Тир-Фради и не только

- Сиора, что для тебя Minundhanem? - Carants, - уверенно и без пауз ответила островитянка. Ее прямые и всегда такие понятные ответы удивляли де Сарде. В мире, где она родилась и выросла, люди настолько углубились в науку подмены понятий и скрытия истинных мыслей в витиеватых словах, что прямота Сиоры воспринималась как форменная глупость. К этому сложно было привыкнуть. Языковой барьер не мешал: островитяне говорили, что думали простыми словами без изящных форм. Понятия, которые не поддавались переводу, головой было понять невозможно, требовалось иное восприятие - почувствовать, пережить, принять. В таких случаях эмиссар Торгового содружества надеялась на интуицию и собственное чутье, которое сильно обострилось после прибытия на остров Тир-Фради. - А еще? Помимо дружбы, должно быть что-то еще. Сиора задумалась. После недолгого молчания она сложила на груди ладони и с улыбкой произнесла: - Тот, кто ближе всех. - Как брат? - Хм... най, - та мотнула головой увенчанной деревянными побегами. - Как второе сердце. Когда чувствуешь, что сердце бьется вдвойне. Последнее время де Сарде именно так и воспринимала весь окружающий мир. Она будто кожей чувствовала местный воздух, запахи, цвета. Явственно ощущала, как остров поглощает всю ее без остатка. Однажды ей приснилось, как земля расступилась под ней, ноги переплелись корнями, все тело стремительно покрылось мхом, лишайником и разнотравьем. Откуда-то изнутри звучал голос, зовущий ее. Несмотря на то, что боли она не испытывала, ужас от увиденного во сне не оставлял несчастную еще долго. Неужели и чувства к minundhanem должны быть такими дикими, первобытными и всепоглощающими? - Почему ты спрашиваешь, carants? – вопрос о minundhanem казался Сиоре откровенно глупым. Как можно не понять, что стоишь в огне и горишь? Или тонешь в море? - Я не знаю, что я чувствую. Хочу разобраться. Понять. - Ты странная, on ol menaui. Только renaigse думают, когда надо чувствовать. Де Сарде закинула ногу на ногу и решила позволить себе небольшую хитрость в адрес подруги: - Хорошо. Ты считает Васко carants? - Человек-с-моря? Ясно видит. Быстро ходит. Уважает обычаи. Да, - так же твердо ответила молодая doneigad. – Carants. - А Курт? - чуть помедлив продолжила расспросы де Сарде. – Он – carants? Щёки Сиоры зарделись, а веснушки как будто стали чуть ярче. Она выдохнула и, глядя куда-то вдаль, произнесла: - Защитник. Храбрый воин. Не renaigse, - дальше островитянка невольно перешла на родной язык и начала тараторить так быстро, что де Сарде не в силах была ее остановить. Общий смысл слов дочери Бладнид был понятен – «достойный человек», - но вот некоторые эпитеты уходили за рамки знакомого лексикона эмиссара. Любопытно... - А Петрус? – прервала она словесный поток Сиоры. - Солнце? – Сиора еще находилась во власти своего монолога, поэтому ее лицо недовольно исказилось. – Renaigse. - Альфра? – едва успела произнести де Сарде, как поняла, что имя лаборанта из Мостового альянса, недавно присоединившейся к ее скромной компании, является чем-то вроде ругательства у Сиоры. Та скривилась и плюнула под ноги. - Вернемся к обычаям, - появилась необходимость разрядить обстановку. – Как предложить carants стать minundhanem? Островитянка захлопала ресницами и недоуменно посмотрела на свою подругу. Неужели та действительно думает, что есть какой-то верный способ? Какая глупость! - Я что-то не так спросила? – смутилась эмиссар. - Эээ... это слова наедине. Вдвоем. Трудные слова, очень трудные, - Сиора взяла де Сарде за руку, переплела пальцы и заметно сжала, - Можно обменяться биением сердца. Повисла неловкая пауза. У каждой была своя версия обмена биением, но обсуждать это казалось очень странным и неуместным. Сиора еще продолжала сжимать руку де Сарде, когда та спросила: - А потом? - Самое важное - клятва. Надо идти к doneigad и обменяться обетами. - Что будет, если принести обет не тому? – леди-эмиссар очень волновал этот вопрос. - Выгонят из деревни, - грустно ответила Сиора. Вздохнули. Эмиссар пыталась обдумать полученную информацию. Не то, чтобы она была ценной, но все-таки... Если самое страшное, что может случиться после такой ошибки, - это переезд на выселки, то прибытие на остров с большой земли кажется возмездием за все ошибочные признания в любви на всю оставшуюся жизнь.