...И рухнут небеса!

      Шел снег, падал пушистыми хлопьями. Безветренная и спокойная погода благоволила путникам. Все ждали скорейшего прибытия в Тинсмин. Провести столько дней в дороге верхом — нелегкая задача. О том, что по завершению дела придется ехать еще и назад, никто и думать не желал.       Принц старательно игнорировал Эриха. Обычно он начинал разговор с ним при любом удобном случае. Однако теперь ощущал неловкость и не знал, как вести себя. С одной стороны, он чувствовал вину за свое поведение ночью и хотел бы как-то это обсудить, услышать от Эриха еще раз, что тот на него не сердится. С другой стороны, юноша обижался на Эриха за то, что тот не понимает его намерений, что не слушает его. Но больше всего Эрниман негодовал из-за нерушимого спокойствия этого человека. В то время как в душе принца бушевали эти противоречия, Эрих не сердился, не возмущался и вел себя, как обычно. И, конечно, чем сильнее Эрниман старался не смотреть на своего спутника, чем больше усилий он прикладывал, чтобы не думать обо всем этом, тем хуже у него получалось.       Время в дороге стало тянуться невыносимо. Ганс и Северин непринужденно болтали. Иногда они обращались к юноше, но он отвечал быстро и коротко, не всегда с первого раза слышал вопрос и вообще витал где-то в облаках. Северин относился к этому поведению настороженно — он знал, в чем дело. А Ганс, в свою очередь, не понимал, что происходит с его другом и старался всячески того подбодрить. Эрих размышлял о доме — от Тинсмина до его резиденции был всего день пути. А для Эриха не нужен даже час — он мог оказаться там в одно мгновение. Но охотник не сможет оставить принца. Он будет так близко и все равно не вернется туда до весны. Эрих не меньше остальных ждал окончания пути. Но, в отличие, от своих спутников, он мечтал не о еде, ванне, свежей одежде и мягкой перине, а о бумаге и чернилах.       Приближаясь к городу, опытные охотники начинали внимательно осматриваться, чтобы не упустить ни одной важной детали. Исчезновения людей — дело не такое частое. Когда орудуют блуждающие духи, народ сетует на «бытовые» проблемы: бьется посуда, передвигается мебель, ломаются вещи. Духи могут нанести человеку и существенный вред, если, например, обрушат на него крышу. Озлобленные призраки нападают непосредственно на людей. Они высасывают из них энергию, являясь в ночных кошмарах, насылая болезни и вызывая самые разнообразные галлюцинации. Гули — падальщики, живые люди им не привлекательны. В былые времена они разрывали могилы, а теперь им осталось лакомиться только случайными трупами людей, погибших в результате несчастного случая. По этой причине численность гулей существенно сократилась. «Готовить» себе мертвечину они не умели, поэтому живыми людьми не интересовались. Наиболее вероятным вариантом были нимфы, попавшие под влияние темной энергии и измененные ей. Но для этого все без исключения пропавшие люди должны были зайти на их территорию. А учитывая тот факт, что в числе исчезнувших есть совсем маленькие дети, которые никак не могли забрести дальше своей колыбели, этот вариант подвергался сомнению. О худшем думать никто не хотел, однако, многие детали из рассказа тех мужчин указывали на то, что если это дело рук не человека, то такое мог провернуть только демон.       К ночи путники добрались в город. Принц решил не тянуть и сразу явиться к местному градоправителю — все равно охрана доложит о прибытии столь важных гостей. Ночью на улицах города не было ни души. Даже местные трактиры, в которых обыкновенно от зари до зари царили шум и пьянка, молчали — ни одного посетителя. Один из сопровождающих мужчин пояснил: — Люди боятся, Ваше Высочество. Никто не выходит лишний раз из дома даже днем. — А как же рабочие и ремесленники? Они тоже по домам сидят? — спросил Ганс. — Да, молодой господин, сидят. Мы уже пытались бастовать, но начальник города жестоко наказал всех нарушителей. Больше никто не решается. Но и на улицу выходить — не выходит. Сами мы не можем ничего сделать, вот и пришлось обратиться к Его Императорскому Величеству за помощью.       Эрниман это все уже слышал, еще при первом разговоре он подробно опросил этих людей. Сейчас ему было интересно поговорить с самим местным правителем. Всадники добрались до городского дворца Тинсмина, где попрощались со своими сопровождающими. Никак иначе как дворцом это величественное изваяние не назовешь — в роскошности градоправители себе точно не отказывали. Но в таком богатом шахтерском городе это было не удивительным — народ на бедность тоже не сетовал. У главных ворот перед ратушей стояли стражники, которым был предъявлен только один жетон наследного принца. Дежуривший в эту ночь юноша побежал докладывать о высокопоставленных гостях. Через несколько минут появилась встречающая делегация. Лица у всех были заспанные и шокированные. Принц и сопровождающие его охотники вошли в центральную залу, где располагался стол для приема заявок и корреспонденции. Следом за слугами они прошли в кабинет, в котором их уже ждал градоправитель. Это была женщина средних лет с усталым лицом землистого цвета и размашистыми бровями. Она низко поклонилась вошедшим и, убедившись, что гости удобно устроились, начала осторожно расспрашивать: — Прошу меня простить, что не оказала вам должного приема, — говорила женщина, обращаясь к принцу, — если бы только Ваше Высочество заранее уведомило нас о своем намерении посетить город… — Вы, разумеется, в курсе, почему мы здесь, — твердо сказал принц. — Да, разумеется. С вашего позволения, утром я представлю вам все отчеты по происшествиям и передам полномочия. Слуги уже должны были подготовить для вас комнаты и ванну.       Жилые помещения располагались в других зданиях за внутренним двором. Градоправитель сама проводила гостей до их спален и откланялась. — Поставьте в комнату Его Высочества еще одну кровать, — обратился к слугам Эрих, — мне не нужны отдельные покои.       Эрниман, которого уже клонило в сон, оживился, но не сказал ни слова. Слуги очень спешно выполнили приказ и оставили господ до востребования. Принц без сил упал на диван: — Эрих, но ведь теперь у нас не только комната одна, но и ванная, — принцу было неловко, — точно все в порядке?       Эрниман, наконец, нашел весомую причину и силы в себе, чтобы заговорить с охотником. Эрих в это время снимал дорожный плащ и аккуратно вешал его в шкаф. — Иди первым, — тихо сказал он, не отвлекаясь от своего дела.       Эрниман послушался. Потом, осознав, что он еще в плаще, вернулся, тоже повесил его в шкаф и сонно побрел в ванную. После омовения, юноша устроился под мягким теплым одеялом и сразу заснул.       На утро он обнаружил, что завтрак уже подали. Эрих сидел за ширмой, и сквозь ее кружево было видно, как мужчина что-то пишет за письменным столом. Эрниман привел себя в подобающий вид и приступил к завтраку. — Что ты делаешь? — спросил он Эриха. — Пишу письмо, — не поднимая глаз, ответил мужчина. — Домой? — даже не подумав, продолжил принц. — Да.       Эрниман на секунду замолчал. Охотник не был дома несколько месяцев. И что важнее, это по его прихоти Эрих сейчас жил с ним в столице. — Ты скучаешь, да? — Да.       Эрниман не знал, что бы еще сказать. С Эрихом всегда было сложно строить разговор. Его ответы были лаконичны и конкретны. Он почти никогда не давал зацепки для нового вопроса и сам не спрашивал почти ничего.       Беседа с градоправителем выдалась долгой и утомительной для принца. Пришлось обсудить много вопросов. По заявлениям жителей всего пропало 36 человек. Эрниман не мог сдержать возмущения, когда услышал эту цифру. Не уведомить императора о таком происшествии — должностное преступление. Когда пропавших было не так много, власти действительно отмахивались и закрывали на это глаза. Но когда число жертв стало расти вместе с людским недовольством, градоправитель обратилась за помощью к ближайшему клану охотников, как и предписывал закон.       У каждого клана под надзором была территория. Тинсмин относился к клану Бай Ато. Все инциденты с нечистью в области юрисдикции клана должны были направляться именно к нему. Однако, со слов градоправителя, на запрос до сих пор никто так и не отозвался. За несколько дней до приезда принца в клан Бай Ато был послан человек, но тот тоже все еще не вернулся.       Дело принимало совершенно иной оборот. Если бы местные жители не были столь решительны, не известно, какие новости в итоге дошли бы до столицы. И главный вопрос — когда бы это случилось.       Принц выглядел напряженным. Градоправитель, несмотря на страх расстаться с должностью, оказалась женщиной прямолинейной и честной. Она рассказала все, что знала о случившемся, не утаив никаких деталей и не пытаясь выгородить себя. — Ваше Высочество, что вы планируете предпринять? — спрашивала она принца.       Эрниман сидел за большим столом и все это время смотрел в одну точку. Он обратился к Северину: — Могу я просить вас о помощи?       Братья Лиан Ист расположились на диване. Ганс изменял своей привычке беспардонно разваливаться при любом удобном случае и соблюдал этикет, дабы держаться достойно брата. Северин кивнул в ответ на вопрос принца. — Отправляйтесь в Бай Ато и узнайте, в чем там дело. Если что-то будет казаться подозрительным, отправляйте сигнал. Мы с Эрихом опросим пострадавшие семьи и постараемся здесь разобраться.       Братья попрощались и немедля отправились в путь. Клан Бай Ато был небольшим и находился всего в шести часах от города. «Если все хорошо, вернутся к ночи» — думал Эрниман. Вместе с Эрихом они вышли в город. При свете дня мало, что поменялось. Улицы были пусты. Даже самые жадные до денег лавочники не разворачивали здесь свои дела. В воздухе витал страх. Город, действительно, был богат. Ни одного завалившегося домишки, украшенные фасады, большие сады. Пройдя несколько улиц, молодые люди нашли нужный дом. В этой семье случилось первое исчезновение — пропала старшая дочь. Эрих постучал. Тишина. Постучал снова. Но снова ответила лишь тишина. — Открывайте! Это я! Я привел помощь! — за спиной принца раздался громкий голос Сигга.       Эрниман вздрогнул. Мужчина поспешил поклониться: — Простите, Ваше Высочество! Я живу напротив, — Сигг указал на дом.       Послышался щелчок и в узкую щель показалось чьё-то лицо. Сигг замахал руками: — Брат Ширд! Это я, Сигг! Мы привели помощь из столицы!       Дверь отворилась и трое вошли в дом. За маленькой прихожей следовала довольно просторная зала, где собралось все семейство. На диванчике сидела пожилая дама. На руках у нее устроился мальчик лет пяти. Рядом расположились юная девушка и сама хозяйка этого дома. Все без исключения обратили внимание на высокого мужчину в белом. Весь его облик говорил о том, что перед ними охотник и не кто иной, как господин из клана Карн Минар. Наследного принца в этих землях простой народ не знал в лицо, да и в одежде юноши не было ничего, что указало бы на его статус. Все без исключения принялись кланяться Эриху: — Господин охотник Карн Минар! — Ниже кланяйтесь! — прокричал Сигг, который вошел последним, — перед вами Его Высочество Эрниман Анэ Хиан!       Шокированные возгласы, удивленные взгляды, низкие поклоны — пережив все это, принц наконец-то смог начать разговор. Ничего необычного в исчезновении девушки, как ни странно, не было. Родители подыскали ей жениха с выдающейся родословной, но та была влюблена в сына шляпника и всячески сопротивлялась свадьбе. Как раз в ночь перед церемонией она пропала. Все решили, что она сбежала с тем мальчишкой, однако, к всеобщему удивлению, сын шляпника продолжал помогать в лавке своему отцу. Услышав, что его возлюбленная пропала, он отправился её искать и тоже бесследно исчез. Это уже показалось странным и непохожим на хитроумный план побега. Молодых людей искали день и ночь, но все безрезультатно. И вдруг еще один пропавший — пожилой служитель храма. Эрниман поразился: — Разве служители культа не умеют защищаться от нечисти? — спросил он Эриха.       При слове «нечисть» хозяева дома побледнели. Все давно уже понимали, что похититель — не человек, но отказывались признавать, ведь это означало, что шансов найти своих близких живыми нет. Так в сопровождении Сигга принц и охотник прошлись по семьям половины пропавших. Еще несколько человек были одиноки и обстоятельств их исчезновения никто не смог поведать. Все случаи объединяло одно — отсутствие свидетелей. Люди просто бесследно пропадали. Один ушел на работу и не вернулся. Другой пропал прямо из своей постели. Никто не видел, как это произошло. Теперь люди старались держаться вместе. Они не выходили из дома и не засыпали в одиночку.       В очередном семействе исчез совсем маленький ребенок и перед принцем сейчас сидели убитые горем родители. Женщина тихо всхлипывала. За все это время, пока идут поиски, она уже выплакала все слезы. — Ваше Высочество! Вы ведь найдете нашего сына? — с не угасшей надеждой в голосе вопрошал отец. — Я… — начал было Эрниман, но не смог подобрать нужных слов.       Принц был ужасно вымотан. Еще никогда ему не представлялось видеть столько слез и отчаяния. Еще никто не возлагал на него столько надежд. Но юноша от этого все сильнее ощущал себя жалким и беспомощным. Он боялся заглянуть в эти умоляющие глаза. Эрниман не мог им сказать, что все эти расспросы нужны лишь для того, чтобы найти демона. Наверняка, никого из пропавших уже давно нет в живых. Не упокоенные должным образом души обернутся блуждающими духами, а если они умерли в муках (что тоже наверняка), то — озлобленными призраками. И все они будут уничтожены охотниками, потеряв шанс вернуться в мир живых в следующей жизни. Эрниман боялся подвести этих несчастных людей. Но понимал, что подведет. В момент растерянности принца у лица Эриха вспыхнул желтый сигнальный огонек. Но охотник не стал слушать сообщение, а лишь смахнул пламя рукой. — Эрих! Что там? Это же от Северина, да? Они что-то выяснили?       Мужчина успокаивающе сказал: — Это не срочно. Ничего важного.       Оставив дом и проводив Сигга, молодые люди вернулись в свои покои во дворце Тинсмина. Их уже ждал ужин, но Эрниман совсем не чувствовал желания притрагиваться к пище. Эрих снова смахнул рукой и перед его лицом вновь заплясало желтое пламя. Среди охотников существовала определенная система сигналов. Белый цвет означал чью-то смерть, черный — встречу с демоном. Красный сигнал использовался как призыв о помощи. Зеленое пламя обозначало победу, фиолетовое — отступление. Желтый цвет означал, что информация конфиденциальна, и слушать ее при свидетелях нельзя. Эрниман не знал этих деталей, но все равно догадался, что лишних ушей быть не должно. В комнате зазвучал голос Северина: «Клан Бай Ато пал. Выживших нет. Тел нет — только головы на стенах. Нечисти нет. Мы все здесь приберем, поставим ловушки для духов и возвращаемся».       Кто-то или что-то жестоко уничтожило целый клан охотников. Бай Ато был немногочисленным кланом, у них было немного учеников и охотников. Но чтобы нечисть стала способна на подобное… Эрих молча смотрел на принца, на усталом лице которого отразилась паника. Эрниман попытался взять себя в руки, но сейчас он не мог так просто успокоиться. — Эрих, скажи, что я должен делать? — спросил юноша едва заметно дрожащим голосом. — Ты должен поесть, — спокойно ответил мужчина.       Принц никак не ожидал такого ответа, но отчего-то не стал спорить и молча приступил к трапезе. — Утром устроим совещание, — твердо сказал Эрниман, — а после продолжим опрашивать пострадавших.       Он совершенно не представлял, что должен делать, но понимал, что обязан проявить силу характера и не дать себе отчаяться. Ни одного свидетеля, ни одной зацепки, стертый с лица земли клан охотников и пропавшие люди. Это дело не шло ни в какое сравнение с теми вопросами, которые принцу поручал император прежде.