Бог пустоты или легенда о нолдоране

      Тема главы: Trivium — Beyond Oblivion       Whitechapel — Bring Me Home       Лотлориэн. Пятьюдесятью годами ранее       Эффект забвения не вечен. Тот, кто что-то забыл, либо умирает, не помня, либо вспоминает всё. Маглору очень хотелось всё вспомнить и, наконец, определиться с тем, кто же он всё-таки такой. Эльф не оставлял надежды, что восстановление памяти о прошлом поможет разложить всё по полочкам и пристроиться в новых условиях.       Удивление леди Галадриэль после прибытия Маглора в Лориэн было сложно описать словами. Перед ней словно оказался любимый родственник, которого она давно не видела, и самый страшный ночной кошмар в одном лице. С другой стороны, Макалаурэ не был Келегормом, Карантиром или Куруфином, отчего на сердце у эльфийской владычицы немного отлегло. Хотя значительно изменившийся внешний вид эльфа её изрядно смутил. Лицом и ростом это был всё тот же Маглор, но с чуть более резкими чертами. А вот дальше были разительные отличия. Самыми заметными оказались значительно прибавившие в блеске волосы и просто гигантское количество татуировок на теле. Ими были покрыты целиком руки, ноги, торс, спина и даже частично шея эльфа. Даже на пальцах и кистях рук были татуировки. В глазах Маглора была заметна неопределённость и сомнения, но, вместе с тем, особая мудрость, граничащая с безумием и отрешённостью.       Раскрыть прошлое Маглору могло помочь лишь Зеркало. Только так можно было понять, является ли эльф тем, кем должен быть. Вода медленно разлилась по чаше. После того, как она затихла, Макалаурэ увидел своё отражение. Спустя пару секунд оно сменилось картиной жизни Маглора в Тирионе вместе со своей семьёй. Воспоминания хлынули в голову эльфа бурным потоком, перемешиваясь с воспоминаниями из жизни в будущем. Мирное посещение Альквалондэ на выходных встало рядом с основанием Sinister, группы, которой Маглор с друзьями занимался помимо геологии, весной восемьдесят седьмого года, когда пятеро молодых парней с адским запалом и растрёпанными волосами, которым топливом служило дешёвое пиво, играли трэш-метал на стыке с хардкор-панком в гараже. Запись и выпуск дебютного альбома в восемьдесят девятом году граничил с созданием Феанором Сильмариллей. Ранение в плечо пересеклось с уничтожением Древ Валар и разорением Форменоссэ. Драка со скинхэдами в туре с Metallica в девяносто первом году заместилась Резнёй в Альквалондэ. И так по накатанной. И всё время была музыка. Вся, что была написана Маглором за все тринадцать лет, которые он играл в Sinister, будь то скоростной забойный металлический боевик с гроулингом или скримингом в качестве вокала, будь то проникновенная баллада с мелодичным чистым голосом. Галадриэль прежде не доводилось слышать подобного. На секунду она предположила, что именно эту тему пытался исполнять Моринготто, когда внёс диссонанс в музыку Айнур. Однако, постепенно вникая, эльфийка начала замечать, что диссонанс в песнях действительно был, но Макалаурэ обратил его в гармонию, создавая необычную последовательность из диссонирующих аккордов, уникальных ритмических рисунков и неистового напора. При этом эльф полностью сохранил характерную для себя чувственность и уверенно балансировал на грани между брутальностью и мелодичностью.       Будущее возникало урывками, не давая чёткой картинки. Все они были не больше секунды. То это были сцены битв, то что-то совершенно невнятное. Но кое-что всё же закрепилось в разуме Маглора. Это был образ. Эльф не понял, кому он принадлежал. Однако образ был очень тёплым и притягательным, словно это был кто-то близкий.       Вдруг всё резко прервалось. Вокруг всё потемнело. У Макалаурэ создалось ощущение, что он стоит посреди огромной, пустой и тёмной залы. Он попытался пройти вперёд, но что-то вернуло его назад. Постепенно вокруг него начали появляться фигуры. Маглор не видел их лиц, но ощущал их эмоции. Все они были в высшей степени негативными и направлены против эльфа. Они втаптывали Макалаурэ в землю, обвиняя его в своих бедах. Эльф тут же всё понял. Альквалондэ, Дориат и Гавани Сириона мгновенно всплыли в его памяти, обрушивая на разум бурный поток боли, гнева и ненависти. Совесть давила на Маглора, не давая ему прочистить мысли. Отвращение к самому себе превысило любые допустимые нормы.       Резко вынырнув из видения, Макалаурэ не удержал равновесия и упал на колени. Слёзы начали наворачиваться на его глазах. Настолько гадко эльф ещё никогда себя не чувствовал. Стоящая за ним Галадриэль положила руку на плечо плачущему Макалаурэ.       — Ты вовсе не плохой, Макалаурэ, — тихо сказала она эльфу. — Ты лишь тот, с кем случилось очень много плохого.       — И теперь это плохое регулярно будет меня навещать, — невесело констатировал Маглор, не поднимая глаз.       — Глупо вечно себя корить и ненавидеть за то, что уже не изменить, — продолжала утешать эльфа леди Галадриэль. Макалаурэ ничего не ответил. У него уже не было сил отвечать. Эльф закрыл лицо руками. Обрушившаяся на Маглора правда причиняла ему очень сильную душевную боль.       — Всё наладится, вот увидишь, — очень мягко сказала эльфу Артанис.

***

      Очередной кошмар вырвал Маглора из сна. Прошлое действительно начало регулярно напоминать о себе, не давая ранам затянуться. Поняв, что заснуть у него уже не получится, Макалаурэ оделся и пошёл на тренировочную площадку. Дойдя, он взял лук и колчан со стрелами и принялся стрелять по мишени. Одна стрела вонзалась за другой буквально в миллиметрах друг от друга, пока последняя пущенная эльфом насквозь не пробила одну из уже торчащих из мишени стрел.       — Не спится? — послышался голос со стороны входа. Это был Халдир, капитан стражи Лориэна.       — Совесть, чтоб её, — бросил Маглор, опустив руку с луком.       — И меня бы совесть замучила. Подумать только. Блудный Феаноринг вернулся в Средиземье, — с лёгким смешком констатировал Халдир.       — Ты поглумиться пришёл? — сделав усталое лицо, спросил Макалаурэ.       — Нет, но отказать себе в удовольствии напомнить тебе об этом, увы, не смог, — ответил эльф.       — Не надо об этом постоянно говорить. Мне и без того тяжко. Если ты знаешь что-то обо мне, это не значит, что ты знаешь, кто я такой и через что я прошёл, — резко высказался Маглор, не желая выяснять отношения. — Почти вся моя жизнь — это сплошной негатив. Убийства, потери, алкоголь, наркотики и смерть. Не надо меня трогать. Хватит! Я и так натерпелся!       — Легче? — спросил у него Халдир, когда тот выговорился.       — Значительно, — отметил Маглор. После того, как он выговорился, ему стало намного легче. Скрывать свои проблемы эльф не видел смысла, ведь всё равно узнают.       — Тогда может спарринг? — предложил Халдир, взяв тренировочный меч.       — Почему бы и нет, — рассудил Макалаурэ, так же взяв меч, и два эльфа закружились в боевом танце…