— Что у Вас случилось, мистер Бэггинс? — обеспокоенно поинтересовалась аданет.
— Мы должны вернуться! Я забыл носовой платок!
Ехавший во главе процессии Торин презрительно фыркнул, приказав двигаться дальше.
— Не печальтесь, господин взломщик. Вот, возьмите, вместо платка. — Бофур — жизнерадостный гном в забавной шапке-ушанке, криво нахлобученной на макушку, резким движением оторвал от подола своей нижней рубахи грязноватый и, откровенно говоря, дурно пахнущий лоскут, швырнув его сконфузившемуся хоббиту.
Среди представителей подгорного народа посыпались откровенные насмешки, а Двалин, составлявший компанию самому Дубощиту, выдал:
— Знаете ли, парни, мне уже начинает нравится наша вынужденная попутчица. Девчонка кажется совсем неприхотливой по сравнению с нашим драгоценным взломщиком.
Компания, включая даже Гэндальфа, разразилась басистым хохотом. Молчали лишь возмущённая Селлитиль и оскорбившийся до глубины души Бильбо. Аэрон, до этого успевший задремать прямо на макушке у своего человека, завертелся, противно зашипев, оттого, что его умиротворение посмели прервать.
— Придётся тебе теперь обходиться без носовых платков и прочей чепухи, Бильбо Бэггинс. По крайней мере, до конца путешествия так уж точно. Ты родился в мирном Хоббитоне среди зелёных холмов, но дом уже остался позади, а впереди — целый мир.
Хоббит ничего не ответил Гэндальфу, но явно задумался над его словами, поспешно запихнув отданный Бофуром лоскут в сумку, прикреплённую к боку пони.