Лживый свет луны

Куроко поднял голову, одной рукой потирая ушибленную спину. Он так и сидел на пороге, а Кагами смотрел на него сверху вниз. Напарник явно не понимал, что сейчас произошло, он часто дышал, а в его ладони все так же свисал тряпкой парик. Всего за несколько мгновений на его лице проступило удивление, а затем испуг:       — Куроко?! «Идиот, ты назвал его по имени!..» В голове не осталось ни одной ясной мысли. Что делать? Что теперь делать?! Сердце выпрыгивало из груди, Куроко вскочил, дернул входную дверь изо всех сил и выбежал из комнаты. Оказавшись в коридоре, он кинулся сначала в одну сторону, пытаясь вспомнить, откуда они пришли, затем — в другую. Не дожидаясь лифта, он побежал вниз по лестнице, хватаясь за перила, когда его заносило на поворотах. «Что я наделал?!» Выбежав на улицу, Куроко наобум ринулся в правую сторону, но вскоре остановился и попытался отдышаться. Перед глазами мелькали сцены минутной давности. …Куроко касался губ Кагами своими губами. Никогда раньше не целовавшийся, он делал это неумело, но старался вложить в невинный поцелуй все, что чувствовал. Кагами нетерпеливо и немного грубо отвечал. …«Он такой же парень, как и я, ему должно понравиться». Куроко нервничал, но все же раздвинул ноги Кагами и медленно опустился между ними на колени. Расправив пышную юбку, он потянулся к застежке его джинсов. …Никогда еще они не были так близки. Куроко хотел дотронуться до собственного члена, но лишь сильнее сжал другой рукой юбку. Нельзя. Он не мог рассмотреть лица Кагами, однако уже одного его голоса и срывающегося дыхания было достаточно, чтобы потерять голову. Такого он не мыслил даже в самых смелых фантазиях. …Куроко с ужасом на лице шарахнулся от Кагами, который ошалело разглядывал парик в своих руках. «Мне конец!» — мелькнуло у него в голове. «Какой кошмар! Зачем я вообще это затеял?! Доигрался». Холодный осенний воздух немного успокоил его. Ноги и руки до сих пор подрагивали, и только сейчас он почувствовал жгучую боль — сценические туфли сорвали пластырь с незажившей мозоли и натирали щиколотку. «Куда теперь идти? Где я?» Оглядевшись по сторонам, Куроко понял, что не знает, где находится. Сердце все еще бешено колотилось. Убегать — не самое разумное решение, ведь с собой у него ни денег, ни документов. Да и видок еще тот. В таком виде он привлечет лишнее внимание, а то и попадет в соцсети. На него уже косились. По дороге с гулом проезжали машины, а Куроко внезапно почувствовал себя безумно одиноким. «Зачем я вообще начал его раздевать? А если он меня не простит?» Мысли путались. «Лучше бы этого никогда не было!»       — Куроко! Он обернулся и увидел запыхавшегося и взъерошенного Кагами, который быстрым шагом двигался к нему. «Бесполезно убегать, все равно догонит». Кагами подошел к нему, не слишком близко, и теперь Куроко заметил задравшийся с одного бока край футболки и наспех застегнутые на пуговицу джинсы. Перед глазами опять предстала сцена из мотеля, заставив покраснеть от стыда. Хотелось сквозь землю провалиться.       — Куроко… Зачем ты это сделал? — голос Кагами звучал неуверенно.       — Сделал что? «Что он имеет в виду? Переодевание или…»       — Всё. Почему ты мне сразу не сказал? Какой хороший вопрос. Куроко чувствовал, что не может сдержать себя в руках:       — А тебе есть до меня дело? Кагами оторопело смотрел на него, пытаясь подыскать слова:       — Конечно… Сжав кулаки, Куроко посмотрел напарнику в глаза, понимая, что уже не остановится.       — Кагами, ты словом не обмолвился о своем приезде. Ты уже почти неделю как в Токио, но предпочел развлекаться в клубе вместо того, чтобы хоть раз позвонить! «Что я несу? Не мое дело, как он развлекается». Нет, не так Куроко представлял себе разговор с Кагами. Но накопленная обида вырывалась наружу, застилая глаза:       — И зачем было врать о том, что в Америке у тебя все хорошо? Ты считал, что я тебя не пойму? Если бы ты не пришел в клуб, я бы так ничего и не узнал. Кагами смотрел на него, широко распахнув глаза. От этого взгляда Куроко стало не по себе. Будто бы напарник только сейчас осознал, что избегал лучшего друга всю неделю, а уже должен уезжать. С него бы сталось.       — Так это месть? — пораженно спросил Кагами.       — Нет… — сказал Куроко, но передумал: — Да. Когда Кагами подошел на шаг ближе, Куроко не стал отводить взгляд и с вызовом посмотрел на него. Казалось, что Кагами не сможет совладать с собой и сейчас ему врежет. Ну и пусть. Есть за что. Но тот вдруг порывистым жестом сгреб Куроко и крепко прижал к себе:       — Я не хотел тебя избегать и обманывать. Просто боялся не оправдать ожиданий. Куроко дернулся и попытался вырваться, но напарник держал крепко. Так крепко, словно боялся, что Куроко вдруг может исчезнуть. Уткнувшись лбом в широкую теплую грудь Кагами, он постепенно успокаивался.       — Ты дурак, Кагами-кун.       — Знаю. Горячие ладони согревали и медленно поглаживали спину. Они постояли так еще немного, а потом Куроко мягко отстранился:       — Мне нужно вернуться в клуб. Там мои вещи. Кагами почесал затылок.       — Может, лучше завтра? Пусть успокоятся после сегодняшней перепалки. Куроко задумался, прикидывая возможные варианты развития событий, а потом произнес:       — Да, наверное, лучше завтра. Заодно поговорю с хозяйкой об увольнении. Работать в клубе дальше совсем не хотелось, тем более что он нарушил одно из двух главных правил заведения. А после сегодняшнего вечера он просто не заставит себя снова переодеваться. Уж лучше устроиться официантом в кафе, пусть и платят там меньше.       — Куроко… Почему ты начал работать в этом клубе?       — Ну, это долгая история. Кагами кивнул в сторону мотеля:       — Может, поднимемся, и ты все расскажешь? Мерзнуть на улице определенно не стоило, и Куроко согласился.       — Хорошо. Надо еще родителям сказать… что переночую у друга. Дашь свой телефон позвонить?       — Конечно. Они двинулись обратно в мотель. Кагами отчего-то выглядел счастливым и, пока они шли до номера, довольно улыбался. Уже в комнате он бережно поднял с пола голубой парик и озадаченно повертел его в руках.       — Я в душ. А потом ты все мне расскажешь. — Куроко переступил порог ванной и закрыл дверь. Он смотрел на себя в зеркало: волосы взъерошены, губная помада смазалась, да и остальной макияж слегка поплыл. Но на этот раз в отражении Куроко видел только себя. Он улыбнулся и стал осторожно расшнуровывать платье, которое теперь ему было ни к чему. «Спасибо, Мизуки. И прощай».