***
Иван-царевич и впрямь обнаружился подле Избушки на курьих ножках. С ним был и его верный скакун, ослик Борис, повидавший немало приключений на своём ослином веку. Я тут же кинулась обнимать и расцеловывать своих давних друзей. — Словами не передать глубин моей радости! — чмок в одну щёку царевича, чмок в другую. — Я здесь вся прямо от ску… то есть, тоски извелась. Всё не знала, чем себя за… то есть, кому бы помочь по доброте душевной. А тут ты подвер… э-э… приехал. Царевич на слова мои любезные и тон медовый не купился и, мягко отстранив, задал вопрос удивительный: — К путешествию готова? — Прям так? Не переночевавши даже? — схватилась за голову я. — Ну уж нет! Сперва я должна вещи собрать, маменьке записку написать, а потом уж в путь-дорогу дальнюю отправляться! — Царевна Риана от нас никуда не убежит, а вот отдых — святое, — поддержал меня Кий и взял под уздцы ослика Ивана-царевича. — Я пока нашим скакунам корм задам, а вы тем временем дорогу спланируйте. — То есть, дядюшка Кощей ни копеечки нам не выделил? — огорчилась я. — Правильно думаешь, — кивнул Кий. — Матушка мне, конечно, кошелёк увесистый тайком от папы в руки пихнула, но на покупку корабля этого недостаточно. — Нешто нам вплавь до царства Английского добираться придётся? — ужаснулась я. — Дурочка ты, Яша, — покровительственно произнёс царевич. — Корабль выкупать не обязательно. Достаточно купить места на корабле и тот доставит нас туда, куда мы пожелаем. В царство Английское — в том числе. — Маменька всегда говорила, что я умом не блещу, — покорно согласилась я. — Но что же мы стоим под окнами аки незнакомцы какие? Пройдём в дом, там всё и обсудим. Впрочем, без Киюшки наше обсуждение ни на аршин не сдвинулось. Всё, на что нас хватило с царевичем, так это на стол накрыть да самовар поставить. А раз самовар поставлен, то здесь и чаю с бубликами не грех выпить. А раз уж дело дошло до бубликов, то самое время и банку с вареньем прошлогодним открыть… В общем, к тому моменту, когда Кий зашёл в избушку, мы с Иваном-царевичем только и делали, что пили и ели, мыслями глубокими прикрываясь. Кий на это дело посмотрел-посмотрел да тоже на лавку опустился и блюдечко со сластями поближе придвинул. Заметив мой взгляд недоумённый, он пояснил: — Делу время — потехе час. Согласно кивнув, я густо намазала на хлеб варенье. Вот только чаепитие не закончилось ни через час, ни через два. Наверное, мы бы и до утра досидели, если бы не пришла матушка и не разогнала нас всех по лавкам. Для Ивана-царевича лавки не хватило, поэтому спать он завалился прямо на полу, укутавшись в дорожный плащ. Я было хотела уступить ему свою лавку, но Кий не дал, сказав, что это поможет ему смириться с предстоящими трудностями. Какие такие трудности имел в виду Кий мне было непонятно, но на всякий случай я состроила мину умную и всепонимающую. Однако друг мой сердечный не повёлся и разъяснил дополнительно: — Не будет там ни перин пуховых, ни одеял атласных. Лавок, скорее всего, тоже не будет. Я было хотела что-то ответить, но тут матушка как гаркнет: «Спать!», так мы послушно и затихли. Потому как спорить с матушкой — себе дороже.Часть II, Глава 1. Дорога, зовущая в путь
16 октября 2019 г. в 18:22
Я пристально смотрела на венок, плывущий по воде. Почему-то он так и норовил зацепиться за какую-то веточку, камешек, а то и вовсе замереть на месте, словно ожидая чего-то.
Нет бы ему плыть, как полагается всем порядочным венкам. Вон девицы, стоящие от меня чуть поодаль свои венки уже поотпускали и те гордо плыли по воде. Причём не цепляясь и не останавливаясь.
Из подслушанных разговоров я узнала, что если венок будет спокойно плыть, невзирая ни на какие препятствия, то в этом году девица обязательно выскочит замуж. Ежели пристанет к берегу, то значит замужество откладывается. Ежели потонет, то и девица умрёт в течение года.
Последнее мне совсем не нравилось, но шансы на то, что мой венок потонет, были невелики. К тому же, я подстраховалась и заведомо сплела его из самых тоненьких стебельков.
— Ты плыви, плыви, венок, через запад на восток… — забормотала я в надежде, что злосчастный венок всё-таки перестанет цепляться за что ни попадя и поскорее скроется из виду.
— Ой! Смотрите, девчата! Тут ещё кто-то есть!
Я вздрогнула и с опаской посмотрела в сторону девушек. Так и есть. Они медленно, но верно приближались ко мне и в их глазах я усмотрела жажду общения.
Общаться же с людом, тем паче людом незнакомым, у меня намерения не было, поэтому я решила сбежать. Но пока я всё это обдумывала, девицы обступили меня со всех сторон и принялись засыпать вопросами бестолковыми и осматривать глазами бесстыдными.
А ещё — щупать.
Раздражало — страх, ибо вынуждало невольно сравнивать. И сравнение то было не в мою пользу, хотя где-то глубоко внутри я считала себя умнее и интереснее этих девиц со сверкающими очами и сахарными устами.
— Ты откуда? — от щупанья незнакомки перешли к допросу.
— Из лесу, — маменька приучила меня всегда говорить правду, не подвела я её и на сей раз.
— Из лесу-у? — хором произнесли девицы. — Но там же… там же страшно! Баба-Яга лютует, заклинания страшные колдует! Так и норовит души русские сгубить!
Кисло улыбнувшись, я наконец-то вырвалась за пределы «девичьего круга» и произнесла:
— Всё так, но в то же время не так. И с Бабой Ягой сладить можно, ежели подход найти верный…
Отвернувшись от дев, я поискала глазами венок, который по моим подсчётам давно должен был уплыть если не в царство Английское, то в куда-нибудь в том направлении. Но не суждено было моим чаяньям сбыться.
Злосчастный венок сперва зацепился за какую-то корягу, а потом и вовсе потонул. Не выдержав предзнаменования сразу двух несчастий, суливших мне не просто смерть, но смерть незамужнюю, я упала на колени и заголосила:
— За что?! Разве я многого прошу у Судьбинушки?! Всего-то замуж хочу по любви великой за красавца неписаного!
Девицы, стоявшие у меня спиной, ажно поперхнулись от требований моих непомерных. Впрочем, они скорёхонько сориентировались и принялись наперебой меня утешать:
— Гадание на то и гадание!
— Верно-верно! В нём правды нет!
— Ты проживёшь ещё долгие лета, венок — это не твоя судьба!
— Правда? — я недоверчиво шмыгнула носом, но с колен всё-таки встала. — Ладно. Я вам верю.
И тут сзади меня раздался голос знакомый, сердцу милый:
— Что за крики дикие? Что за страдания напрасные?
— Это Кий, — пояснила я девицам и, повернувшись к другу, замахала руками. — Подходи без опаски, друг любезный. Тему с веночком вместе развивать будем.
Кий и подошёл. Девушки тут же восторженно ахнули и засмущались. И ведь было отчего. Приятель мой Кий, известный также как сын Кощеев, был статен, высок, черноволос и зеленоглаз.
Друг же мой любезный, нимало всеобщим вниманием не смущённый, подошёл ко мне и спросил напрямую:
— Причём здесь веночек?
Я хотела было ответить и даже рот открыть успела, но девицы меня перебили:
— Гадание такое, на замужество!
— По нему можно сказать, умирать тебе или свадебку играть!
— И что же выпало тебе, Яша? — Кий на них даже не взглянул.
— Помру незамужней, — тяжело вздохнула я, ковырнув носком лаптя землю. — Оттого-то и нашла на меня печаль вселенская и породила я крик страшный. Не хочу помирать молодой и красивой.
— Твой венок случайно не там? — Кий указал на речку.
Посмотрев туда, куда он показывал, я застала картину необычайную: мой венок всплывал, затем опять погружался под воду и вновь всплывал. Под конец из воды вместо венка высунулась страшная синяя морда и показала нам язык.
Девицы тут же завизжали, за юбки похватались и со всех ног в деревню припустили. Одни пятки сверкали. Я присела на корточки и произнесла голосом задушевным:
— Друже, спасибо тебе за то, что девиц разогнал, конечно. Но веночек всё же пусти.
— А иначе что? — водяной опять показал язык, синий и распухший, как у мертвеца.
— А иначе — то, — я взмахнула рукой, и набежавшая волна подхватила много возомнившую о себе нечисть и унесла вниз по течению вместе с венком.
Закончив с действиями воспитательными, я выпрямилась и сообщила Кию тоном довольным:
— Полный порядок. В этом году не помру.
— О какой смерти ты говоришь, Яшенька? — Кий притянул меня к себе. — Мы с тобой ведь даже свадебку не сыграли.
— Давай прямо в нынешнем году и сыграем! — воодушевилась я.
— Я обещал матушке, что подожду до тех пор, пока тебе не исполнится восемнадцать годков, — он выпустил меня из объятий. — К тому же, прежде чем свадебку сыграть, нам надобно кое с чем разобраться.
Заметив, что я как продолжала стоять с непонимающим и недовольным выражением лица, так и стою, Кий вздохнул и кротко пояснил:
— Иван-царевич. Помнишь такого?
— А-а! — я радостно хлопнула себя по лбу. — Как не помнить? Помню! Мы ещё в царство Английское отплывать собирались и у отца твоего, дяди Кощея, денег занять!
— Ну последнее, предположим является делом невозможным, но царевича я с собой привёл, — как бы между прочим обронил Кий.
— И ты молчал! — укоризненно произнесла я. — Срочно возвращаемся к Избушке. Нужно поприветствовать гостя как полагается!