October Writing Challenge - Трансформеры (сборник драбблов и мини)

Если рассматривать Мегатрона с профессиональной точки зрения, он был практически идеальным руководителем. Поощрял самостоятельность. Всегда давал возможность проявить себя. Предоставлял разумный кредит доверия и объективно выделял ресурсы. Ориентировался исключительно на результат, а в случае успеха никогда не ставил методы под сомнение; естественно, если те никоим образом не вредили Делу. Соответственно, он редко задавал не относящиеся к сути обсуждения вопросы. Шоквейв, привыкнув к этому, игнорировал даже стандартную вероятность статистического отклонения. А зря. — Прекрасная работа, — проговорил Мегатрон, досмотрев демонстрацию. — Впрочем, иного я от тебя и не ожидал. Я рассчитываю, что первые образцы универсального маскировочного напыления уже к концу этого орбитального цикла окажутся в распоряжении наших передовых отрядов. — Благодарю, мой лорд. Я незамедлительно продолжу работу в этом направлении. Презентационный голоэкран отключился, и в зале собраний ярко вспыхнули лампы основного освещения. Мегатрон, передавая Шоквейву инфочип, нахмурился. — Твои опыты случайно не включают… какое-нибудь взаимодействие с меха-животными? Шоквейв, недоумевая, покачал головой. — Вот как, — после недолгой паузы сказал Мегатрон, и оптика его, чуть сощурившись, сменила цвет на другой оттенок красного. — А я было подумал, что на тебя напала бешеная турбо-лисица. Впрочем, откуда ей тут у нас взяться? Шоквейв, сопоставив тон его голоса с приподнявшимся уголком рта, очень быстро провёл простейшую аналитическую операцию и сделал соответствующий вывод. — Я не подвергался нападению никаких… вредителей, повелитель, а моя лаборатория совершенно стерильна. Я разберусь с этим вопросом, — заверил он и поторопился откланяться. Выйдя, он первым делом нашёл гладкую поверхность с удовлетворяющим его целям коэффициентом отражения. Беглый осмотр выявил, что именно привлекло внимание Мегатрона: на левой антенне Шоквейв обнаружил чёткий круговой отпечаток дентапластин, а на боковых нагрудных пластинах — несколько параллельных царапин. Происхождение повреждений не подлежало сомнению для любого стороннего зрителя. Не так давно удостоверившись, что вопрос нанитной совместимости решён раз и навсегда, Шоквейв совершенно упустил из виду косметическую составляющую. Он не привык испытывать подобную неловкость при рабочем взаимодействии с начальством, и даже тщательный анализ блока памяти никаких аналогий из прошлого опыта не дал. Проблема, безусловно, требовала разъяснения. Старскрима он обнаружил в рубке видеонаблюдения; по своему обыкновению тот пренебрегал прямыми обязанностями, эффективно используя в свою пользу то, что происходящее в самой рубке никем не отслеживалось. — Старскрим. Нам необходимо обсудить серьёзный вопрос. Тот вскинул голову со скрещенных рук, но, с примечательной быстротой установив, что перед ним всего лишь Шоквейв, не торопился вставать, только лениво провентилировал все системы. Возможно, для того, чтобы гарантированно выдернуть его из поверхностной перезарядки, следовало использовать аудиозапись с голосом Мегатрона. — Надо же, кто пожаловал. Между прочим, я на дежурстве. — Старскрим окинул его хмурым взглядом и, не дав возразить, добавил: — Ладно уж, только не торчи в дверях. Шоквейв шагнул внутрь. — Этот вопрос не займёт много времени. Вкратце: лорд Мегатрон обратил внимание на мой внешний вид и выразил обеспокоенность характером внешних повреждений, возникших в результате нашего с тобой интерфейс-взаимодействия. По его словам, я похож на жертву нападения бешеной турболисицы. Вынужден просить тебя прекратить… — Что? Что-о?! — Старскрим вскочил, опрокинув стул. — Да что этот старый болт себе позволяет? Да как он смеет вообще? Да у него со времён Мегазарака никого не было! Конечно, куда ему с его скудным опытом и убогим воображением… Он сам-то интерфейсу учился по казарменным пособиям и с дронами для сброса напряжения! Пенорезиновыми! Дронами! — Старскрим, ты оскорбляешь нашего повелителя… — попытался перебить Шоквейв. — Оскорбляю? Да я его практически превозношу! Кстати, а вот ты сам… — Старскрим шагнул вплотную и ткнул пальцем ему в грудь, едва не прочертив очередную царапину. Прикинув вероятность того, что беседа окончится схваткой, Шоквейв вывел в оперативную память протоколы боевой трансформации. На внутренний дисплей разом высыпало с полдесятка предупреждений от матриц социального взаимодействия и регуляторов эмоционально-личностной сферы. Общий вывод сводился к тому, что драка была бы нежелательна. Давно уже барахливший чип логики и вовсе ушёл в энергосберегающий режим, но он при любых контактах со Старскримом скорее мешал, чем помогал. — Ты сам… — продолжал Старскрим, — с чего это ты вообще чем-то недоволен? А? И не ври, я прекрасно помню, как тебе всё нравилось. — Я не выражал недовольства, — тщательно подбирая слова, ответил Шоквейв. — Но в разговоре с лордом Мегатроном я пообещал, что разберусь с ситуацией. Гневно искривившийся рот Старскрима с тревожной быстротой изогнулся в улыбке. Шоквейв невольно забеспокоился. — Ах, вот оно что. Ну конечно. Пообещал. И заявился ко мне. Разбираться. А что мешало тебе самому взять и отполироваться, раз уж эти «косметические повреждения» тебе поперёк топливоприёмника встали? То есть, прости, не тебе. Лорду Мегатрону, чтоб его! Шоквейв счёл уместным проявить настойчивость. — Разумно предположить, что я, сосредоточившись на успехе нашего Дела, не стану выделять процессорные мощности на такой… на… — Пытаясь донести свою мысль, он, разумеется, сбился: активный словарь попросту отказался находить глифы, которыми можно было бы, не теряя достоинства, описать понятия «забыл» и «не подумал». Старскрим всплеснул руками и с преувеличенной жалостью похлопал Шоквейва по груди. — Бедняга Шоквейв! Так занят своими проектами, что даже позаботиться о внешнем виде не способен. Скоро, наверное, совсем засядет в своём логове и ржой порастёт, как мехазавр доквинтэссонских времён! Может, его придётся насильно затаскивать в мойку, чистить и полировать? Наверное, ты бы не отказался… В электромагнитном поле Шоквейв уловил знакомую пульсацию. — Старскрим, — строго сказал он, — ты на дежурстве. — Да, я тебе брийм назад об этом сообщил. Поэтому в мойку пойдём потом. — И он толкнул Шоквейва к консоли. — Во избежание дальнейшего недопонимания я повторю, — со всей возможной твёрдостью сказал Шоквейв, — никаких больше повреждений на открытых частях корпуса. Старскрим усадил его на стол и руками раздвинул колени в стороны. — Ну разумеется, разумеется, — усмехнулся он и медленно облизнулся, — за кого ты меня принимаешь, за обманщика какого-нибудь? — Старскрим. Тот опустил оптику, но всё равно не смог скрыть, с какой яркостью вспыхнули линзы. Защёлки Шоквейвовой интерфейс-панели он раскрыл с привычной ловкостью и, одной рукой сразу же обхватив коннектор, кончиками когтей подразнил только начинающие разворачиваться сегменты. Шоквейв, непроизвольно активировав вентиляцию сильнее, чем планировал, стиснул его бока коленями и откинулся назад, опёршись на локти. — Вот молодец, — кивнул Старскрим. Высвободившись, он наклонился, лизнул самое навершие коннектора, обвил его глоссой и заглотил сразу до половины. Встретился взглядом с Шоквейвом и, не отводя оптики, очень медленно опускал голову, пока целиком не втянул коннектор в рот. Позволил тому достичь полного размера, а сам не двигался, лишь слегка проводил глоссой по расширяющимся и заполняющимся нанитно-энергонной смесью сегментам. Шоквейв рухнул спиной на стол и потянулся зажать себе аудиовывод: в отсеке отсутствовала звукоизоляция. Старскрим, будто предвидя это движение, схватил взметнувшуюся руку и переплёл свои пальцы с его когтями. Другой рукой он обводил по кругу порт, то и дело запуская внутрь кончик пальца и тут же его вытаскивая. Шоквейв с почти болезненной остротой ощущал, как трепещет, раздвигается и смыкается каждое кольцо, а коннектор толчками выплескивает в плотно сжатый горячий рот смазку. — Продолжай, — еле выдавил он и почувствовал, как глубоко в горле Старскрима, в вокалайзере, зародился слабый электрический заряд, а прозвучавший смешок вибрацией передался на ласкающую коннектор глоссу. В порт ритмично толкались уже два пальца; вдруг замерли, мазнули по влажным внутренним кольцам и, двинувшись наружу, предельно широко раздвинули створки. В этот же самый миг на коннекторе чуть сжались — до той самой степени, чтобы вспыхнуло внутреннее предупреждение, но не последовало ни малейшей боли, — острые дентапластины. Шоквейв с усилием выдохнул нагретый воздух. На какой-то момент от интенсивности сенсорных сигналов он потерял способность к их обработке; всё спуталось и воспринималось как одно нескончаемое и необъяснимое наукой удовольствие. — О всемогущая Всеискра, — сказал он и с трудом приподнялся. Старскрим, чуть отступив, смотрел на него всё столь же ярко пылающей оптикой. — Хвала мне, — сказал он немного хрипло, но с явной насмешкой, — я обратил скептика в истинную веру. — Я никогда и не ставил под сомнение безусловность существования Всеискры, — запротестовал Шоквейв. — Просто… выразил чувства самой подходящей аналогией. — Не сомневаюсь, — усмехнулся Старскрим, подтянул его ближе и устроился между раздвинутых бедёр. — Учёные… сплошь блестящие теоретики, а стоит дойти до практики… Сконнектил он его сразу на всю глубину; Старскрим, как Шоквейв успел досконально выяснить и опытным путём проверить, вообще не был сторонником полумер. Что не всегда, как оказалось, плохо: выступающие места стыков его коннекторных сегментов настолько идеально совпали с внутренними датчиками порта, что Шоквейв заподозрил конструкционное вмешательство. Против которого ничего не имел. — Видишь, — зашептал Старскрим и, наращивая темп, подхватил Шоквейва под спину и прижал к себе, — я совсем не кусаюсь. Шоквейв, памятуя о его неискоренимом коварстве и опасаясь за собственные антенны, потянулся зажать ему рот. Старскрим, явно отвлекая внимание, сменил угол проникновения и резко повысил уровень заряда электромагнитного поля. Коннектор скользил внутрь и наружу порта, словно часть идеально выверенного единого общего механизма. Разогретые почти до предела датчики пылали, избыток смазки тёк на стол. Оптику застило белым, Шоквейв, вслепую схватившись за Старскрима, стиснул его крылья и всё-таки застонал в голос. Перезапустив основные мыслительные процессы после второй перегрузки, он первым делом запросил внутренний отчёт о свежих повреждениях обшивки. Не обнаружил ни одного. — Не могу не отметить твою невероятную готовность к сотрудничеству и удивительное понимание, — проговорил он с третьей попытки, наконец выстроив слова в нужном порядке. — О, стоило только попросить… — с подозрительно широкой улыбкой ответил Старскрим. — Кстати, тебе тут Мегатрон по личному каналу отправил напоминание, что ты забыл у него инфочип с проектом. Не беспокойся, я ему уже от твоего имени написал, что ты очень занят в лаборатории и посылаешь меня этот чип забрать. Пойду, покажусь перед оптикой нашего могучего предводителя, а ты можешь пока додежурить за меня, осталось всего полцикла. Встретимся после смены в мойке, как договаривались. Не благодари. С этими словами он вышел, покачивая крыльями, на каждом из которых красовалось по характерному, свежему и не оставляющему никаких сомнений в своём происхождении набору царапин от собственных Шоквейвовых когтей.