Мой дорогой Плагг…
Я боюсь, боюсь того, что со мной может сделать этот ненормальный. Я не могу уснуть уже несколько суток, а может и недель, я не знаю… Здесь нет ни окон, ни часов. Мое тело горит от ссадин и гематом. Он угрожает мне, говорит, что если я не буду его слушаться, он лишит меня жизни и всего того, что я люблю и ценю. Начнет с меня, а после уничтожит всё, что мне дорого. Моих близких и родных, друзей и просто знакомых… Плагг, это он… он сбил Адриана. Я подслушала его разговор с охранником, был бы у меня телефон, я бы это записала на диктофон. Но сейчас у меня есть только этот клок бумаги, который я случайно нашла в тумбочке. Я не знаю, зачем тебе пишу это, потому что смирилась уже со своей смертью… Если ты найдешь это письмо, то, наверное, меня уже не будет в живых. Ты мой самый дорогой друг. Скажи Алье, что я по ней очень скучала. И прошу тебя, после операции, передай Адриану, что я его очень сильно люблю, но не говори, что со мной произошло… Ему не следует знать… К горлу подступил отвратительно мерзкий липкий ком. «Моя малышка, мой маленький герой, ты жива, ты рядом со мной… Рядом со своим другом…» — Где он? — Агрест прорычал, пугая мужчину в форме. — Пойдемте, я вас провожу. Только я прошу вас, мистер Агрест, ведите себя адекватно. — Веди! — Плагг сжал челюсть и сдвинул брови, показывая свое недовольство.***
Он лихорадочно то сжимал, то разжимал кулаки, стараясь унять кипящий внутри гнев. Хотя, как его можно унять, если мужчине до сих пор хотелось размазать его смазливую мордашку о стенку. И вот он уже стоит напротив камеры Куртцерберга, челюсть сжимается ещё сильнее, ещё немного и зубы начнут крошиться от напряжения. Агрест кое как дожидается, пока мистер Вьен откроет ключом камеру. Работник словно назло медлил и что-то бубнил под нос, чтобы блондин не натворил дел. Полицейский открыл железную дверь и пропустил Плагга во внутрь. «Тоже мне, была бы моя воля, я бы его уже убил!» Мужчина зашел во внутрь и за ним тут же закрылся вход, оставляя его и Натаниэля один на один. Плагг осмотрелся и пренебрежительно повел головой. Серые стены уменьшали помещение, изредка потрескавшаяся краска добавляла мрачную атмосферу. Про мебель и говорить даже не хотелось — пошарпанная тумба стояла рядом со старой кроватью, на которой лежал матрац в полоску и съехавшая простыня. Агрест поджал губы и с ненавистью глянул на, казалось, безобидного подростка. Куртцерберг равнодушно стоял посреди камеры. Его руки были сцеплены сзади наручниками, на теле его грязная одежда, а ноги дрожали от холода плитки. — Я тебя внимательно слушаю, Натаниэль. Но он молчал. Словно ожидал каких-то эмоций. С каждой секундой у Плагга всё сильнее сжимались кулаки. Ещё немного, и он не сможет себя контролировать. «Из-за этого ублюдка пострадала Маринетт! Что же ты стоишь? Ударь его! Сотри в порошок!» — Я теряю терпение! Если ты сейчас же не заговоришь, твое смазливое лицо познакомится со стенкой! — Ты прочел письмо? — отчужденно бросил заключенный. — Да. И я до сих пор в шоке, что ты сейчас стоишь передо мной, а не умираешь в луже собственной крови! — Поаккуратнее с угрозами, мы в участке, тебя посадят. — Да кто ты вообще такой? — мужчина налетел на него и прижал к стене, сжимая горло, — Что ты думаешь? Если Маринетт не могла дать тебе отпор, то я тебе не отомщу за это? — Я не боюсь, — прокряхтел Натаниэль, — Ваша ублюдская семья забрала у меня всё. Забрала у меня Маринетт… Плагг опешил, отпуская сумасшедшего парня из рук. Тут же его смех разнесся на всю камеру. — Но я забрал её у вас, выхватил из ваших зверских лап! — он сквозь зубы, с наслаждением, говорил о своей победе, — Правда эта шавка оказалась настолько покорна, что не захотела меня любить! У каждой псины должен быть хозяин, а эта стерва не понимала с кем имеет дело! Я ей подарил всего себя! А она выбрала вас! У меня не было выбора, я заставил её думать по-другому. Я вытрахал её маленькое тельце, она стонала моё имя! Моё! А не твое! — Ублюдок! — Агрест замахнулся кулаком по его лицу. Удар был полон ненависти, скопившейся за долгое время. Натаниэль со стремительной скоростью, переданной ему от рук Плагга, отлетел в стену. Он получил по заслугам. Тело паршивца оставалось лежать на холодном полу, в то время, когда Агреста вытаскивали под руки двое полицейских. Мужчины пытались успокоить разъяренного молодого человека. Ему хотелось вырваться из тисков и навсегда покончить с ночным кошмаром Дюпен-Чен. Его Маринетт, маленькая, хрупкая девочка, перетерпела столько в своей жизни, сколько не под силу крепкому мужику. — Мистер Агрест! Если вы не успокоитесь, мне придется принять серьезные меры! — Вьен взял того за затылок, пока другие работники держали Плагга под руки, — Я понимаю вашу ситуацию! Но не забывайте, что вы находитесь в участке! И по-хорошему сейчас я должен выписать протокол и посадить вас на двенадцать суток за нарушение общественных правил! Но у вас есть шанс успокоиться и уйти отсюда! У вас пять минут! Сознание дало трезвую пощечину, блондин рыкнул, освобождаясь от рук, а после, глянув на бессознательное тело Куртцерберга, сжал челюсть, и вышел прочь, не желая прощаться с хранителями закона. Уже подходя к автомобилю, Агрест резко остановил прохожего, который чиркал зажигалкой свежую сигаретку. — Эй, парень, одолжи сигарету. Мальчишка повел плечами и выудил из кармана куртки белую пачку. Легким движением достал из картона трубочку и протянул её Плаггу. Затем поделился зажигалкой с незнакомцем. Пламя лизнуло кончик папироса, заставляя его тлеть. — Благодарю, — парнишка кивнул, убрал зажигалку и пачку обратно в карман, и попрощавшись, скрылся из виду. Агрест сделал затяжку, чувствуя, как никотин обжигает глотку, неба, и легкие. Пагубный дым распространялся по телу, заполняя его горьковатым вкусом. Сейчас его вовсе не беспокоили угрожающие надписи на упаковке. Ему было плевать. Плагг выпустил остатки пара, стараясь успокоить мысли. Он ненавидел курить. Слишком вредная привычка, которая когда-то появилась в его жизни, стремительно набирая обороты и закрепляясь в подсознании. Еще два года назад парень просыпался — закуривал, ложился спать — выкуривал две сигареты. После предательства любимого человека, он и несколько часов без губительной палочки прожить не мог. И вот снова. Снова он ощущает это противоборство в себе. Черт! Агрест вынул изо рта сигарету. Чертово колесо фортуны, почему ему всегда не везёт? Плагг облизнул губы, смакуя на вкус свое поражение. Он снова пропах этим табачным запахом. Агрест сел в машину и прокрутил ключ зажигания. Автомобиль приятно заурчал, приветствуя владельца. Мужчина положил ладони на руль, замечая кровь на костяшках. — Твою мать! — выразился он, потирая руку. Вдруг в кармане раздался трелью смартфон. Неизвестный номер названивал уже третий раз. И как только Плагг не заметил этого раньше? — Мистер Агрест, слушаю… Что с ней?.. Она находится в больнице, а вы не смогли за ней проследить! Скоро буду! Агрест сжал руль, выезжая на дорогу, попутно пристегивая себя ремнем безопасности. Что за персонал по объявлению?! Как они не могли уследить за маленькой девушкой! Ему нужно спешить. Плагг взглянул в зеркала, осматривая путь и не заметив никого, нажал сигнал поворота и выехал на встречку, обгоняя машины из своей полосы. Что с ней случилось? «Только бы успеть…»