***
Когда Куроко пришел, бабушка, к счастью, не спала. Тревожить ее он не хотел. Она с радостью пригласила внука войти и похлопала по кровати: — Здравствуй, Тецуя! Ох, как же я рада тебя видеть! Куроко улыбнулся, убрал купленные моти в маленький холодильник и присел на край кровати. — Здравствуй, бабушка. Я тебе моти принес, поешь потом, пожалуйста, они очень вкусные. Бабушка улыбнулась в ответ. — Спасибо, родной. Я уже сегодня поужинала, так что завтра попробую. Как ты? Как мама с папой? — Мама с папой работают, как всегда. Но они сказали, что смогут заглянуть к тебе в пятницу. Куроко старался говорить непринужденно, но мысли все равно возвращались к работе и Кагами. Было не по себе, каждое слово давалось с трудом, и это не укрылось от внимательного взгляда бабушки. — Ты что-то бледный сегодня. Хоть поужинал? — Да, заходил в кафе. Всё в порядке. — Куроко постарался увести разговор в безопасное русло: — Как ты себя чувствуешь? Бабушка сложила руки на животе. — Намного лучше. Доктор говорит, что скоро курс лечения закончим, осталось совсем немного. Иду на поправку. Куроко был рад это слышать, но не успел ничего сказать — она заговорила снова: — Как твоя работа? Знаешь, Тецуя, мне так неловко, что тебе приходится помогать родителям с оплатой моего лечения. Уже полгода тут пролежала, по дому соскучилась. — Она вздохнула. — Сильно устаешь? Разговаривать сейчас о работе совсем не хотелось, но Куроко боялся расстроить пожилую женщину, поэтому попытался ответить позитивно: — На работе все хорошо, хозяйка хвалит. В последнее время даже ухожу домой раньше. Добрые глаза бабушки будто видели его насквозь, а потом вдруг она сказала: — Я знаю, что это пока подработка, но если тебе там не нравится, то лучше попробовать себя в чем-то другом. Меня скоро выпишут, Тецуя, и я очень хочу, чтобы ты немножко отдохнул. — Я совсем не устаю, — попытался возразить Куроко. Но бабушка продолжила: — Это пока, мой милый. Пока ты учишься в университете, используй свое время с пользой. Наработаешься еще. Поверь, не успеешь и глазом моргнуть, как время пролетит. Присмотрись к тому, что тебе нравится. «Нравится ли мне моя работа?» — Куроко мысленно задал себе вопрос. Он никогда не думал о том, что способ зарабатывать деньги должен быть ему приятен. Он вдруг вспомнил все, что обычно говорили клиенты. В Токио немногие люди могли похвастаться тем, что любят свою работу. Взять хотя бы его родителей. Они вкалывали допоздна, сколько Куроко себя помнил, и уж точно не от хорошей жизни. Он не спрашивал их, почему и как они выбрали свои профессии — времени разговаривать по душам просто не оставалось. — Бабушка, а тебе нравилась твоя работа? Женщина вздохнула и призадумалась. — Когда-то я работала поварихой в одном месте… Хорошее кафе, и люди вокруг добрые. Но платили совсем мало, и я нашла другую работу. Там все было наоборот: заработок хороший, а вот с коллективом не повезло. Так что мало любить свою профессию, Тецуя, все еще от места зависит. А уж смена за сменой трудиться на нелюбимой работе в плохом коллективе — и того хуже. Куроко стало грустно, но бабушка вдруг взяла его за руку и крепко сжала. — Извини, не хотела тебя расстраивать. — Ничего, я понимаю. Папа недавно премию получил, да и ты на поправку идешь. Если подыщу что-то получше, то, может, сменю работу. — Знаешь, родной, на одной работе жизнь не заканчивается. Может, приглянется тебе кто, посмотри, сколько вокруг красивых и хороших девушек, а вместе и жить веселей будет. «Интересно, а мог бы я жить вместе с Кагами-куном?» — спросил себя Куроко. Здесь воображение дало сбой — представить совместное проживание никак не получалось. Да и фантазировать о подобном пока что рано. Куроко редко бывал в гостях, а жизнь с собственными родителями не считалась. Он даже не знал, нужно ли о чем-нибудь договариваться, если начинаешь с кем-то жить. Но другие люди же как-то начинают? Опять поймав себя на странных мыслях, парень постарался от них избавиться. Кагами едет в Америку. Кагами нравятся девушки. Почему Куроко вообще начал представлять их совместное будущее? Как глупо… — Тецуя, милый, уже поздно. Иди-ка ты домой. — Голос бабушки прервал поток мыслей. — На этих выходных ты лучше отдохни, а на следующей неделе опять заглядывай. И спасибо за моти, я обязательно попробую. Куроко посмотрел на часы, что висели над входом в палату. Да, уже пора уходить. — Пожалуйста. Выздоравливай, бабушка. Он вышел из больницы и в противоречивых чувствах отправился домой.***
Следующий день прошел еще хуже прежнего. Куроко честно пытался думать только о том, что говорили преподаватели, но в голову лезли какие-то нетипичные для него мысли. Вместо того, чтобы учиться, он вдруг начал наблюдать за однокурсниками. В перерывах между пар девчонки что-то обсуждали и смеялись. Он слышал обрывки их разговоров: — После пар в караоке пойдем? — Мы на прошлой неделе ходили, скучно. Может, лучше в кино? — Тогда я позвоню Рейко-тян, она говорила, что новая комедия клевая. — Рейко опять своего парня позовет, а мы в пролете будем. Самая активная из девушек призадумалась: — Тогда надо организовать двойное свидание! Дальше Куроко не слушал. Все вокруг будто сговорились и обсуждали личную жизнь. «Неужели встречаться с кем-то так здорово?» — думал он. Вернувшись домой, Куроко решил почитать, благо свободного времени сегодня оставалось достаточно — на работу только завтра. Взяв с тумбочки книгу, которую он начал две недели назад, Куроко улегся на кровати и нашел главу, где остановился. Но даже в классическом романе теперь в глаза бросалась любовная линия. Отложив книгу в сторону, Куроко задумался. Что с ним произошло, если и чтение теперь его не радует? Все, что он делал за последние полгода — это учеба и работа. Стоило ему перестать играть в баскетбол, и круг его интересов заметно сузился, теперь ему нечем заняться. Университет и клуб отнимали все силы и свободное время, но раньше было по-другому. Куроко должен бы радоваться спокойному свободному дню, а вместо этого места себе не находил. Что изменилось? Сознание, как назло, подкинуло ему образ Кагами, и Куроко глубоко вздохнул. Эти две встречи с ним в клубе наложили свой отпечаток, и теперь напарник все чаще занимал его мысли. «Мог бы я с ним встречаться?» — вопрос сам собой всплыл в мыслях. Если бы Кагами не уехал в Америку… Если бы он остался… Многие девушки из клуба без стеснения рассказывали друг другу о успехах и неудачах на любовном фронте. У Ханако был парень, впрочем, она говорила, что тот не знает, где она работает… «А что бы сказал Кагами, если бы узнал, что Мизуки — это я?» Куроко перевернулся на спину и постарался отогнать эти мысли, но куда там. Чем больше он думал о Кагами, тем сильнее понимал, что лишь его Свет подошел бы ему в качестве пары. «Вот только Кагами безнадежно влюблен в Мизуки».***
На следующий день после университета Куроко сразу же отправился на работу, не задержавшись даже на вечерний перекус. С одной стороны, ему не особо хотелось появляться в клубе, а с другой — он надеялся, что еще сможет увидеть Кагами. Хотя после того, как он сам ему отказал, тот вряд ли появится на пороге клуба. По крайней мере, нормальный человек просто забил бы на манерную пустышку, но Кагами был не из нормальных. И его упорству в том же баскетболе Куроко мог только позавидовать. Завернув в один из тесных переулков недалеко от клуба, Куроко наспех надел парик — на случай, если Кагами опять станет его около входа подкарауливать. Но на улице сегодня никого не оказалось. Почувствовав укол разочарования, он зашел в клуб. До открытия еще оставалось время, и только официантка тщательно протирала столики. Куроко любил атмосферу пустого клуба. В таком виде заведение можно застать, если прийти очень рано либо закончить смену к середине ночи. Но допоздна он никогда не оставался. До закрытия работали далеко не все девушки, только те, для которых, как понял Куроко, эта работа была основной. Большинство так же, как и он, совмещали ее с учебой. Заглянув в гримерку, Куроко увидел споривших о чем-то Минами и Ханако. Настоящей ссорой тут не пахло, девушки скорее шутливо препирались. Хотя и ссоры порой случались, в основном из-за клиентов или костюмов. Их обычно пресекала Одзаки-сама. Подойдя к своему уголку и кинув взгляд на вешалку, Куроко увидел, что кто-то заботливый высушил и повесил туда его синее платье. И вдруг он осознал, насколько не хочет сегодня вновь превращаться в «Мизуки». Мысли возвращались то к Кагами, то к словам бабушки. Если он все же уйдет с этой работы, станет ли по ней хоть немного скучать? К людям здесь Куроко не успел привязаться, сложно говорить о привязанности, когда никто на самом деле никого не знал. — Эй, Мизуки, привет! Ты сегодня рано, — заметила его Минами. — Здравствуйте, — Куроко кивнул и положил сумку рядом со стулом. Ханако отложила в сторону пудреницу и развернулась к нему: — Вчера и позавчера твой красноволосый опять заходил. Сердце пропустило удар. «В этом весь Кагами. Даже после отказа не сдался». Он хотел узнать подробности, но спрашивать не понадобилось — Ханако рассказала сама. — Позавчера он пришел поздно, тебя искал. Но ему Одзаки-сама сказала, что у тебя выходной. Он вроде как спрашивал, какой у тебя график… Но хозяйка ответила, что у тебя свободный график. Предложила ему другую девушку, а он отказался и ушел. И вчера то же самое. Куроко молчал. «Придет ли Кагами сегодня?» Он понимал, что хочет, чтобы тот пришел даже несмотря на то, что сам ему отказал. Он смотрел на темное платье с пышной юбкой, в котором показался ему впервые… Хоть Куроко и пообещал выбирать в ближайшее время что-нибудь другое, руки сами потянулись к нему. — Закадрил ты своего клиента, Мизуки, — хихикнула Ханако. — Да уж… — Если помощь нужна — обращайся. Я как раз закончила. Как тебе? Девушка встала со стула и повертелась перед парнем в новом костюме. Сегодня Ханако примерила на себя образ дикой кошечки: ушки на голове, короткая тигровая юбка и отороченный мехом топик, — а кто-то из танцовщиц даже помог ей нарисовать озорные черные полоски по всему телу. — Неплохо, — улыбнулся он. — Мяу! — девушка мазнула по воздуху «лапкой», вживаясь в роль. «Хоть кто-то здесь веселится». Куроко снял куртку, брюки с футболкой и повесил одежду на спинку стула, затем принялся приводить парик в порядок. Он хорошенько его расчесал, положил на столик и достал платье с вешалки. Настроения выступать не было совершенно, но он все же постарался войти в образ. Тем более, его смены в клубе самые короткие, Одзаки-сама не хотела, чтобы ее «Мизуки» приелась. Может, сегодня придет кто-то из постоянных клиентов, ни Мацуи-сан, ни Наито-сан вот уже неделю как не заглядывали. С ними вечер пройдет спокойно. Главное — перестать думать о Кагами. Сегодня он пришел одним из первых и, чтобы прогнать навязчивые мысли, решил быстро освежиться, пока не появились остальные девушки. Ванная была скромной: душевая кабина в дальнем углу, стиральная машина и сразу над ней раковина, туалет возле двери. Теплые струи воды успокаивали, так что после душа Куроко почувствовал себя намного лучше и начал готовиться к выходу на сцену. Все как обычно: белье, чулки, платье. Затем бархотка на шею и макияж. Если с первыми пунктами Куроко справился на автомате, то с косметикой ему сегодня не везло: тени на веках выходили неровными и слишком темными. Он попытался их исправить и начал аккуратно закрашивать неровные края светлыми оттенками, стараясь сгладить их, но вышло хуже некуда. Ханако не выдержала его мучений и присела рядом. — Мизуки, смывай. Я помогу нарисовать. — Спасибо, Ханако. Избавившись от макияжа, Куроко послушно сел напротив Ханако и подставил лицо ее умелым рукам. Девушка что-то напевала себе под нос, порхая кисточками и маленькими щеточками над его кожей. — Посиди еще чуть-чуть, я сама наклею ресницы. Будет обидно, если опять придется все перерисовывать. Ты сегодня какой-то пришибленный. Куроко ничего не ответил. Когда Ханако закончила, он поблагодарил ее, а затем надел парик и перчатки. Посмотрев в зеркало на «Мизуки», Куроко про себя решил, что вскоре должен расстаться с этим образом. Да, когда-то ему даже нравилась необычность такой работы, но теперь перевоплощение в девушку перестало его радовать. Он заигрался. В гримерную вошла Одзаки-сама и, осмотрев танцовщиц, сказала: — Если готовы, можете выходить на сцену. У нас уже трое клиентов сидят, а еще один позвонил и зарезервировал столик через полчаса. Поправив юбку, Куроко вышел в зал и с замиранием сердца огляделся. Кагами там не было. Почему-то он до последнего надеялся, что тот придет, но вместо него увидел трех незнакомых мужчин: двое уже что-то распивали в правом углу зала, а еще один курил на диване ближе к середине. К тем, что пили, игриво подбежали Ханако и «медсестричка», а клиент посередине все сидел в одиночестве и рассматривал танцовщиц на сцене. Куроко краем глаза тоже посмотрел на остальных девушек, что стояли рядом. Какая из них могла бы заинтересовать клиента? Наоми надела наряд горничной, вряд ли она его заинтересует. Судя по тому, как он тщательно выбирал себе танцовщицу, обыденное ему не по нраву, а горничные — это почти клише. Минами сегодня вышла в зеленом коротком платье с блестками, похожая на поп-звезду… Тоже вряд ли. Как зовут еще одну стройную блондинку в черном купальнике, с заячьими ушками и бантиком на шее Куроко не помнил, она пришла недавно. А вот она, возможно, как раз и подойдет. Его взгляд был знаком Куроко: мужчина оценивал девушек, как товар, нисколько этого не скрывая. Он платил, а значит, был хозяином ситуации, местным богом и центром вселенной. Все без исключения девушки терпеть не могли таких. Именно они обычно вели себя грубо и пытались нарушить правила, распуская руки. Да и в их компании приятного мало. Однако это часть работы, и все это понимали. Твое дело — уметь находить общий язык даже с такими посетителями, ведь они тоже приносят деньги. И первое правило гласило: «Улыбайся!» Пока Куроко находился в образе, он полностью задвигал свое «я» на задний план, зная, что клиент в любом случае разговаривает лишь с наивной голубоволосой девочкой. Но сегодня он чувствовал отвращение к происходящему и надеялся, что ему не придется обслуживать нахально ухмыляющегося мужчину. Но винтажный наряд Мизуки сильно выделялся, а значит, выбор мог пасть и на него. Новенькая блондинка кокетливо играла с бантиком на шее и стреляла глазами в сторону клиента. «Хочет подзаработать», — догадался Куроко. Что ж, если выберут ее, он нисколько не будет об этом сожалеть. Но мужчина уверенно ткнул указательным пальцем в его сторону. «Черт!» — выругался про себя Куроко, а Наоми рядом с сочувствием шепнула: — Удачи! Выбора не было, и Куроко медленно спустился со сцены. Вблизи мужчина не казался таким противным: около тридцати лет, ухоженный, в дорогом костюме. В ноздри ударил запах сигаретного дыма, настолько крепкого, словно мужчина натирался табачными листьями, а не использовал одеколон. А вдобавок шли и похабная улыбка, и масляный взгляд — карие глаза уже буквально раздевали Мизуки. — Какая необычная красотка. Давай, присаживайся. Этот тип еще и приказывать любил, вдвойне неприятно. Куроко присел на диван как можно дальше и поправил юбку. Клиент же наслаждался ситуацией. — Такая молоденькая, а уже в борделе работаешь, — он затянулся сигаретой. — Какие мужчины тебе нравятся, детка? Может, те, у кого кошелек потолще? Или тебе подавай помоложе? Куроко чуть не стошнило, но он промолчал. На любой его ответ последует новая колкость, а спорить с посетителями негласно запрещалось. Тем временем, мерзавец решил продолжить «знакомство»: — Не молчи, дорогуша, я сюда пришел не смотреть, как ты глазами хлопаешь. Давай начнем сначала? Как тебя зовут? — Мизуки, — негромко отозвался Куроко. — Что-что ты сказала? Я тебя не слышу. Не будь тихоней и давай уже отрабатывай свои чаевые. Еще раз? — Мизуки, — громче повторил Куроко. Тут лицо мужчины вытянулось, он совсем по-другому взглянул на сидящую рядом с ним «девушку». — Погоди-ка… Так ты не девчонка?! Куроко вновь замолчал, а клиент потушил сигарету о пепельницу и расхохотался: — Меня обслуживает парень, вот же я докатился! Он придвинулся ближе и стал рассматривать Куроко еще внимательней, а затем почесал подбородок: — Да тебя парнем-то назвать сложно. И под этой штукатуркой от девчонки не отличить. Видимо, жизнь не задалась, вот и одеваешься в платья? Куроко медленно закипал, но изо всех сил старался сдержаться. Так по-хамски с ним себя не вел еще ни один клиент. Этот не просто развлекался, но и пытался его унизить, ударить побольнее. Куроко хотел отшутиться, но внезапно около столика нарисовалась официантка: — Не желаете ли чего-нибудь заказать, господин? Может, кофе? Юми, видно, заподозрила неладное и пришла разрядить обстановку, за что Куроко был ей благодарен. Но не сработало. — Нет, спасибо. Как только она удалилась, мужчина придвинулся ближе, и Куроко чувствовал неприятный запах табака, исходящий от него. — Личико у тебя смазливое. А ты точно парень? Знаешь, я что-то сомневаюсь. Может, у тебя еще сюрпризы имеются? Мужчина хищно улыбнулся и стал медленно придвигать ладонь, которой опирался на диван, к Куроко, явно собираясь залезть под юбку. «Да он извращенец!» — промелькнуло у Куроко в голове. — Простите, но это запрещено, — холодно предупредил он, не отводя взгляда от цепких грубых пальцев. — Неужели? Какая досада, — мужчина картинно вздохнул. — А если потрогаю, что ты сделаешь? Позовешь на помощь, как девчонка? Куроко медленно придвинулся к столику, чтобы нажать на кнопку, если этот извращенец все-таки начнет распускать руки. За время работы в клубе он нажимал ее лишь раз, и то посетитель опьянел в хлам. Но этот был трезв! — Вас выставят из клуба. Давайте вернемся к разговору? Или можете позвать другую девушку вместо меня. — Куроко предпринял последнюю попытку сгладить ситуацию. — Это слишком скучно. Ты мне нравишься больше. Когда горячая ладонь скользнула под пышную юбку и огладила внутреннюю сторону бедра, Куроко нащупал заветную кнопку и быстро ее нажал. Он уже слышал шаги двух массивных телохранителей, но клиент не собирался его отпускать, а тянул вниз тонкую резинку чулка. Куроко сдерживался, чтобы не ударить извращенца, и лишь схватил за руку, пытаясь оттолкнуть. Это искаженное гримасой похоти лицо он еще долго не забудет. Сзади послышался хлопок входной двери, а затем кто-то быстро побежал по ступенькам, спускаясь в клуб. Куроко и опомниться не успел, как лапавший его извращенец отлетел на другую сторону дивана, получив кулаком по лицу. Он обернулся и увидел запыхавшегося Кагами, а позади него двух рослых охранников. — Мизуки, ты в порядке?! — взволнованно спросил Кагами. Куроко смотрел в глаза своему напарнику и был так рад его видеть, что едва не ответил вслух. Меж тем охранники подошли ближе к столику и нависли над отправленным в нокаут клиентом. — Неплохо его приложили… Пока охранники кое-как пытались поднять клиента с пола, Кагами протянул Куроко раскрытую ладонь: — Пойдем со мной, Мизуки! Дальнейшие события проносились перед глазами Куроко, словно перемотка какого-то кино. Он уверенно вложил свою руку в ладонь Кагами, и тот быстро потянул его за собой к выходу на улицу, а там наскоро поймал такси. Машина тронулась с места, увозя их обоих подальше от клуба.