...И рухнут небеса!

      Дворец был похож на пчелиный улей. Со стороны казалось, что царит полнейший хаос. Множество людей сновали туда и сюда, подвезли шелковые ленты, свежие цветы, бархат и целую дюжину сундуков ослепительно сверкающих каменьев. Однако каждый был занят своим важным делом и не болтался по дворцу попусту. В огромной зале для торжественных приемов эхом разносился звонкий женский голос: -…нет, этот тоже слишком яркий! Он должен быть алым! Алым, понимаете? А второй не такой яркий, больше терракотовый, понимаете?       Роскошно одетая женщина отличалась идеальной осанкой и светлыми волосами, представлявшими собой сложную прическу со множеством драгоценных заколок. Со всей серьезностью она рассматривала струящиеся красным волны ткани, которые заполняли почти всё громадное пространство. Рядом стояли двое прелестных девушек, словно две капли воды похожие на неё. Длинные золотистые волосы спадали по их спинам. Младшая из девушек была одета по всем правилам дворцовой моды, подобно матери. Гладкие золотистые пряди также украшали изысканные заколки. Голову старшей обрамляла лишь тонкая извилистая золотая диадема. На ней было строгое длинное платье и более ни единого украшения. Но одного взгляда на эту девушку было достаточно, чтобы понять, что перед тобой первая принцесса Ариана — скромная и благородная. — Ну, что же это такое? В самом деле, Юлиана, ну, ты же видишь, что это совершенно не подходит? Девочка моя, взгляни на это: вот это красный, а должен быть алый! — королева уже собственноручно перекладывала рулоны шелка, оставляя слуг в полном замешательстве. — Матушка, — мягко ответила младшая из дочерей, — взгляните, здесь несчетное множество превосходных тканей. Несомненно, среди них отыщется подходящий оттенок. — Ах, моя, девочка! Только ты меня и понимаешь! Юлиана мягко улыбалась. Она давала расплывчатые ответы, лишь бы успокоить мать, и была не в силах более смотреть на сотни похожих красных полотен.       В распахнутые двери вошел юноша и быстрым шагом пересек огромную залу, в считаные секунды оказавшись рядом с женщинами. Он был копией двух сестер. Сквозь юношескую мягкость черт его лица проступала мужественность, в то время как ростом молодой человек был почти на две головы ниже старшей из девушек. Он вежливо поклонился и, поцеловав руку императрицы, возмутился: — Что происходит, матушка? — заговорил принц, прикрывая ладонью глаза, — смотреть невозможно на всю эту пестроту! Императрица горько усмехнулась: — Эрниман, милый, это же свадьба Арианы! Всё должно быть идеально.       Эрниман поймал умоляющий взгляд сестер, стоявших за спиной матери. Юлиана выразительно мотала головой. Ариана тихонько указывала на один из красных свертков. Принц лукаво улыбнулся: — Матушка, вы обладаете изысканным, утонченным вкусом. Я уверен, что бы вы ни выбрали, это будет лучшим и, несомненно, приведет самых притязательных гостей в восторг.       Эрниман подошел к рулону ткани, на который отчаянно указывала сестра, и выразил самое искреннее восхищение: — Вот взгляните на эту ткань! Она такого насыщенного яркого цвета! Только представьте, как он будет оттенять свадебное платье Арианы! Она будет словно нежная лилия в саду благородных алых роз. Лицо императрицы озарила улыбка: — О, мальчик мой! Ты и представить не можешь, я испытывала муки выбора уже несколько часов! И ты как истинный сын своей матери сразу указал на ткань, к которой лежало мое сердце. Да, боги, это полотно идеально! Какое счастье, дорогая!       С этими словами она принялась обнимать Ариану. Юлиана тоже улыбалась, но ее улыбка выражала, скорее, облегчение. Но, конечно же, все не могло закончиться так просто. Императрица в бодром расположении духа была вновь полна сил и повела дочерей смотреть на привезенные цветы. Эрниман провожал их взглядом, в душе радуясь, что его не потащили с собой. Про слуг и торговцев даже говорить нечего — бедняги просто валились с ног и вздохнули с облегчениям, вознося хвалы Его Высочеству, спасшему положение. Сам принц же больше волновался о другом вопросе. Представители клана Карн Минар прибыли прошлым днём. Эрих, наверняка, как и подобает, уже поприветствовал отца. Как прошел их разговор? Как глава самого воинствующего против демонов клана охотников отнесся к тому факту, что его наследник в очередной раз нянчится с их злейшим врагом? Эрниман избрал самый простой и правильный способ удовлетворить свое любопытство. Осторожно постучавшись, принц вошел в покои своего учителя.       Картина, представшая его глазам, была настолько поразительной, что юноша не смог выговорить ни слова приветствия. В колыбели среди множества подушек ползал ребенок. Его движения были неуклюжими, он то пытался приподняться, держась за перила кроватки, то падал на подушки. Поговорка «растет не по дням, а по часам» буквально описывала произошедшие с демоненком перемены. Но Эрнимана, который мало смыслил в детях, поразил не скачок в развитии или успехи Эриха в роли папаши. Йохан ловил маленьких серебристых птичек. Эрниман сразу узнал творения своего учителя, которые искрились теплой светлой энергией. Демоненок поймал одну из птичек в кулачок. Но когда он разжал ладонь, чтобы полюбоваться на нее, в руке остались только сверкающие искорки. На глазах малыша навернулись слезы. Эрих молча погладил его по голове, осторожно посадил другую серебряную птаху на палец и поднес Йохану. Мальчик улыбнулся во все острые зубки и потянулся снова схватить желанную птичку. Тогда Эрих мягко поймал его руку и пересадил серебряную птаху на нее. А Йохан начал радостно агукать, рассматривая свое сокровище. — Я видел то, что видел? — наконец сумел выдавить слова Эрниман. — Да, — ответил Эрих. — С ума сойти, — резюмировал принц, — но как?       Эрих жестом пригласил принца присесть за стол и начал рассказ. Вчера у них с отцом действительно состоялся не самый приятный разговор. Гэст Карн Минар в очередной раз высказал сыну, что тот не достоин быть главой клана, что стоит ему вступить в права и легион демонов заполонит земли империи, попирая ногами пепелище некогда величайшего государства. На словах Эрих упомянул лишь «упреки отца за недостойное поведение», избавив своего собеседника от излишних подробностей. В защиту совершенного поступка Эрих привел тот факт, что это сын не только демона, но и охотника, а плод данного союза непременно нуждается в тщательном изучении. И, конечно, Эрих закончил громкими речами о надлежащем воспитании и даже обмолвился о том, что из этого ребенка можно вырастить охотника. Последнее заявление заставило Гэста Карн Минар нанести несколько ударов, от которых на лице Эриха, наверняка, остались бы шрамы, не будь последний прекрасным магом. Но так как на бледной фарфоровой коже не виднелось и царапинки, Эрих опустил в своем рассказе и данный инцидент. Разумеется, отец Эриха не позволил бы себе и мысли навредить ребенку, ведь в демоненке был заинтересован сам император. Однако Гэст Карн Минар все же сделал весьма ценное замечание. «Каким образом ты планируешь сделать из демона охотника, когда для этого необходимо развивать контроль над потоками светлой божественной энергии?» Этот вопрос Эрих оставил без ответа, но серьезно о нем задумался. Охотник вспоминал Жана, который изнывал в страдании от одного лишь соприкосновения со светлой энергией. Может ли это быть под силу полукровке? И, на минуточку, рожденному от охотника. Меньше всего Эрих хотел навредить Йохану.       Мужчина решил посоветоваться с Жаном, но при одной лишь мысли о письме в его сознании возник ясный образ огневолосого юноши со сверкающими зелеными глазами. А голос? Какой же у него голос? Звонкий, тихий, мелодичный, низкий, высокий — какой? Он звучал в сознании Эриха недостаточно отчетливо. От этого лишь сильнее хотелось услышать его. Что бы он сказал? «Не попробуешь — не узнаешь» — вот, каким был бы ответ демона. В тот момент, взглянув на свое отражение в одном из стеклянных цилиндров, Эрих заметил на своем лице странное выражение — он улыбался. Это была не та мягкая, приятная окружающим улыбка, которую он изображал всякий раз, чтобы вселить в людей спокойствие и доверие. Прежде Эрих никогда не видел себя таким. Но более всего мужчину беспокоило, что сердце в груди болезненно щемило, несмотря на эту светлую улыбку.       Прогнав странные мысли прочь, Эрих решил попробовать. Он осторожно взял малыша на руки и легким касанием передал самую малость энергии. Никакой реакции не последовало. Убедившись, что с Йоханом все в порядке, Эрих попробовал еще раз. И еще. И еще. И снова. Ничего. На этом Эрих решил остановиться и понаблюдать за малышом, прежде, чем предпринимать какие-либо меры. И вот теперь этот ребенок играл с материей, соприкоснуться с которой не мог ни один известный демон. К Эриху давно пришло осознание, что представления о демонах среди людей весьма неполное. Даже искаженное. Но Эриху было трудно признаться в этом даже самому себе.       Впрочем, принц теперь вообще был уверен, что его учитель притягивает уму не постижимые случаи. Сначала рогатый демон. Прежде их считали едва ли не вымышленными персонажами. Никто из множества поколений не встречал их. Будучи ребенком, Эрниман слышал от отца легенду о том, как ужасный демон подцепил своими огромными рогами небеса и обрушил их на землю. Великие боги сражались с полчищем нечисти сто дней и ночей. Несмотря на то, что в этой битве удалось одержать победу, божествам пришлось принести себя в жертву, дабы избавить мир от страшного, безжалостного рогатого демона. Прежде, чем исчезнуть, боги поделились с людьми светлой божественной силой, чтобы человечество смогло искоренить последнюю попрятавшуюся во тьме нечисть. То была легенда о возникновении первых охотников на демонов. Эрниман любил эту сказку, и, услышав от Эриха о рогатом демоне, первым делом вспомнил о ней. Несмотря на то, что юноша был страстно увлечен всем связанным с ремеслом охотников, жадно глотал любую информацию о техниках и самой разнообразной нечисти, он действительно ни в каких источниках не встречал ни слова о демонах с рогами. Кроме той старой легенды. Тем не менее, принц представлял себе если не гигантского козла с крыльями и когтистыми ногами, то хотя бы высшую опаснейшую нечисть, которая пожирает людей с десяток за один обед. И этот образ никак не вязался с рассказом Эриха о юноше, который не то, что не трапезничает людьми, но даже не сможет постоять за себя. Теперь ребенок демона и человека, который не страшится светлой энергии. Что дальше?       Эрнимана все еще мучал вопрос о том, почему Эрих никогда не навещал своего рогатого питомца. Зачем писать письма, когда белый охотник может в мгновение ока оказаться во владениях своего клана? Для Эриха, который не ведал, каким размышлениям предается принц во время его рассказа, вопрос Эрнимана оказался более, чем неожиданным. — Эрих, скажи, а почему ты ни разу не возвращался домой? Ты не думал проведать своих учеников? — он выдержал паузу, — и своего подопечного? — Я не могу. — Что? — так и вырвалось у принца.       Эрих смерил юношу спокойным взглядом и пояснил: — Мне запрещено возвращаться до окончания моей службы при императорском дворе. — Но почему? — у Эрнимана этот ответ вызвал только новые вопросы. — Таков указ императора. Любому служащему при дворе запрещено возвращаться домой до окончания службы.       Видя замешательство своего ученика, Эрих добавил: — Итак, темой следующего занятия будут законы и правила императорского двора для служащих и гостей.       Эрниман сидел с ошарашенным видом и не мог внятно связать двух слов. — Как? Подожди! То есть, зачем? — юноша встряхнул голову, — зачем я должен знать правила для прислуги и всяких чиновников? — Ты — будущий император. И будучи хозяином в своем доме, ты должен знать, что требовать от своих подданных, понимать, когда они переходят границы, и назначать справедливое наказание.       Эрниман уже пожалел о своем вопросе. Он вновь нарвался на неприятные последствия, идя на поводу у своей ревности. К счастью, в этот раз он заработал только внеурочные занятия.       И вот наступил долгожданный день бракосочетания первой принцессы и главы клана Лиан Ист. Этот день Эриху предстояло провести в высшем обществе. В большом зале приемов царила атмосфера торжественности и величия. Среди множества влиятельный гостей были и представители других государств.       До начала церемонии бракосочетания еще оставалось время, поэтому уважаемые господа вели светские беседы, пробовали закуски и наслаждались роскошным приемом. Многие пользовались представившимся шансом завести полезные связи. Эрих сидел на почетном месте с делегацией Карн Минар. Ежеминутно к ним подходили самые разношерстные представители элиты, чтобы выразить почтение.       Ближе всех к церемониальному алтарю расположились семьи брачующихся. Ганс сидел рядом с дядей и еще несколькими родственниками. Лиан Ист надели парадные одежды в традиционных цветах клана — черном и фиолетовом. Несколько лет назад скончался прежний глава их клана — отец Северина и Ганса. Тогда бразды правления взял в свои руки старший сын — Северин. Власть досталась ему нелегко. Никто из старшего поколения не воспринимал молодого господина всерьез, начались внутренние конфликты. За этот шанс ухватились другие кланы, распространяя ложные слухи и сплетни. Если бы не характер Северина, им бы наверняка удалось столкнуть клан Лиан Ист с пьедестала. За проявленную стойкость и умелое ведение дел Северин заслужил уважение как прочих охотников, так и самого императора.       Многие задавались вопросом, почему Уотан Анэ Хиан отдал свою старшую дочь не за властителя соседнего государства. Ну, или хотя бы принца. Для всех был очевиден и поразителен тот факт, что брак принцессы Арианы не являлся политическим. После объявления помолвки даже во дворце люди поговаривали, что император сделал это намерено, дабы оставить старшую дочь при себе. Некоторые даже позволяли себе верить слухам, что император захочет передать престол ей и, соответственно, ее супругу. Как бы Эрих ни старался избегать подобных разговоров, все равно невольно становился их свидетелем. Однажды на одном из званых ужинов какие-то вельможи снова позволили себе подобное обсуждение. Тогда один из них спросил: «Что? Вы полагаете, император планирует изменить установленному порядку престолонаследования? Но почему Вы считаете, что он поступит таким образом?» Его собеседник совершенно бесцеремонно указал кивком на Эриха и ехидно добавил: «Известно, почему». В тот момент, заметив, что его неподобающий жест не ускользнул от внимания охотника, мужчина сделал формальный поклон и отвел своего собеседника в сторону, как ни в чем не бывало. Эрих задумался об этом. Однако его благородное сердце озаботил лишь один вопрос — какого это все слышать Эрниману. Наверняка, принц не остался в счастливом неведении, ведь эти сплетни свистели буквально из каждого чайника. Хватит ли Эрниману мужества в столь юном возрасте проявить стойкость характера и не отреагировать? Однако принц действительно ничего не замечал. Во всяком случае, ему мастерски удавалось делать вид, что разговоры ведутся не о его царственной персоне. Поэтому сам Эрих принял решение не вмешиваться, раз уж Его Высочество занял такую позицию. Вот и сейчас в императорском дворце на шумной церемонии бракосочетания принцессы Эрих то там, то тут слышал известные сплетни. Жан бы сказал, что это всего лишь мелочная человеческая натура, для которой самоутверждаться за счет подобных вещей — обычное дело. Эта мысль молнией мелькнула в голове Эриха, оставив после себя спокойствие и абсолютное безразличие к происходящему. Мужчина уже не раз задавался вопросом, почему его разум в моменты сомнения обращается не к высокодуховным трактатам величайших охотников Карн Минар, а к рассуждениям безымянного демона. Вероятно, Гэст Карн Минар был прав, говоря, что его наследник, один из лучших охотников своей эпохи, повредился умом.       Тем временем, церемония уже подошла к концу, а празднование было в самом разгаре — музыка, сверкающие одежды, море цветов, изысканных блюд и напитков. Дольше всего тянулась часть с вручением подарков молодоженам от гостей. Северин должен был по традиции провести весь вечер на торжественном пьедестале с Арианой. Ему даже удавалось скрывать свой скучающий вид, во всяком случае от всех присутствующих, кроме брата и Эриха. Белому охотнику всегда тяжело давалось чтение чужих эмоций, но он слишком давно знал своего товарища и такие детали не могли ускользнуть от его внимания. Ведь Северин любил празднества. Вернее сказать, первый господин Лиан Ист любил пирушки с танцами, множеством закусок и вина. Последнее, разумеется, было в избытке на императорской свадьбе. Но разве можно сравнить хороший кабак с его колоритом и элегантную дворцовую церемонию?       И вот Северин был там, наверху, со своей молодой женой, а Эрих внизу среди множества уважаемых гостей. Он никогда не был инициатором светских бесед. Но его имя было слишком известно, а молва о его красоте и благородстве пронеслась даже по соседним государствам. Поэтому знатные и властные гости не давали мужчине ступить и шага в одиночестве. Одна госпожа из маленькой южной страны как раз настойчиво сватала Эриху свою дочь. Говорила она настолько быстро и сумбурно, что у Эриха не было ни единой возможности вставить хотя бы слово. Как раз в эту минуту подошел Эрниман. Дама была вынуждена прервать наступление и поприветствовать принца. — Я должен также принести свои извинения, что заставил вас прервать беседу, — Эрниман улыбался, — однако уважаемая госпожа, вероятно, не знакома с традициями клана Карн Минар. Белым охотникам разрешено заключать брак только с женщинами из клана. И, к слову говоря, у Эриха уже есть невеста.       После этих слов дама с извинениями откланялась и, не скрывая намерений, пошла сватать своё чадо к представителям другого клана. Как только принц остался вдвоём с Эрихом, он начал было разговор: — Эрих, я… Но тут неожиданно прямо над ухом принца раздался скрипучий голос: — Ваше Высочество! Эрниман вздрогнул и развернулся на месте. — Наставник, — севшим голосом поприветствовал подошедшего человека Эрниман.       Перед ним предстал старый учитель. Темные волосы и тонкую длинную бороду едва тронула седина, однако лицо этого человека имело несколько довольно глубоких морщин, что предавало ему вид строгий и хмурый. Юный наследник с малых лет невзлюбил своего наставника. Хоть принца и воспитывали в строгости, его нрав было крайне сложно обуздать, поэтому Эрниман часто бывал наказан. И вскоре, как только Эрих вернется в свой клан, этот учитель вновь крепко им займется. — Эрниман, Ваше Высочество, — повторился учитель, — Своим поведением вы позорите не только мою бедную голову, но и господина Эриха! Эрниман молчал. Его лицо становилось болезненно землистого цвета, словно вся жизнь в одно мгновение покинула его. Эрих поклонился подошедшему человеку в знак приветствия, но наставник не думал на этом останавливаться: — Тот факт, что вы пользуетесь расположением господина Карн Минар, не позволяет Вам так себя вести! Мало того, что вы подслушиваете и встреваете в чужой разговор, так вы еще позволяете себе обращаться к вашему учителю по имени!       Эрих заметил, как подрагивают пальцы Эрнимана. Соблюдающий все формальности и этикет Эрих действительно не предавал значения тому, что принц не обращается к нему по правилам. Они были знакомы несколько лет, задолго до того, как император назначил Эриха учителем принца. Изначально, Эрих обращался к Эрниману «Ваше Высочество наследный принц», но тогда сам Эрниман настоял, чтобы они перешли на «ты». Даже будучи с братьями Лиан Ист, они вчетвером общались, как и положено хорошим друзьям, без высоких титулов. Со вступлением Эриха в новую должность отношения с принцем совершенно не изменились. А теперь перед ним стоит принц с совершенно растерянным выражением лица, то краснея, то бледнея. Эрниман с усилием сделал еще один поклон своему наставнику. Выглядело это так, словно юноша закостенел и вовсе разучился сгибаться. Всё в той же позе он повернулся к Эриху и, не поднимая взгляда, сдавленным голосом сказал: — Приношу извинения моему учителю за недостойное поведение. Прошу учителя наказать меня в полной мере.       Если бы Эрниман посмел в это мгновение поднять взгляд, то он бы увидел по-прежнему спокойное и строгое лицо белого охотника. Но он не посмел. Эрих лишь сказал: — Обсудим это после торжества.       С этими словами он легко поклонился наставнику принца и удалился вглубь залы. Если бы в это мгновение Эрих обернулся, то он бы увидел, что принц стоял в поклоне до тех пор, пока белые одежды не скрылись в нескончаемом потоке красного шелка. Но он не обернулся.       Вернувшись в свои покои, Эрих обнаружил, что маленький Йохан крепко спит в своей колыбели. На высоком изголовье сидела серебряная птичка, охраняя его мирный сон. Мужчина осторожно прикрыл дверь и вышел в просторный кабинет. За большим окном с резными ставнями блистала яркая луна, освещая темное помещение. На секунду Эриху показалось, что здесь совсем нечем дышать. Словно он делает вдох, но легким не хватает воздуха, чтобы раскрыться. Тогда мужчина распахнул окно, впуская в темный кабинет запах зимы и ночи. Любые громкие многолюдные мероприятия всегда утомляли Эриха, однако его статус не позволял их избежать. И сейчас мужчина чувствовал, как сами стены этого дворца давят на него. В этот момент в двери постучали. Легким взмахом руки Эрих зажег свечи и разрешил стучавшему войти. На пороге возник принц. И если тогда в торжественной зале поведение принца охотник объяснил нежеланием юноши идти на конфликт с наставником, то теперь Эрих был твердо убежден, что что-то пошло не так. Он смотрел на принца и не мог понять, что же все-таки его пытливый ум упускает из виду. Эрниман выглядел крайне возбужденным и мерил Эриха горящим взглядом. Казалось, что все зажженные свечи горят слабее этих желтых глаз. Эрниман низко поклонился и все таким же сдавленным голосом заговорил: — Учитель, я виноват. Я готов в полной мере понести наказание за свое поведение.       Конечно, Эрих сам сказал, что обсуждение данного вопроса переносится на другое время, но он никак не ожидал, что принц явится к нему в таком вот состоянии в аккурат сразу после окончания торжества. — Эрниман.       Собственное имя, произнесенное этим тихим ровным голосом, на секунду заставило ноги и руки принца онеметь. — Оставь это, — также спокойно продолжил Эрих, — не имеет значения, как ты ко мне обращаешься. Важно лишь то, как усерден ты в учении.       Сердце Эрнимана упало. Он ожидал не этих слов. Бах! Словно вслед за сердцем принц упал на колени и вновь устремил на Эриха свои глаза, в которых отражалось пламя свечей. — Учитель, прошу, накажите меня! - в этих словах была вся вина, которую принц чувствовал перед Эрихом.       Он изо всех сил старался смириться со своими чувствами, но не мог даже сам себе простить свои слова. Эрниман корил себя за несдержанность и за то, что показал себя с неприглядной стороны. Вдруг Эрих и правда возненавидит его? Все, о чем только мог мечтать принц - искупление. Укор наставника окончательно и бесповоротно разрушил ту хлипкую видимость спокойствия и принятия, которую пытался сохранить Эрниман.       Вот только Эрих, не ведающий о терзаниях принца, теперь окончательно перестал понимать, что происходит. — Эрниман, встань с колен, пожалуйста, и иди отдыхать. Завтра после полудня жду тебя на занятиях. Тебе нужно хорошенько отдохнуть перед этим.       Но Эрниман не двинулся с места. — Учитель, — вновь повторил принц, его дыхание сбивалось.       Мужчина по-прежнему стоял у окна. Кабинет давно заполнился холодным зимним воздухом, сквозь который пробивалось горячее дыхание стоявшего на коленях юноши. Эрих закрыл окно и твердо проговорил: — Эрниман. Минуту назад ты просил у меня прощения за свое поведение. И вот сейчас ты совершенно отказываешься меня слушаться. — Ах! — всхлипнул юноша, сдерживая эмоции, — почему?.. Эрих повторил: — Я, кажется, велел тебе идти спать.       Эрниман опустил голову, медленно поднялся с колен и, выходя из кабинета, тихо произнес: — Спокойной ночи, учитель. — Спокойно ночи, Эрниман, — отозвался Эрих.       Дверь захлопнулась, оставив витать в воздухе вопрос: «Что происходит?»       Поведение принца и раньше было полно капризов и юношеских истерик, но он никогда не смел так себя вести с Эрихом. За любое сказанное не к месту слово, Эрниман мог дни напролет корить себя. Подобное случалось и раньше, но сегодня Эриху показалось, что принц был настойчивее прежнего. Настораживало и то, с каким странным рвением он изменил своё обращение к Эриху. В юношу словно кто-то вселился, настолько радикально изменив его. Эти размышления наконец дали Эриху объяснение, на что похоже поведение принца. На одержимость. Казалось, Эрниман только и ждал этого укора от своего наставника, словно дозволения так себя вести. По идее, столь формальный и уважительный тон должен был возвести границы между ними, которые сам принц так стремился разрушить. Но то, что видел и ощущал Эрих, казалось настолько странным и ненормальным, что ни о каких границах и рамках не могло быть и речи. С надеждой, что грядущим днем все встанет на свои места, Эрих приступил готовиться ко сну.       Утренняя тренировка охотника добавила свою каплю в чашу беспокойства. Обыкновенно Эрих чувствовал присутствие наблюдавшего за ним принца. Но не в этот раз. Время шло, и вот неминуемо настал час занятий. Эрих как обычно направился к кабинету. Он уже совершенно не знал, чего еще ожидать от своего импульсивного ученика, но то, что он увидел повергло его в еще большее замешательство.