***
Идти с каждым шагом становилось всё труднее. Сердце набатом било в потяжелевшей голове и противные тонкие голоса что-то пищали над ухом. Из оцепенения Селлитиль вывел злой вскрик Подгорного короля: — Как же всё долго! Когда уже закончится этот проклятый лес?! Она споткнулась о торчащий корень и не упала только благодаря Бильбо, вовремя поддержавшему её под локоть. — Хотел бы я знать. Одни деревья повсюду, — пробормотал Глоин. Внезапно Дубощит вскинулся и, расталкивая гномов, ломанулся через кусты в самую чащу. — За мной! Я знаю короткий путь! Гномы послушно последовали за ним. А аданет так и осталась стоять посреди выложенной камнем дорожки, растерянно хлопая глазами. Присевший рядом мистер Бэггинс вперился нечитаемым взглядом в огромную, обвившую стволы деревьев паутину, совершенно потеряв связь с реальностью. — Торин, куда ты уходишь?! — окликнула Подгорного короля девушка. — Гэндальф сказал не сходить с тропы! Зачем, скажи мне на милость, ты делаешь обратное?! Торин! Но Подгорный король не слышал её, продолжая упрямо идти вперёд. — О, Элберет! — Селлитиль устало потёрла виски. — Бильбо, милый, вставай. Нам нужно вернуть этого упрямца и всех остальных на тропу. Бильбо, прошу тебя, — тормошила она друга. — Тропу? — не понял он. А когда на него снизошло озарение, хоббит кинулся вслед за отрядом. — Тропу! Торин, стой! Девушке ничего не оставалось, кроме как догнать остальных. В конечном итоге, отряд оказался не пойми где, тропа была безвозвратно утеряна, и последующие несколько часов её тщетно пытались найти. — Мы ходим кругами! — отчаянно воскликнул Бильбо. — Мы заблудились! — Мы не заблудились! Мы идём на восток! — раздражённо возразил ему Дубощит. — Где восток? — Даже солнца не видно… Солнце. Эта мысль внезапно прогнала наваждение. Аданет вскинула голову, переглянувшись с просиявшим мистером Бэггинсом. — Надо залезть наверх. Гномы заспорили, начав пихаться друг друга. — Тихо! Замолчите! — рявкнул Подгорный король. — Господин взломщик прав. Пусть он залезет повыше и скажет, где хотя бы примерно мы находимся. — Я с ним. — Нет, Селлитиль, ты останешься здесь. — Я не спрашивала дозволения о действиях, а всего лишь уведомила тебя о них, Торин, — бросила девушка и принялась карабкаться по широкому стволу дерева вслед за шустрым хоббитом. Земля становилась всё дальше, и, когда двое горемычных друзей забрались на самую верхушку, высунувшись из кроны, дурман полностью отступил. Они, наконец, вздохнули полной грудью свежего прохладного воздуха. Порыв ветра растрепал их волосы. В небо взметнулась стайка голубокрылых бабочек. Хоббит тихо рассмеялся от облегчения. Аданет невольно залюбовалась представшим перед ней видом. Багряное полотно леса совсем недалеко отсюда разрезала надвое река, разливающаяся в широкое озеро. А ещё дальше, среди плотных низких облаков виднелась заснеженная вершина Одинокой горы. — Мы почти добрались! — радостно закричал мистер Бэггинс гномам. — Вы слышите меня?! Я знаю, куда идти! Ау! Но снизу никто не отвечал. — Бильбо, смотри! — одёрнула его Селлитиль, указав кивком головы на зашевелившиеся впереди явно не от ветра макушки деревьев. Двое друзей пригнулись, чтобы рассмотреть, что произошло, как хоббит вдруг поскользнулся и свалился вниз, прямиком в паутину, по несчастливой случайности утащив за собой девушку. Она завизжала, однако, быстро затихла, сильно приложившись в полёте головой о ветку и потеряв сознание.***
Аданет очнулась от того, что кто-то потряс её за плечо. — Ты как, в порядке, девочка? — послышался обеспокоенный голос Торина. Она открыла глаза, осмотрев себя, всю облепленную паутиной. Остальные гномы выглядели не лучше. Но это не имело особого значения. Главное, что они были живы и здоровы. Только вот среди отряда не доставало кое-кого. — Где Бильбо?! И только Дубощит раскрыл рот, собираясь ответить ей, как со всех сторон набежали огромные, размером с лошадь пауки. Гномы схватились за оружие, принявшись яростно от них отбиваться. Селлитиль решила не отставать от товарищей, безжалостно задушив собственный страх. За время похода стоило уже привыкнуть к подобным заключениям. И она привыкла. Девушка резво подскочила на ноги, с трудом поборов головокружение, вытащила меч из ножен и резко всадила его в голову набросившемуся на неё тёмному созданию. Во все стороны брызнула зловонная отвратительная слизь, запачкав одежду и руки аданет, однако, это в данный момент взволновало её меньше всего. Выдернув клинок из мёртвой туши, она сцепилась с очередным пауком. Драться с ними оказалось куда легче, чем с орками, потому отряду удалось оторваться от них. Правда, ненадолго, потому как набежали новые. По своему обыкновению особо удачливую Селлитиль зажали около деревьев несколько пауков, и она бы точно с ними не справилась, если бы не одно обстоятельство. Этим обстоятельством оказался молодой эльф, облачённый в чешуйчатые серебряные доспехи. Он ловко пробежался по веткам дерева, спустился по нити паутины вниз, приземлился на тёмное создание, желающее полакомиться девушкой, проехался на нём, следом перекувырнулся по земле, попутно распоров живот ещё одному пауку, одним слитным движением поднялся на ноги и направил стрелу Подгорному королю прямо в лоб. — И не надейся увернуться, гном! Всажу между глаз! — презрительно бросил он звонким голосом. Отовсюду с деревьев поспрыгивали остальные лесные эльфы, тоже ощетинившиеся стрелами, и окружили членов отряда Торина Дубощита. Но не всех. Помимо Селлитиль, добивающей оставшегося посягнувшего на неё паука, в незавидном положении оказался и Кили. Дёрнувшийся Фили хотел было броситься брату на помощь, однако, его опередила рыжеволосая эльфийка, появившаяся практически из ниоткуда. С небывалой лёгкостью она самостоятельно расправилась сразу с пятью пауками, так и не бросив кинжал просившему о нём младшему племяннику Подгорного короля. Распрямившись, девушка удостоила опешившего гнома коротким надменным взглядом и подошла к тому светловолосому эльфу. — Обыщите их! У засмотревшейся аданет отобрали меч и грубо толкнули в плечо, отчего она от неожиданности рухнула в ворох сухих листьев, взвизгнув. Командир отряда лесных эльфов резко обернулся, прищурив ледяные нечеловеческие глаза. Селлитиль вздрогнула, напряжёно замерев. Эльф подошёл к ней, мягко подняв с земли за предплечье и внимательно оглядел. Затем вдруг приподнял выбившиеся из причёски белоснежные пряди, обнажив заострённые уши, и лицо его вытянулось в изумлении. — Эллет, — выдохнул юноша на непонятном переливчатом языке. Точно такой же, не стихая, звучал в садах Ривенделла. — Что ты делаешь здесь в компании этих гномов? — Я не понимаю… — Ты не знаешь синдарин? — Нет. — Странно. Тауриэль! — окликнул он ту рыжеволосую стражницу. — Пауки мертвы? — Да, но придут ещё. Они становятся всё смелее. — Я тебя понял. Присмотри за ней, — эльф кивнул в сторону ничего не понимающей Селлитиль и отошёл к одному из своих подчинённых, протянувшим ему Оркрист Торина. Тауриэль хмыкнула, придирчиво осмотрев пленницу с ног до головы. — Откуда ты здесь взялась? Ты не подданная владыки Трандуила, верно? — Моё имя… — Я не спрашивала твоего имени, — резко перебила девушку эльфийка. — Я спросила, откуда ты. Аданет, внутренне возмутившись такой грубости, задрала подбородок повыше, демонстративно отвернувшись от стражницы. — Не желаешь отвечать? — усмехнулась она. — Ничего, наш король разговорит тебя. — Уходим во дворец! — скомандовал светловолосый своим подчинённым. Тауриэль подтолкнула Селлитиль к остальным гномам. — Где Бильбо, Торин? Куда он опять делся? — шёпотом спросила девушка, склонившись к уху Подгорного короля. — В любом случае, у нас будет запасной план, — улыбнулся он. Аданет и Дубощита резко ткнул в спины какой-то стражник. Они замолчали, отдалившись друг от друга, и пленников повели по ведомым лишь одним эльфам тропам.***
После полудня их вывели к дворцу Лесного короля, искусно выточенному прямо в поросшем буками крутом холме. К нему вёл длинный каменный мост, перекинутый через бурные воды реки Лесной, по которому и провели отряд, прямиком к открывшимся по команде светловолосого резным массивным воротам. Внутри дворец представлял собой невероятной красоты пещеру со множеством ярусов, длинных коридоров, резных арок и просторных залов, соединённых между собой узкими переходами, висящими в воздухе, и витиеватыми лестницами. Повсюду царил полумрак. Чертоги освещались лишь настенными коваными светильниками, свисающими из-под высоких сводов масляными лампами, издалека напоминавшими горящие в ночном небе звёзды, и редкими лучами солнца, пробивающимися через небольшие прорехи в потолке пещеры. Воздух был свеж и пах благовониями. Невольно залюбовавшуюся застывшим в своей монолитной красоте дворцом Селлитиль в который раз за день больно ткнули под лопатку. Эльфы отвели пленников на один из нижних ярусов, побросав их в темницы, и сразу же удалились. Остался подольше лишь светловолосый и Тауриэль, разбирающаяся с воспылавшим к ней интересом Кили. — Ты не осмотришь меня? — поинтересовался младший племянник Торина. — Может, у меня что-то в штанах? — Или ничего, — хмыкнула стражница, громко захлопнув чугунную решётку его камеры. Гном ухмыльнулся, проводив эльфийку пылающим взглядом. Селлитиль, созерцающая данную картину из темницы напротив, закатила глаза. Неужто Подгорный принц действительно удумал приударить за столь надменной девицей? В таком случае, дядя явно не одобрит его увлечения. — Почему этот гном так пялится на тебя, Тауриэль? — недовольно спросил светловолосый у девушки. — Откуда я знаю? — огрызнулась она. И уже чуть мягче прибавила, сбежав по лестнице вниз. — Он довольно высок для гнома. Ты так не думаешь? — Выше, чем многие… Но не менее уродлив, — крикнул он ей вдогонку. Наградив Кили подозрительным взглядом, эльф направился к камере аданет. — Я скажу о тебе отцу. Возможно, он захочет поговорить с тобой. Девушка ничего не ответила, шарахнувшись от стоящего вплотную к решётке юноши, подобно напуганному дикому зверю. — Ты боишься меня? Почему? — Эй, ты, остроухий! — рявкнул Торин, запертый в соседней темнице. — Отвяжись от неё и проваливай! Не видишь, леди не хочет с тобой разговаривать? Недовольный светловолосый окинул Дубощита презрительным взглядом и ушёл прочь.***
Селлитиль абсолютно точно не имела ни малейшего представления, сколько времени прошло с момента их пленения. Голые каменные стены камеры уже начинали давить на разум. Даже гномы, до этого отчаянно стремящиеся выбить удерживающие их в неволе чугунные решётки, оставили свои попытки на освобождение. Одна надежда оставалась на Подгорного короля, которого сравнительно недавно увели на аудиенцию с Лесным королём. И сейчас все с нетерпением дожидались разрешения конфликта с эльфами. К счастью, ждать пришлось недолго. Упирающегося Торина приволокли двое стражников, и швырнули обратно в темницу. Аданет обречённо вздохнула. Переговоры явно прошли не самым лучшим образом. По правде говоря, даже ужасно. — Он предложил сделку? — взволнованно спросил Балин. — Да, — выплюнул Дубощит. — А я послал его на ish ka khe ai dor gnur. Его и всю его родню! — взревел он на последней фразе, видимо, надеясь, что владыка Лихолесья услышит его. — Ну, вот и всё… — невесело усмехнулся старший сын Фундина. — Без сделки надежды у нас нет. — Есть ещё надежда, — возразил Торин, воодушевлённо вглядываясь в верхние ярусы дворца.***
Прошло ещё несколько дней, а, может, недель или даже месяцев. Селлитиль не знала. Ей казалось, будто она медленно, но верно теряет рассудок. Еда и вода, которую приносили стражники, оставалась почти нетронутой. Пленница, не меняя позы по несколько часов, сидела на жёсткой койке, словно каменное изваяние, вперившись взглядом в стенку. Конечно, девушка не думала, что встретит свою кончину так — сгнив в сырой темнице Лесного короля. Однако, с судьбой постепенно смиряешься. Гномы тоже, мягко говоря, приуныли. Один только Торин был чрезмерно возбуждён ожиданием чего-то. Но чего? Чуда? Только и его, наверное. Однако в какой-то момент Валар, внемля отчаянным молитвам несчастных пленников, решили смиловаться над ними и дать им шанс на спасение. Привычную удручающую атмосферу, царящую в темницах, нарушила нежная мелодия, льющаяся откуда-то с верхних ярусов дворца. Тот плач арфы был знаком Селлитиль, и она, совсем обессиленная, начала тихо подпевать потрескавшимися губами: На ярмарку в Дориат едешь ли ты? Розмарин, шалфей, зверобой Найди среди людской суеты Ту, что была когда-то со мной. Нехотя перебрасывающиеся короткими фразами гномы затихли, прислушавшись. Скажи, пусть сошьет мне рубашку из льна Розмарин, шалфей, зверобой Без нитки с иголкой, без единого шва И тогда снова будет со мной. — Зазываешь остроухих? — недовольно проворчал Торин. Селлитиль ничего не ответила, внезапно оживившись. Судя по её вспыхнувшему надеждой взгляду, она заприметила кое-кого на лестнице над темницами и запела громче: Пусть прополощет одёжку в ручье Розмарин, шалфей, зверобой Иссохшем давно и поросшем травой И тогда снова будет со мной. Пусть её просушит в дождь проливной Розмарин, шалфей, зверобой Чтоб каждая нитка стала сухой Вот тогда она будет со мной. Гномы удивлённым взглядом встретили появившегося у темниц того самого, поймавшего их в лесу эльфа. Он, будто заворожённый, двинулся к камере девушки, обвив ладонями прутья решётки. Аданет, пошатнувшись, поднялась с кровати, несмело приблизившись к юноше, ловившему каждый звук её печальной песни. Допустим, выглядела она не самым лучшим образом, но у Селлитиль был неплохой голос. Сирены из старых легенд тоже не были прекрасными девами, однако, моряки сами сбрасывались в морскую пучину, стоило им лишь услышать их пение. Возможно, и у аданет есть небольшой шанс на то, чтобы очаровать этого эльфа? На ярмарку в Дориат едешь ли ты? Розмарин, шалфей, зверобой Найди среди людской суеты Ту, что была когда-то со мной. Девушка замолчала, несмело прижавшись лбом к холодным пальцам эльфа. Музыка стихла. На несколько мгновений повисла звенящая тишина, а затем её нарушил щелчок открывающегося замка. Решётка распахнулась, и пленница мигом растеряла всю свою уверенность. Она хотела было попятиться назад, но светловолосый мягко удержал её за предплечье. Ясные ледяные голубые глаза встретились со светло-серыми, затянутыми поволокой. — Как твоё имя, bain gwend*? Аданет вздрогнула. — Тебе нечего бояться, — юноша взял её руку в свою, пытаясь успокоить. — Меня зовут Леголас. Я, как и обещал, поговорил с владыкой. Он готов принять тебя прямо сейчас. — Селлитиль, — она вымученно улыбнулась. Вот он, её шанс. — Приятно познакомиться, — и вышла из тени камеры. Эльф вдруг помрачнел, внимательно оглядев пленницу с ног до головы. — Не стоило бросать тебя, ни в чём не повинную, в темницу. Я совершил ошибку. Ты зачахла в неволе, подобно дикому цветку. — Простите, я не понимаю… Я сделала что-то не так? — Нет, всё в порядке. Идём. Леголас выпустил её руку из своих и развернулся, направившись вперёд. Селлитиль послушно двинулась за ним. — Куда это ты уходишь? — Очаровала остроухого, спасла свою шкуру и решила бросить нас? — Предательница! — обрушились на неё обвинения до этого напряжённо молчавших гномов. «Я лишь хочу вытащить нас отсюда!» — подумала девушка, остановившись и борясь с желанием сказать это вслух. — Пойдём, — окликнул пленницу светловолосый. Она бросила умоляющий взгляд на Торина, но тот даже не смотрел в её сторону. Тяжело вздохнув, аданет принялась догонять Леголаса, пообещав себе, что непременно объяснится перед отрядом, как только они все выберутся на свободу.