Бог пустоты или легенда о нолдоране

      Тема главы: Five Finger Death Punch — A Little Bit Off             Nickelback — When We Stand Together       Рваная боль. Это было единственным, что ощущал Маглор. И именно эта боль разбудила эльфа. Очнувшись, он обнаружил, что лежит на мягкой кровати. Зрение довольно быстро вернулось к Макалаурэ, и он увидел, что рядом в кресле справа сидит Гэндальф, а в кресле слева у колонны дремала Тауриэль.       — Как Фродо? — тут же спросил эльф. — Он в порядке?       — С ним всё хорошо, — сказал маг. — Он уже очнулся. Жив и здоров. Макалаурэ ощутил невероятное облегчение.       — Долго я был в отключке? — спросил у волшебника Маглор.       — Две недели, — ответил Гэндальф и посмотрел на дремлющую эльфийку. — Тауриэль от тебя почти не отходила.       — Я думаю, что Тауриэль меня прибьёт, — заявил Макалаурэ.       — Ещё бы! — воскликнула проснувшаяся эльфийка. — Обалдуй! О чём ты думал?! Чуть себя не угробил!       — И я рад видеть тебя, Тауриэль, — засмеялся эльф. — Ты же знаешь, что я не мог поступить иначе.       — Да уж, конечно, — возмущалась эльфийка, укоризненно смотря на мужа. — А если бы там погиб?!       — Да расслабься ты. Я ведь не умер, — в привычной манере отшучивался Макалаурэ. — Ну всё, не ругайся, иди ко мне. Тауриэль подошла к мужу и обняла его. Макалаурэ сделал то же самое.       — Я думала, что потеряла тебя, — беспокойно сказала ему Тауриэль, прижавшись к груди Маглора. — Я бы не вынесла тяжести, если бы ты погиб.       — Успокойся, Тауриэль. Я рядом. Я тебя не брошу, — прошептал жене Макалаурэ, нежно поглаживая её по волосам. — Не бойся, моя воительница. Эльфийка положила голову на грудь мужа, слушая ровный стук его сердца. Маглор зарылся носом в волосы Тауриэль, вдыхая полной грудью её пьянящий аромат.       — Прости, что не пошла с Глорфинделом и Арвен, — извинилась эльфийка. — Я слишком поздно узнала о том, что Фродо ранили, и ты был с ним.       — Ничего. Ты не виновата, — сказал ей Маглор. — Главное, что всё обошлось.       — Пообещай, что больше никогда не станешь так рисковать, — сказала эльфу Тауриэль. — Я не хочу, чтобы ты погиб.       — Обещаю, моя любовь, — ответил Маглор. — Для тебя всё, что угодно… Сказав это, эльф поцеловал Тауриэль, после чего эльфика слезла с груди Маглора. Следом за ней с кровати поднялся и он сам. Бодрость духа довольно быстро возвратилась к эльфу, и он чувствовал себя сильнее, чем когда-либо.       — Здравствуй, Маглор, — послышалось приветствие лорда Элронда, зашедшего в комнату. — Как ты?       — Отлично. Прекрасно, — без толики сомнений ответил эльф. — Я должен проведать Фродо.       — Только оденься сначала, — сказала мужу Тауриэль. — А то было один раз. Как ты сказал? Светанул нижняком?       — Тауриэль. Я тебе уже говорил. Не повторяй за мной мой сленг, — заявил Маглор. — Тебя это совершенно не красит.       — А сам ругается, как заправский гном, — буркнула себе под нос эльфийка. Стоило только Маглору надеть чистую одежду, как в комнату вошёл Фродо, который тут же бросился обнимать эльфа.       — Спасибо тебе, Маглор. Огромное тебе спасибо, — не скупился на благодарности хоббит. — Лорд Элронд сказал, что ты чуть не погиб.       — Да я и умереть-то толком не успел. Да и при смерти я уже не в первый раз, — попытался отшутиться Макалаурэ, за что тут же схлопотал подзатыльник от Тауриэль.       — Ещё раз так пошутишь, я тебе рот вымою с мылом, — пригрозила мужу эльфийка.       — Познакомься, Фродо. Это Тауриэль, моя жена, — представил Макалаурэ хоббиту супругу. — Ты был совсем маленьким, когда мы вместе навещали Бильбо.       — Рад знакомству, госпожа Тауриэль, — галантно обратился к эльфийке Фродо, поцеловав ей руку, как при древнем обычае. Тауриэль звонко рассмеялась из-за действий хоббита и сказала:       — Просто Тауриэль. Следом в комнату буквально внеслась Арвен.       — Макалаурэ, наконец-то очнулся! — воскликнула эльфийка, обняв родича.       — Всё хорошо, Арвен. Со мной всё в порядке, — прошептал Маглор, голос которого слегка охрип из-за сильных объятий Арвен. — Ты меня сейчас задушишь.       — Ой, прости, — извинилась эльфийка и отпустила Макалаурэ. — Там на стол накрыли. Тебе надо бы поесть.       — Да, ты права, — кивнул Маглор, вспомнив, что он две недели не ел. Эльф пошёл к выходу из комнаты, отбросив за спину сползшие на лицо волосы, которые он никогда не заплетал и всегда носил пышной гривой. Макалаурэ тут же догнала Тауриэль, а следом за ней пошёл Гэндальф. Придя на кухню, эльф увидел, что специально для него было приготовлено мясо. Маглор был одним из немногих эльфов в Средиземье, кто не придерживался вегетарианской диеты. Усевшись за стол, Макалаурэ начал жадно поглощать всё, до чего дотягивался. Набрать лишний вес он не боялся, так как природный обмен веществ работал, как часы. Стоило только эльфу закончить трапезу, Гэндальф поинтересовался у Тауриэль:       — Я украду у тебя Маглора ненадолго?       — Только верни его мне, — шутливо поставила условие эльфийка.       — Всенепременно, — ответил волшебник и вместе с Маглором пошёл наверх, где была обзорная терраса.       — Пока мы не дошли, я бы хотел тебе кое-что сказать, — обратился к Маглору Гэндальф.       — Я слушаю, — отозвался эльф.       — Ты был прав насчёт Сарумана, — сообщил маг. — Он предал нас. Макалаурэ зарылся руками в волосы, томно вздохнув, и сказал:       — Знаешь, словами «я же говорил» этого не передать. Элронд знает?       — Да, — кивнул волшебник. — Я обо всём ему рассказал. Но вообще я хотел кое-что иное с тобой обсудить, и это важнее.       — Что же это? — заинтересовался эльф, на что Гэндальф достал из хламиды небольшой конверт и дал его Маглору. Эльф тут же ощутил некую энергию, исходящую от предмета в конверте.       — Это что? — спросил Макалаурэ.       — Открой его, — попросил Гэндальф. Эльф развернул конверт и увидел там кольцо. А точнее, одно из трёх эльфийских колец, выкованных Келебримбором без участия Саурона. Это было Кольцо Огня, Нарья.       — Я передаю его тебе, — заявил волшебник, ошарашив Маглора. Эльф в замешательстве раскрыл рот, но быстро пришёл в себя.       — Гэндальф… Нет. Ни за что, — наотрез отказался Макалаурэ. — Ты предлагаешь мне Кольцо власти, а не какой-то аксессуар. Я не могу его принять.       — Маглор, пойми. Тот, кто меньше всего желает власти, тот больше всех её заслуживает, — начал уговаривать эльфа Гэндальф. — Ты достоин владеть этим кольцом намного больше, чем я.       — Но почему я? — искренне не понимал Маглор. — Я ведь уже не тот эльда, каким был прежде. Годы и события изменили меня.       — Нет, Макалаурэ. Ты всё тот же, — покачал головой волшебник. — То, что ты изменился внешне, совсем не значит, что внутри ты не остался тем же. Ты дважды спасал жизнь Торину и его племяннику и помог им вернуть Эребор, неоднократно спасал Бильбо, был готов пожертвовать собой, чтобы спасти Фродо. Да и потом, кольцо было выковано Феанорингом. Кому как не Феанорингу им владеть. Ведь ты сын своего отца.       — Я сын своего отца, но он фантом, загадка, — продолжал отпираться эльф. — Это ничего мне не оставляет. Я не думаю, что хорошо его знал, и не думаю, что хорошо знаю себя.       — Маглор, поверь мне. Ты более чем достоин, — настаивал Гэндальф. — Знаешь, я хотел отдать тебе его раньше, но опасался реакции Сарумана. Сейчас это уже ни к чему.       — То есть, реакции на нашу авантюру с Эребором не опасался, а реакции на передачу мне одного из Трёх Колец опасался? — усмехнулся Макалаурэ.       — Странно, да? Но тогда я не задумывался о реакции Сарумана, — отозвался волшебник. — Тогда я решил повременить, посмотреть, что будет. Сейчас же, учитывая все факторы, я убедился в том, что решение будет правильным. И теперь я настаиваю, чтобы ты принял это Кольцо. Никакого отказа быть не может. Оно твоё по праву крови.       — Под твою ответственность, — сдался, наконец, Маглор, достав Кольцо из конверта. Рубин, вправленный в него, соблазнительно блеснул тёмно-красным светом. Покрутив Кольцо в руках, детально его рассмотрев и взвесив все за и против, эльф, в конце концов, надел его на безымянный палец правой руки. Всё нутро Макалаурэ встряхнулось, словно в его теле произошло землетрясение. Пламя, заложенное в него ещё Феанором, подобно очищающей волне прошлось от подушечек пальцев ног до кончиков волос на голове. Маглор ощутил очень большой прилив сил. Кольцо как влитое объяло палец эльфа и прочно укрепилось на нём.       — Носи его с честью, — добавил Гэндальф и повёл Макалаурэ к лорду Элронду, который просил зайти их обоих для разъяснения ряда вещей.       Кабинет полуэльфа не изменился. В нём всё так же было очень много книг и различных предметов антиквариата. Исключение составил лишь рисуемый Элрондом портрет, в котором Маглор легко разглядел себя в дерзко-агрессивной позе с гитарой типа Flying V в руках и кричащим яростным лицом. Даже незаконченным портрет с фотографической точностью изображал эльфа. Каждая видимая татуировка на его теле была воссоздана в мельчайших деталях. Судя по тому, что раньше Макалаурэ этого портрета не видел, до определённого срока он и не должен был попадаться ему на глаза.       — Вы задержались, — отметил Элронд, глядя на Маглора и Гэндальфа.       — Да, нужно было кое-что выяснить, — пояснил Макалаурэ, убрав упавшую на глаза прядь волос, и Элронду на глаза тут же попалось надетое на палец эльфа Кольцо Огня.       — Я заметил, — догадался обо всём полуэльф и подошёл к балкону, где увидел, как Фродо тепло общается с Сэмом.       — Фродо поправляется, — сменил Элронд тему. — Силы возвращаются к нему.       — Рана никогда не заживёт полностью, — сказал подошедший к нему Гэндальф. — Ему придётся носить её всю оставшуюся жизнь.       — Фродо очень стойко держался. Он нёс Единое от Шира до Ривенделла, — вступил в беседу Маглор. — А я не смог даже прикоснуться к нему. Но проблема даже не в этом. Саурон теперь знает, что Кольцо здесь. И Саруман оказался перебежчиком.       — Союзников у нас всё меньше и меньше, — мрачно констатировал Элронд.       — Саруман в своём предательстве зашёл слишком далеко. В Изенгарде он скрестил орков и людей, получив новую породу. Они проворнее и сильнее обычных мордорских орков и не боятся солнца, — поведал волшебник. — Саруман явится за Кольцом.       — Нам не выстоять против Изенгарда и Мордора, — заявил Элронд, потерев руками лицо. — Сил эльфов не хватит. Кольцо нельзя здесь оставлять.       — Его нигде нельзя оставлять, — ещё более категорично добавил Маглор. — Где бы мы его не спрятали, как бы мы глубоко его не зарыли, Кольцо найдут.       — На кого есть надежда? — обратился к Гэндальфу полуэльф. — Время эльфов ушло. Мой народ покидает эти земли. К кому можно обратиться? Гномам. Их, кроме сокровищ, ничего не заботит.       — Боюсь, что придётся обращаться за помощью к людям, — покачал головой маг.       — Люди… — словно сплюнул Элронд. — Люди слабы. Между ними нет никакого единства. Династия Нуменора прервалась. Её честь и достоинства забыты. Это из-за них Кольцо уцелело тогда, три тысячи лет назад. Тогда, когда Исилдур присвоил Единое Кольцо себе, и с этим сила людей иссякла. Маглору такие слова Элронда совершенно не понравились, ведь в своё время эльфы были ничуть не меньше подвержены людским порокам.       — Скажи мне, вот почему ты такой? Я не воспитывал тебя категоричным пессимистом, — осудил родича Макалаурэ.       — Тебе ли не знать об человеческой алчности и жажде власти, — парировал Элронд. — Думаю, что воспоминания о предательстве Улфанга в Нирнаэт Арноэдиад ещё свежи в твоей памяти. Люди алчны и слепы, как я уже сказал. Среди них нет единства.       — А разве мы были другими? — задал риторический вопрос Макалаурэ. — В этом мире нет непогрешимости. Нет чего-то абсолютно чёрного и нет абсолютно белого. Мы не в детской сказке живём. Мир градиентный. Зло не абсолютно… не воплощено. Оно внутри нас. Мы создаём зло в себе, а Моргот или Саурон — это лишь совокупность всех наших пороков, тёмных желаний и демонов. Борясь с ними, мы, в первую очередь, боремся сами с собой, побеждая трусость, алчность, тьму внутри себя, вставая плечом к плечу с тем, кому вчера были готовы разбить лицо. Люди — ещё очень молодой вид. Им многому предстоит научиться. Но сейчас им как никогда нужна помощь, потому что не остановим Саурона сейчас, не остановим уже никогда. У нас, у эльфов, есть пути отхода, но что делать людям, гномам или хоббитам? Задумайся. Им некуда бежать. Я не собираюсь убегать. Живи в страхе или умри, пытаясь…       — Есть один человек, способный объединить людей, — добавил Гэндальф, намекая на Арагорна. — Только он может претендовать на трон Гондора.       — Может, — согласился Элронд. — Только жаль, что он выбрал изгнание.       — Есть один способ, — немного подумав, заявил Макалаурэ. — Но, боюсь, что он Арагорну не понравится.       — И что же ты предлагаешь? — поинтересовался Гэндальф, на что эльф многозначительно ответил:       — Вспомним историю о Берене и Лютиэн.

***

      Спустя несколько дней в Ривенделле начали собираться представители разных народов Средиземья. Из Гондора прибыл сын местного наместника Дэнетора Боромир. Днём позже прибыл Леголас во главе небольшой делегации из Лихолесья и единовременно с ним прибыли гномы Эребора во главе с Кили, Глоином и его сыном Гимли. Племянник Торина значительно возмужал, обзавёлся довольно густой бородой, а Глоин совершенно поседел.       — Маглор! — одновременно воскликнули Кили и Глоин, увидев встречающего их старого друга, и дружно обняли эльфа, чем вызвали серьёзное удивление у Гимли. — Ты, как не заплетал волосы, так не заплетаешь их до сих пор?       — А зачем? — смеясь, ответил Макалаурэ. — А тебя, Кили, надеюсь не придётся опять от чего-то спасать.       — Ну не знаю, Маглор, не знаю, — покачал головой гном.       — Завтра будет совет, — сообщил эльф. — Вас тоже пригласили.       — А поесть дадут? — спросил Глоин.       — Кто о чём, а больной о здоровом, — рассмеялся Маглор. — Не переживай. Голодными не останетесь.       — Эй, Гимли! — окликнул Глоин державшегося поодаль сына. — Иди поздоровайся с Маглором. Благодаря нему Торин сейчас правит Эребором. Гимли лишь что-то сердито буркнул и вяло махнул рукой.       — Приветствую, Гимли, сын Глоина, — на чистом кхуздуле поздоровался Маглор. Гном с удивлением открыл рот.       — Не удивляйся, Гимли, — успокоил сына Глоин. — Маглор старше трёх эпох Средиземья. Он много о нас знает, кроме, правда, рун на карте.       — Кстати говоря, как там Торин? — спросил Макалаурэ, сменив тему. — Я ведь давненько в Эребор не заглядывал.       — Отлично, — ответил Кили. — Торин женился. У него теперь и дети есть. Трое парней. Одного назвали Фили, второго Дурином, а третьего Наином. Торин хотел назвать его в твою честь, но его жена решила, что эльфийское имя не приживётся.       — Да не страшно, — махнул рукой Маглор. — Переживу.       — Ты, я заметил, тоже женился, — сказал Кили, указав на обручальное кольцо на безымянном пальце левой руки.       — Да, — кивнул эльф, указав рукой на вход во дворец, заявил:       — Проходите, располагайтесь. Только прошу, не сломайте опять двери. Я не хочу ничего опять чинить.

***

      На следующий день все прибывшие собрались в полном составе в открытой зале, в которой находилось множество стульев, стоящих полукругом. Маглор сел рядом с Арагорном, а по правую руку от него села Тауриэль, взяв мужа за руку. Также на совете был и Фродо.       — Чужеземцы из дальних краёв, старые друзья, — объявил начало совета Элронд. — Вы собрались здесь, чтобы ответить на угрозу со стороны Мордора. Средиземье на грани уничтожения. Этого никому из вас не избежать. Вы или объединитесь, или погибнете. У каждого народа своя судьба, но это общий рок. Саруман Белый предал нас, променяв мудрость на безумие. Более нам полагаться не на кого. Полуэльф взглянул на Фродо и обратился уже лично к нему:       — Покажи им Кольцо, Фродо. Хоббит покорно вышел и положил Единое Кольцо на каменный стол посреди комнаты. Среди всех присутствующих пошли вздохи, а Боромир прошептал:       — Так это правда… Арагорн с подозрением взглянул на гондорца, сообразив, что Кольцо уже начало его заманивать и дурачить его разум.       Фродо, взгляды с которого перекинулись на Кольцо, вернулся обратно на своё место рядом с Гэндальфом. В ту же секунду Боромир решил выступить:       — Я видел сон. Я видел, как тьма затянула небеса на востоке, но на западе сиял слабый проблеск света. После чего голос возвестил: «Твой час близится. Проклятие Исилдура нашлось»… Боромир медленно пошёл к Кольцу и уже было потянул к нему руку, как Гэндальф резко начал читать на чёрном наречии надпись, что была выгравирована на Кольце Всевластия. Всё вокруг потемнело, а голосу волшебника словно вторил чей-то другой, низкий и мрачный голос: Ash nazg durbatulûk, Ash nazg gimbatul, Ash nazg thrakatulûk, Agh burzum-ishi krimpatul. Маглору стало дурно. Ощущения были примерно такими же, как и в тот момент, когда эльф прикоснулся к Кольцу. Однако Нарья смогла притупить негативные ощущения от читаемого Гэндальфом заклинания. На Тауриэль воздействие оказалось иным. Аура ужаса начала давить на эльфийку, и Макалаурэ, увидев это, прижал супругу к себе. Взглянув на Элронда, эльф увидел, что он приятных ощущений также не испытывал.       Наконец, Гэндальф закончил.       — Никогда ещё здесь не звучали слова этого наречия, — осуждающе заявил Элронд.       — Я не прошу у вас прощения, владыка Элронд, — ответил маг. — Ибо чёрное наречие скоро зазвучит по всему западу. В этом Кольце заключено великое зло.       — Это дар врагам Мордора, — заявил Боромир, на которого проведённая демонстрация совершенно не подействовала. — Почему не использовать Кольцо против Саурона? Мой отец, наместник в Гондоре, долго сдерживал натиск Мордора! Ценой крови нашего народа уцелели ваши земли! Дайте Гондору оружие врага! Позвольте использовать против него!       — Чего ты орёшь? — низким, почти рычащим голосом произнёс Маглор. — Здесь не работает принцип «клин клином вышибают».       — Маглор прав, — согласился с эльфом Арагорн. — Кольцо неподвластно никому из нас. Оно подчиняется исключительно Саурону. Только он властелин.       — Откуда парочке следопытов об этом знать? — высокомерно спросил Боромир, не приметив в Маглоре эльфа из-за того, что его волосы не давали увидеть острые уши.       — Это тебе не просто парочка следопытов. Это Маглор, сын Феанора, и Арагорн, сын Араторна, — вступился за обоих Леголас.       — Тот самый Маглор, величайший певец среди эльфов? — удивился гондорец. — И Арагорн. Наследник Исилдура.       — И наследник трона Гондора, — добавил Леголас.       — И опять этот удивлённый тон. Сколько можно уже? — проворчал Макалаурэ. — Hara, Laegolas, pan mae.       — Спасибо, Маглор, — поблагодарил эльфа Арагорн, который совершенно не хотел выставлять напоказ своё происхождение.       — У Гондора нет короля, — не избавившись от высокомерия, заявил Боромир. — Гондору король не нужен.       — Арагорн и Маглор правы, — вступил в обсуждение Гэндальф. — Нам оно неподвластно.       — У нас нет выбора, — подытожил Элронд. — Кольцо надо уничтожить.       — Так чего мы ждём? — решительно бросил Гимли и, выхватив из-за спины секиру, с размаху ударил ей по Кольцу, но безрезультатно. Острие секиры разломилось, не причинив ему никакого вреда. Однако Маглору в голову ударила боль. Он на секунду зажмурился, и перед глазами на мгновение возникло пылающее Око. В ушах некоторое время слышался голос на чёрном наречии. Тауриэль, ощутив дискомфорт мужа, взяла его за руку, чтобы отвлечь его от неприятных ощущений. Фродо, судя по всему, ощутил то же самое и тёр рукой лоб.       — Кольцо не уничтожить так, Гимли, сын Глоина, — заявил Элронд. — Оно может быть уничтожено только там, откуда оно вышло, в недрах Роковой Горы. Одному из вас придётся отнести его туда. Все резко замолчали. Желающих идти в самое пекло не находилось.       — Нельзя так просто взять и пройти в Мордор, — наконец, подал голос Боромир. — Его Чёрные Врата стерегут не только орки. Там всегда начеку не спящее Зло. Великое Око видит всё. Это бесплодная пустыня, разорённая огнём и покрытая пеплом. Даже воздух там пропитан ядом. Будь у вас хоть десять тысяч воинов, вы не справитесь. Это глупо.       — Ты не слышал, что сказал владыка Элронд? — вновь вскочил Леголас. — Кольцо должно быть уничтожено.       — И, похоже, ты возомнил себя тем, кто сделает это, — возмутился Гимли.       — А если вас постигнет неудача? — негодовал Боромир. — Если Саурон получит то, что принадлежит ему.       — Я скорее умру, чем отдам Кольцо в руки эльфов! — бесновался сын Глоина. Между собравшимися началась перебранка, в который каждый старался перекричать остальных. Гэндальф попытался образумить ссорящихся:       — Неужели вы не понимаете? Пока вы тут собачитесь, сила Саурона растёт. Но мага никто не слушал. Кили, памятуя о не очень радужной встрече с Леголасом в Лихолесье, кричал на эльфа громче всех. Остальные эльфы ругались с гномами, гномы ругались с эльфами, люди ругались с теми и с другими, и лишь Маглор, Тауриэль, Арагорн и Элронд сидели и недоумевали от происходящего. Именно этого и добивался Саурон. Перессорить расы между собой, дабы они не могли сплотиться воедино и дать отпор падшему майа и бывшему прислужнику Моргота.       Вдруг Макалаурэ услышал, как где-то Фродо заявил:       — Я возьму его! Но хоббита никто не услышал. Маглор встал со стула, возвысившись над всеми присутствующими и громогласно взревел:       — А НУ ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ НАХРЕН! От нечеловеческого рёва эльфа едва задрожали стены, и склока прекратилась, и эльф, посмотрев на Фродо, спокойно обратился к нему:       — Пожалуйста, продолжай.       — Я отнесу Кольцо в Мордор, — твёрдо заявил Фродо. Маглор в очередной раз поразился скрытой храбрости хоббитов. Всех собравшихся это также изрядно подкупило.       — …Только я не знаю дороги, — уже не так уверенно добавил Фродо.       — Я помогу нести тебе это бремя, Фродо Бэггинс. Столько, сколько потребуется нести, — незамедлительно поддержал хоббита Гэндальф.       — Если моя жизнь понадобится, чтобы защитить тебя, я отдам её, — решительно заявил Арагорн, подойдя к Фродо. — Мой меч с тобой.       — И мой лук тоже, — заявил Леголас, также подойдя к хоббиту.       — И моя секира, — добавил Гимли, присоединившись к собирающемуся отряду. Наблюдая за этим, Маглор уже чётко знал, что хотел сказать.       — Я разделил трудности в походе на Эребор с твоим дядей, — начал эльф, подойдя к Фродо. — Я разделю их и с тобой.       — Вы же не думали, что я вас одних отпущу? — заявила Тауриэль и подошла к остальным. — Положись на меня, Фродо, как на себя самого. Маглор хотел было возразить, не допустить участия жены в походе, но понял, что это бесполезно. Тауриэль была упрямицей под стать гномам.       — Там ведь будет месиво, — усмехнулся Гимли.       — Тауриэль сама любого замесит, — ответил Макалаурэ, ни на йоту не сомневаясь в способностях своей супруги. Эльфийка была настоящей фурией в бою, неудержимой и смертоносной.       — Наши судьбы в твоих руках, — наконец, сказал Боромир. — Если такова воля совета, ради Гондора я исполню её.       — Эй, мистер Фродо никуда не пойдёт без меня! — решительно воскликнул выпрыгнувший из-за кустов Сэм.       — Да уж, вас трудно разлучить, — улыбнувшись, отметил Элронд. — Ты даже на тайный совет смог пробраться, на который Фродо был приглашён, а ты нет.       — Эй, мы тоже пойдём, — послышался голос Мэрри со стороны входа в залу, и внутрь вбежали Мэрри и Пиппин. — Домой мы вернёмся, только если вы отправите нас в мешках.       — В любом случае, вам нужны толковые парни для такого задания… Похода… Дела… — заявил Пиппин, отчего у Маглора улыбка растянулась до ушей.       — Это явно не про тебя, — с нажимом сказал другу Мэрри.       — Одиннадцать хранителей, — подвёл итог Элронд. — Да будет так. Вы будете Братством Кольца.       — Отлично. Когда начинать? — спросил Пиппин просто ради вопроса.       — Можешь хоть сейчас, — рассмеялся Макалаурэ. Иногда в жизни эльфа в возрасте так не хватало такой нелепой дурашливости и некой беззаботности. Но взяв себя в руки, Маглор решил позже серьёзно поговорить с Мэрри и Пиппином, дабы объяснить им что к чему, и на какую опасную затею они подписались.       — Сегодня отдохните, а завтра нужно начинать делать приготовления, — сообщил Гэндальф.       — Совет окончен, — сказал Элронд. — Все свободны. Собравшиеся начали расходиться, и Маглор ощутил, как кто-то постучал его по руке. Эльф повернулся и увидел Фродо, подзывающего эльфа.       — Ты обещал песню, — напомнил ему хоббит.       — Раз обещал, значит, будет, только чуть позже, — ответил Макалаурэ, помня о том, что он действительно обещал песню. — Тут как раз Элладан с Элрохиром вернулись.

***

      Маглор предполагал, что послушать его музыку в очередной раз соберётся куча народу. За несколько десятков лет его занятия музыкой претерпели значительные изменения. Эльф сумел привить сыновьям Элронда любовь к тяжёлой музыке, и близнецы также захотели освоить игру на инструментах, выбрав гитару. Макалаурэ был совсем не против, так как немного ленился исполнять партии ведущей и ритм-гитары одновременно с вокалом в одиночку. Гитару близнецы освоили очень быстро, и на сегодняшний день Маглор спокойно мог назвать их виртуозами. Между братьями была особая связь, и в музыке она вновь проявилась. Элладан и Элрохир понимали друг друга буквально с пол-ноты, моментально перехватывая друг у друга гитарные соло. Вместе с ними эльф собрал несколько гитар специально под требования близнецов. Элрохир предпочёл форму Explorer, и, как только выпадало свободное время, гитары из рук не выпускал. Элладан же выбрал форму Flying V, причём играл в постановке для левшей, хотя, как и Элрохир, и, собственно, сам Маглор, был амбидекстром и одинаково умел пользоваться обеими руками.       Для разных песен Маглор спроектировал как шестиструнные, так и семиструнные модели. Гитары Элладана имели систему тремоло, которую Макалаурэ доработал и лишил ряда недостатков в духе плывущего строя и сложной настройки.       Не отстал от Элладана и Элрохира и Глорфиндел, заинтересовавшись барабанами. Для Макалаурэ было в радость помочь другу с зародившимся интересом. По итогу полугода плодотворной работы оба эльфа собрали барабанную установку, в которой к тяжёлой музыке располагало всё, в том числе и наличие двух бас-бочек. Лаурэфиндэ освоил ударные очень быстро и уже через год легко мог одновременно играть десять видов бласт-битов и ругать Элладана за то, что он в очередной раз не попал в бочку. Впрочем, врождённая музыкальность эльфов быстро всё исправила, и четвёрка быстро сыгралась.       Последней к коллективу без названия присоединилась Тауриэль, решив освоить клавишные (как позже и Арвен) и сделав из квартета квинтет. Маглор сделал как полноценный рояль, так и аналог синтезатора, который мог наделать музыку самыми разными эффектами и мелодиями. В основном, эльфийка предпочитала встраивать в музыку различные текстуры и эффекты, особенно в различных длинных композициях. Но, иногда и у Тауриэль были сольные партии, и в некоторых песнях она подпевала, хоть и не считала свои вокальные способности выдающимися.       Макалаурэ не знал, что сыграть, но Элладан и Элрохир сразу обозначили свой выбор. Близнецы не хотели начинать с бесконечно длинных гитарных соло и дать волю вокалу Маглора. — Ну давайте, удивляйте, — послышалось откуда-то справа негодование Гимли. — Терпение, Гимли. Настройся пока. Мы тут не серенады петь собираемся, — осадил гнома Маглор, взяв одну из своих бас-гитар. — Ну что, ребятишки. Начнём веселье. Глорфиндел ударил палочками, ознаменовав начало песни. Элладан начал играть несложный вступительный рифф, разогревая слушателей, а Элрохир сольную партию через фидбэк, подчёркивая партию ритм-гитары. Макалаурэ полушёпотом запел: Простил тебя. Я простил тебя. Но ты для меня — очередной живой мертвец. Простил тебя. Я простил тебя. Но ты для меня — очередной живой мертвец. Простил тебя. Я простил тебя. Но ты для меня — очередной живой мертвец. Как только Маглор допел вступление, пятёрка резко обрушила на слушателей стену звука из дисторшированного дуэта гитар, грохочущего баса, колотящих ударных и органично вплетающихся клавишных, шокировав тех, кто ещё не слышал музыки пятерых эльфов. Однако спустя пару секунд Макалаурэ заметил, что Боромиру песня начала нравиться. Леголас, до этого также не слышавший музыки эльфа, был шокирован.       Отыграв вступительный проигрыш, Маглор вновь запел, примешав к чистому вокалу хрипотцу, сделав пение более драйвовым, чередуя чистый вокал с небольшими фрагментами скриминга: Я простил тебя. И вот ты передовой мной стоишь, Живому трупу в глаза глядишь. Простил тебя. Я простил тебя. Ты предо мной предстал. Очередным кошмаром стал. Ты, изгнанный мной. Ты всецело мой. Оставлю ли я кошмар в живых? В припеве Маглор усилил напор, из-за чего голос зазвучал ещё громче и мощнее. Он безо всякого труда пробивался через сплошную стену тяжёлого звука: Очищение огнём, Как средство от боли. Когда испустишь ты последний вздох, Вспомнят ли твоё имя на воле? Намеренно загрублённый голос Макалаурэ разносился над долиной, сотрясая стены и деревья. Нарья словно придавала голосу сил, делая его более звучным и громким.       Элладан и Элрохир встали спина к спине, а Маглор, закончив припев, отыгрывая проигрыш, подошёл к Глорфинделу, отстукивающему ритм на барабанах. Поставив ногу на одну из бас-бочек, эльф тряс волосами в такт песне. Перед вторым куплетом Макалаурэ отошёл от Лаурэфиндэ и его установки и, заняв своё место между Элладаном и Элрохиром, вновь запел: Ты, прощённый мной, Мертвецом предстал перед собой, Пускай и остался ты живой. Ты, прощённый мной, Вновь стоишь перед собой, И ты опять мертвец живой? Я простил тебя. Ты предо мной предстал. Очередным кошмаром стал. Ты, изгнанный мной. Ты всецело мой. Кошмару не бывать среди живых. Песня не отличалась усложнённой рифмовкой, но брала сложными риффами и техничными ударными. В куплетах тяжесть немного снижалась, давая больше пространства для клавишных, но в припевах агрессия вновь возрастала. Маглор, традиционно перейдя со слэпа в куплете на галоп в припеве, перешёл к вышеописанному отрезку песни: Очищение огнём, Как средство от боли. Когда испустишь ты последний вздох, Вспомнят ли твоё имя на воле? После припева последовал бридж, который был легче припева. Маглор убрал хрип из голоса, запев кристально чистым вокалом: Цепляясь за жизнь, что дана тебе миром, Сражаясь во тьме за мнимый покой, Совладаешь ли с ношей, накопленной миром? Или сорвёшься, начнёшь все топтать? Давать ли шанс — лишь тебе здесь решать. В землю меня дано лишь тебе закопать. Сразу после того, как Макалаурэ закончил петь в бридже, Элладан начал играть соло. Оно было не очень длинным, и эльф исполнил его в одиночку. Несмотря на небольшую длину, соло было техничным, мелодичным и в меру скоростным. После него Маглор затянул финальный припев: Очищение огнём, Как средство от боли. Когда испустишь ты последний вздох, Вспомнят ли тебя вообще? Вспомнят ли твоё имя на воле? Вспомнят ли имя твоё. Вспомнят ли имя твоё. (Простил тебя. Я простил тебя) Вспомнят ли имя твоё. (Простил тебя. Я простил тебя) Как только пятёрка закончила исполнение, толпа молча смотрела на эльфов, не зная, что и сказать. Вдруг послышались одинокие хлопки. Это оказался Фродо. Следом за ним захлопал Сэм, а потом и Мэрри с Пиппином. Вскоре хлопали уже все слушатели, коих было немало. Публика начала требовать продолжения, а Маглор и компания не могли им отказать, растянув исполнение одной песни на полноценный трёхчасовой концертный сет. Среди них были как и агрессивные песни, так и баллады, и даже было парочку акустических песен, одну из которых Бильбо, тоже бывший среди слушателей, себе записал для книги.

***

      Вечером того же дня новообразованное Братство вместе с ещё некоторыми ему сочувствующими сидели в комнате у камина, и Маглор рассказывал забавную историю из своего прошлого:       — Как-то в девяносто четвёртом году мы с Треем и его друзьями приехали в бар их друзей, и к нам по дороге прикопались два придурка. Они сначала попросили у нас закурить, но мы с Треем уже тогда были год как в завязе, и сигарет у нас не было. Потом они нашли сигареты и попросили у нас им прикурить. Мы им дали огня, прямо как Прометей из сказок, а потом зашли в бар, сели за барную стойку, и минуты через три к нам заваливаются эти двое. Они сели рядом и начали мрачно действовать нам на нервы, говоря что-то типа: «А вы что с нами не базарите?» Я по максимуму сохранял миролюбивый настрой и сказал им: «Прошу прощения, но мы вас совсем не знаем. Тем более, мы вот тут с друзьями давно не виделись и хотели бы провести вечер с ними». На это они мне заявили: «А ты что так базаришь?». Я малость выпал с такого фокуса. Как базарю? Вежливо, мать его за ногу! И такая чушь шла минут двадцать. В конце концов, Трей не выдержал, подошёл к ним и сказал: «Ребят, я понял, что вы хотите в какой-то конфликт влезть, но давайте не будем разводить срач. Вы на позитиве, мы на позитиве. Нас же больше, мы же вас уделаем». То есть, он аккуратно намекнул на возможный махач. Знаете, какая была реакция? Три-четыре… «А что ты так базаришь?» Да, правильно. Меня это взбесило, я не выдержал и вывалил обоим: «Так, ты, упырь, бери своего друга и уматывайте нахрен отсюда, оба!» Поворачиваю голову и вижу, как в этот момент заходят два типа полностью в обвесах. «Твою мать, это их подмога!» — пронеслось у меня тогда в голове. Но бармен мне говорит: «Всё нормально. Это я их вызвал». В итоге охрана этих двоих выводит и с ними пошёл разобраться мой кореш Ли, и всё это время мы с парнями мужественно возмущаемся такие: «Ну нифига себе, средь бела дня чуть не отхреначили». Через некоторое время Ли возвращается. Я у него спрашиваю: «Ну что там?» И он мне отвечает: «Ну там приехали люди из соответствующих органов, обыскали их, нашли у одного из них оружие». Я: «Его увезли за незаконное хранение?» «Нет, у него все документы были». «И что они сделали?» «Ну, они сказали: «Не ходите в этот бар» и уехали». Я говорю: «И всё?» Ли отвечает: «Нет. Последнее, что я услышал, как один второму сказал: «Хочу выстрелить длинному в колено». Я такой: «Длинный — это я?» «Длинный — это ты». «Ну нихрена себе, утешил!» Вы только вдумайтесь. Даже два с ног до головы обвешанных охранника не смогли ничего сделать. Мы поняли, что мы… брошены! (Маглор эмоционально развёл руками) В этот момент я оборачиваюсь и вижу, что эти двое возвращаются, злые, потому что мы вызвали охрану, но довольные, потому что знают, что юзеры больше не приедут. Тот, что со стволом, идёт и взглядом выбирает, какое колено мне первым прострелит. И в этот момент в моей нетрезвой синей башке созрел безумный план, который мог вообще нихрена не сработать и только всё испоганить, но альтернатив я никаких не имел. Я подумал, чем чёрт не шутит. Так хоть приму весь удар на себя и от ребят отведу. Я встал, подошёл к ним и начал им насыпать: «В общем так, два сына дешёвой бордельной шлюхи. Я вертел твою мать и твою мать. Думали, что если у вас есть ствол, то можно мне угрожать, только вот это не ствол, а грёбаная скалка. Вам она для чего? Испечёте мне пирог? Споёте мне песенку? Сосчитаете, сколько свечек я задую? Передайте всем вашим там по цепочке. Мне насрать на вашу страну, на вашу религию, и на вас, мудаков, мне тоже насрать. Всё поняли? Мне на вас насрать». В общем, я наговорил им всякой отвратительной, по их мнению, чуши, и они оба так взорвались, словно сидели на бочке со сжатым газом. Они такие: «Что, мразь?! Пошли выйдем!» Я такой: «После вас». Они выходят, и я закрыл за ними дверь. Слушатели просто взорвались хохотом. Громче всех смеялись Гимли и Боромир, которым история очень понравилась.       — Я думал, что вечер лучше стать не может, — продолжил Маглор. — Но весь последующий час мы с парнями сидели и пили с видом на полуподвальные окошки, в которых были морды двух этих злых, но раздосадованных идиотов. Они такие: «Эу, ну выйди. Ну пожалуйста. Ну выходи, ну мы хотим тебя убить». Кили от смеха упал со стула, а Гимли уже вовсю катался по полу. От души смеялись Мэрри и Пиппин.       Когда вечер весёлых историй закончился, и все начали расходиться, к Макалаурэ подошёл Бильбо и спросил:       — Маглор, можно с тобой поговорить?       — Да, Бильбо, конечно, — ответил эльф.       — Ты защитишь Фродо? — попросил его хоббит. — Я ни на кого из Братства я не могу положиться так, как на тебя. Дороже Фродо у меня никого нет.       — Можешь на меня положиться, — решительно заявил Макалаурэ. — Я буду оберегать его даже ценой своей жизни. Даю слово.       — Спасибо, Маглор, — поблагодарил эльфа Бильбо. По лицу старого хоббита прокатилась слеза, которую он тут же вытер. Маглор это заметил и тут же поспешил утешить друга:       — Всё будет хорошо. Мы справимся. Вместе мы выстоим.