***
Проблемы. Юнги ненавидит проблемы. Иногда ему хочется залезть в самый дальний и тёмный угол вселенной и не вылезать оттуда пару-тройку сизых вечностей. Существовать только в собственной голове в гармонии с окружающей бесконечностью, входя в резонанс со всем пространством. А не вот это вот всё. Родные подземелья встречают богомерзкими сквозняками и сыростью. Сгрудившиеся в одну взбудоражено-нервозную шумную кучку первокурсники Слизерина идут за старостой, а за ними, почти кривясь от эха, плетётся Мин. Юнги знал, предвидел, чувствовал кожей, что пацан создаст кучу проблем. Ляпнуть при всех про родителей-маглов – верх всего возможного пиздеца, который только мог произойти. Теперь нужно запрашивать права на протекцию в рамках обучения маглорожденного. С учётом, что тот – кореец, причём рождённый и росший, судя по акценту, в Корее, одна проблема решается. Обычно в таких случаях, если ребёнок из семьи волшебников, ему Диаспора сразу же выдаёт протекцию и назначает кого-то в стенах школы, кто будет её реализовывать. Главное, чтобы там японцев в ближайших родственниках не было. С маглорожденными всё несколько сложнее в таких случаях, но Диаспора от своих не отмахивается, если к ней обращаются. Плюс особые обстоятельства – например, «грязнокровка на Слизерине» - могут поспособствовать ускорению выдачи протекционного листа. Ускорить дело может и то, что не придётся искать реализующего, так как он уже вызвался быть им. Для Юнги, с малых лет помогающего отцу с бумагами, нет никаких проблем написать прошение о протекции – нужно только узнать данные мелкого. Собрать пакет документов тоже не сложно – подойти к директору Макгонагалл и обрисовать ситуацию, а всё что нужно, у неё найдётся. Дальше – заявление о собственном согласии на реализацию протекцию. Всё это одним письмом отправить в Диаспору, а там с Министерством они сами разберутся. Плюс-минус у него уйдёт на это часа три-четыре – в зависимости от того, насколько расторопной будет директор при выдаче копий документов на руки – а она будет очень расторопной, потому что загнобленный ученик, который рано или поздно окажется под протекцией, - потенциальная Проблема. Нравятся Диаспоре маглокровки или нет – это их внутренний вопрос, как и их грязнокровка. Отдавать своего на растерзание англичанам никто не будет. Корейцы достаточно в своё время хлебнули. Мин выныривает из своих мыслей, когда слышит пароль – «Чистота». Видит Мерлин, Юнги сейчас так сильно закатил глаза, что почти увидел свой мозг. Они правда каждый раз ставят подобный пароль. Это уже смешно и нелепо. Парень замечает, что взгляды сомкнулись не на открывшейся двери, а на пацанёнке. Пора вмешаться. - Какая буква в слове «протекция» вам не понятна? Все претензии переадресовываются мне – я за него отвечаю. Кто-то что-то хочет спросить? - Спокойней, Мин, мы ничего не делали и не говорили, - староста сконфужено смотрит Юнги куда-то в область шеи или груди, избегая зрительного контакта. - Ты знаешь, в какое дерьмо всё выльется, если позволишь при упоминании или намёке на чистоту крови всем останавливаться в дверях и пялиться на парнишку. - Я не могу просто взять и вселить в них херову толерантность, - шипит отчаянно рыжий со значком старосты. - Нет, - легко соглашается Юнги, а потом вцепляется острым взглядом парню в глаза, - Пока сам ею пренебрегаешь. Если не можешь разобраться с собственным болотом в голове и выполнять предписанные тебе обязанности, просто вали нахрен из старост. Любой пост – это в первую очередь ответственность, а не возможность покомандовать. Мин оборачивается через плечо и движением головы приказывает Чимину пройти внутрь, придерживая дверь и дожидаясь, пока мальчишка проскочит у него под рукой. Юнги заходит следом и смотрит на настороженного младшего, ожидающего его недалеко от одной из лестниц, ведущих в спальни. - Сейчас идёшь за мной, никаких вопросов пока, - размеренно проговаривает Мин и начинает подниматься по лестнице, краем глаза следя, чтобы мелкий шёл за ним. Тот не пререкается, идёт спокойно, уверенно, хотя частое натягивание рукавов мантии ниже на руки всё же выдаёт в нём нервозность. Надо отдать должное, этот Чимин – Юнги слышал, как тот представлялся мелкой Роули – хорошо держится: быстро реагирует, на ходу принимает решения, умеет держаться в обществе. Не вякни он про семью маглов – никто бы в жизни в нём магла не распознал, не общаясь близко, по крайней мере. Держали бы за полукровку или одного из предателей крови из-за магловской повседневной одежды и бытовых заморочек, но его бы никто особо не травил, как первого за всю историю грязнокровку, очутившегося на Слизерине. Дверь в комнату неслышно открывается, легонько толкаемая рукой старшего, впуская в на удивление уютное помещение. На их факультете спальни были раздельными, то есть не одной общей комнатой, а несколькими с четырьмя спальными местами. Обычно вместе селили одногодок или хотя бы сверстников, но в случаях, как, например, у них – с Протекцией – младшие могли жить с теми, кто уже на старших курсах. - Садись пока сюда, - Юнги кивнул в сторону одной из кроватей, - Сейчас я схожу за твоими вещами. Тебя поселили с другими мелкими, но будет лучше, если будешь жить в той же комнате, где и я, - оперевшись бедром о тумбочку возле своего спального места, Мин продолжил, - Здесь сейчас больше никто не живёт, но часто заходят мои друзья, так что заранее прошу прощения за шум. Жди здесь, я скоро приду. Труда найти вещи мелкого не составило – проблемой было транспортировать кошку, спящую в большой старой шляпе. Ни убогий аксессуар, ни кошка не хотели поддаваться левитации. А вот это уже интересно. Где этот Чимин взял подобное? Во время экскурсии по Косой Аллее набрёл на поворот в Лютный? С ним же профессор и та пожилая леди были. Несостыковочка. Решив позже расспросить об этом подробнее, парень подхватил шляпу вместе с кошкой одной рукой, а второй левитировал багаж. Локтем нажав на ручку, открывая дверь, Мин мысленно выстраивал порядок действий дальше. - Твой багаж, - следуя за движением палочки, магловский чемодан аккуратно опустился возле мальчика. – Твоя кошка, кстати, о ней и шляпе, Ты где их взял? - А? – видимо, этого вопроса Чимин ждал меньше всего, - Бануль – ну, кошка – жила с нами, сколько себя помню, и она всегда спит только в этой шляпе. У Мина заскребло под рёбрами от странного предчувствия. Слишком подозрительно. Какого чёрта шляпа отправила маглорожденного в Слизерин спустя столько времени? Вряд ли раньше не было скользких и амбициозных ребят среди маглорожденных. Откуда в их семье чёртова иммунная к магии тварь, и что за артефакт, в котором она спит? Вопросы и снова вопросы. Одно ясно – пацан тут вообще не помощник. Мда, знакомы не дольше часа, а уже столько вопросов, странностей и несостыковок. - Что за артефакт ты покупал на Косой Аллее? – Мин чувствовал очень слабый фон артефакта от мальчика – вероятно, бытовые чары. Уж на это мальчик мог ответить, а Юнги просто необходимо уже было получить ответ хоть на что-то. - Из артефактов мы только по списку из письма брали, - нахмурил брови тот. - Я чувствую на тебе фон чего-то явно не из списка. - Эмм… Я… не знаю?... Возможно это что-то даёт, - Чимин вытянул из-под ворота мантии простую цепочку с кулоном в виде крошечного ловца снов. И да, фон исходил от него, что подтвердил старший кивком, - Мне его бабушка подарила, чтобы кошмары не снились, - Пак бережно погладил кулон пухлым большим пальцем и снова спрятал. Юнги не стал спрашивать, где бабушка мальчика могла раздобыть артефакт, но вопросов стало ещё больше. - Что за Диаспора такая, и почему я ни в одной купленной книге не видел ничего конкретного о ней? – Чимин оказался на удивление зрящим в корень сопляком. Он не спросил про проблемы маглорожденных, и почему его пришлось срочно да ещё и официально защищать. Не спросил про то, почему Юнги резко встал на его защиту. Он сразу уловил, о чём ему стоит узнать в первую очередь. И Мин не знает радоваться ему или всё время теперь быть на стороже. - Какие именно книги ты брал, чтобы ознакомиться с нашим миром? – старший присел на резную деревянную тумбу рядом с кроватью Чимина. - Ну, мы с бабушкой искали что-то типа «Пятьдесят способов не умереть в волшебном мире до двенадцати лет», «Волшебная Англия для Чайников» - ну хоть какой-нибудь гайд по магическому миру для маглов. Но нет. Ничего на подобие не существует в природе. Поэтому продавец дал нам стопку книг по мироустройству Магической Британии, этикету и прочей мути. Не помню ни одного названия книги. - Тогда наверняка вам дали что-то стандартное и зацензуренное, - хмыкнул парень, отмечая про себя словоохотливость мелкого.- Смотри, ты знаешь что-нибудь о временах японской оккупации Кореи? - Совсем немного. - Так вот, я не буду вдаваться в подробности – у тебя будет время и возможности в этом разобраться, но ты должен знать, что многие магические корейские семьи бежали кто куда. Основной костяк Магической Кореи обосновался здесь – в Англии. А теперь представь, что несколько крупных сильных и влиятельных семей с глубокими корнями и тем ещё консерватизмом кооперируются в диаспору из-за гонений английского общества. Я не буду влезать сейчас в дебри истории: ребята придут – мы тебя постепенно во всё посвятим. Всё, что тебе сейчас нужно знать – это то, что Диаспора сейчас – закрытое автономное и довольно влиятельное сообщество с центральным аппаратом управления, своей внутренней экономикой и прочим. В неё входят все корейцы-волшебники. Юнги неловко почесал затылок, отводя взгляд. Давайте просто честно признаем, что из него так себе лектор. Если бы парня попросили написать по теме Диаспоры эссе – тут без проблем: Мин разложит всё по полочкам, проведёт исследование, сверится с литературой и мамой. Но общаться, излагать вслух всё это, да ещё и сходу – он не профессор, окей? Проще будет, когда сюда завалятся Намджун и остальные – всей компанией будет проще объяснить: кто-то, кто точно не Юнги, сведущ по части истории, кто-то объяснит на пальцах основные принципы существования такого своего рода феномена, как Диаспора, все вместе – кто что вспомнит – расскажут про определённые подводные камни. Мин вздыхает и снова переводит взор на Чимина, который уже шустро без магии разбирал свой багаж, складывая вещи в шкаф на пустых полочках, заняв две нижние. Мальчик казался невысоким даже для своего возраста, но быт плотным сбитым крепышом. Однако прослеживалось что-то удивительно мягкое в каждом его движении и мелком жесте – нечто щемяще уютное и домашнее. Пак был аккуратным, организованным и очень домашним ребёнком. Да, Мин за версту чувствовал в мальчишке маленькую хитрую лису с тысячью и одной маской, но в такие моменты, как тогда в лавке мадам Малкин или сейчас, когда он просто погружён в рутинную работу вроде разбора чемодана, Чимин просто хороший мягкий ребёнок, который явно всю первую неделю проплачет, скучая по своей семье и дому. Юнги, может, и выглядит, как циничная саркастичная и недружелюбная бука, но он не придурок, честно. Он нормальный парень, поэтому вступился бы за своего, даже если бы тот ему был противен от слова «затоптал бы эту мелкую блёвонь». Но тем лучше для них обоих, если мелкий будет вести себя естественно хотя бы в этой комнате – левые люди сюда и так не попадают, а тёрок с соседом по комнате не хотелось. - Можешь занять ещё пару полок – тут только мы живём, - Мин уже спрыгнул с тумбочки и взял свой чемодан, пытаясь занять себя чем-то. - Ты до этого один в комнате жил? – живо отозвался Чимин, явно всё ещё испытывая смесь неловкости и смущения в присутствии старшего и малознакомого человека. - Нет, до этого на твоём месте был Ханыль, но он выпустился в прошлом году, - бездумно перекладывая вещи на кровати с места на место, отозвался Юнги. Он не уверен, что делает всё правильно, но так делали касин*, когда разбирали вещи дома. Парень никогда не вникал, зачем они это делали, но мелкий производил те же странные махинации, что и они. Нет, он серьёзно вывалил вещи на кровать, а дальше разложил их на кучки, периодически меняя местами, и только после приступая к складыванию в стопки, которые относились на полки шкафа. Это какой-то бытовой ритуал уборки? Обычно Мин по прибытии в Хогвартс запихивал чемодан под диван и просто доставал оттуда вещи тогда, когда они были нужны, а после того, как снимал их вечером, бросал на любую горизонтальную поверхность. Чаще всего складом его вещей выступала одна из пустующих кроватей. Ханыль был намного более чистоплотным, за что Юнги с первого дня знакомства проникся к нему уважением. Ханыль обычно левитировал свои вещи в шкаф. Даже вечером, когда очистит, отправлял одежду туда, запихивая, куда можно было впихнуть. Конечно, вещи не были аккуратно сложены, а просто утрамбовывались между полок, но они всегда были в шкафу! Но то, что Мин видит сейчас – что-то из ряда «вне конкуренции». Юнги стыдно перед младшим, коему он должен быть примером, поэтому парень с очень сосредоточенным видом перемещал из кучки в кучку на кровати разные вещи, надеясь наугад попасть в нужную комбинацию – движений? действий? перемещений? вещей? - Юнги, - вспомнил, что не представился Мин. - А? – повернулся к нему вырванный из своих мыслей мальчик, продолжая на автомате ловко складывать что-то очень похожее на рубашку, но без пуговиц – что-то очень магловское. - Моё имя – Юнги. Я за всей этой ситуацией забыл представиться. - Оу, очень приятно. Чимин, - мальчик начал неловко натягивать рукава мантии как можно ниже, прикрывая руки, - Кстати о ситуации, спасибо тебе за помощь. - А… эм… не за что? – ладно, Юнги всегда был немного социально неловким, но такой трэш с его речью творился только в крайне неловких моментах, когда он не особо понимал, как нужно отвечать. Таких, как, например, когда тебя благодарят или хвалят. Кто вообще может ответить на это так, чтобы не чувствовать внутри дикое смущение. Хотя надо признать, что Мину нравится, когда ему благодарны. Просто не надо об этом говорить. Или говорите так, чтобы ваши слова не предполагали, что на них нужно что-то отвечать. Если, конечно, не хотите услышать какие-нибудь грубые или странные звуки, вылетающие у него изо рта. - А… ну да… а? – сосед по комнате оказался на редкость хорошим собеседником, раз решил подстроиться под язык Юнги. - А? – сконфужено и также непонимающе уставился в ответ старший. - А? – раздался голос незаметно – а оттого и неизвестно когда – проскользнувшего в комнату Хосока. - А? – прозвучало сразу от обоих соседей по комнате, уставившихся на возникшего из неоткуда парня с крашенными в красный волосами. Юнги поморщился и плюхнулся на одну из кучек вещей на кровати, устало растирая шершавыми от древка метлы ладонями лицо до красноты. Вдох-выдох. - Это Хосок, он с Хаффлпафа, он в нашей компании и он также как и ты маглорожденый. И да, несмотря на свою шумную натуру, он умудряется перемещаться практически не издавая звуков. Он типа просто обычно возникает рядом с тобой, как призрак. Его даже Пивз стороной обходит, - тон Мина из усталого плавно перерос в откровенно обвинительно-жалующийся, прикрытый тонкой коркой саркастической язвительности. - О Мерлин, прекрати, Юнги, - Хосок только закатил на это глаза и перевёл любопытный взгляд на мальчика, который, несмотря на явное удивление, доведённое до степени «крайнее охреневание», на автопилоте продолжал аккуратно складывать джинсы, кладя их в соответствующую стопку. Какая прелесть. - Это Пак Чимин. Первый маглорожденный в истории Слизерина, - криво и невесело улыбается Юнги, кладя носок в кучку, где лежат пара флакончиков, коробочка для запонок, шляпа и праздничный сюртук. Что он вообще делает? Чон пялится на эти странные кучки и начинает осознавать. Есть две вещи, которые вы прежде всего должны знать о Хосоке: во-первых, он достаточно долго и тесно общается с чистокровными волшебниками в качестве маглорожденного, так что многие странности легко может расшифровать, а во-вторых, в его весьма развитом эмоциональном диапазоне каким-то чудом отсутствует одно маленькое чувство – так называемый испанский стыд: когда делает кто-то, а стыдно почему-то тебе. И вот как раз последнее делает Хосока иногда просто невыносимым. Он милый добрый открытый и отзывчивый парень. Он Хаффл до мозга костей. Но. Он из тех людей, что спокойно смотрят эти тупые комедии, юмор которых строится на дико неловких моментах, происходящих с главными героями, и даже ни разу не перематывающих их, не закрывающих глаза и уши или не ныряющих в подушку даже на самых неловких сценах. Будь Юнги маглом, даже с его эмоциональным диапазоном ниже, чем у устрицы, он бы перематывал такие моменты в фильмах или закрывал на них книгу. Но Хосок такие вещи обожал и находил неловкие ситуации крайне забавными. Именно поэтому сейчас Хосок выгибает бровь, вызывая у Чимина стойкую параллель с бабулей Пак, и открывает свой ехидный рот: - Юнги, а что ты делаешь? – тот только вздрагивает и застывает с полиролью для древка метлы в руке, едва не донеся её до кучки с конфетами, брюками и очередными флакончиками. Мин медленно переводит взгляд на Чона, стараясь выглядеть как можно менее затравленно. - Сортирует вещи же? – неуверенно влезает Чимин, и, видит Мерлин, Юнги уже почти любит этого парнишку как родного сына. – Только как-то странно, - почти. Стоп. Сортирует? Ну конечно, Чимин же из маглов – он не знает никаких бытовых ритуалов. Юнги мог бы догадаться, что всё настолько просто. - М, Юнги, мне нравится твой неординарный подход к сортировке. По какому принципу ты сортируешь? – невинно интересуется Хосок, а Пак не понимает, почему он прицепился к его соседу. - Я только начал. Я в процессе, - Мин напустил на себя самый сосредоточенный и увлечённый сортировкой вид. Хосок, кажется, даже проникся его неожиданной преданностью делу. - Почему бы тебе не использовать палочку? – или не проникся. И тут до Чона дошёл смысл сказанного ранее: - Стой, что? Ты маглорожденный? – Хосок выглядел шокировано. - Ну, ты ведь тоже? – Чимин достал самую трогательно-смущённую непонимающую улыбку из своего арсенала, чтобы фраза не показалась грубой. Хосок издал странный задушенный полуписк умиления, а Юнги пробурчал что-то вроде «отвратительно» и ещё что-то о фальшивках, но никто его не слушал. Чимин лишь краем глаза заметил, как последний запихивал вещи обратно в чемодан, продолжая что-то ворчать. Он собрался съехать из собственной комнаты? - Да, но на Слизерине… ммм…никогда не было маглорожденных, насколько я знаю, - вкрадчиво пояснил парень с красными волосами, присаживаясь на тумбочку, на которой до этого сидел Юнги. Чон был значительно выше, так что если у Мина от этого ноги отрывались от пола, то Хосок отбивал на каменной тверди каблуком начищенных туфель незамысловатый ритм. - Я читал «Историю Хогвартса», но там ничего такого не было написано, - нахмурил брови Пак, ставя последний бутылёк тумбочку, что справа от его кровати. Юнги закатил глаза при упоминании «Истории Хогварстса». Маглорожденные первокурсники и «История Хогвартса» - это прямо канон уже. - Ты наверняка покупал новую книгу, - Хосок дождался кивка со стороны мальчика. – Лет семь назад многие книги подверглись жёсткой цензуре, и из всей мало-мальски учебной литературы исключились все упоминания о чистоте-нечистоте крови. А так же всё, что с этими… ммм… понятиями связано. Тебе лучше сходить в библиотеку Хогвартса и взять самое старое издание, которое только найдёшь. Тебя многое удивит, - невесело усмехнулся Чон. - Дождитесь ребят – потом все вместе всё расскажем, - Юнги запихнул ногой с трудом закрывшийся чемодан под кровать и развалился на ней следом. - Я могу начать рассказывать – не вижу смысла затягивать с этим до прихода грифов – они как всегда устроят бедлам и дебаты, - повернулся к старшему слизеринцу Хосок, облокачиваясь спиной о стену. – Короче смотри, - это уже также присевшему на свою кровать Чимину, - Есть дети магов в не первом поколении – это чистокровные волшебники, а есть дети маглов, родившиеся волшебниками, они уже являются маглорожденными, есть ещё полукровки, но, думаю, сам принцип ты уловил, - снова утвердительный кивок и внимательный взгляд из-под припухших век со стороны Чимина. – Так вот, чистокровные, ну… большинство из них, скажем так, долгое время принижали или даже гнобили маглорожденных. Это что-то по принципу расизма или мизогинии, только здесь поводом для гонений и неравенства выступает происхождение волшебника, - Чон неловко шкребёт короткими ногтями заднюю часть шеи и смотрит на Пака виновато. - Сравнительно недавно – лет десять назад прошла война из-за всё той же дребедени, - раздалось хрипло и лениво со стороны лежащего на кровати Юнги, - Выиграли, естественно, не те, кто считал себя элитой из-за «чистоты» крови. Сейчас с этим всё пиздецки сложно, но впервые за всё время толерантность начала проявляться не только на словах. Особенно после того, как Грейнджер переизбрали на второй срок министром Магии. Поймав непонимающий взгляд Чимина, Хосок пояснил: - Гермиона Грейнджер, как и мы с тобой, маглорожденная. И всё это имеет смысл потому что она самый продуктивный министр Магии, который когда либо у нас был. Может, мамаша она и так себе, но под её руководством Магическая Англия не только вышла из катастрофического кризиса, но и совершила небывалый подъём. Голов в первый год в Министерстве полетело дохера и больше, - Чон усмехнулся, - Она сравняла весь государственный аппарат к чертям и построила на его месте новый. - Наше Министерство давно нуждалось в жёсткой руке – тут даже моя мать согласна. Она, кстати, голосовала в обоих турах за Грейнджер. Хосок знает, какая у меня мать – она из тех, кто считает маглорожденных низшим классом, но Министра уважает, - словах Юнги чувствуется улыбка. - Разве этот Министр не продвигает идеи о равенстве и всём таком? – недоумевает Пак. Чон встаёт с тумбочки и садится на кровать рядом с Чимином, потрепав мальчика по волосам и оставляя руку на маленьком, но на удивление крепком плече. Он смотрит на одинокий носок, валяющийся рядом с ножкой кровати Юнги, и поясняет: - Тут дело в том, что Министерство раньше было очень… ммм… Ты же знаешь, что такое коррупция? – Хосок бросает быстрый взгляд на Пака, но тот лишь закатывает глаза и кивает. Бабули ему мало было с такими беседами на кухне. – Так вот, оно было просто вместилищем всего, что только можно было отнести к этому понятию: законопроекты покупались и продавались, должности почти передавались по наследству, средства разбазаривались чистокровными англичанами, не имеющими даже никакого отношения к казне. Всё было… плохо. - Всё было пиздец, как херово, - глухо раздалось со стороны кокона из одеяла и покрывала на кровати Юнги. - Короче, равноправие и прочие прелести – лишь малая часть того, над чем работает Министр. Да и Диаспора, наконец, получила нормативно подтверждённую автономию… ну, типа официально и на бумагах стала автономной. Там и раньше была своя атмосфера, конечно, но сейчас многие вопросы разрешились и всё регулируется куда проще и быстрее, чем когда-либо. Да и прозрачно всё это как-то стало, - Хосок пытался говорить так, чтобы первокурсник, незакалённый дебатами с Намджуном, понял всё. – Ты рассказывал ему про Диаспору? – обратился к горке из ткани Чон. - В общих чертах, - ответила горка, - Кстати, мне показалось, или мелкий Ким, который из главной ветви Ким, попал в Хаффлпаф? - Да, я почему, кстати, пришёл сюда пораньше: хотел спросить, брать ли его с собой, он же на моём факультете, да и вообще он наш, - сухо шмыгнул носом, возвращая взгляд носку. - А что с ним не так? – осторожно поинтересовался Пак. - У нас есть друг с Гриффиндора – ты с ним сегодня познакомишься, когда он с ребятами придёт – Ким Намджун. Он… ммм… из побочной ветви семьи Ким. Есть же основная ветвь. Такая система у многих семей здесь. Юнги, например, из главной ветви семьи Мин. Его старший брат – наследник, – со стороны горки послышалось приглушённое бурчание, - Так во-от, главная ветвь семьи Ким очень…ммм… консервативны. Они на самом деле единственные из корейских семей, кто участвовал в той войне – остальные придерживались нейтралитета. Диаспора всегда вела политику невмешательства. Дядя этого первокурсника вообще натворил таких дел, что был приговорён к Поцелую Дементора – это казнь такая у магов. Основная ветвь они… не раскаялись и были исключены из Диаспоры – там сейчас только побочные ветви семь Ким. Эта – сколько раз я уже сказал «основная ветвь»? – основная ветвь Кимов всегда была на Слизерине… и тут… Хаффлпаф? - Не удивлюсь, если его из семейного реестра вычеркнут, - из горки выглянула растрёпанная красная голова, - Как там его зовут? Техён? Хосок согласно промычал, поглаживая большим пальцем плечо Чимина. - Расслабься, - Юнги сел на кровати, продолжая кутаться в одеяло и выглядеть так, будто только что проснулся, - Если что мы за ним приглянем. - Я схожу тогда за ним, ребята должны уже скоро подойти, - Чон встал, снова потрепав по волосам мальчишку напоследок.***
Чонгук шёл с остальными первокурсниками Ровенкло в сторону гостиной их факультета под предводительством старосты. - Боишься? – спросил Чона толстый рыжий мальчик, идущий рядом. Он не выглядел, как первокурсник – внешне казалось, что он старше их всех на год или даже два из-за того, что был крупным не только вширь, но и на голову возвышался над всеми. - Немного, а ты? – Чонгуку приходилось задирать голову, чтобы смотреть в лицо собеседнику. - Если честно, я не понимаю в ужасе я или всё же больше в предвкушении. Я из маглов, и весь этот, - он развёл большими толстыми руками, едва не задевая по голове идущего чуть позади мальчика, - Магический мир – это что-то новенькое и любопытное, - рыжий легко ласково пропел последнее слово, и это так не вязалось с его внешним грузным видом. Чонгуку отчего-то стало немного не по себе от этого нелепого диссонанса. Другие ребята тоже переговаривались между собой, стараясь развеять собственное напряжение. - Чонгук, - громкий оклик знакомым басом заставил мальчик подпрыгнуть на месте. Кривая процессия неловко остановилась и оглянулась на подбегающего высокого плечистого парня и его идущего следом походкой цапли кудрявого худого товарища. Намджун подлетел сразу к их старосте, отводя и о чем-то негромко споря, пытаясь одновременно с этим отдышаться. К Чону подошёл долговязый Билл, подмигивая и расплываясь в придурковатой кривозубой улыбке, но Чонгуку она нравилась – в ней не было ничего злого или насмешливого – только искренняя радость, ну и дурость, конечно, куда ж без неё. Флинт протянул мальчику широкую не по-мальчишески жёсткую ладонь для приветственного рукопожатия, на что Чон тут же протянул свою. - Мы тебя забираем к Юнги. У него обычно свободная комната, так что мы часто у него зависаем – слизеринцы уже даже не пытаются что-то с этим сделать. Сейчас подождём тебя, пока ты переоденешься и разберёшь вещи, а там уже в подземелья к Слизням, - вещает Билл, пытаясь поправить криво повязанный жёлто-красный галстук. Намджун кивает ребятам, улыбаясь и подходя размашистой немного медвежьей походкой к Чону и Биллу. На самом деле гостиная Слизерина находится за стеной, в коридоре, который большинство учеников считают тупиковым. На самом же деле в конце него есть стена, открывающая потайной ход, ведущий в гостиную факультета, но чтобы пройти нужно знать пароль. Именно поэтому, они сейчас стоят и угадывают пароль. У Чона странные ассоциации с ворами, подбирающими отмычки. - Чистая кровь, - не менее торжественно, чем в предыдущие разы вещает, по-видимому, снова неверный пароль Флинт. - Всё, дай мне, - влезает Намджун, распалённый явным вызовом, брошенным им стеною. – Аристократизм. - О боже, нет, они не будут использовать что-то такое, - задвигает его назад Билл. – Превосходство крови. Чонгуку кажется, что стена почти смеётся. - А может, - неловко произносит Чон, подходя ближе, - Чистота. Стена вздрагивает, ахает, и в ней показывается тут же открывающаяся дверь. - Да у нас тут золотой новичок, - тяжёлая рука Кима падает не мальчишеское плечо, - Идём, - его легонько подталкивают к двери.