До петли

      ― Сорель, ― голос знакомый, родной, ― Сорель, поднимайся! — настойчивый стук в дверь. — Пора на охоту, Керней запряг лошадь, — всегда будит его ни свет ни заря. — Проснись, кому говорят! Ты подготовил вчера дробь, как я просил?..       ― Да-да, фатер, сейчас спущусь, ― всегда бормотал Кайнц, ― пусть мама или Роизин сварит кофе…       Белый утренний свет сквозь солоноватый приморский туман, светлая деревенская спальня на втором этаже и запах старой перины исчезли, только он свесил ноги и разлепил глаза. Он в своей съёмной квартирке на окраине Лондона. Всего лишь сон. Приятный, тёплый и размытый. Так давно ему не снилось подобное.       Стоило оторваться от тёплой ткани софы, как утренний холодок коснулся кожи. С дурацкой надеждой, но Сорель оглянулся: нет, ушла. Впрочем, с чего бы ей оставаться, к тому же хозяйка могла всякого надумать.       Наверное, этот отрезвляющий холод, исходящий от Хороми, успокаивал его ум; то, что жалило его в бессонные ночи. Впервые за долгое время Кайнц чувствовал себя с утра не разбитым, хотя и спал без удобств ― бывало хуже, как говорится. Зевнув и потянувшись, он решил развести огонь, и, пройдя к ящику с углём мимо стола, заметил там записку. Сорель не знал наверняка, но точно не предчувствовал ничего дурного.       «Было бы некрасиво уходить совершенно без прощаний, но ты уснул. Я знаю, что ты всё равно попытаешься меня разыскать, однако, пожалуйста, не приходи снова в мой дом. Ниже я написала адрес, куда ты можешь обратиться, если захочешь связаться со мной».       ― «Некрасиво», ― усмехнулся Сорель и, разглядев название улицы, задумался. На удивление, он знал, где она расположена, поскольку идти было не так далеко: под Стрэтфордом, у самых доков. И, похоже, туда стоило заглянуть, на обратном пути домой.       Потому что первым делом сегодня Кайнц намеревался проведать того, благодаря кому вообще проснулся с утра. В чём сон нисколько не соврал — день выдался туманным. Добираясь до Болдуин-стрит, Сорель боялся потеряться, ведь ещё не успел достаточно хорошо запомнить местные переплетения улочек, но длинный обшарпанный дом, дробь «5/5» при входе в подвал и самодельная лестница ждали на прежнем месте.       ― Вы гляньте-ка, какой он нонче свеженький, ― Бетти развалился во весь диван со своей записной книжкой в руках и надиктовывал адреса и заказчиков Джо, сидящему за письменным столом неподалёку.       ― Сам-то, ― не успев притворить дверь, хмыкнул Сорель: из-под чистой рубашки Людвига проглядывала не менее чистая повязка.       ― Ну что, удалось свидание?       ― Лучше. Я выспался.       ― Значит, всё-таки на свиданку сдриснул, ― дверь пинком захлопнул Фредди, сидящий в углу. Весьма обиженный Фредди.       ― Я договаривался о встрече с подругой, вот и всё, ― дёрнул бровью Кайнц. — На которую опоздал почти на три часа, чтоб ты знал.       ― Подруга? У Кайнца? Хах, ― со смешком Бетховен переборщил, отчего тут же схватился за живот.       ― А что, опять расцеловать меня хотел? — Сорель скрестил руки и привалился поясницей к подоконнику.       ― Нет, мальчик мой, свой шанс ты таки уже упустил! ― глава ячейки успокоил рану и ухмыльнулся. — Но у нас… У вас теперь много работы, пока я буду возлежать тут. Так что это ты верно, что зашёл.       ― В таком случае я жду распоряжений, ― Кайнц прошёл к креслу и журнальному столику, оставив футляр Фредди, без пояснений. Тот также без слов его принял, открыл и принялся ухаживать за винтовкой, на что её хозяину вчера не хватило ни времени, ни сил.       ― Перво-наперво, иди и сделай мне ещё чаю, ― Бетти протянул чашку, и отлистнул несколько страниц назад.       Кайнц изогнул бровь, но чашку взял, позволив себе заметить:       ― Только потому, что ты вспоротый.       ― Разумеется, ― пробормотал вслед Людвиг и продолжил диктовать для зарывшегося в бумаги Джонса.       Тяжело вздохнув, Кайнц прошёл на кухню. Судя по плотному налёту на каёмке, заняты его коллеги были с самого утра, если не раньше. Пока наливал воды в чайник и ставил его на плиту, он услыхал под ногами скрип подвальной двери и три пресно бранящихся голоса. Впрочем, подумав, Сорель лишь пожал плечами, глотнул из фляги, проверил Веблэй в кармане и сосчитал в уме: через сколько найдут, куда надо лезть?       ― Ой, добрый день, молодые люди, ― прошла минута и тридцать восемь секунд прежде, чем раздался скрип входной двери на балконе и Людвиг приветствовал гостей. — Надеюсь, вы таки принесли нам заказ на поработать, потому что с иными запросами мы пока не принимаем.       ― Бетти, у тебя горячка или как? Ты не видишь, для чего мы пришли?       Сорель медленно и тихо приблизился к коридору, откуда в отражении зеркала над камином прекрасно видел вошедших. Трое совсем юных ребят, лет восемнадцати-двадцати, если не меньше. Красноватые круги под впалыми глазами и постоянное нервное пришмыгивание носом неоднозначно намекали на их интересы.       ― А у вас, молодые люди, я смотрю и вовсе глухота ушей? Я же вроде сказал, что если без заказа, то не принимаю.       ― Твою мать, Людвиг! — один из них резко, но отнюдь не внезапно взбесился, достав из кармана брюк выкидной нож. — Отдай ебучий китайский порошок или что там у тебя есть, или мы докончим то, что не смогли южные…       Дверь захлопнулась, заставив гостей затихнуть и обернуться. Сидевший всё это время в углу Фредди зарядил Ли-Метфорд новой обоймой и с очаровательной улыбкой наставил на парня с лезвием:       ― Пау!       ― Так понимаю, слухи стали поползти ещё вчера как раз от Ламбета, ― вздохнул Бетховен и потянулся к своей шляпе на журнальном столике. Под ней прекрасно помещался компактный, старый и добрый Веблэй Прайс. — О, и чайник вскипел, ― на кухне и вправду засвистело. — Кайнц, ты же не бросишь старого больного еврея в беде?       Людвиг переломил раму револьвера, давая понять, что барабан пуст. Что спички, что патроны — старый скряга сам ни за что покупать не станет, если можно стрельнуть чужое. Сорель хмыкнул, и, оставив на кухне залитую кипятком заварку, вышел поприветствовать гостей.       ― Ой, а что это за джентльмены нас посети-и-или-с, ― стрелок нащупал в кармане горсть патронов и щедро отсыпал их главе ячейки.       Джентльмены явно были слишком озадачены, чтобы внятно ответить на вопрос. Они поплотнее прижались друг к другу спинами: один из них вполне резонно опасался больше Фредерика, окружённого коробками с патронами и порохом, другой силился ответить, вынув наконец руки из карманов, а третий панически искал, куда ему спрятать нож. Сорель решил подсобить, пройдя поближе и услужливо забрал лезвие себе:       ― Фредди, смотри, они принесли тебе небольшой презент, ― сложив его, Кайнц бросил безделушку другу.       Оружейник ловко схватил подарок левой рукой, спрятал в карман и вернул ладонь на цевье винтовки:       ― Премного благодарен.       ― Кайнц, мы тебе платим, по-твоему, за что? — Джо даже не оторвался от журнала, выводя строчку за строчкой. — Меньше слов, больше порядка в моей квартире, попрошу.       ― Погоди, мон шер, ну, а вдруг они действительно чего ценного нам предложат, ― возразил Людвиг, зарядив револьвер.       ― Или… Нет? — Сорель подыграл, холодно глядя на тех сверху, и запустил руку в карман, нарочно щёлкнув курком собственного Веблэя.       ― Как минимум, мальчики, напомните мне, чьих вы? — Людвигу потребовалось усилие, чтобы сесть, но он не подал виду, лишь придержав рану и уперев руки в колени.       ― Дж…       С улицы раздался свист и ржание лошадей. Судя по сопровождавшему это громкому скрипу и «тпр-р-р-р-р», экипаж весьма резко затормозил. В подвале хлопнула дверь и следом раздались грузные шаги.       ― Джейкоба, ― не шибко радостно подпёр голову рукой Людвиг. — Только что-то я таки не помню, чтобы мы с ним договаривались о встрече…       Даже Джо оторвался от работы, сняв очки, положив их в футляр и туже подпоясав халат. Сорель переглянулся с Фредди, отчего последний передал ему винтовку, достав из своей сумки собственный Смит-Вессон. По-прежнему не произнося ни слова, стрелок отошёл в угол к товарищу, подняв Ли-Метфорд, но дуло направил не на гостей, а на входную дверь.       ― Людвиг! — в квартиру зашёл рослый, крепкий, по-настоящему статный мужчина.       Плащ небрежно висел на его, без преувеличения, широких плечах — ему пришлось повернуться боком, чтобы протиснуться внутрь. Однако его взгляд тут же упал вправо, на наставленное ружьё.       ― Стреляй, раз уж поднял, ― поверх прицельной планки Сорель увидел несколько шрамов, которые тот явно пытался скрыть бородой, но вышло лишь чётче очертить их. — Иль кишка тонка?       Стрелок не двигался пару секунд, но после щёку от приклада убрал:       ― Насчёт кишок, слава Господу, не знаю, а вот тонкостью извилин не страдаю. Не сочтите за грубость, сэр, но мы вас тут лично встретить не ожидали.       ― Так, ― мужчина обернулся к троице любителей порошков, окинув строгим взглядом, ― а эт что ещё такое?       ― Это ты у меня спрашиваешь? — снова переборщил со смешком Людвиг.       ― И то верно, ― наклонил голову он, а затем обратился к застывшим парням: — Ну? Я жду объяснений.       ― Э-э-э, ― проскрипел один из них, ― Сэр, мы хотели кое-что купить у Бетти…       ― Людвиг, ― едва заметно прищурил глаза Джейкоб. — Или хотя б Бетховен. Имей уважение к человеку, в конце-т концов. Он его вполне заслуживает. И что ж вы хотели у него купить?       ― То, чего я им не продам, ― Бетти был не дурак сознаваться, что втихую, бывало, реализовывал остатки нуждающимся. — Собственно, на этом наш разговор и застыл, когда ты вошёл.       ― Ох, так я, гляжу, вас прервал, ― изобразил раскаяние мужчина. — Позволите ль несколько загладить мою грубость?       А Сорель только сейчас заметил, что всё это время у входа маячил ещё один человек, на фоне своего господина казавшийся маленьким, хрупким и убогим, особенно в своих толстых линзах. Хотя на деле представлял из себя обыкновенного джентльмена в очках.       ― Как пожелаете, ― Бетховен расположился удобнее на диване и отложил ежедневник корешком вверх.       Сопровождающий Джейкоба, поджав тонкие губы, вдруг прижался к стенке на балконе, и Кайнц быстро понял, почему. Мужчина подскочил к тем троим, и одному из них, схватив под грудки, хорошенько врезал по лицу. Двоих оставшихся как мелких шкодников сгрёб взашей и вытолкнул наружу. Протерев кровь с костяшек пальцев и пары перстней платком из нагрудного кармана, он отдал его тому очкастому, глаз с провинившихся не сводя:       ― Ещё раз вы, пиздюки, не подумав трижды, продадите моё доброе имя в обмен на дозу, ― судя по лицу, Людвиг, наблюдавший за происходящим через дверной проём, был крайне доволен, ― Богом клянусь, я разворочу ваши носы так, что до конца жизни дышать ртом будете. И молитесь, чтоб я оставил в нём зубы. Дэрил, ты не был б так добр позвать кучера?       ― Сию минуту, сэр, ― немного нервно, но вполне послушно отозвался тот, спускаясь в подвал.       ― Ты как всегда такой великодушный, ― хмыкнул Бетти, когда Джейкоб вернулся в дом. — Кстати, ты как раз к чаю. Принести тебе стул, кресло, табурет?       ― Ну, зна-шь, ― мужчина ответил без особого сарказма, взглядом скользнув по винтовке, двум револьверам и куче коробок с патронами, разбросанных вокруг Фредди, ― по крайней мерь от синяков и сломанного носа они не издохнут. Да, я б не отказалсь, раз ты так щедр.       Сорель встретился взглядом с начальником, и незаметно закатил глаза:       ― Ja, ja¹, понял я, понял.       Вернув винтовку Фредди, очень широко улыбающемуся, он перешагнул постанывающего на полу гостя и пошёл обратно на кухню.       ― Так, значит, это правда про этого паренька столько разговоров? — услышал он за спиной. — Стрелок, чёрная шинелька, калякает по-немецки. И он мне чай подаст?       ― А что, надо кофе? Или быть может какао? — на этот раз хмыкнул Бетти аккуратнее. — Скажи лучше, чего это ты решил порадовать меня своим визитом.       ― Потому чт слышал, чегойт с вами приключилось. В частности, как я понял, вчера, ― кивнул он на повязку. — Вот и решил по пути заехать, узнать, дееспособна ль ваша могучая кучка, ― Джейкоб усмехнулся в усы, поглаживая подбородок. — А то, знаешь, подохни ты, что-т сомневаюсь, что твои ребята приносили б столько ж дохода. Отдал бы эту квартирку кому-нить более рентабельному. Ну и, что я, монстр какой, что ль? Заехал проведать друга в беде.       Когда Кайнц вернулся в комнату, старый усатый кучер, кряхтя, вытаскивал за ноги бедолагу с разбитым лицом из квартиры. Поставив для заглянувшего к ним главаря Хакни стул, и принеся пару чашек, Сорель оставил чайник на столе, однозначно дав понять, что более прислуживать не собирается:       ― Фред, пойдём свежим воздухом подышим. Не будем мешать, так сказать.       ― Пожалуй, выйду с вами, ― поднялся Джонс, проплыв мимо на выход первым.       Людвиг незаметно проводил взглядом своих подчинённых и, коротко шмыгнув, потянулся за чайником:       ― Ты, конечно, просто растопил моё скупое и чёрствое сердце своей заботой, но всё-таки, я был бы рад, если б ты зашёл не просто так.       ― Понима-а-аю, ― расположился удобнее Джейкоб, доставая из плаща табак. — Но — не-а, никаких конкретных услуг я пока у тя брать не намерен. Просто хотелось б узнать об всей этой истории, ― забивая трубку, глава Хакни глянул на главу ячейки чёрного рынка исподлобья: ― Ты зна-шь, у меня и без того забот полно, чтоб разбираться с кем-т, вродь Ричардсов.       ― Ох, нам бы так жить, как вы прибедняетесь! Вижу, ты не в восторге от этой истории, как и я, ― Людвиг с завистью прошёлся глазами по золотой табакерке с малахитом, и дал себе обещание послать Фредди за папиросами, как только этот разговор закончится. — И давай сразу проясним вот что: обвинения ложные. И даже сама Ричардс после вчерашнего на нашей — моей ячейки — стороне.       ― Ага-а-а, ― как бы поняв, к чему клонит Бетховен, Джейкоб приличия ради спросил: ― А что тогда твоя рана?       ― Эмилия, увы, не в силах заставить кучу обозлённых ребят по щелчку пальца избавится от этой самой злости. Им нужно было на кого-то вывалить всё то, что случилось, и, к несчастью, рядом оказались только Кайнц и моя скромная персона.       ― Неприя-я-ятная ситуация, ― гость слегка поморщился и зажёг спичку. — Скажи-к, Людвиг, я пра-льно понял, что с Ричардс ты знаком лично?       Бетти был достаточно умён, чтобы уловить в этой фразе нотку напряжения.       ― Вы таки сегодня какой-то лимонный, молодой человек! Ещё чуть больше месяца назад у нас в распоряжении было чуть ли не всё побережье ирландского моря ― вы хоть представляете, сколько всего через нас проходило, и для какого количества народу? Так что да, с милейшим семейством Ричардсов я знаком.       ― А-а-а, ― потянул тот, ― тогда терь понятно, чегойт прежде, чем приползти ко мне, ты послал Кайнца в Ламбет. Тогда без особых претензий, Людвиг, ― приподнял он руки. — Знай тебя — считай комплиментом — я решил, что ты можешь иметь с ними дела у меня за спиной. А что было — то было, и Бог с ним.       ― У нас с тобой быть соглашению, Джейкоб, ― спокойно отпил чая Бетховен, ― вполне чётко и ясно, Джо и Дэрил свидетели. С тебя услуга ― с меня доля. И никаких запретов на сделки с кем бы то ни было, позволю напомнить! Зная твоё очень доброе и очень честное имя, ― он скосил глаза на главу Хакни, ― ты ведь не подумаешь использовать его авторитет, чтобы манипулировать делами старого больного еврея?       Закурив, гость посидел молча пару секунд. Затем выдохнул дым и громко хмыкнул, прикрыв глаза:       ― Я искренне жалею, Людвиг, что не познакомился с тобой раньше. Люди, вродь тя, всегда меня поражали: вродь и ублюдки, но, сука, ты не можешь их не уважать.       ― Весьма польщён, ― не стал отрываться от чая Бетти.       ― Но, вертаясь к нашему разговору, то была лишь первая волнующая меня вещь, ― наклонившись вперёд, продолжил Джейкоб. — Что насчёт Кайнца?       ― А что насчёт него?       ― Я понятья о нём не имею, ― он принизил голос. — Ты держишь при себе карманного убийцу, и я понимаю, для чего. Но я не знаю ничёй об этом парне, окромя того, что с месяц назад он пристрелил пятерых бобби у вас на севере. И я вполне резонно опасаюсь ещё с тех пор, как вы…       ― Во-первых, ― теперь нахмурился уже Людвиг, но голоса не принизил, ― Кайнц — не «карманный убийца». Ладно, я похож на еврея, но не на идиота же! Убийство ― это всегда проблемы, проблемы и ничего, кроме нескончаемых проблем, как я уже убедился не раз. Я взял его, потому что он может постоять не только за себя, но и за других. Что, собственно, в Эйре и сделал.       ― Раз ты так гри-и-ишь, ― Джейкоб вздохнул, пожав плечами, ― однако насчёт него… Нехорошие у меня предчувствия, есль честн.       ― Ты знаешь-то его от силы две минуты, ― отмахнулся Бетти. — Сорель — из тех молодых людей, с которыми следует хотя бы разок выпить, чтобы узнать. Тем более, если ты вдруг поверил слухам — он не немец. Ирландец, Джейкоб.       ― Мож быть, ты и прав, ― гость использовал поданную ему чашку в качестве пепельницы. — Да и тебе видней. Но всётки, я б на твоём месте глаз с него не спускал. Положение сейчас, сам понима-шь, начинает обостряться.       Людвиг помедлил немного, но кивнул:       ― Кто бы это ни был там, на пристани, ― и, отставив опустевшую чашку, глянул в потолок, ― он всё расшатал. Уже слышал про стычку с Саутуарком? А вчера одна женщина из Ламбета не побоялась помочь нам с Кайнцем...       ― Не удивлюсь, ежель через пару месяцев Ричардсов после стольких лет вынесут из Лондона. Ногами вперёд.       ― Кто знает, ― пожал плечами глава ячейки. — Ведь из-за происхождения за ними много кто стоит.       ― Типично для этих мразотских голубокровых, ― поморщился Джейкоб. — И всётки, это не такая проблема, как сам убийца.       ― Вообще вся эта история какая-то…       ― Мутная.       ― Ага.       ― Вот поэтму я тебе и рекомендую последить за твоим стрелком, ― он убрал трубку и табакерку обратно в карманы плаща. — Убийцу подстрелили в лопатку, и всё ж, он куда-т пропал. Прям как и сам Кайнц с места преступления.       ― Но у самого Сореля раны нет. Не хочешь же ты сказать, что он бы помог кому-то, кто на его глазах зарезал дюжину человек и, очевидно, его самого тоже грозился. Да и куда бы он дел раненного…       ― Я ничего не хочу сказать, окромя того, ― свёл брови мужчина, ― что он, вероятно, что-т знает. А почему скрывает и помогал ль — вообще в душе не ебу. И я не хочу, зна-шь ль, тож лишиться трети состава. Должен ж кто-т, в конце концов, спонсировать ваше дело, а?       ― Я абсолютно уверен в этом ирлашке, ― спокойно отрезал Бетховен. — Как и во всех оставшихся парнях.       ― Но они, судь по рассказам, твои давние приятели, а этот… Как ж его… Йоханнес?       ― Йоханс.       ― Да, Йоханс и вовсе считай твой воспитанник.       ― Тут я не могу поспорить, ― вздохнул Людвиг, разведя руками. — Сореля я знаю меньше всего. Однако, я не думаю, что человек, который ради меня и ребят взял грех на душу, чтобы мы драпанули, мог бы… Быть замешан в чём-то подобном.       ― Ка-а-ак скажешь, ― снова вздохнул Джейкоб, поворачиваясь к двери и открывая.

***

      ― Ну, рассказывай, Фредди, ― расположившись на перилах балкона, начал Сорель, ― что было без меня?       ― Пока ты там по свиданиям шастал, ― шмыгнул носом Фредерик, ― мы с Джо дотащили Бетти до дома. Поспали от силы часа четыре, а утром проснулись от его ора.       ― Пришлось бежать за Долтоном прям в аптеку, чтобы он ему ещё чего вколол. Повязку заодно сменил. А Бетти… Ну, ты его знаешь, ― вздохнул канадец.       ― Решил, раз бегать по городу сам неспособен, переписать и раздать все заказы нам?       ― Ага. Не отменять же сделки. Особенно те, за которые уплочено авансом, ― развёл руками Фредди, достав портсигар.       ― Кстати, Джо, а ты не знаешь, что мне там хотел поручить Людвиг?       ― Деталей не знаю, но сумму он продиктовал приличную. Услуга… ― коммерсант попытался, видимо, сформулировать мысль на английском, но произнёс родные слова: ― Em… remplaçant le tireur en duel…²       ― Чего-чего? — спрятав руки в карманы, усмехнулся Кайнц. — Мне показалось, или ты прокартавил что-то про дуэль?..       ― Дуэль? — рассмеялся Фредерик. — Иисусе, братишка, представил тебя…       ― …С этими доисторическими кремниевыми штуковинами? — поддержал Сорель, и наставил на товарища палец: — Ты оскорбил мою честь, Dreckskerl³, и теперь у нас есть только один выход!       ― Надавать тебе перчаткой по заднице? — хохоча, тот наставил палец в ответ.       ― Пойти и решить всё, как подобает настоящим мужчинам! — ирландец прищурил глаза: ― Сразиться в честном поединке, кто кого перепьёт! — и потянулся за флягой. — Начать предлагаю немедля.       ― Молодёжь, ― сплюнул кучер, стоявший неподалёку с Дэрилом. — Никакого уважения к вековым традициям.       ― Если тоже хочешь выпить, дед, то просто попроси, ― отобрав фляжку обратно у Фредди, посоветовал Сорель.       ― Нет, пить он не будет, ― неожиданно вмешался сопровождающий Джейкоба.       Кучер пробурчал в усы нечто явно не очень хорошее и отправился обратно к экипажу. Наверное, решил стуком каблуков помериться с цоканьем лошадиных копыт.       ― Какой строгий, ― передразнил звук, поцокав языком, Фред.       ― Работа такая, ― дружелюбно приподнял уголки губ Дэрил. — Я, если позволите, предположу, что передо мной стоит некто по имени Сорель Кайнц, верно?       ― А что, ― настороженно обернулся стрелок, ― есть, что мне предложить?       ― Нет, что вы, ― поправил очки помощник Джейкоба, добродушно улыбаясь, — всего лишь любопытство, ― но затем в секунду переменился в лице: ― А то мало ли как, встретимся, когда на этой квартире ты уже работать не будешь.       ― Во-первых, ― нахмурился Сорель, ― я пока не намерен менять место работы. Во-вторых… ― он оглянулся на Джо и резко понял: дело неладно.       Канадец медленно покачал головой.       ― О, ты действительно думал, что мистеру Джонсу досталась бы эта квартира по законному праву наследства? — и это не осталось незамеченным.       ― Вот, значит, как получается, ― сощурился Фредерик, выбрасывая окурок. — Джо, ты ведь был с Людвигом на сделке, ладно Кайнц, мне-то мог сказать, а?       ― Ну, извини! ― огрызнулся коммерсант, хмуро буравя глазами Дэрила. — Но Людвиг не хотел, чтобы вы знали.       ― Ещё бы, ― даже ради приличия тот не притворился смущённым. — После Эйра потерять почти всех людей и при этом ещё и жить в долг… Печальная картина, джентльмены. Очень печальная.       ― К чему вся эта сцена, милейший? — не сводя с него глаз, спросил Сорель.       ― К тому, Кайнц, чтобы вы помнили, ― наклонил голову помощник Джейкоба, ― что это не мы у вас в гостях. А вы у нас.       Дверь открылась, наружу протиснулся глава Хакни и одарил Сореля очень пристальным взглядом, остановившись перед лестницей вниз. Кайнц, нехотя, сделал шаг в сторону, пропуская мужчину. Тот кинул через плечо:       ― Дэрил, который час?       ― Без четверти два, сэр. До трёх мы можем успеть заскочить в клуб, если хотите.       ― Тогда туда и двинем…       ― Чего стоите, я щас умру вас ждать! — раздался голос Людвига. — Хоть бы дверь закрыли, вы делаете мне холодно!       Фредди и Сорель переглянулись. Джо тяжело вздохнул, давая им пройти вперёд, закрыв дверь и на цыпочках прокравшись обратно к рабочему месту. Потому что знал, что вдвоём они очень даже могли пособачиться с начальством.       ― Бетти, какого чёрта? — встал напротив дивана Фред и скрестил руки.       ― О чём ты? Может, сначала, мне за папиросками сгоняешь, а?       ― О том, что ты не сказал нам, что мы в долгах как в шелках, ― добавил Сорель, присев в кресло и очень нехорошо глядя на начальника.       ― Нет, серьёзно, Фредди, без табака…       ― Держи, блядь, ― Фредерик сунул тому свой запас и зажигалку, присев, и заглянул в глаза: ― Что ж ты за скотина-то такая порою?       Глава ячейки глубоко вздохнул. Минута прошла в молчании, пока он неспешно раскурил папиросу из поданного портсигара.       ― Так, парни, ― выдохнув дым, уже куда более серьёзно произнёс он. — Во-первых, не раскисать по этому поводу, ясно?       ― Легко сказать.       ― Заткнись, Кайнц. Во-вторых, а что это меняет? Вы как выполняли сделки, так и продолжите их для меня выполнять. А я, как залижусь, продолжу эти сделки для вас находить и заключать.       ― Это меняет то, Бетти, что мы, твою мать, всё ещё в полной жопе, ― заметил Фредди. — Теперь нас ещё меньше, чем пятеро, нет — четверо! Диц-то у нас теперь отдельный элемент! Из работников два с половиной калеки, считай: я да Сорель. Джо же ты не пошлёшь шляться по Лондону!       ― Да, но…       ― А ты, при этом, без нашего на то согласия, влез в долг сраному Джейкобу Джеральду-Францу, ― продолжил Фредерик, ― главе, ебать его в жопу, Ислингтона и Хакни, который славен тем, что обожает всё решать ровно двумя путями: либо понятием уважения, либо понятием кулака! Замечательно, бля!       ― Высказался? — чуть наклонил голову Бетти. — Если не нравится: вперёд, уёбывай, насильно никого не держу. Не знаю, куда пойдёшь: обратно к мамаше в Шотландию, или подлижешься дедуле под бок? Вдруг какое наследство даже перепадёт: ржавая кавалеристская сабелька там или древняя двустволка для охоты. — Людвиг знал, куда нажать. — Да и ты, Сорель, тоже. Иди дальше перебивайся с пенни на пенни, или попадись констеблям на севере. А, может, захочешь глянуть в глаза своим папеньке с маменькой, надеявшимся вырастить из тебя честного человека?       Все затихли, и только Бетховен продолжил речь.       ― Катитесь к чёрту, парни. Я всё сделал, что мог, чтобы ячейка продолжала приносить мне доход, а вам работу. Если вам это не нравится, ищите другое место. Всё равно я и подохнуть от этой ублюдской раны могу. Кто знает, вдруг в крови уже какая гниль только и ждёт, чтоб проявиться, ― стряхнув пепел, Людвиг снова лёг на диване, закинув руки под голову.       Все молчали.       ― Вы, надеюсь, всё обсудили? — выдохнул Джонс, подняв очки на макушку. — Он может и разрешает вам катиться к чёрту, а я нет. И тебя, Людвиг, это тоже касается. Думаю, как твой заместитель я могу себе такое позволить? Или я единственный здесь, кто не только делал, но и продолжает делать всё, чтобы дела снова пошли в гору?       Все всё ещё молчали.       ― La putain de bordel de merde⁴, полно! ― всплеснул руками коммерсант. — Да, извините, я не рискую шкурой, потому что в драке от меня толку ноль. Но помните, что ваша зарплата ― в моих руках. К слову, об этом… ― Надо отдать должное, внимание Джо мгновенно привлёк: ― Вчера Сорель ведь так и не забрал своё.       ― Ну, так отдай ему, ― Людвиг даже глаз от трещин и паутины на потолке не отвёл.       Укоризненно посмотрев на друга, канадец всё-таки поплыл в комнату с сейфом.       ― А-а-а, Spieß ich alles auf Schwanz⁵, ― заёрзал в кресле Кайнц, ― что я, зря пошёл на риск встречи с виселицей? Что там за ебанутая работёнка про дуэль, выкладывай!       ― Если переведёшь, что по-немчурски сказал, ― приоткрыл один глаз Бетховен.       ― Что вертел всё это на хую, ― ухмыльнулся ирландец.       ― Красиво звучало, ― оценил Людвиг. — Дело несложное, но тебе не понравится — это точно.       ― Звучит интригующе и не в лучшем из смыслов.       ― История там закрученная, так что слушай. Один капитан решил связать жизнь с женщиной… Так скажем, не высшего общества.       ― Прям совсем путана или просто содержаночка? — объявился Джо, отсчитывая гинеи.       ― Не знаю. Я его не спрашивал, ― вернулся к истории Бетти. — Так вот, когда один его товарищ по полку узнал об этом — вызвал, «как полагается», его на дуэль. Мол, позорит он всю британскую армию разом подобной связью.       ― Ебучие высокодуховные моралисты, ― Фредди усмехнулся, но на начальника глаз так и не поднял.       ― Ага. Но он-то не такой идиот, чтоб иметь проблемы с законом, запрещающим дуэли уже почти пол века, ― на что тот пульнул зажигалкой ему прямиком в лоб, как только раскурил ещё одну папиросу. Усмехнувшись, когда Фред заматерился, потирая место ушиба, Бетховен продолжил: ― А отказаться тоже не вариант. Разузнал всё, как полагается, что полагается и для чего, на дуэлях. Ну и выяснил, что можно заменить участника. В трёх случаях, ― глава ячейки стал загибать пальцы. — Если оскорблена женщина — её честь защищает её мужчина, родственник или сопровождающий. Если вызван человек младше восемнадцати лет или старше шестидесяти — его заменяет близкий родственник или товарищ. И, если вызванный человек имеет проблемы с тем, чтобы стрелять — то же самое.       ― И я чую, у нас третий случай, ― уточнил Сорель.       ― Ага. Он так-то в колониях правый глаз обронил, так что технически…       ― Однако же, ты сказал, нужен родственник или товарищ.       ― Товарищи все у него остались в армии, ― кивнул Бетти. — Так что тебе придётся сыграть его младшего брата. Сводного.       ― Сыграть? — приподнял бровь Кайнц.       ― Вот тут-то и начинается то, что тебе не понравится больше всего. Дуэль назначена на конец первой недели мая. В поместье соперника.       ― И?.. — даже не понял поначалу Сорель.       ― У нас тут сезон, мон шер, ― сидевший за столом Джо подвинул монеты к краю стола, — званых вечеров.       ― Scheiße⁶.       ― Так что тебе предстоит прикупить костюмчик, ― Бетти снова схватился за живот после смешка. — А, ещё секундантом будет Диц.       ― Вот его бы и послал, ― проворчал Кайнц, сгребая свою зарплату. — Я же, мать твою, ирландец!       ― Кому ты рассказываешь свою сказку, ― закусил губу, чтобы снова не усмехнуться, Людвиг.       ― Да, Сорель, в тебе-то как раз аристократской крови больше, чем в любом из нас, ― закинул ноги на стол Фредди.       Кайнц пробурчал себе под нос:       ― Только вот что в ней толку, если моя маман не была голубых кровей?       ― Ну, наследство далёких австрийских родичей тебя явно не ждёт, ― всё-таки приподнялся Людвиг, странно оглядывая его, ― но кровь — не водица. Причесать тебя нормально, одеть подороже и по взгляду никто не скажет, что живёшь в съёмных комнатах в Стрэтфорде.       ― Главное, чтобы ещё особо не болтал, ― добавил Джонс.       ― Да когда это Сорель много болтает, ― отмахнулся Бетховен. — Разве что пьяный.       ― Ещё какие-нибудь чудные подробности?       ― Да, насчёт Дица. Я его не просто так выбрал. Клиент пожелал, чтобы все точно были живы. Поэтому и платит в фунтах.       ― Сколько, кстати?       ― Авансом дал десятку. Столько же после, плюс прочие расходы… Фредди, ты же сможешь раздобыть какое-нибудь старьё, потренироваться Сорелю, и наделать глиняных шариков?       ― А давайте туда ещё конского говна добавим?.. — отозвался оружейник, потирая подбородок.       ― Славная затея! ― одобрил Бетти под общий смех. ― Ну вот и считай: от суммы как обычно процент ячейке, мне, как организатору, а оставшееся — пополам с Дицем.       ― А чего это ему так много? — нахмурился Сорель.       ― Потому что ему нужно будет не только сыграть роль секунданта, но и подменить пули у соперника. Другой на твоём месте ему б и больше половины отдал, ― заметил Людвиг и прибавил. — А, ещё одно.       ― Хм?       ― Эта твоя подружка случаем не имеет обеспеченных папеньки с маменькой?       ― Нет, а при чём здесь это?       ― Этот капитанский брат женатый, ― вздохнул Бетти. — Не явится же он на бал в одиночестве. Что ж, придётся записать расходы и на девочку подороже… Фредди, знаешь, где таких снять?       ― Да много где: Сохо, Челси, Пимлико… Есть парочка салонов на Штрафсбери-авеню, однако чтоб туда войти и самому надо прилично одеться. Но что-нибудь подыщем. Верно, братишка?       ― Ага, ― криво ухмыльнулся Кайнц.