Механика любви

Как же так можно было? Стул, что стоял и никого не трогал, резко оказывается перевернут и отброшен куда-то к стене. Кокичи Ома расхаживает по комнате, нервно впиваясь зубами в обкусанный ноготь на большом пальце. Прошло уже несколько дней с этого проклятого поцелуя! И он им не насытился. Маломаломало... Ему было чертовски мало! Хочу ещё! Он избегал Киибо, как мог. Не появлялся на уроках, из комнаты выходил буквально по стеночке. Он старался не видеть, так называемый раздражитель, чтобы не чувствовать того, чего не понимал и даже боялся. Но от того, что не видел, эти чувства никуда не пропадали. К тому же, сверху на них ложилась тяжёлым валуном тоска. Ома скучал. И ненавидел это. Нет, это невозможно. Какая глупость! Киибо не живой. НЕ ЖИВОЙ. То есть... Я ведь не испытываю чувств к своей стиралке, верно? И не спрашиваю у микроволновки, как её дела, прежде чем положить еду? Да что я! Даже тот жирный идиот из старшего класса девочек из эроге не воспринимает серьезно. Хотя... Нет, точно, он бы не испытал чувств к роботизированной модели 2D персонажа. Да какое мне вообще дело до него? Ома смотрит на себя в зеркало. Сейчас он выглядит особенно маленьким и хрупким, без всех этих надменных усмешек, с уставшими глазами, выражающими истинную грусть, а не поддельную радость. Только он видит себя таким. Только зеркало знает правду и не рассказывает её никому, кроме самого верховного лидера. И этот мир готов рухнуть со дня на день. Готов впустить еще кого-то. Кого-то чужого, страшного, и до боли голубоглазого. Сейчас существую только я. Я... Кокичи Ома, пожалуйста, включи свой мозг. Одумайся! Сделай шаг назад! Да хоть сто шагов! Только прекрати это! Не тебе можно это позволить. Не в твоем положении! Не в робота. Он прислоняется лбом к зеркалу и печально вздыхает. - Мы не могли с тобой так влипнуть. Не могли. Мы всегда всё просчитывали наперед, предвидели каждую возможную ошибку, знали, как нужно поступить. И где мы сейчас? Ома даже не замечает, как начинает говорить вслух со своим отражением. В прочем, сейчас он не сильно этим озабочен. Сейчас он думает о том, как искал в старших классах людей, которые могли бы стать его наставниками. В классе семьдесят седьмом была настоящая принцесса и человек, возглавляющий целый клан. В семьдесят восьмом учился абсолютный наследник. Себе под нос Ома восхищался этими людьми и старался изучать их, в чем-то даже брать пример. Но почти сразу увидел, как ребята из семьдесят седьмого класса начали строить отношения. Якудза со своим подчинённым, принцесса с каким-то странным якобы Владыкой Тьмы. Ну ладно они, но когда холодный статный блондин, который казался Оме почти что кумиром, начал заметно (скорее всего, только для умеющего хорошо читать людей Омы) интересоваться простым парнишкой в вечно расстегнутой куртке, Кокичи стало тошно. Он смеялся над ними, презирал это. Статусные люди Не Имеют права на чувство. Они должны соответствовать статусу и контролировать себя. А что теперь? Что делать Оме? Смеяться над собой? Испытывать рвотный рефлекс каждый раз, видя своё отражение? Что он может с этим сделать? Может быть... Да, это звучит логично. Он даст роботу себя отвергнуть! Если Киибо не примет его чувств, а он не примет, то Ома успокоится! Стоит попытаться! К тому же, такой, как Ома, всегда может сказать, что солгал! Фиалковые глаза верховного лидера сталкиваются уже с более радостным взглядом в зеркале. Скоро всё закончится.