Твари не ходят в белом

Мелко по трубам, В небо не быть дороге. Больно и глупо — Но твари летать не могут.

В Нурменгарде холодно — замок построен в Альпах, среди ледников, выше, чем селятся маглы. Больше всего Винде Розье понравилось стоять у окна и смотреть на снег — холодный, чистый и белый. А по ночам здесь, в горах, звезды казались такими яркими, близкими… Больше всего на свете коммандор Ян Вэньли хотел бы снова выйти в космос, взлететь. Там, среди звёзд, он был некоронованным королём, лучшим полководцем галактики. Как жаль, что только истекая кровью, умирая глупо и бессмысленно, он понял, что на самом деле ему было нужно. Умирая, он горько раскаивался в том, что всю жизнь следовал глупым правилам, никому не нужным принципам, приказам. Волшебники должны жить свободно, как сами захотят. Теперь эта фраза присутствует в каждой пропагандистской речи Гриндельвальда. Хотя с его стороны это и враньё. А Лоэнграмм должен был стать пеплом, пылью среди звёзд. Как те, что погибли на Пер-Лашез. Ничего, нам всем придётся умирать… Это было не столь сложно — догадаться, кем могла быть Лита Лестрейндж. Гриндельвальд — великий пророк, но иногда сам не понимает, в чем именно проявляется его дар. От Винды не укрылось, как его передернуло, когда они раскапывали грязное белье Лестрейнджей. Погибший не то по небрежению, не то по злому умыслу сестры младший брат, ja, mein lieben! Интересно, о чем она думала? О ком, точнее. И все же, Розье прекрасно видела, что пока Лита пыталась достать самого Гриндельвальда, он лишь отбивал её заклятья, не убивая. По понятным причинам, Ян Вэньли ненавидел пропускать выстрелы, но вспышка заклятья Литы не была зеленой, так что можно было и потерпеть. Впрочем, отлетая на камни, на какой-то момент она (он?) почувствовала настоящий, искренний ужас, вспомнив, как умирала (умирал?), истекая кровью, на другом полу. И очень разозлилась на себя за секундную слабость. Но ужас и растерянность Гриндельвальда стоили того. Так он сам чувствовал себя, когда Альянс перестал существовать. Ян Вэньли понимает, что его боль, его унижение отмщены. А впрочем, людям не нужны ни свобода, ни демократия. Он отдал свою жизнь и свой талант ни за что. Париж ему (ей?) не было жаль — смерть от синего огня быстрая, а умирать придётся всем. Все равно, если история этого мира совпадает с древней историей Земли, то 1 сентября 1939 года начнётся Вторая Мировая Война. И видения Гриндельвальда тоже говорят о ней… Лучше людям умереть раньше. Винда Розье всегда старалась спать как можно меньше. Ей снились те, кто бросился под выстрелы там, в другой жизни, закрывая собой своего Волшебника. Но он ничего не мог сделать — ни спасти их, ни отомстить. Только умереть, не проиграв ни одной битвы и не склонившись. Он и не хотел тогда выжить, не потому, что жить не хотелось — хотелось, как никогда прежде, а потому что так он создавал легенду, становился символом. Но все-таки тогда он подвёл их, подвёл всех. Только на самом деле в смерти нет ничего красивого. Она страшна, грязна, и от неё не скрыться. Она вечно ходит где-то рядом, невидимая в своём серебристом плаще. Гриндельвальд любит эту глупую сказку… он почему-то верит, что от смерти можно уйти. Одну из скал за окном сотрясает магический взрыв. — Мальчик силён, — странным голосом произносит незаметно подошедший Гриндельвальд. — Ты дал ему волшебную палочку? — Винда не знает его планов относительный Криденса. И её это тревожит — она больше не видит в Райнхарде стратега и тактика, только могущественного волшебника, способного видеть будущее. Этого недостаточно. — Зачем нам мальчишка? — Дал палочку, имя и фамилию, — Гриндельвальд странно усмехается. — Фамилия так много значит… Небесный свет или демон похоти? Не правда ли, мой падший ангел? Винда думает, что он слишком много курит пророческие смеси. Какие ещё ангелы и демоны? — Как же ты его назвал? — Аурелиус Дамблдор, и теперь он верит, что его брат хочет его убить… Кажется, кое-кто свихнулся после Пер-Лашез. — Брат? — Винда иронически улыбается. — Ты ведь не про Альбуса Дамблдора? — Именно про него, мальчик — действительно его родня, феникс указывает на это. — Мальчик родился после смерти его семьи, что за бред? — это просто смешно. — Твоя ложь шита белыми нитками… — Я видел, что либо Криденс убьёт Альбуса Дамблдора, либо он меня победит, — Гриндельвальд не поднимает глаз, и это как минимум необычно. — Это было истинное пророчество. Прости, но я подвёл тебя. Я потерял Кровную клятву. Но убить его сам я никогда не смогу. Винда чувствует холод. Пока они побеждают, но ведь и Ян Вэньли не проиграл не одной битвы… — Будущее не предопределено, — говорит она вслух. — Нам всем придётся умирать… Но мы будем сражаться. Сражаться, чтобы прекратить агонию этой планеты. А Криденс в этот момент смотрит на феникса, птицу, что вечно возрождается из пепла. Феникс взмахивает ярко-алыми крыльями и взлетает.