***
Растения как-то недоуменно наблюдали за хозяином. У Греты, молодого лимона, ночью несанкционированно отвалилось два листа, вместо одного, что должно было вызвать неминуемую кару небесную и клубы серы на голову нерадивого дерева, однако, Кроули даже не заметил вопиющего неповиновения. Он даже не провел обычную утреннюю планерку, где в красках расписывал чудовищные муки, которые ожидают того, кто не будет активно фотосинтезировать и зеленеть! Обещал завести кота, который бы жевал листья и копал бы горшки. Но демон с самого утра казался слишком задумчивым и рассеянным. Кроули ненавидел не понимать. Обычно, это была его привилегия вводить кого-то в ступор или заблуждение. Это он обычно старался не распространяться о проблемах или каких-то нюансах жизни, которые в основном касались Ада. Он! Но никак не ангел, который умудрялся быть болтливым, открытым и довольно информативным. А еще, никогда, за все шесть тысяч лет Азирафаэль не применял на него своих ангельских сил, если это не касалось исцеления. А вчера благодать выперла его из магазина, как нашкодившего щенка, да еще и… Он посмотрел на ладони, на которых красовались небольшие, но болезненные ожоги. Нет, они и близко не были похожи на увечья, которые Воины Небес наносят в настоящем бою, но Кроули все равно было обидно. Обидно настолько, что он из чистого упрямства не хотел сводить их магией. Вот и нарезал он теперь круги по просторной гостиной, рефлексируя, как какой-нибудь подросток. Рыкнув, он плюхнулся в кресло, закидывая ноги на подлокотник. Глупый Азирафаэль. Мало он его вытаскивал из передряг, куда тот так упорно пытался влезть? Мало законов Ада он нарушил ради этого пернатого? Он, блин, на глазах у Люси, вместо того, чтобы пасть ниц, науськивал Адама против подземного папаши. Да он праведность отыгрывал при Гаврииле! У него тогда чуть улыбальник не треснул. И после такого, Азирафаэль не мог поделиться с ним проблемой? Телефон завибрировал и Кроули посмотрел на экран, надеясь, что сообщение будет от одного кудрявого недоразвитого святоши, но нет. «Отец опять буянит. Достал. Маман сама повезет меня в школу. Скорее бы». Кроули улыбнулся, живо представляя, как Маг морщится от презрения, набирая сообщение. Юный Даулинг ему нравился. Они были близки, начиная с детства, когда тетушка Аштарот нянчила его на руках, стойко перенося попытки ребенка запутать ладошки в рыжих волосах, до его десятилетия, когда мистер Даулинг выставил за дверь няню, в которой, по его мнению, мальчик больше не нуждался. Маг тогда в первый раз за пять лет разревелся, обнимая высокую сухопарую фигуру рыжеволосой женщины. Азирафаэль тогда чудом утешил ребенка, записав на клочке бумаги номер телефона Кроули. С этого-то и началась их переписка. Юный сын посла изливал свой гнев на безразличие отца, его агрессию, которую тот позволял себе выплескивать на домочадцах, про жалкие потуги матери стать ему близким человеком, учитывая, что до своих десяти лет он видел ее гораздо реже, чем няню или садовника. Кроули мог понять, как сильно мальчик устал от скандалов и притворства. Ему тоже не досталось понимания и сострадания матери, а она, к слову, была чуть более значимой, нежели посол США. «Как исполнится восемнадцать лет, так я позволю тебе оторвать ему голову». «Пф, надеюсь, он ее потеряет чуть раньше. Но я не о том хотел поговорить. Ты смыслишь в любви, тетя Ашти?» «Ну, я прожила чуть побольше твоего, так что… Думаю, да». «Франциск не в счет! Он сам в тебя влюблен! Хотя он на крота похож». Кроули подавился воздухом, проклиная детскую фантазию. Да Азирафаэль удавился бы, но не стал связывать свою жизнь с демоном. Дружат они и этого достаточно. «Франциску придется долго бить по зубам, чтобы я могла в него влюбиться. А теперь по теме: что стряслось?» «Сара», — мальчик прислал фото светленькой девочки с очень живыми зелеными глазами. — «Она мне нравится, и я хочу дружить. Но с ней никто больше не общается, потому что она выиграла грант на обучение, а родители у нее не богатые. Я проиграл мальчишкам спор и толкнул ее в грязь. Теперь она со мной не разговаривает. Я не знаю, что делать». «Во-первых, плюнуть на гордость и извиниться. Ты действительно прокололся, парень. Во-вторых — забить на общественное мнение. Люди, в большинстве своем, те еще козлы. Ну и напоследок, при желании, можешь морду расквасить ее обидчикам. Даже если побьют тебя, она все равно будет считать тебя героем» — Кроули вспомнил разрушенную церковь и спасенные книги. — «Не унывай. Если злишься, представляй всех в огне. Это забавно». «Спасибо, тетушка. Из школы я буду писать чаще. Чтоб родители не увидели. Привет Франциску. Я уверен, что вы встречаетесь!» «Мы не встречаемся!» Демон усмехнулся и повертел в руках телефон. Как бы то ни было, ангела следовало бы проучить.***
Еще минуту назад Азирафаэль, сгорая от стыда за собственную несдержанность, стирал с кожи демона остатки ожогов, что появились на узких ладонях по его вине, а теперь он стоял, словно соляной столп, и просто не мог пошевелиться от удивления и осознания того, что Кроули умел обижаться и мстить. Змей же, с наглой улыбкой хлопнул спутника по плечу: — Что-то не так, дорогой мой? — он забавно передразнил ангела, и потянул того за собой. — Ты ведь сам сказал, что я могу выбрать досуг. Так что вот… Наслаждайся! Это было одно из редких заведений, которое совмещало в себе кафе, на десяток столиков и танцевальный клуб, в котором каждую неделю менялась тематика танца. На этой неделе безраздельно властвовала Испания, а конкретно сегодня, на танцполе полыхало Фламенко. Все желающие могли, если не потанцевать, так посмотреть, как это делают другие. Азирафаэль затравленно пискнул. Нет, ему невероятно нравился сам феномен пластических движений под музыку. Однако, так как ангелам танцевать было не положено, дальше гавота, его вольность в познании человеческой культуры не зашла. А гавот… слишком не похож на фламенко. — Ну, чего застыл, ангел? Время не ждет. Топ-топ! — демон подтолкнул Азирафаэля к столику, а сам принялся что-то тихо и угрожающе втолковывать официанту, который бледнел, краснел, а потом сиганул выполнять заказ. Музыка трепетала гитарными переливами и Кроули, криво улыбнувшись, протянул руку своему спутнику. — Пока, специально для тебя, повар готовит чудную запеченную в вине грушу с шоколадом, может, потанцуем? — Нет, — ангел резко мотнул головой. — Я… Ты же знаешь, что я не танцую. — Да-а ла-а-а-а-а-адно! Я видел эти твои деревенские пляски во Франции. Серьезно. Не так все и плохо. — Я не… — смущению Азирафаэля не было конца. — Нет, прости. — Ну, как с-с-с-скажешь, — Кроули фыркнул. В груди у него горела искренняя обида. Он настоящей змеей скользнул к красивой брюнетке, в платье с пышной красной юбкой. Они закружились вместе по площадке, чудом не сбивая других танцующих. Кроули умел быть соблазнительным, поскольку, искуситель он или хер с бугра? Его руки скользили по тонкой талии танцовщицы, которая плавилась от такого безраздельного внимания партнера. Он ловко поднял ее в воздух, и юбка взлетела следом, словно хвост райской птицы. Брюнетка льнула все ближе, как льнет к старой каменной стене лоза винограда в солнечной Испании. Демон был похож на пламя от костра, к которому летели глупые мотыльки и умирали от обжигающих поцелуев. Гитарная трель звенела все сильнее. Азирафаэль не мог оторвать взгляда от того, как перехватив бедро партнерши, демон протащил ее по залу, а потом позволил буквально стечь по его груди на пол. Ангел вздрогнул, понимая, что его затапливает ощущение чего-то холодного. Противоестественного. Да, не раз Кроули мог обмолвиться о том, что совратил кого-то, подтолкнул в лоно греха, но никогда, никогда Азирафаэлю не доводилось лицезреть что-то подобное своими глазами. Девушка в руках Змия было хороша и свежа, как дикая роза, что наполняет воздух ароматом дивной сладости. В ее глазах читалось неподдельное восхищение демоном, будто в один миг она познала сакральный смысл любви. Несмотря на внешнюю хрупкость, Кроули с легкостью кружил ее вокруг себя, словно та ничего не весила. Словно она обратилась в лебяжье перо. Это была высшая степень эгоизма, но в сердце ангела полыхало нестерпимое желание оторвать танцующих друг от друга, забрать демона себе, чтобы тот смотрел только на него. Чтобы во время их встреч не смел думать больше ни о ком. Кроули был незыблем для него с Эдемского сада. Кроули воспринимался как что-то само собой разумеющееся. А теперь душу эфирного существа наполняла… Жадность. Музыка затихла. Обернувшись, демон мог увидеть только опустевший столик и странный слой сажи на спинке стула. Мерзко пахло горелым пухом.***
— Гавриил! — ангелы недоуменно смотрели вслед разъяренному Князю Прейсподней, несущейся в сторону администрации. — Ты что-то хотела? — архангел сверху вниз смотрел на взбешенную Падшую. — Что это!? — она с размаха ткнула в лицо опешившему Гавриилу древний, как сама Земля, свиток. — Почему меня после планерки вызвал Люцифер и попросил разобраться с этим дерьмом? — Это, — архангел как-то неловко поежился, под пристальным взглядом сотен глаз мухи на голове у Вельзевул, — это же списки Падших! — Ага... А теперь смотри внимательно, когда датируется предпоследнее Падение? — Больше шести тысяч лет назад. — Вот именно! — муха злобно зажужжала на архангела. — Она, — Вельзевул ткнула пальцем вверх, — вроде как обещала никого не сталкивать в Ад! Так какого черта у нас тут несанкционированное падение!? Почему в этом списке, после архангела Рафаила, проступает имя ангела Господнего Азирафаэля? Того самого, которого не берёт ни огонь, ни вода! Мало мне было купающегося в святой водичке Кроули! — Я... э-э-э... — Я знала, — девушка схватила архангела за шарф и заставила того наклониться, — знала, что это твоих мерзких, пернатых культяпок дело! Слушай сюда, я не знаю, что происходит, но поверь мне, если что-то пойдет наперекосяк, если Она прогневается — отвечать за все будешь только ты! — Вельзевул вздохнула устало и озабоченно. — Я только смогла успокоить население. Не хватало нам еще смуты в виде нового отуземившегося, не согласованного с канцелярией падшего. Она резко развернулась и прошествовала к лестнице в свой отдел. Гавриил смотрел вслед Князю Ада, понимая, насколько противоестественно смотрится маленький, источающий тьму силуэт посреди выбеленных стен Небесного холла. На мгновение он будто увидел вместо измученного демона, прекрасного юношу, в белых одеяниях, в одной руке у которого блестел меч, а в другой огненный пламень. Он тряхнул головой и наваждение пропало, а Вельзевул скрылась в глубинах Ада.