Полюбить Бродягу

      Понедельник выдался долгим. Сдвоенная трансфигурация, сдвоенная защита от тёмных искусств, зельеварение, да ещё и история магии под конец дня. В добавок, каждый из преподавателей посчитал своим долгом нагрузить учеников неподъёмным домашним заданием, чтобы те в преддверии Рождества не забывали об экзаменах, поджидающих их в конце года.       Не успев даже поужинать, Лира направилась к большой каменной горгулье.       — Рождественский носок, — отчетливо произнесла девушка пароль, и горгулья отодвинулась в сторону, открывая проход по винтовой лестнице к кабинету директора.       — Вы звали меня, профессор? — постучав и слегка приоткрыв дверь, спросила девушка.       — Да, проходи, Лира, — седовласый мужчина с длинной белой бородой добродушно улыбнулся, жестом призывая девушку присесть.       — Я прочёл твою научную работу и хочу сказать, что весьма удивлён и не менее заинтересован в том, почему ты выбрала именно эту тему, — голубые глаза внимательно взирали сквозь очки-половинки.       — Впервые эта мысль пришла мне в голову после того, как нас познакомили с обезоруживающими чарами. Тогда я поняла, насколько современные волшебники привязаны к своим палочкам, поняла, что сейчас обладание палочкой приравнивается к обладанию силой. Но ведь волшебная сила рождается вместе с волшебником, а палочка появляется у него гораздо позже. Она — лишь артефакт, несомненно, полезный, но не необходимый. Палочки помогают направить нашу силу, но они не наделяют нас ей, а даже напротив, сдерживают её. Кажется, современный волшебный мир пленён ими. Я думаю, умение управлять своими силами без помощи палочки могло бы вывести магическое сообщество на новый уровень.       Дамблдор с большим вниманием выслушал пламенную речь своей ученицы.       — Это очень смелые мысли, но правдивые. Удивительно, как редко сейчас встречаются волшебники, способные осознанно управлять своими силами без помощи палочек, — как всегда спокойно и размеренно ответил директор. — Я знал всего одного такого волшебника, — задумчиво добавил он.       — Кого, профессор? — с интересом спросила девушка.       Но Дамблдор словно не слышал её вопроса.       — Скажи, а ты сама пробовала колдовать без палочки?       — Да.       — И у тебя выходило?       — Не всё, но да, — спешила поделиться своими наблюдениями та. — Манящие чары, простейшие защитные чары, многие из бытовых чар мне удалось освоить довольно быстро, но заклятия высшего уровня даются куда сложней, у меня впереди ещё долгий путь.       Директор умело скрывал своё удивление за маской внимательной рассудительности.       — Я знал, что ты будешь необычной волшебницей, Лира, — с мягкой улыбкой ответил Альбус. — Твоя работа представляет собой большую ценность, но боюсь, что сейчас неподходящее время для её огласки.       — Что Вы имеете в виду, профессор? — скорее с тревогой, чем с обидой спросила та.       — Ты уже взрослая девушка, Лира. Думаю, ты и сама понимаешь, что происходит за стенами Хогвартса. Отдельные набеги и преступления некоторых волшебников давно перестали быть бессвязными актами террора. Лорд Волан-де-Морт и его последователи развязали войну, и очень скоро она придёт в каждый дом. Твои мысли могли бы помочь многим волшебникам в сражении с тёмными силами, но они также могут оказаться полезными и самим Пожирателям, — директор остановился.       — Ты выглядишь усталой, девочка моя. Может, тебе стоит снять с себя часть нагрузки? — спустя несколько минут молчания, сменил тему Дамблдор.       — Я в порядке, профессор, — улыбнулась Лира, она прекрасно понимала, что директор всё ещё не был в восторге от её ночной работы. Он ценил стремление девушки к знаниям и её многочисленные таланты в областях магии и был готов обеспечивать её вплоть до окончания школы и поступления той на работу. Порой, Лире казалось, что он испытывает к ней тёплые чувства, как к собственной внучке, но это вполне могло быть плодом её собственных домыслов. Когда с младенчества не знаешь любви, ты начинаешь видеть её в простой доброте и человечности.       — Тогда ступай, время для твоей работы ещё настанет, а пока я присуждаю гриффиндору пятьдесят очков за великолепный научный труд, — улыбнувшись, ответил директор. — Только возьми конфетку перед уходом. Лимонный шербет — мои любимые, — довольно заключил мужчина, указывая Лире на вазочку с ярко-жёлтыми конфетками.       — Спасибо, профессор, — улыбнувшись в ответ, девушка взяла предложенную сладость и вышла из кабинета.       Пересекая один коридор за другим, Лира спешила покинуть замок и направиться в Хогсмид.       — Торопишься? — Сириус Блэк словно материализовался из ниоткуда, преградив девушке дорогу.       — Да, — честно ответила та.       — Я не отниму у тебя много времени, — он отступил в сторону, показывая, что не собирается удерживать её силой.       Лира мысленно выругалась, так глупо было поддерживать его игры, девушка ведь прекрасно понимала, чего хочет от неё Сириус, чего он хочет от каждой второй девушки. И знала, что не собирается ему этого давать. И всё-таки не могла справиться с удовольствием, которое приносило ей внимание одного из самых популярных парней школы.       «Ну, давай, поговори с ним. Поиграй с ним. Стань первой девушкой, которая откажет Сириусу Блэку», — продолжал нашёптывать коварный голос внутри.       Тяжело выдохнув, девушка устремила взгляд на собеседника, демонстрируя, что готова его выслушать.       Сириус не смог подавить довольную улыбку.       — На это воскресенье запланирован поход в Хогсмид, — начал тот будничным тоном. — Не хочешь составить мне компанию?       — Извини, но Хогсмида с меня и так хватает, — искренне ответила Лира.       — Ты что всё ещё туда ходишь? — спокойный тон парня вдруг переменился.       — Хожу? Я там работаю. И если это всё что ты хотел спросить, то мне лучше поспешить, пока меня не лишили этой работы, — сдержанно произнесла та и сделала несколько шагов в сторону выхода, но Сириус снова её окликнул.       — Работаешь? После того, что произошло с Руквудом, после угроз Эйвери?       — А причём тут Эйвери? — девушка начинала раздражаться. — Он ученик и ему запрещено покидать…       — Да-да, — перебил её Сириус. — И мне запрещено, и Джеймсу, и Римусу, Питеру, тебе и всем остальным, но не всем это мешает. А Эйвери не сегодня, так завтра запишется в Пожиратели, думаешь, его волнуют школьные правила? — парень слегка повысил голос.       — Думаю, что это не твоя проблема, — твёрдо, но без намёка на агрессию ответила Лира.       Казалось, он собирался что-то возразить, но остановился и загадочно улыбнулся.       — Как скажешь, — Сириус театрально поднял руки, как бы показывая, что согласен не лезть в это дело. — Тогда позволь мне вернуться к моей проблеме.       — Сириус, мне правда пора, — Лира нервно поглядывала в сторону выхода.       — В Хогсмид ты идти не хочешь. Приходи хотя бы посмотреть на игру со слизерином в пятницу. А после матча вместе отпразднуем победу, — серебристые глаза игриво блестели.       — Я не особо разбираюсь в квиддиче.       — Я и не прошу тебя разбираться, — он подошёл чуть ближе. — Только прийти.       — Ладно, — наконец, согласилась та.       — Обещаешь? Если выйду на поле и не увижу тебя на трибунах — развернусь обратно, и пусть весь гриффиндор знает, кто лишил их загонщика, — с наигранной угрозой в голосе предупредил Блэк. Он умел играть словами, заставлять девушек чувствовать себя особенными.       — Дождись пятницы и увидишь, — повторяя томную манеру речи Сириуса, ответила Лира и, не сдержав вырывающейся улыбки, стремительно зашагала прочь.