Твари не ходят в белом

Ты открывал ночь — Все, что могли позволить. Маски срывал прочь, Душу держал в неволе.

Гриндельвальд собирает сторонников в Европе. Его могущество все возрастает, он стоит за многими убийствами и нападениями. Его нужно остановить, но Дамблдор не хочет этого делать. Признать, что Гриндельвальд преступник — значит признать, что и там, в другой жизни, он мог ошибиться. Не обрёк ли он галактику на худшую участь, закрыв Райнхарда собой? Ещё и сказал перед смертью, чтобы тот завоевал галактику… Когда комья земли падали на гроб Арианы, он подумал, что те, давние предсмертные слова из другой жизни, были с его стороны просто подлостью. Аберфорт ударил его по лицу, прямо там, над гробом сестры. Он чувствовал, что заслужил это. После этого он пошёл преподавать в Хогвартс. Истинная цель была одна — найти других, тех, кто, как и они с Райнхардом, что-то помнят о том, чего в этом мире не было и быть не должно. Возможно, именно эта память сломала Райнхарда, сделала убийцей… убийцей Арианы. Да, там, в другой жизни, они убивали на войне, и то, будем честными, в основном не лично, но смерть девочки от случайно попавшего заклятья… это другое. Это омерзительно. Смерть вообще ужасна. Там, в космосе, они не понимали этого, обычно они не видели противника, только точки на мониторе. Сам он не менее виновен, чем Райнхард, который теперь Геллерт, и прекрасно осознает это. Ему говорят, что он должен остановить Гриндельвальда. Но кровная клятва в любом случае не даст ему сделать этого. К тому же, ему до сих пор кажется, что Райнхард лучше него, умнее, талантливее. Ведь в галактике это однозначно было так. Но здесь Гриндельвальд красивее — это точно. Все остальное спорно. Он все глубже изучает магию. Есть мнение, что иногда, — очень редко, при особо удачном совпадении места и времени, — когда сильный волшебник заслоняет другого человека собой с искренним желанием защитить его, ставя его жизнь выше своей, срабатывает древняя магия Жертвы, появляется могущественная защита Крови. Но тогда, в галактике, он не был волшебником, нет. Гриндельвальда делают неуязвимым его могущество и армия последователей, которых он сумел собрать. И неуязвимым для него лично — Кровная клятва. Самая могущественная магия работает на крови. И на человеческих жертвах. И на эмоциях — любовь тоже имеет значение. А ещё он все сильнее начинает подозревать, что пророчества обычно реализуют те, кто пытается их отменить. Он начинает искать союзников, под благовидными предлогами составлять сеть международных контактов. На самом деле, он хотел бы найти одного конкретного человека — того, кто в той жизни был так же талантлив, как Райнхард, кого в мире без магии называли волшебником. Того, кто мог бы сразиться снова… Но его, похоже, здесь нет. Или он мог родиться без магии — кто знает, каких насмешек можно ждать от судьбы. Кажется, нужно найти способ сражаться самому. Но пока он учится манипулировать, невольно вспоминая ненавистного Оберштайна. Тот давил на амбиции, жадность и другие худшие человеческие качества… но то, что обычно считается светлым и правильным, оказывается, тоже может быть эффективным рычагом воздействия. В какой-то момент ему кажется, что Ян Вэньли — это Ньют Скамандер с Хаффлпаффа. Мальчик очень увлечён, очень талантлив и немного не от мира сего. И начисто лишён амбиций. Он пристально наблюдает за Скамандером, ожидая, что в нем тоже начнут просыпаться воспоминания. Правда, они с Райнхардом остались внешне более-менее похожими на себя, хоть и не вполне, а Ньют схож с Яном Вэньли по характеру, но более ничем. Ньют начинает выделять Альбуса Дамблдора среди других преподавателей, вроде бы мальчик доверяет ему, но насчёт воспоминаний — ничего. А сам Дамблдор вдруг замечает, что из всех студентов больше всех он привязан к девочке, в которую Ньют, кажется, влюблен — Лите Лестрейндж со Слизерина. Лестрейндж — семья из числа наиболее богатых и гордящихся чистотой своей крови. Эти чистокровные волшебники — Лестрейнджи, Блэки, Малфои, Розье, Нотты — крайне напоминают аристократов Рейха из той, другой жизни. Маглов они считают недолюдьми, нечистокровных — не настоящими волшебниками, обязанными им служить. Сам он, кстати, снова не соответствует чьим-то представлениям о чистоте крови, как и в той, другой жизни. Его мать была маглорожденной. Многие из этих чистокровных сочувствуют Гриндельвальду. Он же обещает им возможность помыкать маглами… Раньше Райнхард ненавидел аристократов, теперь они составляют костяк его армии. Бывший друг говорит о свободе, любви и правде, но по сути он все ближе к Рудольфу… Но Лита Лестрейндж — изгой в своей семье, нелюбимый ребёнок. И ещё она — мулатка, что сильно выделяет её среди других студентов, а подростки жестоки к тем, кто отличается от большинства. Точнее, все люди жестоки, но по подросткам это особенно заметно. Литу дразнят. Хотя она — одна из самых умных волшебниц. И все красивее с каждым годом. Дамблдор пытается разговорить Литу Лестрейндж, как-то стать ей другом, но ничего не получается. Может быть, это потому, что она — чистокровная и относится к нему с предубеждением? Сам он относится ко всем одинаково, и того же требует от других, и многие из мнящих себя аристократами ненавидят полукровного выскочку. Он узнает, что младший брат Литы погиб в младенчестве, и, похоже, это повлияло на неё, но пробиться через её отчуждение не получается. А потом из-за Литы происходит несчастный случай, Ньют Скамандер берет вину на себя, и его исключают. Дамблдор проклинает себя за недосмотр, выступает против отчисления, но его влияние не безгранично. Впрочем, Скамандер проникается к нему благодарностью и начинает доверять больше, чем прежде. Но связан ли он с тем, другим человеком, Дамблдор так и не может понять. А Лита Лестрейндж замыкается в себе окончательно. Он наблюдает, как она оканчивает школу. Какой же красавицей она стала! Но все время печальной. А Ньют Скамандер уехал путешествовать и спасать магических существ. Однажды Альбус решил, что ему обязательно нужно посетить заводчика гром-птиц в Нью-Йорке.