Из Средневековья в Средиземье

Сапоги на ногах были необыкновенно тяжелыми. Как и невероятная прическа с вплетенными в нее каменьями. Да еще ей недавно прокололи уши, и теперь их оттягивали золотые сережки. Иначе говоря, плясать в этом наряде было полнейшим безумием. Но Софи отплясывала, стараясь не уступать другим гномкам. Она улыбалась, не показывая, что устала. При чем тут усталость?! Они же вместе с Фили! В огромной пиршественной зале гномы праздновали свадьбу наследника Эребора. Они смеялись, кричали, пели, плясали. Эль проливался на пол, что вызывало волны смеха, топот ног и кулаков объединялись с простенькими мелодиями, наигрываемыми музыкантами. Пожелания молодым и фривольные шуточки сливались в общий гул. - Может, хватит? – Фили наклонился к теперь уже супруге. – А то у тебя никаких сил на ночь не останется. - Еще чего! – фыркнула Софи. – А ты с какой-нибудь гномкой танцевать пойдешь, да? - Только если с матерью, - подмигнул он. – А с другими пусть Кили пляшет. Кстати, где он? Фили огляделся в поисках брата. Тот обнаружился неподалеку, подпирал колонну, глядя вслед какой-то гномке, уходившей под руку с Бофуром. - Я сейчас, - пробормотал Фили, проводив жену к столу и почти бегом направившись к брату. Кили его не замечал, все также поглядывая на гномку, уже отплясывающую с новым кавалером. Девушка не из Синих гор, подумалось Фили, он ее видел впервые. - Ничего так, - произнес старший брат, подпирая колонну плечом с другой стороны. – И сегодня она, кажется, буквально нарасхват. Слова пришлись как нельзя кстати, потому что в этот момент в танце незнакомку перехватил Ори. Кили резко обернулся к брату… и засмеялся, вспомнив их беседу на Карроке. - Ну у тебя и память! – пробормотал он. – Это ж надо! - А то! – согласился Фили. – Обещал, вот и исполняю. - Ну, не очень-то и хотелось, - почесал затылок Кили. – Хотя она и миленькая. - Конечно, Ори ей стихи почитает, портрет нарисует, - задумчиво перечислял Фили. – Бофур игрушку сделает… А, хотя он же их всем делает, да? И детям, и девушкам. - Ну ты и злопамятный, братец! – присвистнул Кили. – Каждое слово мне припоминать будешь? - Я тебе это обещал. - Угу. И даже невесту одну за столом оставил, прибежал сюда насмешничать! - Ладно, - Фили дружески толкнул кулаком брата в плечо. – Сам теперь поймешь, каково мне было тогда. - Все, - протянул Кили, - заканчивай. Понял я уже, понял. Больше ведь не подшучиваю. Хотя эта… ну, так себе. Но будь у меня борода… - Ты бы ее уже соблазнил! – хохотнул Фили. – Брось, братец! Отрастет еще! Какие твои годы! - А пока все гномки с другими пляшут. - Не тем любовь девушек завоевываешь! - Да отстань! Все равно я эту не люблю. Так, миленькая просто! - А! – протянул Фили. – Ладно. Тогда я буду считать, что реванш еще не свершился. И напомню тебе твои слова позже, когда влюбишься. - Вот ты злодей! – пробормотал Кили вслед старшему брату. Тот только рассмеялся в ответ. *** В покоях, принадлежавших отныне принцу и его жене, было тепло. Даже жарко, как показалось Софи. И неизвестно, что было тому причиной, тепло комнаты, выпитое на празднике горячительное или мысли девушки о том, что сейчас должно свершиться. Накануне Софи, смущаясь, спросила Дис о том, как ей следует себя вести с мужем. В ее мире полагалось спать в сорочке, даже с мужем. Но в ее мире и мылись в рубашках. Тут, кажется, все было не так. Это подтвердила и Дис, сказав, что будет лучше, если невестка сразу снимет сорочку, все равно Фили ее стащит. Поэтому, войдя в спальню, Софи стояла у кровати, смущенно теребя шнуровку на платье, никак не решаясь ее развязать. Девушка слышала, как с легким шорохом отправился на стул камзол Фили. Потом рубашка. Стукнуло что-то тяжелое, кажется, муж стянул с себя сапоги. Софи не решалась посмотреть на него, но отчетливо представляла, как он сейчас выглядит. На нем остались только штаны. Он сейчас снимет и их?! - Ты в порядке? – его огромные горячие ладони обняли ее за плечи, притягивая к себе. Софи почувствовала его дыхание, теплая волна, пробегающая по ее шее. Полушепотом, совсем осторожно. - Не бойся, - прошептал он. – Неужели ты думаешь, что я обижу тебя? Если не веришь мне, поверь маме, она обещала мне уши надрать, если обижу тебя. Девушка тихо засмеялась, и вправду несколько успокаиваясь. - Я просто не привыкла раздеваться перед мужчиной, - отшутилась она. - А, - протянул Фили, принимая ее игру. – Да, это довод. Давай-ка тогда учиться. Ты не против, если я начну? - Попробуй, - натянуто хихикнула Софи. Он сильнее притянул ее к себе, девушка спиной прижималась к его груди, в то время как его пальцы, удивительно быстро, несмотря на свою толщину, расправлялись со шнуровкой на платье. - Смотри-ка, - пораженно прошептал Фили ей на ухо, - у меня получилось! А ладони осторожно стягивали платье вниз, поглаживая ее плечи и руки. И затем также нежно огладили девичьи бедра. - Да, - с легкой обидой отозвалась Софи, прикрывая глаза, как бы там ни было, прикосновения Фили ей были приятны. – Чувствуется опыт. - Неправда, - отозвался муж, целуя ее за ухом. – Я не буду отрицать, что был с женщинами. Но раздевались они сами. Я не ласкал и не заботился ни о ком из них. - Честное слово? – Софи повернулась, заглядывая ему в глаза. - Клянусь, - прошептал Фили в ответ. И мгновение спустя приник поцелуем к ее губам. Целовал нежно, постепенно распаляясь, проникая языком все глубже, в то время как его руки практически сдирали одежду с девушки. Однако она не была против, сама всем телом мечтая избавиться от одежд, стесняющих движения, ставших вдруг жесткими, натирающими кожу. Тяжелые сапоги будто сами собой слетели с ее ног, как полетела на пол и тонкая сорочка, последняя ее одежда. А муж, отстранившись ненадолго, спешно избавлялся от штанов. Софи, тяжело дыша, смотрела на него во все глаза. Какой он большой. Плечи просто огромные! И такая широкая грудь с забавными рыжеватыми курчавыми волосиками. Они покрывают его просто повсюду, спускаются по небольшому круглому животику к… Девушка в испуге прижала ладонь к губам. Муж был большим везде. Она знала, что происходит между мужчиной и женщиной. Ну, примерно, знала. Тайны из этого никто не делал. Особенно когда Софи вошла в брачный возраст, служанки просто рады были стараться рассказывать ей, как надо вести себя в постели. Правда, из их рассказов выходило, что надо лежать смирно, не давать мужу слишком высоко задирать подол рубашки или слишком низко опускать сорочку с плеч. Обнажил ровно на столько, сколько надо, и довольно, пусть дальше долг исполняет. Долг сам сводился к тому, что он должен себя соединить с нею. Каким образом, Софи представляла. До того, как воочию увидела эту часть тела мужа. Не помня себя от страха, девушка влезла на кровать, укутываясь в одеяло так, что только глаза видны были. Фили, не ожидавший такого, растерянно застыл на месте со спущенными штанами, изумленно глядя на молодую жену. - Ты чего? – пробормотал он. - Я… Я… - девушка в ужасе пыталась подобрать слова. – Фили, я… Господи правый! Что же делать?! Гном тихо пробубнил под нос ругательство, догадываясь о причине испуга жены и отшвыривая штаны в сторону пинком. Он направился к постели решительным шагом, от которого у Софи едва не началась икота, пальцы судорожно сжали край одеяла, девушке начало казаться, что сейчас с ней сотворят нечто ужасное. Фили, схватившись за края покрывала, чуть потянул его на себя. - Отдай, - предложил он. – По-хорошему тебя прошу. Не согласишься, позову на помощь. Пусть все видят, что моя жена от меня под одеялом прячется. Софи нервно хихикнула. Шутливый тон мужа позволил отвлечься от мысли о том, что он сейчас стоит рядом с ней, буквально нависает над ней, властвуя и приказывая. Причем делает это естественно, как будто он не полностью обнажен! - Фили, - жалобно протянула она, отпуская одеяло, - мне кажется, я умру, если это… если ты сделаешь… - Еще чего! – фыркнул тот. – Кто тебе позволит умереть?! Что за мысли?! Покрывало полетело в сторону. А Фили наклонился к ней, обнимая и нежно касаясь поцелуями ее шеи. Он чувствовал, как девушка дрожит в его объятиях, поэтому терпеливо гладил ее и целовал, боясь продолжать. Хотя жаждал именно этого. И только почувствовав, как она чуть расслабилась, позволил себе ближе прижаться к жене. Софи слабо застонала. Она терялась, не понимала, что чувствует. Ощущение чужой плоти, его руки, трогающие ее повсюду, его губы, будто играясь, касающиеся поцелуями там, где она совсем не ожидала. Ей было стыдно, страшно… Но насколько страшными были прикосновения чужого тела к ее, настолько же желанными они казались. Девушка сама не заметила, как ее руки переместились на плечи мужа, будто стараясь притянуть его к себе. А Фили словно только этого и ждал, чтобы совсем уж опуститься до бесстыдства. Софи зажмурилась в ужасе, когда муж спустился ниже, целуя ее грудь. И трогал, трогал ладонями ее всюду, жадно сжимая. Дыхание сбивалось, а перед глазами все кружилось. И эти прикосновения и поцелуи уже не казались такой дерзостью. Наоборот, они такие приятные. И то, что его усы колятся, не страшно, это просто у нее грудь почему-то стала очень чувствительна. Зато когда Фили вдруг чуть проводит языком по ее коже… Софи хотелось стонать и плакать. А Фили, угадав ее состояние, потянулся ладонью вниз, одновременно коленом раздвигая ее ноги, наваливаясь на нее, но удерживаясь на локтях, опасаясь придавить ее всем своим весом. Софи охнула, заерзала, но подчинилась, пряча пылающее лицо у него на груди. Это все очень ужасно… но так почему-то приятно. - Не бойся, моя маленькая, - шептал Фили, а его пальцы тем временем трогали ее… там! Именно там, где она больше всего желала их ощутить, но сама не понимала этого. И до безумия боялась, что это произойдет. Ей было стыдно за собственные чувства, за то, что муж сейчас трогает ее, за то, что он ощущает в данный момент. Но он, кажется, смущения не испытывал. - А ты жаждешь меня, - с самодовольной улыбкой прошептал он. - Фили, - растерянно пробормотала она, сама не понимая, о чем просит, не зная, как он угадал и угадал ли вообще ее чувства. - Тс-с! – он вдруг подался к ней, то ли играясь, то ли всерьез поцеловал ее в уголок губ, а рука как-то странно елозила там внизу между ними. – Просто будь моей, да? - Да… В ту же секунду мир будто взорвался дикой болью. Софи хватала воздух, не в силах даже закричать. Низ живота, боль шла оттуда, от движений Фили. Они буквально терзали ее, девушке казалось, что ее вдавили в кровать. Наконец из глаз хлынули слезы, а вместе со всхлипом с губ сорвался болезненный стон. - Не надо! – прохрипела она. – Стой! Ну, пожалуйста! - Я не двигаюсь, - Фили целовал ее глаза, нежно снимая поцелуями слезы. Софи с трудом осознавала действительность, но кое-как смогла понять, что это правда. Фили в самом деле не двигался, он будто чего-то ждал. Вместе с этим пришло и ощущение мужа… в ней. - Ф-фили, убери… это, - всхлипнув, попросила она. Гном на миг опешил, не понимая ее просьбы, потом сжал в ладони простынь, сдерживая смех. - Потом, - отозвался он. – Сейчас надо потерпеть. Хорошо? Софи слабо кивнула. Противиться ему не было сил, оставалось просто подчиниться… *** Чего Софи совершенно не подозревала, так это то, что расплетать и расчесывать волосы может быть так увлекательно. Ее прической всегда занималась служанка, до того как девушка попала в этот мир. Сама она сначала просто прятала волосы под плат, а затем сплетала в простую косу, меньше возни. Когда Фили ей утром объявил, что собирается сам ее заплести, Софи удивленно глянула на мужа. Тот объяснил, что этого требуют традиции. И что в прическе обязательно будет одна коса, заплетенная в знак ее принятия в род Дурина. - Как ты? – спросил Фили, перебирая ее волосы. Софи тихо млела от его прикосновений. Этой ночью после той страшной боли она смогла немного расслабиться. Мужу было хорошо, она чувствовала это. Сама молодая женщина без сил уснула в его объятиях. Впрочем, Фили не упустил случая повторить все ночью, а потом утром. Ему, правда, пришлось преодолеть слабое сопротивление жены, Софи опасалась боли. Как оказалось, напрасно. Ей было не очень приятно, но все же той боли не было. Сейчас, побывав с утра в теплой купальне, молодая женщина и вовсе готова была забыть обо всем, наслаждаясь осторожными прикосновениями мужа. Поэтому после она спросила у Фили, может ли она заплести его в ответ. К счастью, ему особых причесок плести не надо было, только несколько кос на висках, с усами он справился сам. Зато выяснилось, что перебирать его волосы приятно, причем и ей, и ему. *** - Зачем ты соврала маме? Фили стянул куртку и бросил ее на стул, следом, смяв, отправил рубашку. - Она улучила сегодня момент и похвалила меня, - продолжал он, принимаясь стягивать сапоги. – Сказала, что не ожидала от меня, оболтуса, такого в первую ночь. Софи залилась краской. Когда Дис спросила ее, как все прошло, молодая принцесса гномов не осмелилась сказать правду. Вдруг свекровь не шутила, оттаскает еще Фили за уши! Нет, то, что было, останется между ней и мужем. Поэтому Софи ответила, что все прошло замечательно. Заметив подозрительный взгляд Дис, она поспешно добавила, что иногда немного болит внизу. Свекровь удивленно подняла брови, но, кажется, поверила. - Ну… это же только наше дело, - осторожно отозвалась Софи. - В самом деле, - Фили, уже избавившись от одежды, нырнул под одеяло и обнял жену. - Ты сердишься? – уточнила молодая женщина. - С чего бы? – засмеялся Фили, но через мгновение стал серьезным. – Софи, ты же знаешь, что мне очень жаль. Я не хотел, чтобы тебе было больно. Просто этого было не избежать. - Я понимаю, - кивнула та. - Сегодня все будет иначе. Веришь? Софи сглотнула. Все повторится? Или вправду будет иначе? - Верю, - прошептала она, зажмуриваясь. Все повторилось. Хорошее. А плохое ушло, растворяясь без остатка. Софи захлебывалась слезами, но это были слезы радости, невероятного удовольствия, доселе неведомого ей. Тело отзывалось на каждое прикосновение мужа, жаждало его. А еще было ощущение полноты, единения, которого она так долго искала.