От лица автора
Шесть месяцев спустя:
Лето, — казалось бы, прекрасное время для перезагрузки, но с каждым днём Фелиция теряла веру в своё возмездие над Уилсоном Фиском. Бесконечные поиски и перепалки с Паркером ежедневно тратили её запас терпения. Сидя в аудитории университета, она очередной раз разрабатывала план ограбления. Её не заботила лекция, которая была решающей в последнем семестре. Она с утра до вечера рисовала чертежи зданий и проговаривала свои действия от начала до конца. Всё должно быть ИДЕАЛЬНО. Но есть одно НО. Питер, который всё это время срывал её планы, как бы она не старалась. С каждым новым ограблением она придумывала что-то новое и неповторимое, но он всегда был на два шага впереди. Он будто специально потешался над ней. Всё, что она не придумает в конечном итоге — напрасно потраченное время и силы. Прошло достаточно много времени со смерти её мамы. Её не отпускает мысль, что она так и не успела сказать ей самое важное. Выходя из кабинета после лекции, Харди решает посидеть на скамейке у здания и разобраться со своим "ураганом" мыслей. Ей стоит всё обдумать и больше не возвращаться в этот мир иллюзий и несбывшихся надежд. Спускаясь по лестнице к заднему выходу из университета, Фелиция чувствует вибрацию в левом кармане джинс. Достав телефон, она видит надпись «НЕИЗВЕСТНЫЙ НОМЕР» Но позже понимает, что лучше бы никогда не поднимала трубку…POV: Питер Паркер.
Очередной дерьмовый день. Сигареты закончились, а времени сходить в магазин нет. Сука. Подхожу к своему шкафчику, чтобы оставить учебники и тетрадки, но резко останавливаюсь. В пустом коридоре слышится всхлип. Повернув голову налево, я вижу картину: Фелиции Харди сидит на полу прижавшись к стенке, при этом её руки пытаются подавить рвущиеся крики наружу. Её глаза смотрят в одну точку не моргая. Что за…? Я медленно отхожу от своего шкафчика, успев оставить вещи на полу и направляюсь в сторону Харди. Подойдя поближе, я успел разглядеть разбитые костяшки на правой руке и телефон, который валялся рядом и, видимо, который уже никогда не включится. Весь дисплей был разбит, и остатки задней части валялись под моими ногами. И тут я замираю. Холодные, изумрудные глаза смотрят прямо на меня. Такие пустые… Я даже не дышу. Она смотрит и смотрит, будто чего-то ждёт. А я просто стою, пытаюсь придумать,От лица автора:
Фелиция сидит на холодном полу коридора и не понимает. ПОЧЕМУ ОПЯТЬ ОН?! Её глаза направлены в шоколадно-медовые, которые смотрят то ли с презрением, то ли с переживанием. А, впрочем, ей уже всё равно, до того момента пока она не слышит: — Ну что, наконец-то осознала, что воровство — не твоё? — тихий, хриплый шёпот летит ей прямо в левое ухо. Она замирает на секунду. Пытается переварить слова, но Питер, видимо, не ждёт ответа. Он медленно пристраивается напротив неё у соседней стенки. Его глубокий взгляд не отрывается от её лица. Он бессовестно пялится на неё. И она это прекрасно понимает, но сил отвечать совсем нет. Она сидит и смотрит в ответ. На секунду она думает, что разговаривает с ним молча. Он настолько понимающе молчит, что в моменте она признаёт его наилучшим человеком, который мог сейчас оказаться рядом. Она слышит тяжелый вздох. Видимо, всё-таки ждёт начало рассказа о её присутствии тут. В коридоре полнейшая тишина, все студенты уже давно разошлись по домам. На часах полшестого вечера, а Фелиция всё ещё молча продолжает смотреть в глаза своего "врага". И тут он резко встаёт и начинает медленной, ленивой походкой уходить. Харди не выдерживает, выкрикивая: — У меня больше нет родителей! Они умерли! Как выяснилось, я уже дважды сирота, представляешь? — рано или поздно это должно было случиться. Она не могла сдерживаться вечно, как бы ни хотела. — Самое смешное, что мама умерла самым глупым способом — попала в аварию! Сегодня мне сообщили, что человек, который виноват в её смерти остался безнаказанным. Я участвовала в гребаных боях, а она разбилась на машине! И я даже…я даже не извинилась за последнюю ссору перед ней. Последние слова говорить не хотелось, ведь это признание легко превратить в очередную болевую точку, при нажатии на которую возможен летальный исход. Фелиция разрыдалась ещё больше. Питер сглотнул и снова развернулся, намереваясь уйти в глубину коридора. Ему не доставило бы проблем оставить девушку в таком состоянии. Он даже сделал пару десятков шагов, а затем услышал её рыдания, которые усиливались эхом пустого коридора и звучали поистине душераздирающе. Он ненавидел женские слёзы, хоть и понимал всю жизнь, что это убогое клише. Холодный и циничный парень, который питает слабость к женским слезам. Избита до кровоподтёков. Но он не может это перебороть. — Блять, — едва слышимый выдох. Питер вернулся к плачущей девушке, не без труда схватил её за локоть и потянул вверх. — Вставай. Она отбивалась и скулила что-то нечленораздельное, продолжая глотать слёзы и задыхаться в истерике. Паркер быстро прикинул в голове маршрут и потащил её к ближайшим туалетам. У него складывалось ощущение, что он волочит за собой огромный сопротивляющийся мешок, ведь девушка буквально повисла на его руке, но как-то продолжала отбиваться от его прикосновений. Оставалось лишь надеяться, что в женской уборной никого не окажется в такое позднее время. К счастью, туалет был пуст. Питер быстро затащил туда девушку и плотно закрыл дверь. Он подвёл Харди к ближайшей раковине и включил ледяную воду, чуть ли не окуная в неё девичье лицо. — Убери свои руки! — Фелиция, наконец, ожила, вырываясь из крепкой хватки. Рукава её рубашки успели намокнуть почти до локтей, потому что она упиралась ладонями в основание раковины, а холодная вода продолжала бить из-под крана. — Умывайся, — приказной тон окончательно вывел девушку из себя. — Да кто ты такой, чтобы указывать мне? Если ты ещё раз… Договорить она не успела, потому что Паркер схватил её за затылок и с силой надавил, приближая её лицо к раковине. Затем он протянул свободную руку к воде и зачерпнул полную ладонь, сразу же выплёскивая всё Фелиции в лицо. Он повторил это столько раз, из-за девушка начала задыхаться. У неё сложилось ощущение, что её окунули в гору снега, настолько холодно ей стало. — Хватит, хватит! — слова вырвались с трудом, где-то в горле застряли капли воды, а зубы норовили постучать друг о друга. Питер отпустил её. Девушка тут же отошла от раковины, судорожно хватая ртом воздух, который теперь ей казался невероятно холодным. Глаза её не могли сфокусироваться на конкретном объекте, а в голове, казалось, вышибло все мысли. Пришлось снова сесть на пол, только в этот раз спокойнее, усаживаясь на попу. Вся верхняя часть тела Фелиции промокла, и теперь рубашка мерзко липла к коже, заставляя девушку дрожать. — Выпей, — Паркер наклонился и поставил рядом с ней пузырёк успокоительного. Фелиция могла отличить его даже в темноте, как ей казалось. — Ты теперь говоришь только односложными приказами? — Кошка взяла лекарство в руки, слегка повертев его между пальцами. Паркер ничего не ответил, выжидающе смотря на флакончик в её руке. Тогда Фелиция усмехнулась и агрессивнее положенного откупорила крышку, ощущая знакомый запах. — Знаешь, я в детстве не любила качели, — девушка залпом выпила лекарство и уставилась на парня, который продолжал смотреть на неё сверху. — Я и сейчас не люблю. Поэтому если ты думаешь, что можешь так поступать со мной: морально уничтожать, а затем играть в благородство, то ты ошибаешься. Пошёл ты к чёрту, Паркер. Фелиция поднялась с места и выбросила пустой флакончик, совершенно случайно попадая парню в живот. Дверь за ней захлопнулась с преувеличенным треском. Паркер покинул ванную через пару минут.