«Что в мешочке-то? Всё добришко твоё?» © фильм «За спичками», один из главных героев. Вопрос задаётся со снисходительным презрением.
Сигюн снова вспомнила, что она в неподобающем виде и неподобающем обществе, но вместо смущения испытала гнев — скрытый, однако Локи видел, как дрогнули её брови и поджались губы — и тут же были расслаблены усилием воли. Тор же краску на лице принцессы воспринял знаком девичьего смущения и непосредственной радости при виде подарка. Локи, было собравшийся непринуждённо, по-родственному топить братца, притих, решив, что тот и сам отлично утопится. И был весьма разочарован. На старшего как будто святость снизошла: проникновенно и с тактом испросил прощения за неурочный визит, оправдав его традицией; за то, что за небесной красой Сигюн не увидел сразу, как прекрасна её душа. Причём не льстил, от чистого сердца говорил, и Сигюн верила. Выразил сочувствие её страданиям и пережитому во время путешествия, и одиночеству на новом месте. Принцесса кивала, улыбалась, отвечала — а сама всё посматривала на подарок, и ужас мелькал в прозрачных синих глазах. Тор это уловил и задумчиво перевёл взгляд на брата, очень естественно загораживающего свой мешок. Тот уже успел сползтись и самозавязаться, и сейчас эдак ненавязчиво истаивал, причём в воздухе последней зависла скалящаяся улыбка черепа. — Брат, неужто ты подарил принцессе дохлого петуха? — внимательно посмотрел, какими взглядами обменялись наречённые, и вкрадчиво, совершенно нехарактерно для себя спросил, — что в мешочке-то? Сигюн только вздохнула, а Локи не менее вкрадчиво ответил: — Это личный подарок, — и посмотрел с укоризной. Тор подумал, помолчал и веско обронил: — Принцесса, если вы сочли голову Свартменнескера хорошим подарком — значит, всё, что с ним случилось, он заслужил. В этом я не сомневаюсь, видя, как вы чисты и прекрасны, — ещё помолчал, и всё-таки продолжил, хотя слова давались ему с трудом, — если бы вы доверились мне, я бы поступил так же, как брат. Посланник погиб бы — на охоте бывают несчастные случаи. Но я не стал бы шокировать вас… таким подарком. Сожалею, если расстраиваю вас сейчас своим излишним пониманием, но уверяю, что от меня никто не узнает. Впрочем, огласка могла бы навредить только вам. Сколько я знаю брата — он будет вертеться, как свинья на верёвке, и, несмотря на сколь угодно очевидные доказательства, всё-таки отвертится. И выставил ладонь, пресекая движение и со стороны принцессы, и со стороны Локи: — Но довольно об этом. Не бойтесь, Сигюн: в мешке не голова. У нас в Асгарде нет традиции дарить их, брат просто оригинален. Тор скупо усмехнулся и продолжил: — Я был в Мидгарде, как раз из-за инцидента со Свартменнескером. В Асгарде рабства нет, да и Ванахейме — однако, это не мешало послу покупать и держать рабов, не слишком это афишируя… Устраивая их судьбу после его смерти, я понял, что послу стоило умереть. В рабстве он держал в основном мидгардок, и я позаботился, чтобы они могли вернуться домой и не бедствовали. Локи, глянув на взволнованное и сочувственное лицо Сигюн, пожалел, что самому ему это и в голову не пришло, и процедил: — Ну, ты у нас известен склонностью к смертным… Тор сдержанно ответил: — Да, я любил смертную. Но сейчас не об этом, — и, обращаясь к Сигюн, — принцесса, в Мидгарде есть зверьки. Они маложивущие, но очень милые, хотя у нас считаются экзотикой. Их держат дома, любят и балуют, и я подумал, что вы будете рады… Он запнулся, не находя слов, снова обретая косноязычие, часто настигавшее его в присутствии принцессы, и просто открыл мешок: — Это называется «котёнок». Серый пушистый кошачий детёныш открыл заспанные, младенческой голубизны глазки, и Сигюн совершенно ожидаемо заахала и начала крутиться вокруг, забыв про остальное. Локи со скукой смотрел на возню, досадуя, что братец оказался чрезмерно проницателен и что с подарком угадал. Хотел было сухо попрощаться и уйти, заставив Сигюн хотя бы так отвлечься и начать переживать его неудовольствие, но не хотелось оставлять её с Тором и терять контроль над ситуацией. Глядя, как принцесса, перебудив фрейлин, носится с котёнком, устраивая тому постельку, еду и прочее, и периодически давая консультации по содержанию экзотического зверя, старший улучил момент, и, скрипнув зубами, тихо сообщил младшему: — Ну, братец, ты и урод! — Тор всё никак не мог отойти от ужаса, плеснувшегося в глазах Сигюн при взгляде на мешок. — А ты, братец, всё-таки дурак. Дарить беспородных животных, даже не украсив золотым ошейником! Он хоть не блохастый? Я не хочу, чтобы по апартаментам моей невесты скакали блохи! — Локи брезгливо и несколько демонстративно огляделся в поисках блошиных полчищ, и, не давая брату вставить слова, ядовито добавил, — что-то вас с матушкой в последнее время так и тянет тащить сюда из Мидгарда всякую шваль! Тор сжал кулаки и покраснел, но, пока искал слова, Локи, у которого в них никогда недостатка не было, беззаботно, как будто не оскорбил только что брата, продолжил: — Кстати, о матушке. Предлагаю пойти поздравить её. И позавтракаем заодно, — и совсем тихонько прошипел, — а то тут, только зазевайся, жареной селёдкой, или хуже того, праздничным сюрстрёммингом накормят. Тор повёлся и простодушно спросил, удивившись: — Да чем же это хуже гадюк и мышей? Сиф рассказывала, чем ты у себя питаешься… Локи, состроив презрительную гримасу, уничижительно ответил: — Ты ничего не понимаешь в высокой кухне. И в подарках. Такая женщина должна не с котятами возиться, а с детьми, — и, с самодовольством, — и я ей их наделаю. Так что котята твои тут совсем ни к чему. Да и сам ты зря пришёл. Говорил, а сам всё косился на Сигюн, со счастливым лицом возящуюся с котёнком: разговор она не слышала, так что если братец не выдержит и накинется с кулаками, это выставит его агрессивным мужланом, что было весьма на руку. Разочарованно поджал губы, когда Тор, на удивление сдержанный сегодня, усмешливо ответил: — Ну не с детей же сразу начинать. За дамами ухаживают сначала. Котёнок ей понравился. Тут сжал кулаки уже Локи, понимая, что брат перестал рефлексировать и морально готов отобрать у него невесту. Спор, накаляясь, становился всё тише, а тут совсем перешёл в пианиссимо: — Котёнок понравился. А ты ей отвратителен. Присмотрись и поймёшь. Тор вздохнул: — Внешне, возможно, я не в её вкусе. Но думаю, девушка способна смотреть не только на внешность и сделает осознанный выбор. Не суди по себе, брат. Тебя она не любит, и пока что не жена тебе, так что у меня есть шансы. Локи только рот открыл. Братец, не желавший осознанно жениться во благо Асгарда и откровенно пялившийся на грудь Сигюн и её красоту, и только спустя время разглядевший в ней душу — нравоучительно говорил такие вещи! Да, судя по всему, и сам в это верил! Пока Локи глубоко дышал, чтобы не выставить агрессивным мужланом уже себя, разговорившийся Тор вещал: — И, кстати, об отвратительном: я, когда подходил, слышал вроде бы не только твой голос, но и… Чич… Чиччолина… забыл имя… новая дива в опере. Сигюн с ней дружна. Поблазнилось, наверное. Неудивительно: я, когда в прошлый раз тут был, слышал, как она поёт. Брат, ты не поверишь: стёкла звякали от её визга! Такая красавица, и такой гарпией визжит! Есть же любители… Еле тогда вытерпел; такой ужас нескоро забудешь, до сих пор чудится! — и передёрнул плечами, примирительно добавив, — хотя, если забыть про визг, то красавица. И поговорить есть о чём, в охоте понимает. Локи, именно на подобную реакцию брата изначально и рассчитывавший, чистосердечной такой оценкой почему-то оскорбился, но реагировать никак не стал, вместо этого обратившись к Сигюн: — Наречённая, если вы закончили баловаться, может, мы пойдём к матушке? И, странно и как-то смутительно с точки зрения Сигюн посмотрев, как она баюкает котёнка, с нежностью попросил: — Укладывайте маленького, он уже устал, ему надо отдохнуть, а нам пора поздравить матушку, — и, с бессердечной практичностью, — и поедим заодно. У мамы всегда хорошая еда. Принцесса, которой вовсе не хотелось оставлять дивное животное, заколебалась, но Локи с умеренным страданием на лице сообщил, что неурочное пение на голодный желудок (он же не мог отказать невесте!) очень вредно для самочувствия, и Сигюн моментально собралась и подхватилась.***
Роскошным дамским цветником двигалась свита Сигюн за принцами и принцессой по гигантским коридорам и анфиладам дворца. Сигюн вдруг вспомнила и огорчилась: — Ах, простите, Ваше Высочество, я так обрадовалась вашему подарку, что забыла про свой! Он остался у меня в покоях. — Ничего, прекрасная Сигюн, я думаю, у нас ещё будет время; я приду, как только вы пожелаете, — голос Тора был бархатен, и смотрел он с крайне располагающей улыбкой, — это даже к лучшему… возможно, вы наконец посетите меня в моих покоях, я покажу вам свою коллекцию оружия, у меня есть чудесные раритетные экземпляры, — и он пустился в подробные описания. Сигюн, улыбаясь, умненько вставляла вопросы и поддакивала, но Локи с удовлетворением видел, что она заскучала, и не мешал братцу заставлять её скучать. Тот двигался в желаемом Локи направлении вполне успешно, перейдя уже на лошадей, но спустя какое-то время вдруг спросил: — Но хотя бы скажите, Сигюн, что за подарок? Не томите любопытством… — Набор заколок и украшений для бороды. Гномской работы. Помогает держать её в порядке и делает более изящной, — Сигюн смущённо опустила глаза. Локи, глядя, как братец с сомнением погладил свою бороду, тут же вставил: — Видишь, брат: твоя борода не так плоха, её можно облагородить. В крайнем случае, если не поможет, закажем тебе веер, будешь прикрывать. Последняя эльфийская мужская мода, — и, вытащив из рукава и кокетливо распустив веер, прикрылся им, взмахнув ресницами в сторону Тора. Тот смотрел молча, обомлев. Локи выдержал паузу и с заботливой интонацией сообщил: — Этот Сигюн подарила мне, но могу дать померить. Хочешь? Тор не выдержал и захохотал. Отсмеявшись и вытерев слёзы, сказал: — О, маленькая принцесса знала, что подарить тебе, брат. Эта… эльфийская мода закрывает жалкое отсутствие бороды. Украсить-то тебе нечего. Оба принца при этом внимательно поглядывали на реакцию Сигюн, но она только сдержанно улыбалась, да поблагодарила Тора за комплимент её вкусу.***
Фригг обрадовалась компании молодёжи и тут же пригласила отпраздновать: — В Малой Парадной Столовой как раз накрыли праздничный завтрак… о, Сигюн, душечка, как мило! — будущей свекрови принцесса подарила кольцо с редким необработанным изумрудом. — Я прямо чувствую тепло этого камня, он чудесный в ощущениях! Сигюн выдохнула: она, конечно, заранее узнала о любви Фригг именно к необработанным драгоценным камням, но угадать всё равно было сложно — учитывая непростоту и прихотливость будущей свекрови. Пока шли в Малую Парадную Столовую, Фригг выспросила, что подарил Сигюн Тор. Внимательно выслушав восхищённый рассказ про котёнка, тоже повосхищалась, а потом спросила: — А Локи? Принцесса, судорожно вдохнув, тут же овладела собой и тихо ответила: — Это был… личный подарок. Фригг задумчиво пожевала губами. Шпионить за сыном в последнее время становилось всё сложнее. Вот и сейчас она, скосившись, посмотрела на младшенького — в его бесстыжие, голубые, как яйца дрозда, глазки, и ровным счётом ничего в них не увидела. В столовой Сигюн, осмотревшись, с удивлением спросила, где Один — она ожидала увидеть его здесь. — Ах, милочка, первое утро нового года он всегда проводит в одиночестве, в Тронном зале, слушая Хугина и Мунина, своих воронов. Они приносят ему вести из мира живых и мира мёртвых. «Вот, батюшка и во всём так… крестьянин от магии, ни в чём не может обойтись без подпорки… даже глаз себе пришлось выколоть, чтобы видеть в ином мире… с настоящим-то даром, как у меня, это вовсе и необязательно», — Локи кисло глядел на восхищённое лицо невесты. Восхищалась-то она не им. Когда все расселись, и разлитое шампанское заблестело пузырьками в бокалах, Фригг торжественно произнесла: — Сигюн, у меня тоже есть для тебя подарок. Слуга тут же с поклоном подал на подносе мешок из белого, расшитого золотом шёлка, в котором что-то круглилось. Принцесса мазнула по нему несколько паническим взглядом, но сдержала себя. Фригг слегка удивилась и снова раздумчиво посмотрела на младшенького, но продолжила: — Ты скоро присоединишься к нашей семье. Королевский сан тяжел, и иногда хочется забыться и расслабиться. Жемчужина из Сокрытого моря, находящегося на далёком от нас Азероте… — королева сама открыла мешок, и Сигюн ахнула, увидев кремовую жемчужину размером с голову, — будучи освобождённой из раковины или иного вместилища, она тут же превращает всю воду поблизости в морскую. Локи, который как раз глотнул водички, скривился, убедившись, что матушка права. — Так вот, если поместить её рядом с бассейном в купальне, она делает воду морской, и, кроме того, поёт, — жемчужина и правда издавала звуки, в которых, прислушавшись, можно было различить тихие шелестящие звуки волн, тёплого ветерка, шевелящихся листьев; крики чаек, сыпучий песок берега и гудение раковин. Сигюн даже дышать перестала, а Фригг продолжала: — Таких жемчужин в мире было всего три — одна у меня, и по одной у королев Дравидии и Малкассайро. И вот, когда я думала, что тебе подарить, как раз нашли ещё одну, четвёртую… я сочла это знаком судьбы. Королевский подарок для будущей королевы, которая когда-нибудь займёт моё место. Так выпьем же за силу судьбы и за вечное обновление, даруемое нам природой! — и подняла кубок.