...И рухнут небеса!

      Эрих вошел в кабинет, в котором обыкновенно проходили занятия с принцем. Выдался ясный день, и солнце заполнило своим светом каждый уголок. В такие зимние денечки всегда поднимается настроение, особенно, в столице империи, где зимы не столько холодные, сколько пасмурные и хмурые. Эрих прошел к своему столу. За каждым его шагом неотрывно следил Эрниман, стоявший в приветственном поклоне. Эрих всегда приходил заблаговременно, и видел своего ученика в кабинете в такое время впервые. Когда учитель занял свое место, принц заговорил: — Учитель, не так давно вы говорили, что мне следует выучить правила для слуг и гостей императорского дворца, — юноша взял со своего стола толстенькую кипу свитков, — сегодня утром я переписал их 25 раз.       И вот перед Эрихом лежали труды его ученика. Развернув один из свитков, мужчина увидел старательно переписанные аккуратным почерком правила. Казалось бы, он должен испытывать радость, что принц так усерден в учении и вежлив в поведении. Однако Эриха не покидало чувство необъяснимой тревоги. Отложив свитки в сторону, он некоторое время внимательно смотрел на принца, который по-прежнему стоял перед ним в почтительном поклоне. — Эрниман, — тихо произнес охотник, — сядь и посмотри на меня, я хочу говорить с тобой серьезно.       Принц вернулся за свой стол. Эрих уже понял, что объяснения здесь не помогут, поэтому решил поменять тактику. — Ты молодец, я вижу, ты действительно хорошо постарался, — Эрих мягко улыбнулся, — а теперь поговорим о твоем поведении.       Эрниман потупил взгляд, его лицо заметно напряглось и потемнело. — Когда мы только познакомились, Ваше Высочество просили меня не использовать формальных почтительных обращений по отношению к вам. Однако теперь Ваше Высочество приняли решение вернуться к ним. Я так и не смог понять, чем вызвана эта перемена. Но я не стану оспаривать ваше решение. Вчера я позволил себе мысль, что вы были застигнуты врасплох вашим наставником, однако теперь я вижу, что это только ваше решение. Прошу простить мне эту грубую идею.       С этими словами Эрих уважительно склонил голову. В этот момент тонкий слух охотника позволил услышать ему звук разбивающихся о столешню капель. — Эрих… — дрожащим от накатывающего плача голосом произнес принц, — Эрих…я не этого хотел! Совсем не этого!       Он говорил тихо, но видя, что учитель совсем не реагирует на его слова, юноша бросился к ногам Эриха: — Прости меня! Прости! Я не этого хотел!       Минуту назад белый охотник был почти уверен, что истолковал все верно, но теперь перед ним, сидя на полу и хватая его за ноги, рыдал принц. «Что же творится в голове у этого ребенка?» Эрих беспомощно смотрел на Эрнимана, не зная, как правильно вести себя в такой ситуации. Вот бы сейчас кто-нибудь объяснил ему эти непостижимые для его ума эмоции принца. Сам принц же ничего не объяснял. Теперь он успокоился и вздрагивающим голосом повторял «я не этого хотел, прости». Эрих размышлял, что будет, если задать уточняющий вопрос? Не сделает ли он этим хуже? Молодой охотник, разумеется, был логичным и последовательным человеком в своих суждениях и действиях. Но общение с принцем представлялось ему прогулкой по вулкану — любой неосторожно брошенный камушек может привести к извержению. И это никогда невозможно предугадать заранее. Эрих все же решил спросить: — Эрниман, так чего же ты тогда хотел?       Его вопрос звучал спокойно и тихо, без тени укора. Вот только на Эрнимана это произвело совершенно противоположное воздействие. «Что ж, видимо, стоило промолчать», — заключил Эрих, видя, как принц принялся причитать и со слезами кричать: «Ничего такого! Я ничего не хотел! Ничего не хочу! Почему ты не понимаешь?!»       Белый охотник уже не пытался искать в памяти, в какой момент все вышло из-под контроля. Он просто ждал, пока все само собой разрешится, будучи не в силах как-то положительно повлиять на исход ситуации. Когда плакал Йохан, Эрих брал его на руки, напевал тихую колыбельную или создавал для него серебряных птичек. Как себя вести со взрослым плачущим человеком, мужчина не представлял. Особенно, после того, как попытка разобраться в ситуации только усугубила положение.       Но спасение пришло нежданно. Белый охотник почувствовал, как беззвучно отворилась дверь кабинета. На пороге стоял человек, который был мгновенно узнан Эрихом, но оставался незаметен принцу. Он, очевидно, и не пытался скрываться, ведь стоило ему захотеть скрыть свое присутствие ото всех — с его мастерством это бы ничего не стоило. Несколько минут он молча наблюдал за развернувшейся в кабинете сценой, опиравшись на дверной проем. Но не желая более видеть Эриха, находящегося в совершенно беспомощном положении, он заговорил: — Мне одному кажется, что наша принцесса только и делает, что рыдает? — Здравствуй, Северин. Что привело тебя сюда? — ровный мягкий голос Эриха прозвучал в полной тишине.       Принц молча уставился на Северина, который по-прежнему стоял в дверях, странным диковатым взглядом. Северин же, совершенно не обращая на него внимания, продолжил разговор: — Не хотите прогуляться, господа? Погода чудесная.       Эрих согласился и, повернувшись к принцу сказал: — Эрниман, нам действительно стоит продолжить на свежем воздухе. Встретимся у ворот в южный парк. Оденься потеплее. Но прежде тебе следует умыться.       Эрниман кивнул, резко вскочил с места и спешно вышел из кабинета, едва не столкнувшись с Северином. Первый господин Лиан Ист дождался, пока Эрих составит ему компанию и начал разговор одним лишь словом: — Катастрофа, — он на секунду замолчал, словно обдумывая какую-то болезненную мысль, — сущая катастрофа. Одному черту известно, что у этого мальчишки в голове. И ведь такой смышленый мальчишка! Они с Гансом ровесники. Только Ганс при всей моей любви к нему не сравнится с Эрниманом в уме и упорстве. Но до чего же наш принц всё-таки дурак! И знаешь, что я тебе скажу, друг мой? Хуже нет дурака, чем умный и упорный дурак.       Эрих некоторое время обдумывал услышанное. В речах его друга не было злобы. Несмотря на то, что в лицо принца Северин высмеивал его поведение, сейчас он говорил без тени дурного намерения. — Ты предостерегаешь меня? — спросил его Эрих.       Северин утвердительно кивнул. — Будь внимательнее к Его Высочеству. Его нрав буйный, а настроение слишком переменчиво.       В этот момент как раз подошел Эрниман. За ним следом семенил Ганс и что-то оживленно рассказывал. Принц смеялся и выглядел вполне довольным жизнью. Вчетвером они прогуливались по парку. Эрниман и Ганс то и дело отставали от остальных, потому что не смогли удержатся от соблазна кинуть в товарища снежком. — Ну, все-все-все! — смеясь и прячась за брата, вопил Ганс, — Эрниман, я сдаюсь!       Северин погладил брата по голове и усмехнулся: — Как дети малые! — Да ладно тебе! Не завидуй!       Лицо Ганса сделалось хитреньким: — Расскажи лучше, как прошла первая брачная ночь?       Северин отвесил затрещину по затылку, который минуту назад ласково гладил. — Не твоего ума дело, мелкий ты негодник! — Серьезно говоря, Северин, — заговорил нагнавший их недавно принц, — почему вдруг ты решил позвать нас на этот променад? — Потому что мы еще не скоро сможем провести время вместе. Сегодня вечером я должен вернуться в клан вместе с супругой. Эрих в скором времени тоже покинет дворец. И у него по возвращению дел будет, наверняка, намного больше, чем у меня. Сколько ты не был дома? Уже почти полгода? — Северин повернулся к Эриху, — Существенный срок. Вряд ли император будет щедр на поручения для нас в ближайшем будущем. — Вот это да, брат! — с удивлением воскликнул младший Лиан Ист, — никогда не замечал за тобой такой сентиментальности. — Прекрати, Ганс, — перебил его Эрниман, — как я сам не додумался вот так собраться всем вместе! — Потому что стоит нам вчетвером собраться и что-нибудь обязательно случается, — ответил Ганс. — Ой, брось! Это просто лучшее время! — смеялся принц, — вот бы и я был охотником… — Ты будешь даже больше, чем охотником! Ты будешь императором! — толкал его локтем Ганс, — вот станешь императором, будешь делать все, что захочешь.       Юноши смеялись и снова принялись кидаться друг в друга снежками. Эрих все время молча шел бок о бок с Северином. — Северин, — вдруг раздался его голос, — спасибо тебе за все. Я действительно очень благодарен за твою дружбу.       Северин улыбнулся и похлопал товарища по плечу.       Пока они обошли парк, наступило время ужина. В этот вечер атмосфера в большой зале была более неформальной. Императорский дворец провожал гостей. Молодожены продолжали принимать поздравления. Ариана почти не говорила, предоставляя шанс благодарить за визит и прощаться с гостями своему супругу. Эрих стоял на балконе и смотрел на медленно падающий снег. Из залы доносились голоса людей и музыка. — Я почему-то была уверена, что найду вас здесь, господин Эрих Карн Минар.       Ариана встала рядом с белым охотником. Голос девушки всегда звучал едва различимо, даже в полной тишине. Так и сейчас Ариана говорила почти шепотом. На ее плечах была теплая, подбитая мехом, накидка. Будучи представителем белой ветви клана Карн Минар, Эрих являлся весьма высоким человеком. Прежде ему не доводилось стоять рядом с первой принцессой. На всех приемах девушка обыкновенно сидела рядом с матерью. И только теперь мужчина смог оценить, каким внушительным ростом она обладает — верхушка тонкой диадемы на голове Арианы была как раз на уровне его лица. Мгновение помолчав, Ариана добавила: — Я тоже искала тишины. — Ваше Высочество, вам нездоровится? — Природа не наградила меня должным здоровьем, — девушка улыбалась, — и сейчас у меня совсем не осталось сил, чтобы оставаться там. Однако я не должна покидать своего супруга до конца ужина. — Надеюсь, в резиденции клана Лиан Ист вы сможете проводить больше времени в уединении, — с пониманием отвечал Эрих.       Ариана повернулась к нему: — Я слышала, там тепло и красиво. Господин Эрих, вы — друг моего мужа, поэтому я буду надеяться, что вы найдете время посетить нас с дружеским визитом.       Эрих почтительно поклонился: — Я выражаю благодарность первой принцессе за ваше гостеприимство. С удовольствием навещу клан Лиан Ист, как только представится возможность.       К этой минуте на балкон вышел Северин, который явился сюда как раз для того, чтобы забрать жену в свои владения.       С восходом солнца жизнь во дворце вернулась на круги своя. И следующий месяц пролетел стремительно, с каждым новым днем приближая наступление весны и день рождения наследного принца. Эрих ловил себя на мысли, что за всю его прежнюю жизнь ему не доводилось бывать на стольких празднествах, на скольких он побывал за время службы во дворце. Свои будни здесь охотник посвящал теперь лишь трем вещам: обучению принца, заботе о демоненке и тренировкам. Подарок к семнадцатилетнию Эрнимана Эрих уже давно отложил в первый ящик своего стола. Однако мысли мужчины занимало осознание, что в аккурат после торжества он вернется домой, где его день и ночь ждет рогатый юноша. И отчего-то Эрих решил, что непременно должен привезти ему подарок. Однако эта задача оказалась сложнее, чем господин Карн Минар мог себе вообразить. Если бы только Жан попросил что-нибудь. Но он ничего не просил. А сам Эрих никак не мог придумать, что может обрадовать этого парня.       В очередной день, когда Эрих оставил Йохану целую стайку серебристых птичек, которые так полюбились малышу, и уже собирался направиться к кабинету, где обыкновенно шли занятия с принцем, в дверь постучали. В комнату вошел собственно принц и взволнованно затараторил: — Эрих, Эрих, давай сегодняшнее занятие перенесем на вечер? Или давай я завтра выполню в два, нет, в три раза больше заданий?       Эрниман вел себя подобно щенку, который клянчит лакомство. Эрих на секунду замер. Однако принц все же решил объясниться: — В столицу приехала ярмарка! Они простоят тут всего три дня. Послезавтра мой день рождения, поэтому завтрашний день будет весь посвящен подготовке, матушка мне не простит, если я уйду. Отец сказал, что я могу пойти с твоего позволения и, конечно, с охраной. Но я не хочу привлекать внимание, понимаешь? Хочу тихонько погулять по ярмарке, чтобы ни одна душа не знала, кто я такой. Отец сказал, если ты пойдешь со мной, можно не брать охрану, — он сложил руки и слегка поклонился, — поэтому прошу, Эрих, пойдем со мной!       Эрих тихонько вздохнул: — Если я пойду с тобой, мы определенно будем привлекать внимание. — Ну, и что! Это не одно и то же!       Эрих забрал у Йохана пустую бутылочку, поставил её на тумбу и дал ему взамен детскую книжку с картинками. Эрниман, тем временем, обошел охотника и снова принялся клянчить, сгорая от нетерпения: — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!       Малыш уже привык получать книжки перед тем, как ему предстоит остаться одному. Поэтому он, понимая, что Эрих собирается уходить, залился слезами и потянул к нему ручки, вопя: — Папа-а-а-а!       Белый охотник уже смирился с тем фактом, что покоя в этот день ему не видать: — Хорошо. Но у меня есть к тебе две просьбы.       Эрниман радостно закивал: — Да-да, что угодно! — Во-первых, ты должен пообещать, что не будешь отходить от меня ни на шаг.       Эрниман продолжал кивать: — Да-да, обещаю! — Во-вторых, — Эрих взял на руки плачущего ребенка, — мы возьмем с собой Йохана.       Улыбка принца померкла, но потом он встряхнул головой и, снова улыбаясь, как ни в чем не бывало, согласился: — Ладно, думаю, это не такая уж и плохая идея.       Это был первый раз, когда Эрих брал с собой демоненка за пределы дворца. Ярмарка была действительно огромной, даже больше, чем представлял себе Эрниман, который пробирался между рядами в закрытом плаще. Эрих нес на плечах Йохана. Малыш восторженно галдел, постоянно показывая на разные яркие вещицы. Принц, очевидно, не собирался ничего покупать, ему просто хотелось прогуляться и посмотреть на заграничные товары. Зато Эрих уже успел купить несколько игрушек, на которые указал Йохан. Проходя мимо очередной торговой палатки, Эрих остановился. То была совершенно непримечательная палатка, коих здесь была добрая половина улицы. За прилавком стоял высокий светловолосый мужчина с широкими плечами. Но несмотря на внушительный вид, торговец широко улыбался и радушно приветствовал всех, кто проявлял интерес к его товару. Прилавок был застелен белым бархатом и защищен зачарованным стеклом. И не случайно, ведь торговал этот чужеземец драгоценностями. Конечно, ни Эриха, ни, тем более, принца, нельзя было удивить подобным. Однако взгляд белого охотника приковала к себе пара ничем не выдающихся сережек. Два круглых зеленых камня сверкали на солнце, переливаясь и мерцая. Совершенно лаконичные и простые, они лежали по соседству с изысканными ювелирными работами. Опытный торговец сразу заметил этот заинтересованный взгляд: — Приветствую уважаемых господ! А вы, молодой господин, обладаете воистину прекрасным вкусом, раз обратили внимание на эти серьги. Они — жемчужина моей коллекции.       Эрниман наклонился к прилавку: — Разве они особенные? — с непониманием пробормотал принц, — на вид обычные серьги.       Но неожиданно для него Эрих вдруг обратился к торговцу: — Могу я взглянуть поближе? — Конечно, молодой господин, все для вас, — лавочник надел тонкие белые перчатки и осторожно достал подушечку с сережками, — а особенны они тем, что сделаны из редчайшего и драгоценнейшего камня. И чтобы быть прекрасным, этому украшению не нужны ни золото, ни вычурные формы. Оно способно подчеркнуть статус и красоту какой-нибудь элегантной зеленоглазой особы.       Принц слушал сладкие речи торговца и закатывал глаза: — Ну, и как называется-то этот редчайший и драгоценнейший камень? — Демантоид, молодой господин.       Эрниман впервые слышал о таком камне, и хотел было сделать резкое замечание по поводу неприемлемой в этой стране игры слов, но не успел и раскрыть рта, как Эрих решительно заявил: — Я покупаю их.       За годы общения с Лиан Истами Эрниман обзавелся удивительной способностью разговаривать как дворовый мальчишка. Эрих считал, что это, определенно, влияние Ганса. Но, тем не менее, даже как учитель, он не считал это недостатком воспитания. Ведь в подобающей обстановке Эрниман научился вести себя соответственно своему статусу. А вот сейчас атмосфера рынка располагала принца явно не к светской беседе: — Подожди-подожди, ты сейчас серьезно? — замахал руками Эрниман, — да ясно как белый день, что этот тип хочет тебя надуть! Ты даже не спросил, сколько они стоят! — Это не имеет значения. Я их куплю. Упакуйте, пожалуйста, — говорил Эрих, вновь обращаясь к торговцу.       Стоит отметить, что за эту цену можно было скупить почти треть всего ассортимента. Даже принц, не знавший счета деньгам, хватался за голову и пытался объяснить Эриху, что в самой императорской сокровищнице не так много вещей, способных посоперничать в цене с парой этих несчастных сережек. — Ох, Эрих, если бы я только знал, что ты будешь так сорить деньгами, то ни за что не повел бы тебя сюда, — продолжал вздыхать Эрниман. — Нет, напротив, спасибо, что пригласил составить тебе компанию, — уверенно ответил Эрих, — ты мне очень помог.       Принц в недоумении смотрел на охотника, но был счастлив, что оказался полезен Эриху. К великой радости последнего, празднование семнадцатиления наследника престола носило не столь колоссальные масштабы, как свадьба первой принцессы. Торжественный прием было сложно отличить от обыкновенных званых вечеров во дворце. Эрниман пребывал в приподнятом настроении и радостно принимал подарки. И этим добрым расположением духа принц был обязан отнюдь не празднику и множеству даров, а тому единственному подарку, который он не получил до сих пор. Еще утром Эрих сообщил юноше, что не сможет вручить свой подарок публично, поэтому он будет ждать Эрнимана в своем кабинете после окончания торжества. И, не сложно догадаться, как неистово желал принц, чтобы праздник, наконец, закончился. Когда наступил поздний вечер, Эрниман направился к покоям Эриха, не теряя ни минуты. Эрих ушел несколько раньше и сейчас работал за письменным столом. Он бегло просматривал какие-то бумаги, перекладывая и подшивая их к разным корешкам. Взору Эрнимана предстала картина стремительно летающих по комнате листов, которые словно сами собой находили свои места. — Приводишь дела в порядок? — спросил принц.       Эрих утвердительно кивнул, когда последняя бумага нашла свое место в какой-то стопке, и все разложенные по кабинету корешки и папки одновременно отправились на полку. Эрниман сел напротив. Белый охотник открыл первый ящик своего стола и достал из него аккуратно запечатанный в узорчатую бумагу куб. — С Днем Рождения, Эрниман.       Принц освободил долгожданный подарок от упаковки, прямо сгорая от нетерпения, и в его руках оказался кубик с тонкими золотыми ребрами и невидимыми глазу гранями. От этой маленькой вещи исходила мощная аура. Юноша осторожно осмотрел подарок, но так и не смог понять, что это такое. Эрих пояснил: — Это бесконечная ловушка для духов.       Глаза принца широко распахнулись от удивления. Ловушки для духов высоко ценились. В зависимости от качества и мастерства их создателя, они были способны захватывать разнообразную нечисть. Соответственно, чем лучше ловушка, тем более сильную нечисть она была способна удержать. Однако все ловушки объединял один недостаток — использовать их можно было только один раз. Потом они приходили в негодность. Теперь-то Эрниман понимал, почему Эрих не стал вручать ему подарок при всех. Бесспорно, этот дар стал бы одним из лучших. Однако император бы уж точно не одобрил его. Ведь ловушка для духов — инструмент охотников. Немного придя в себя от восторга, принц спросил: — Ты сам ее сделал для меня?       Эрих подтвердил. — Невероятно! — Эрниман вертел в руках золотой куб, — спасибо! Это лучший подарок! В благодарность…       Он оборвал слова, подскочил со стула и, оперевшись руками о стол, прильнул губами к губам Эриха. А Эрих только и успел, что поймать рукой принца за плечо. Почти моментально мужчина отстранился. Одним движением Эрих отодвинулся, буквально уперевшись спиной в книжную полку. Его лицо не выражало абсолютно ничего. Словно только что какой-то прохожий задел его одежды. Это не заслуживало внимания и злости, следовало просто отойти.       Эрниман явно дрожал. Все его лицо, уши и даже шея залились пунцовым румянцем. Он вернулся на свой стул, причем не с первой попытки, и странно схватился рукой за стол, будто боялся, что стул его все же не удержит. — Ты так спокоен, — с необъяснимой досадой в голосе произнес он, — я… ну, сестры и матушка постоянно так делают… а ты же мне как брат, вот я и подумал…       Принц смотрел куда угодно, только не на Эриха, его слова звучали совершенно бессвязно. Каждое новое произнесенное слово делало его краснее, и краснее. Казалось, Эрниман сейчас потеряет сознание. — Вот как? — спокойно отозвался белый охотник, — ты тоже мне как брат, Эрниман.       Принц, наконец, посмотрел на человека, от которого его отделял письменный стол и океан недопонимания. — Ты уезжаешь уже завтра? — спросил он по-прежнему дрожащим голосом, буквально запинаясь на каждом слове. — Да, с рассветом. Я уже обсудил все дела с Его Величеством, поэтому утром возвращаюсь в резиденцию клана. — А… что ж… тогда мы еще не скоро увидимся… и… что ж… я пойду спать… спокойной ночи… — Спокойной ночи, Эрниман. Тебе следует хорошенько отдохнуть.       Эрниман поднялся со стула и на ватных ногах отправился к себе. Проводив принца, Эрих устало вздохнул, смерил взглядом кабинет в раздумьях, не упустил ли он что-нибудь важное перед отъездом, и легким взмахом руки заставил свечи погаснуть.