***
Все расположились в гостиной Калленов. Мишель и Николас негласно выдвинули Дэма выступающим лицом, а потому он стоял перед всеми, рядом с Карлайлом. Недалеко от Ангела стоял Эдвард, ни на секунду не отрывая от него странного взгляда. — Думаю, мы можем начинать, — произнëс Ниэль, скрещивая руки на груди. — Я уверен, у вас много вопросов, я постараюсь ответить на каждый. — Хорошо, — кивнул Карлайл. — Для начала, кто вы? — Высший Демон, — откликнулась красноволосая, болтая ногой из стороны в сторону, одновременно следя за эмоциями на лицах присутствующих. Каллены были удивлены уже первым заявлением. Даже неверие было на их лицах. И только Розали, до этого словно борющаяся сама с собой, закатила глаза, как бы говоря: «Я же говорила». — Чистокровный Вампир, — почти безэмоциональным тоном сказал Ник. Теперь пошëл мыслительный процесс. Не надо быть телепатом, чтобы понять, что они ищут отличия между Чистокровными и «обычными» вампирами. — Я позже объясню различия, — смиловался Дэм, всë таки следивший за мыслями вампиров. — А я Ангел Смерти. — То есть, вы всë же существуете, — непонимающе нахмурился Эммет, придерживая Роуз за талию. Бровь Ангела скептически взметнулась вверх. — А тебе не кажется, что, если вампиры существуют, то другие существа тоже есть? — ответил раньше Дэма Джаспер. Эммет что-то совсем тихо пробурчал и снова приготовился слушать. — Сколько вам лет? — спросила следующей Элис с той же радостной улыбкой, с которой трогала крылья Дэма. — Четыреста тринадцать, — ухмыльнулась Миша, подперев рукой подбородок. — Пять тысяч тридцать четыре, — устало отозвался Николас. Ответа же от блондина не последовало. Он замер в одном положении, став как никогда прежде похожим на безжизненную статую, даже перестал дышать. Незаметно скривившись от собственного сравнения, Эдвард подошëл ближе к своему ангелу, приобнимая его за талию. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил вампир, заглядывая в разноцветные глаза. — Да… — неуверенно начал блондин, но резко замолчал, делая глубокий вдох, чтобы продолжить более уверенно: — Да, просто я не знаю, сколько мне лет. В мире, где я был создан, время не имело никакого значения. — Подожди, ты сказал «создан»? — спросила Эсми. — Ангелы Смерти не рождаются, нас создаëт Смерть, — ответил блондин, а после продолжил, решив рассказать больше: — Но мы растëм почти так же, как и обычные люди, только очень медленно. Весь процесс взросления состоит из обучения, чтобы в итоге мы сопровождали души на Суд, где решат, куда их дальше направлять. Тех, кто не прошëл обучение как следует, убивают. — И сколько вас, Ангелов Смерти? — задал вопрос Карлайл. — Четверо. Остальных истребили Низшие демоны во времена бунтов. Правда, это было очень давно, сейчас в Садах Вечной Невесты более спокойно, и туда никто не может пробраться без ведома Хозяйки, как бы он не пытался. — А что мешает Смерти создать новых Ангелов? — спросил Джаспер, иногда с некоторой опаской поглядывая на слишком тихую Розали. — Создание Ангелов Смерти крайне… сложный и длительный процесс. Естественно, он стоит не мало сил, всë таки Смерть сама наделяет нас способностями. — Четыре Ангела Смерти на семь миллиардов людей? — скептически проговорила Роуз. — Может, люди умирают каждые семь минут, но вот у тебя что-то слишком много свободного времени. Дэмонтаниэль, правда, пытался успокоиться, объяснить спокойно. Он успокаивал себя тем, что она не знает, о чём говорит. Она не знает, каково всю жизнь видеть только души и мëртвые тела. — Ангелы Смерти, да и не только они, не зря появляются только в форме духа. Материальное тело крайне… непрактичное. Особенно в некоторых аспектах. Мы можем чувствовать пусть и не сильную, но боль, а значит, нас вполне можно свести с ума. Мы можем легко потерять контроль над способностями, тогда мы будем лучшими орудиями для убийств, а сами даже не будем понимать, что мы творим. Мы можем ослабеть даже от элементарных телепортаций настолько, что впадаем в, — лучшем случае, — трëхдневний сон, чтобы накопить сил на телепортацию в наш мир. Мы можем не явиться на Сопровождение, тогда мы обрекаем душу на вечное блуждание по миру, и мнение людей, что духи ничего не могут сделать, крайне ошибочно. До меня доходят не все вызовы моих душ, и эти души блуждают до тех пор, пока кто-нибудь из моих братьев не заберëт их по пути. От одной этой мысли становится тошно. И единственная причина, по которой я до сих пор здесь, — это все вы. Хотя я мог плюнуть на всë и спуститься в Ад или Сады, продолжая своë существование. Розали смотрела на него широкими глазами, а после опустила взгляд, признавая своë поражение. Она пыталась понять этих троих, правда, пыталась. Но каждый раз она осознавала ту опасность, которую они несут их семье. — Розали, — почти устало выдохнул блондин, подойдя ближе к ней. Она подняла на него глаза. — Признаю, каждый из нас несëт большую опасность. Тем более, я. Недавно я получил новую способность, которую только-только научился контролировать. Если что-то пойдёт не так, и я потеряю над ней контроль, можешь лично меня убить… — Что ты… — хотел сказать Эдвард, но замолчал, слушая дальше. —…Я даже клинок дам. Но пока я в силах еë сдерживать, я несу опасность только своим врагам, — он ненадолго замолчал. — В твоей жизни произошло что-то ужасное, что-то, что вселило в тебя недоверие ко всем, кроме семьи. Я понимаю тебя и надеюсь, что стану достойным твоего доверия. — Откуда?.. — поражëнно прошептала Роуз, не закончив вопрос. — Я вижу это, — на выходе произнëс Дэмонтаниэль, оглядывая вампиров. — Вижу, что у каждого из вас случилось что-то плохое. Он решил умолчать о том, что приблизительно знает, что с ними случилось. Будет лучше, если они сами расскажут, когда будут достаточно ему доверять. А пока он не станет кидаться догадками, вороша их воспоминания о не самых лучших днях. — А чем отличаются обычные вампиры и Чистокровные? — разрушил затянувшуюся тишину Эммет. Дэмонтаниэль вопросительно взглянул на Николаса и, получив кивок, заговорил: — Как ты выразился, Эммет, «обычных» вампиров мы называем Обращëнными. Они были людьми, пока их не обратили, Чистокровные же рождаются вампирами. Глаза Розали сверкнули надеждой, но пришедшее следом осознание, полностью оборвало такую хрупкую надежду. Эсми печально взглянула на неë. — Обращëнным вампирам требуется кровь, чтобы жить. А Чистокровные не могут пить кровь кого бы то ни было. Только кровь другого Чистокровного. Иными словами они не терпят кровосмешения, которое может оказаться для них смертельным. Имеет место быть разница в силе, скорости, обонянии, зрении. — Ты сказал, что Чистокровные вампиры не терпят кровосмешательства, так, как же Николас утоляет жажду? — полюбопытствовал Карлайл. — О его «проблеме» я узнал почти сразу, а потому заинтересовался в создании того, что могло бы стать качественным заменителем крови. На это ушло не мало времени, но в итоге я узнал необходимую мне формулу. Вот только такой вариант оказался бесполезным. В результате, в качестве эксперимента, я решил добавить немного своей крови, что дало хороший эффект, — если и рассказывать сейчас что-то, то рассказывать подробно. — А как он справлялся до вашей встречи? — Джаспер перевëл взгляд с Вампира на Ангела. — Я пил кровь некоторых животных. Этого было вполне достаточно, чтобы не бросаться на людей, — ответил за блондина Николас, умолчав о том, к чему привела эта «диета», и какими эмоциями сопровождался процесс. Всë было более-менее понятно, так что насчёт этого вопросов у Калленов больше не возникло. — Но что же вас привело в этот мир? — нахмурился Эммет. — Отдых, — вздохнула Мишель. — В Аду тоже бывает скучно. Тем более после стольких лет. А Дэм просидел вообще хрен знает сколько лет за Гранью. У Ника война на войне. Не может он, видите ли, без этого. — Значит ли это, что рано или поздно вы покинете этот мир? — всерьëз обеспокоился Эдвард. — Мне по-любому надо будет когда-то вернуться. Работа есть работа. Я здесь только благодаря Ниэлю, — пожала плечами Бритлли. — Свою работу я могу выполнять в любом из миров, надо только исправить кое-что и от кое-чего избавиться, — быстро ответил Девендилл, взяв за руку обеспокоенного Эдварда. — А что насчёт… — с намëком произнесла Мишель, смотря на блондина. — Вряд ли он освободится раньше, чем через миллион лет. И только при присутствии добродушного дедушки будет проводиться передача престола. Каллены непонимающе переглядывались, прежде чем вопросительно посмотреть на Ангела Смерти. — Я не уверен, могу ли оглашать это, но… Я Наследник Дьявола, — и как бы в доказательство этого его чëрная радужка загорелась изнутри, словно по ней плавно растекалась раскалëнная лава. Эти заявление и демонстрация взбудоражили вампиров, вырвав несколько удивлëнных вздохов. Если Ниэль и нарушил что-то только что, то он готов понести любое наказание, каким бы оно не было. Комната погрузилась в молчание. Они обдумывали то, что услышали. Раньше они и не думали, что есть ещё существа, помимо вампиров и оборотней. Наверное, они просто не хотели. Тишину прервали Мишель и Ник, с извинениями покинувшие особняк Калленов. К тому же у них планы на этот и следующие три дня и скоро ждать их не стоит, как уловил блондин в мыслях пары. Они заслужили это. Даже больше. Последующие два часа Дэмонтаниэль отвечал на задаваемые ему вопросы о своей жизни, о существовании Ада и Рая, деятельности ангелов и демонов всех рангов и видов, продемонстрировал некоторые свои способности, показал крылья на радость Элис… В итоге все были погружены в свои мысли. Розали, Эммет и Карлайл отправились в лес, проветриться, обдумать и заодно поохотиться. Элис погрузилась в рисование, уйдя в свою комнату и утянув с собой Джаспера. Эсми, напоследок обняв Дэмонтаниэля, ушла на второй этаж. Остался лишь Эдвард, который, наконец, мог крепко обнять своего ангела. — Что… — блондин не ожидал такой резкости. — Я… — начал Эдвард высказывать свои эмоции, пережитые на границе, но был прерван нежным поцелуем. Вампир вложил в него всю тоску, счастье, страх, обеспокоенность, что успел испытать за это время. Блондин не мог оторваться от чужих губ, впитывая все эти эмоции и, если бы не крепкие руки, сжимающие его, он бы наверняка упал. Первым оторвался, как ни странно, Эдвард, прижав к себе стройное тело Ангела. — Я вернусь позже. Сначала мне нужно кое-что сделать, — он кратко поцеловал вампира. — И куда ты? — спросил Эдвард. — К маме, — хитро улыбнулся Ангел, сразу исчезая в вихре чëрных перьев.***
POV Дэмонтаниэль Девендилл Я появился прямо перед с детства знакомыми воротами, оплетëнных разными растениями с маленькими, но яркими цветами. Через секунду они открылись, пропуская меня внутрь. Времени наслаждаться чудесами природы не было, а потому я быстро шëл к беседке, где любила отдыхать Хель. Какого же было моë удивление, когда беседка оказалась пуста. Куда она могла подеваться? Я долгое время бродил по Садам, пока не услышал тихое пение и сразу пошёл на звук. Пение с каждым шагом становилось всë громче, и вскоре я слышал каждую ровную ноту. Это был неизвестный мне язык, но я не отчаивался, что не знаю смысла, наслаждался самим голосом. Я вышел на небольшую поляну с полевыми цветами. Песня умолкла. — Я знала, что ты придëшь, — негромко сказала Хель, гладя кончиками пальцев бутон красной розы. — Я не мог не прийти, — я уважительно склонил голову, подойдя достаточно близко. Ответом мне стал понимающий взгляд. — Ты знала, да? Знала, что я приду? — осознал я, подходя ближе. — Да, — мягко кивнула Смерть. — И ты знаешь, за чем я здесь, так ведь? — Возможно, — ушла от ответа Хель. — Но я хочу спросить, уверен ли ты в своëм решении. Вдруг ты оставил что-то, что было дорого тебе, в том мире? — Даже если так, я уже не Гарри Поттер, мама. У меня другая жизнь. Другие ценности. Другие обязанности. Другие друзья. Другие родители, — перечислял я, поправляя запутавшиеся длинные волосы на голове Хель. — Они уже похоронили его. Каждый живëт своей жизнью. И я не хочу ворошить старые раны. Я — не он. Я не имею права на его жизнь. — Я горжусь тобой, сын мой, — мягко сказала Хель, обнимая парня. — Ты уже вырос. — Давно, — усмехнулся я. — Да… Что же, это твой выбор, милый. Ты всë правильно сказал. И раз ты хочешь этого, то будет по-твоему. Незачем гложить тебя чужими воспоминаниями. Она отстранилась от меня, заглядывая в разноцветные глаза. С тёплой улыбкой она приложила руки к моим вискам, запечатывая ненужные мне воспоминания…***
Повесив полотенце на мокрые волосы, я поправил свободную футболку и вышел из ванной. Первое, что бросилось мне в глаза, — это вампир, развалившийся на моей кровати в позе «звëздочки». Грудь его заметно вздымалась вверх, глаза закрыты, а на лице неописуемое удовольствие. Неужели, ему так нравится мой запах? — И как, удобно? — с усмешкой спросил я, оперевшись на закрытую дверь. — Да, — протянул Эдвард, открывая глаза и садясь. Улыбнувшись, я отлепился от двери и подошёл к кровати. — Но знаешь, как будет ещë лучше? — загадочно произнëс Каллен. Я хотел уже задать вполне логичный вопрос, как тут меня схватили за руку и потянули на кровать. Руки вампира крепко обвили мою талию, а его прохладное дыхание опаляло шею. — Вот так, — выдохнул он, от чего по моей коже побежали мурашки. — Эй, твоя рубашка ведь намокнет, — я кивнул на отброшенное в сторону полотенце. — Мои волосы ещë не высохли. — Плевать. Я готов лежать так хоть всю вечность, мой ангел. Мне неожиданно понравилось это прозвище. Я слышал его несколько раз, когда приходилось читать мысли Эдварда. Ещë тогда, когда он и не знал о моей сущности, но словно чувствовал это. Возможно, он называл меня так ещë раньше, просто я об этом не знал. — Эдди, — тихо проговорил я, и продолжил, услышав немного задумчивое мычание: — Мне интересно, с каких пор ты начал меня так называть? — Ещë с нашей первой встречи. Ты безумно похож на ангела. Ты очаровал меня с первого взгляда. Когда я поднял голову, наткнулся на такой любящий взгляд самого яркого янтаря, что перехватило дыхание, а колени бы однозначно подкосились, если бы я сейчас стоял. — А что, не нравится? — немного поник Эдвард, а янтарь начал тускнеть. — Нет. Вовсе нет, — быстро помотал головой я. Мне однозначно нравилось быть его ангелом. — И что ты думаешь об… этом всëм? — Ну, — протянул Каллен. — Я думаю, что ты удивительный. Когда я пытался угадать, кто ты, я и представить не мог, что ты Ангел Смерти. И да, я понимаю, что у тебя есть работа и еë будет ещë больше, если ты решишь остаться здесь. Но я ни за что не смогу тебя отпустить, — я замер, слушая приятный тихий голос с небольшой хрипотцой. — Не отпускай меня, Эдди. Никогда, — тихо прошептал я, бережно перебирая его пальцы. Вместо ответа Эдвард дотронулся до моего лица, почти невесомо оглаживая скулу и линию подбородка, а после наклонил мою голову, чтобы заглянуть в мои глаза. Смотря в ответ на тëплый янтарь, я пропустил момент, когда его лицо оказалось слишком близко, но не пропустил лëгкое прикосновение к губам. Я быстро оседлал его бёдра, положив руки ему на плечи, и вновь прильнул к его губам. Тепло окутало всë моë тело, а руки, что я чувствовал на своих бëдрах, словно обжигали. Чужие губы ласкали очень медленно и правильно, было безумно приятно. Эдвард смотрел на меня с такой нежностью и желанием, что я невольно доверился ему, мои губы едва шевельнулись в осторожной попытке ответить на поцелуй, и я тут же почувствовал пальцы в своих волосах. Я прикрыл глаза, совершенно забыв о всëм, что дальше этой комнаты, и скользнул ладонями вверх по плечам Эдварда, остановившись на шее, притягивая его ближе. Я еле слышно всхлипнул, и поцелуй углубился. Вампир почти лениво лизнул мою нижнюю губу и лукаво посмотрел в мои глаза. Я смелее провёл языком по подбородку Эдди и коснулся его языка. Янтарные глаза потемнели. Я застонал, когда наши губы встретились в страстном поцелуе. Эдвард отстранился от меня, и я медленно облизнулся. — Это вызов, мой ангел? — лукаво спросил Эдвард, целуя тонкую шею, в ответ услышав тихий стон удовольствия. — Ты первый начал, — на выдохе ответил блондин, легко проведя на плечу вампира. — У тебя нет шансов на победу, — улыбнулся Эдвард. Его руки скользнули вниз, пока не остановились — Я умею жульничать, — я хитро улыбнулся в ответ, стянув с себя футболку. Вампир глухо зарычал, повалив меня на кровать. Он быстро стаскивал с меня оставшуюся одежду, почти разрывая еë. Когда на мне уже не осталось одежды, он отстранился, оглядывая меня. В его глазах читалась одновременно нежность и пошлость. — Ты так красив, — прошептал Эдвард, наклонившись к моему уху. — Так прекрасен… Мой… Услышав ещë один сладостный стон, вампир усмехнулся мне в шею, дразняще прикусив чувствительную кожу. Он скользнул губами к ушку, поцеловал за ним и тяжело вдохнул, заполняя лëгкие моим запахом. Он лизнул ямку между ключицами и осторожно втянул кожу в рот. Я громко застонал, дёрнул его за волосы и страстно поцеловал. — Дэм? — вопросительно прошептал он, разорвав поцелуй. — Если что-то будет не так, если передумаешь, только скажи, — шептал он, ведя дорожку поцелуев от моего подбородка до соска, вызывая новый стон. Впрочем, опасениям Эдди не суждено было сбыться. Если я что-то и говорил, то точно не в попытке его остановить…