***
В начале летних каникул, когда до поездки в лагерь оставалось совсем немного времени, Минета и Каминари предложили друзьям тренировку в бассейне. Все с энтузиазмом поддержали эту идею, так как выезжать куда-либо из города ученикам было запрещено, а маяться со скуки дома никому не хотелось. Куроно тоже, решив, что не будет лишним ей получше узнать, а так же испытать на себе причуды одноклассников, пошла. Проблема с купальником, к счастью для нее, была решена: девочки договорились, (во вред извращенцам), одеть форменные купальники ЮЭЙ. Кей и так бы не надела столь открытую одежду из-за множества шрамов, увидев которые, одноклассники могли бы спутать ее с Френкинштейном. Положив в спортивную сумку вещи, бинты, лекарства и аптечку, она отправилась в школу, по дороге встретившись с Джиро. Большинство было уже в сборе. Переодевшись и разочаровав Каминари и Минету, девочки начали разминку, от которой сама Куроно отказалась. Все ее внимание было обращено на накаченные тела одноклассников, кроме Минеты, конечно, который выглядел на фоне их всех маленьким ребенком. Разгоряченный разговором Бакуго, всегда спокойный Тодороки, горы мышц у Сато, Шоджи и Ииды, но просто притягивали все ее внимание. — Давайте устроим соревнования на заплыв среди парней! — предложил кто-то, скорее всего Киришима или Сэро, для решения очередного конфликта. Все разом согласились, загоревшись азартом. Бакуго начал же кидаться угрозами в две мишени одновременно. Как раз в этот момент подошла Куроно. — А с чего только среди парней? — на ее громкий вызов отреагировали все по разному. Каччан разозлился пуще прежнего, Минета ликовал, хоть и пришептывал, что лучше бы предпочел, чтобы намокла Яуюрозу, девочки так и вовсе опешили от такой смелости, остальные же удивленно смотрели. — Или боитесь, что вас выиграет девчонка? — задавая вопрос, она нарочно, нагло и вызывающе, посмотрела в глаза впереди стоящего Бакуго. Парни, понимая на что она давит, дружно переглянулись между собой, а затем, так же дружно, обратно уставились на самоубийцу. Девушка ставила все на его вспыльчивость и не прогадала. — Да я тебя уничтожу! — большего Куроно и не надо было. Никто из парней уже не мог не принять вызов, остальные же девочки остались «на берегу» в качестве поддержки. Разбились на группы. Противниками Куроно стали Каминари, Аояма и Сэро. Понимая, что ее главный и, возможно, единственный соперник — это Сэро, девушка вспоминала особенности его причуды. Но ничего, кроме как просто лент, у него не было припрятано в рукаве. Напоследок взглянув все тем же вызывающим взглядом: а-ля «смотри, я всех порву, а ты не веришь» на Бакуго, она не сомневалась, что встретит на себе его внимательный, изучающий, но недовольный взгляд. Он притягивал ее своей непрошибаемостью, упорством и грубостью, но вместе с тем он был умен и вполне себе трезво соображал даже в гневе. Иида подал сигнал. Мгновенно все сорвались с мест, проигрывать девчонке никто не собирался. Куроно, не теряя ни секунды, подпрыгнув, развернулась в воздухе лицом к старту и протянула вперед руки, из которых стали появляться изогнутые железки, толкающие ее к финишу. Полностью отдавшись ощущениям и чувству равновесия, она позволила своим новым конечностям направить себя к цели. Не так быстро, но Сэро остался позади, что означало ее победу в заплыве. Каминари остановился посередине дороги, у Аоямы практически там же закончилась сила лазера. Все застыли, увидев кровь и не зная поздравлять ли с победой или спешить на помощь. Но, не обращая внимания на боль, от вырываемых железных нитей, на неуверенные крики одноклассников о ее победе, Куроно подняла глаза на Бакуго. Тот лишь ухмыльнулся, процедив что-то сквозь зубы, но не заметить ее огонь в глазах не смог. Ей не терпелось посоревноваться именно с ним, и ему это нравилось. Он видел, что за победу над ним, она не будет щадить себя, будет играть в полную силу. Когда проходил второй заплыв, к Куроно подошли Каминари и Иида, чтобы удостовериться, что все в порядке. — Терпеть такую боль каждый раз, как используешь причуду, наверное, трудно, — предположил Денки, усаживаясь рядом с ней и наблюдая, как та перетягивает окровавленные руки бинтами. Иида отошел к бассейну. — Обезболивающие и привычка. Крови не боишься? — тот отрицательно покачал головой. — А я боюсь. Сама не знала, пока первый раз не использовала причуду по максимуму. Страха как такового я не испытываю, нет чувства отвести взгляд, чтобы не видеть ее; но, когда запах становится настолько ощутимым, что нельзя вдохнуть свежего воздуха, внутри все сжимается и… хочется спать. Так странно, будто мое тело боится, а сознание нет. — Может быть, это просто от большой потери крови? — он помог завязать узел. Крови было достаточно, чтобы бинты быстро пропитались ею, но Куроно не обращала больше на раны внимания. — Нет. Там другое чувство. Просто слабость по всему телу, головокружение, даже какое-то чувство спокойствия, — она замолчала также неожиданно, как заговорила. Это была самая длинная речь, которую Каминари слышал от нее, хотя они часто проводили время с общими друзьями. Но там были только однотипные фразы, короткие ответы и вопросы. Тут же даже он почувствовал, что Куроно хочет с кем-то поговорить, и не важно, кто это будет. Но что-то ей мешало. Многие из класса чувствовали между собой и ей пропасть, мосты над которой девушка самовольно сожгла, чтобы ни с кем близко не контактировать. Финалистами оказались Мидория, Тодороки, Бакуго и Куроно. В этот раз, взглянув на Куроно, Бакуго не встретил ее взгляда. Она, не отрываясь, смотрела на другой конец бассейна, не обращая внимания на противников. Он на некоторое время засмотрелся на ее сосредоточенное лицо, но внимание отвлек прошедший на свою позицию Мидория. Злость, что он вместо того, чтобы быть полностью погруженным в соревнование, отвлекается на постороннее, пробудила в нем заново горделивого придурка. И, конечно же, Каччан всю эту злость собирался выместить на соперниках. Но заплыву не суждено было состояться. Незаметно появившийся Айзава был пунктуален и непреклонен, а потому неудовлетворенный несостоявшимся шоу класс начал собираться. — Куроно, — учитель ждал ее на выходе из школы. Дав понять Ашидо и прочим, что им подругу ждать не обязательно, он продолжил. — Академия готовит документы о твоем обратном переводе. Желание на это высказал твой опекун, требуя все сделать как можно быстрее, — взглянув на Кей, Айзава убедился в своих предположениях. — Ты ни о чем не знала, так ведь? Куроно не ответила. В горле образовался комок, который не давал даже вздохнуть, не то чтобы вымолвить слово. В голове, как в потревоженном кем-то улье, роилось куча вопросов. Так просто и внезапно ее миссия, нет! ее жизнь здесь закончится? Все знакомые, цели и планы исчезнут? Шигараки, Ашидо, учитель — всех их придется забыть? Ей снова придется видеть дядю каждый день, убивать ради его целей его врагов. Снова придется надевать каждое утро маску послушной девочки, которая сделает все ради дяди, которому она многим обязана. Снова эти ненавистные люди в офисах, которые смотрят на нее, как на марионетку. А она и есть марионетка! Здесь же, даже исполняя его приказ, она хоть на некоторое время ощутила себя свободной от оков «Акра». Здесь ей никто не указывал, что и как надо делать. Никто не мог ее наказать, выставить на посмешище, как это делал Рэйдел. В академии и в Лиге Злодеев Куроно увидела какими разными могут быть желания и стремления у свободных людей. Будь героями или злодеями, они следовали своим чувствам и желаниям, когда как у нее не было права ни на то, ни на другое. Вернувшись обратно под полный контроль «Акра», Куроно потеряет все, что обрела: друзей, школьные будни, а, возможно, и ее предназначение в жизни. Да, тут она лжет, играет за две команды, предает ради целей «Акра», но только здесь Куроно начала понимать, что такое выбор, самостоятельное решение и его последствия. Конечно, она только в начале пути понимания, кем она хочет стать, и ей предстоит пережить еще много трудностей, чтобы дойти до конечной точки, ясно осознав, что она все сделала правильно. И Куроно желала пройти этот путь до конца. — Учитель, можете попросить директора повременить с моим переводом? Эта поездка в лагерь очень важна для меня, как и дальнейшее обучение в ЮЭЙ. Я попытаюсь уговорить дядю отказаться от просьбы о переводе! — она готова была упасть на колени, вымаливая согласие, но Айзаве этого не нужно было. — С самого начала ты свалилась мне, как снег на голову. Ты не представляешь, как я был против твоего обучения в моем классе. Я сомневаюсь в том, что ты станешь хорошим героем, но такие люди, как ты, без определенной цели в жизни ( а это понятно по тебе сразу), могут стать злодеями, не найдя себе место в обществе. Моя обязанность, как классного руководителя, направить своих учеников на верный и безопасный путь, если они того хотят, конечно. — Конечно, хочу! Учитель Айзава, спасибо! Я хочу остаться в ЮЭЙ, хочу здесь учиться! Кое-как Сотриголова отбился от ее благодарных слов. Куроно же, возвращаясь домой, не понимала, что сегодня решился вопрос о ее свободе от «Акра». Она была полна благодарности к Айзаве за его понимание и в порыве радости даже захотела забыть о негласности тайны ее прибытия в Токио, но вовремя себя усмирила. Теперь ей стоило только готовиться к разговору с дядей, в ходе которого она собиралась о многом поинтересоваться и многое обсудить. Но, открыв дверь в квартиру, она обнаружила нежданных гостей. На кровати, по-хозяйски развалившись, не снимая обуви, лежал Шигараки, рядом стоял Курогири, полыхая в комнате темно-фиолетовым костром. Куроно остановилась в дверях, не веря своим глазам. — Может быть, дверь закроешь? — нежданный гость отложил стопку фотографий, которые рассматривал, ожидая девушку. На них были ее одноклассники, в основном с Ашидо, и несколько общих фото. Его сильно заинтересовала ее школьная жизнь, ведь, по сути дела, она являлась самым главным козырем Лиги Злодеев все это время. Ученик ЮЭЙ — злодейка. Он был так сильно поглощен ненавистью к Мидории и недоверием к Куроно, что забыл какую ценность она представляла для него. — Что-то случилось? — как в гостях, Куроно прошла за стол и скромно села на табурет. Шигараки тоже сел на кровать. Даже через маску было видно его уставшие, невыспавшиеся глаза, которые заискивающе пробежались взглядом по ней, зацепившись на бинтах. — Я решил, как пройдет нападение в лагере и какую роль там будешь играть ты, — похищение Бакуго тускнело на фоне того, что затеял Томура, и какие от этого могут быть последствия для ЮЭЙ. — Прежде чем ты расскажешь мне свой план, выслушай, — она хотела рассказать все именно сейчас и именно ему. Он придумает, что сделать, поможет и, возможно, сумеет провернуть все в пользу Лиги. — Ты когда-нибудь слышал об «Акра»? — Немного, — он напрягся. Опять она собралась разрушить его планы? — Я одна из них. Мой наставник, один из учителей и дядя является ее руководителем. Суда меня прислали, чтобы спасти Лигу Злодеев от провала, — она остановилась, чтобы перевести дыхание. — Один из сотрудников увидел твое будущее. Похитив Бакуго, вы подставите самих себя под удар Всемогущего, который победит. В таком исходе ты потеряешь очень близкого себе человека, но кого именно я не знаю. Вот почему я была против похищения Катцуки. Но сейчас меня отзывают обратно. Я не знаю, что произошло и зачем прерывают мое задание, но там я стану снова безвольной машиной для убийств. Я хочу остаться здесь и быть в Лиге Злодеев. Я хочу жить так, как того хочу я. — Я да я, — раздраженно протянул Томура. — А ты эгоистка. То, что ты говорила мне при знакомстве было ложью от и до? — Куроно не сводила глаз с Шигараки. Он не был зол на то, что его так долго обманывали, но теперь перед ним стоял главный вопрос: что с нею делать? Если организация, о которой она говорит, достаточно сильна, Лига Злодеев может обрести в ее лице врага, перед которым у них мало преимуществ. Хотя это все зависит от ценности Куроно в «Акре». — Про смерть родителей я не врала, но о своей неприязни к героям сочинила на ходу. Я совершенно не знаю, как поступить. Ослушаюсь приказа — и за мной могут начать охоту. Я пока не знаю причины окончания моей миссии. Возможно, изменилось твое будущее и уже ничего развитию Лиги Злодеев и всего злодейского общества не угрожает. А может быть, что «Акра» больше не видит выгоды в поддержке вашей позиции. Но в любом случае, я хочу остаться с вами. Хоть что, лишь бы не обратно, — последние слова прозвучали слишком уж сентиментально, от чего Томура ухмыльнулся. — Ты, наверное, должна обговорить свое решение со своим учителем? — он медленно прошелся по комнате и сел напротив девушки за стол под окном. — Говорить с ним будешь при мне. Куроно ничего не имела против. Взяв в руки телефон, набрала номер и принялась считать гудки до ее свободы. Но внутри все кипело, поднимался жар, кончики пальцев покалывало от переизбытка волнения и страха. И только в конце разговора, она поймет, насколько сильно сжимала телефон в руке. В первый раз она посмеет проявить свою волю, ослушаться, высказаться, не согласиться. Куроно не имела никакого представления, к чему приведет разговор и какие будут последствия. Понимала, что Шигараки не может ей полностью доверять и ей еще не раз придется доказывать свою верность Лиги Злодеев. Понимала, что ни за что не вернется в «Акра», что очень разозлит дядю. И вот его голос по ту сторону, будто эхо из пустого забытого колодца. — Вы не предупредили меня о возвращении назад, — все, что когда-либо говорила ему Куроно, воспринималось в шутку, как глупости маленькой девочки, не знающей себе места. И даже сейчас, услышав его, у Кей родились сомнения насчет своей правоты, но обратной дороги не было. Она решила следовать своему первому чувству, когда Айзава рассказал ей о переводе. — Куроно, это приказ, который мы обсудим, когда ты прилетишь домой. Дом? Скорее клетка из терновника. Как она и ожидала: все тот же надменный голос, смеющийся над ней и не скрывающий своего над ней превосходства и полного контроля. — Нет, — при одном только его слове про дом, Куроно коробило от отвращения. Как он может называть свое логово домом? Убийства, заказы, даже стены, в которых она провела всю свою жизнь, померкли, стали серой массой на фоне нескольких недель, проведенных тут. Здесь, где она была между добром и злом, ни с кем близко не общаясь, Куроно чувствовала себя человеком. У нее появились друзья, которым было не безразлично, что с ней. Появились товарищи, как за, так и по ту сторону черты, на которой она балансировала. — Что за детский сад, Куроно?! — Рэйдел не терпел непослушания. Когда такое происходило, он запирал девушку в пустой комнате без еды, а время наказания зависело от степени упрямства и твердости собственной позиции Куроно. — Почему вы решили свернуть операцию? — она знала, что он злиться, как разъяренный бык на корриде, но продолжала сажать пики в его шкуру. Ей надо было узнать намерения «Акра» для Шигараки. — Это не твое дело! Все, что ты должна, так это молча повиноваться моим приказам! Забыла, чем ты мне обязана? Я поднял тебя на ноги, помог устроиться в жизни, спас от убийц, которые хотели убить тебя вместе с твоими родителями! Думаешь, ты кому-то еще нужна?! Твое место в «Акра»! — Я останусь здесь. Мое место там, где я выберу. И я вам ничем не обязана, — на свое удивление, Куроно говорила спокойно, не обращая внимания на громкий крик дяди. Раньше в таком случае, она тряслась бы от страха наказания, но сейчас Рэйдел далеко и ничего не сможет с ней сделать. Хоть яростный крик и пробирал до костей, но она держалась. — Наглая девчонка! Думаешь, ты представляешь какую-то ценность? Ха! Выжав из тебя всю ту малую пользу, что ты сможешь им дать, Лига и Шигараки кинут тебя, а герои станут твоими врагами. Тебе будет некуда податься, а жить без чьего-либо указа ты не сможешь, просто не привыкла! Ты прекрасно знаешь, что «Акра» не прощает предателей, а у тебя и без нее куча врагов. Рэйдел положил трубку и вместе с тем бросил, как камень в пропасть, всю уверенность Куроно. Но Шигараки не дал разнестись этому чувству. Подойдя к ней, он взял телефон всеми пятью пальцами, и тот рассыпался в пыль. — Переговорщик из тебя так себе, — он дал знак Курогири, что пора уходить. — Он вернется за тобой через пол часа. Собирай вещи. Теперь твой дом не здесь.Выбор
7 декабря 2019 г. в 20:07
Услышав свое имя в списке прошедших экзамен, который зачитал Айзава, девушка с нескрываемым удивлением посмотрела на учителя. Да, она надела наручники на злодея до окончания времени, но ее не удовлетворяло качество проделанной работы. Тем не менее, каждый раз придирчиво вспоминая бой с учителем, Куроно не могла найти более оптимального завершения теста.
В классе все ликовали. Экзамены все сданы, летние каникулы и целая неделя в лагере дружной компанией. Кто-то предложил пройтись вместе по магазинам, но Куроно решила не поддержать эту идею. Меланхолическое настроение, нашедшее на нее при тесте, до сих пор не отпускало ее. От Шигараки все не было никаких вестей, а являться самой в бар она опасалась. Все ее дальнейшие действия зависят от его решения, и Куроно была без понятия, что делать сейчас.
Вечером позвонила Ашидо. Подходя к телефону, Куроно с улыбкой предполагала, что подруга, любившая поболтать и посплетничать, будет делиться впечатлениями от шопинга, обсуждать свои и чужие покупки или чей-то дурной вкус.
— На Мидорию напал злодей! Тот самый, что был тогда в парке! Ой, ты же еще тогда не училась с нами, — Мина поведала Куроно историю о первом нападении Лиги Злодеев, о Номо, Темном Тумане и Шигараки, но та лишь растерянно хваталась за отдельные фразы, не задавала вопросов и почти не вникала в рассказ.
— Понятно, а что со злодеем? — немного помедлив, добавила. — И Мидорией? Как произошло нападение?
Сердце бешено колотилось, в памяти всплывал их последний разговор с Шигараки. Неужели все из-за него? Вдруг то, что сказала Куроно, толкнуло его на такой риск? Но девушка сразу же отдернула себя от подобных мыслей, успокаивая тем, что Томура хоть и вспыльчивый, но не станет ставить под угрозу все, что у него есть из-за ее ни на чем необоснованных слов.
Как позже стало понятно, произошло не нападение, а встреча, от чего волнения Куроно уменьшились. Ей не нравилось то, что она упустила возможность повидаться с Шигараки, и злило то, что он просто помешан на ненависти к Мидории, что мешает ему видеть дальше и шире. Решив узнать хоть что-то, Куроно надумала узнать обо всем из самых первых уст.
Весь день в школе она не решалась подойти к Мидории и расспросить все поподробнее. Она боялась, что ее вопросы покажутся странными и это сможет ее выдать. Но все-таки, выходя за порог школы, девушка окликнула одноклассника.
— Можешь рассказать поподробнее о встрече с Шигараки?
Он посмотрел на нее со смесью удивления и непонимания. Ее лицо было серьезно и безэмоционально более, чем всегда, но решимость и какая-то таинственность все-таки угадывались в ее взгляде. Только Мидория хотел открыть рот, как она перебила его:
— Просто, выслушав рассказ Ашидо, я подумала, что ты более хорошо знаком с ним и Пятном, поэтому сможешь дать…- она помедлила, подбирая слова. — Объективную оценку.
— Как-то странно, — Мидория снова бросил косой настороженный взгляд на нее. — Зачем тебе моя оценка? Что именно тебе нужно о нем узнать?
— Не столько о самом Шигараки, сколько о том, что им движет, да и вообще многими злодеями из Лиги, — Куроно за все время так свыклась с собственной ложью, что приправлять ее щепоткой правды, не скрывая некоторых своих мыслей от собеседника, стало для нее необходимой частью разговора. Девушка считала, что так человек будет лучше настроен на разговор. То, что она почти не лжет, придавало ей больше уверенности и бесстрашия перед оппонентом, а тот, чувствуя уверенность в ней, понимал, что та не юлит и не скрывает истинных целей.
Но Мидория был гораздо куда более проницателен, чем другие. С ним следовало быть начеку, но Куроно так увлеклась мыслями о его встрече с Шигараки, что позабыла об осторожности.
Они отделились от потока школьников, от Ииды с Ураракой; вторая внимательно проводила их взглядом, пока они не скрылись за углом и не остановились на тротуаре под яркой вывеской магазина. Прохожие шли кто вперед, кто назад, гул машин, стук каблуков, разговоры — все шло как и положено, не замечая остановки двух школьников за беседой. Но каждый из них чувствовал напряжение другого.
— Ты никогда не задумывался, что герои отчасти виноваты в появлении злодеев? Ведь герои тоже могут разрушить жизнь, как бы они не старались всех спасти. Я не поддерживаю ни злодеев, ни идеи Пятна, и не обвиняю самих героев, — ее губы изогнулись в насмешливой улыбке. — Иначе, не пошла бы учиться в академию героев. Мне просто интересно, что ими движет? В любой системе есть нюансы и недочеты, геройство не исключение. Наше общество требует доработок, а для этого надо вглядеться в корень проблемы.
— Я стараюсь тебя понять, но не согласен с тем, что герои причина появления злодеев.
— Это только теория, не бери в голову, — Куроно отвела взгляд на противоположный конец дороги. Веки устало прикрыли глаза, она почти всю ночь не могла заснуть, обдумывая все сразу, но так и ничего не придумав. Все, что сейчас про нее может подумать Мидория, для нее уже не было важно.
— Зачем ты поступила в ЮЭЙ? — Мидория зацепился за ниточку о вине героев в появлении злодеев. — Герои чем-то навредили тебе? Не из воздуха же взята твоя теория. Этому должна быть причина.
Он осекся, заметив перемену в ее взгляде. Мидория дернул за струну, которой не следовало касаться. Подобный взгляд он видел в торговом центре. Кровожадность и решительность, которые сдерживают лишь чувство осторожности и люди вокруг.
Куроно не думала, что придется лгать больше обычного. Она надеялась, что Мидория пропустит половину ее слов мимо ушей, но тот оказался очень наблюдательным. Понимая это, девушка постаралась успокоить себя и найти выход из ситуации.
— Герои не только злодеев среди людей ловят, они есть и среди их самих, — Ее лицо скривилось от новой порции обмана, Изуку же понял это, как касательство чего-то личного, задушевного, которого она не хотела рассказывать. От этого он смутился.
— Моих родителей убили из-за бездействия героев. Я стану героем и наведу порядок внутри системы. Тогда героями будут только самые добросовестные и верные своему ремеслу люди. — Куроно остановилась, боясь наговорить лишнего, но, кажется, такая гадкая ложь, прикрытая смертью родителей, Мидории показалась правдой.
Он рассказал ей о встрече с Шигараки, умолчав об Один-за-всех. Все время он не спускал глаз с Куроно, жадно слушавшей его. После своих слов надеялся, что та что-то скажет в подтверждение или опровержение своей теории, но Куроно лишь поблагодарила и пошла вперед по улице, даже забыв попрощаться.
Она шла, задумавшись, ноги сами вели ее к дому, когда как голова отказывалась прекращать додумывать и передумывать. Шигараки, возможно, на верном пути, исходя из того, что он сказал Мидории. Он загорелся, как спичка, наконец найдя то, чего ему не хватало. Куроно не заметила на противоположном конце дороги человека, который провожал ее на протяжении всего пути со школы.