Give me a reason to love you

Группа упорно готовилась к выпуску нового альбома, и Гарри был вынужден проводить колоссальное количество времени в студии. Это было выматывающее, но он ничего не мог сделать. Он прекрасно помнил, какую сумму должен был бы выложить, будь у него желание покинуть группу. Наступил тот момент, когда Стайлс начал экономить — прекратил скупать брендовые вещи, которые надевал раз или два, а также старался вести размеренную жизнь, насколько это позволяла его известность. Этому было простое объяснение — ведение беременности в частной клинике, витамины и сами роды были не таким уж и дешёвым «удовольствием». А уж самого ребёнка Гарри хотел растить так, чтобы малыш ни в чём не нуждался. Конечно, он слышал от многих, что главное для ребёнка — любовь родителей, но Стайлс очень хотел, чтобы у его сына или дочки были самые лучшие игрушки, удобная одежда, просторная детская комната с красивой мебелью и своя детская площадка. Он, безусловно, мог себе это позволить и без изменения образа жизни, но всё же хотел иметь сбережения на случай провала нового альбома. В один из дней Гарри торопился в студию, держа в руках милый маленький термос с зелёным чаем. Говорят, что зелёный чай успокаивает, а это именно то, что нужно сейчас кудрявому парню. Он стал мало спать и также мало есть из-за тошноты, однако почти все его коллеги были уверены, что Гарри похудел из-за разрыва с Томлинсоном. Все уже давно знали о беременности Брианны и старались никак это не комментировать, чтобы не задевать Стайлса. Только Найл с сожалением посматривал на друга, когда тот, бледнея, опирался на стенку в студии или ложился на диван, чтобы отдохнуть несколько минут. Гарри не жаловался на своё положение. Сейчас его жизнь была настолько разрушена, что казалось, что без этого малыша смысла в ней не останется вообще. — Всем привет. — сказал Стайлс, вбегая в студию и на ходу поправляя пальто. — Снова опоздал, дружище, — заверил его Лиам, вздыхая, — всё в порядке? Гарри кивнул, повесил верхнюю одежду и сел на диван. Луи записывал своё соло, а значит, Стайлс наконец мог пообщаться с ребятами не чувствуя напряжения. — Гарри, ты не думал сходить к психологу? — начал было Пейн после минутного молчания. Найл поджал губы, понимая, что Лиам обратил внимание на перепады настроения кудрявого и его потерю веса. — Всё в порядке, Лиам. У меня все хорошо, просто я, эм…— Стайлс на мгновение задумался, — работаю кое над чем. Как только будет возможность, я обязательно расскажу тебе. «Работаю». Вынашивание ребёнка можно назвать работой? Гарри задумался над этим и, посмеявшись у себя в голове, решил, что это будет лучшая работа в его жизни. Несомненно, и самая тяжёлая, но парень каждый день заверял себя, что это того стоит. Лиам удивлённо посмотрел на коллегу, но отстал. Найл же, чтобы у Пейна не появились ещё вопросы, начал рассказывать, как ходил на свидание в кафе и не смог провести время с девушкой из-за толпы поклонников. Лиам подхватил эту тему, и они оба оставили Гарри в покое. Луи, после того как записал своё соло, был на взводе. Он был ещё более громким, чем обычно, и ещё меньше следил за своими словами. — О, Гарри, привет, — он плюхнулся на диванчик рядом с кудрявым, — что снова невесел? Парень без смазки трахнул? Или возбудил и не дал? Стайлс нахмурил брови и посмотрел на бывшего парня. Ну какой же он дурак! Гарри знал, за что он любил Луи, но иногда Томлинсон был невыносимым. Парень сжал в руках термос и злобным тоном ответил: — Не лезь в мою личную жизнь, Томлинсон. Это был первый раз, когда Луи позволил себе такие выражения в сторону Гарри после того вечера, когда он заявился домой пьяным и узнал, что станет отцом. Отцом ребёнка Брианны. Гарри подскочил с дивана и направился за дверь, хотя была очередь Лиама. Он проигнорировал раскрывшего рот в попытке возразить друга и закрыл дверь за собой, а звукорежиссёр пожал плечами и вернулся к работе с аппаратурой. — Ты идиот, Луи. — раздражённо сказал Найл и отвернулся от коллег, утыкаясь в свой телефон, в то время как Томлинсон недоумевающе смотрел на ирландца. Гарри закончил через час, и после этого он сразу же попрощался с друзьями, понимая, что по времени они не успеют записать ещё что-то сегодня, так как Найл и Лиам ещё не приступали к записи своих соло, а на вечер была намечена фотосессия к альбому. Вместо того, чтобы зайти куда-нибудь и перекусить, кудрявый парень сразу же направился домой. Он отчего-то снова устал, поэтому в планах у него было одно — поспать перед съёмкой. Он уложил мягкую подушку на большой диван в квартире, где они раньше жили вместе с Луи, взял пред и улёгся. Он слишком много нервничал сегодня, и виной этому отец ребёнка. — Всё будет хорошо, — стал было себя успокаивать Стайлс, — ты, малыш, будешь самым счастливым, я тебе это обещаю. Даже без папочки Луи. Гарри не так часто позволял себе какие-то реплики в сторону своего ещё не родившегося ребёнка, но сейчас это было ему необходимо, чтобы немного прийти в себя после всего произошедшего. С этими мыслями он задремал, а хватка на пледе, который он до этого сжимал, ослабла. Будильник зазвонил только через два часа, но Гарри мог с уверенностью сказать, что он не выспался. Ему казалось, что двенадцатичасовой сон стал необходимостью в его жизни, но из-за работы он не мог позволить себе этого. Через двадцать минут Стайлс уже был на пути в фотостудию, а через сорок минут парню уже укладывали волосы и подкрашивали глаза. Любой бы мог сказать, что Гарри был очаровательным, но сейчас он выглядел ещё более мило. Найл улыбался сильнее всех — ведь он один знал, что перед ним будущий счастливый папочка. Именно счастливый, в этом Хоран был уверен. За время, которое прошло с момента расставания Луи и Гарри, ирландец начал недолюбливать, ох как сильно недолюбливать Томлинсона. Найлу казалось, что он один мог защитить Гарри от нападок коллеги, и от этого он старался всегда быть рядом с кудрявым. — Ты великолепно выглядишь, — сказал он, чтобы подбодрить Стайлса, и в ответ получил лучезарную улыбку. — Спасибо, Найлер. Кажется, мои волосы соскучились по профессиональному уходу за последний месяц. Месяц. Прошёл уже месяц, и трудно было представить, что впереди ещё около семи. — Все готовы, — сказал визажист администратору студии, — можно начинать. Эта фраза вырвала Гарри из своих мыслей, и он, поправляя на себе довольно свободную полупрозрачную рубашку, прошёл за остальными. Он ещё не видел фотографии, но готов был поспорить, что они вышли прекрасными. Гарри очень удивился, когда Луи поставили рядом с ним для снимка, а когда Томлинсон положил руку ему на плечо, Стайлс даже вздрогнул. Он отвык от прикосновений, он отвык от Луи, но мог с твёрдостью сказать, что он всё ещё очень сильно любил мужчину. С этими мыслями Гарри покинул студию, закутавшись в шарф, чтобы никто не мог узнать его, пока он идёт до машины с водителем. Впереди были выходные, и Стайлс переключился на них, представляя, как же хорошо будет, если ему наконец-то удастся выспаться и отдохнуть. Пусть и без Луи. Пока кудрявый ехал домой, пошёл дождь, и он буквально усыпил Стайлса. Перед тем, как зайти домой и уснуть на диване, он увидел сообщение от мамы: «Гарри, мы с Джеммой решили приехать в Лондон. Надеюсь, у тебя будет время завтра, чтобы встретиться». Парень сонно улыбнулся, отвечая семье, что он с радостью увидится с ними, и даже пригласил их остаться на несколько дней у него. Пришло время всё рассказать матери, как бы тяжело это ни было. И про Луи, и про их взаимоотношения, и про то, что вскоре она станет бабушкой. Гарри был уверен, что эта новость обрадует Энн. А ещё он знал, что его мама — именно тот человек, в поддержке которого он так отчаянно сейчас нуждался. С улыбкой на лице парень провалился в сон, обнимая одну из диванных подушек и кутаясь сильнее в зелёный пушистый плед, который некогда был подарен ему Луи.