Give an Inch, Run a Mile

На самом деле, для Циглер мало что изменилось с той ночи. И это было несколько неожиданно. Не то, чтобы Ангела жаждала перемен или ее что-то конкретно не устраивало в личной жизни — просто на душе было как то…пусто? Она не чувствовала никакого эмоционального подъёма, но и какие-либо сожаления тоже отсутствовали. Просто после той ночи наступил новый день. Обычный загруженный рабочий день. Впрочем, как и всегда. Ничего не изменилось и в их взаимоотношениях и при дальнейших встречах на медицинском осмотре. Ангела была безмятежна, Амели — эмоционально нечитаема. Со стороны могло казаться, что интимная близость вообще лишь пригрезилась блондинке. Но нет, это действительно было. Близость, которую они разделили в ту ночь и которую обычно воспевали общественные стандарты, вовсе не была связана с любовью — по крайней мере, с тем, что было принято искать в книгах и фильмах. Нет, если Ангела и была в чем-то уверена — так это то в том, что близость, которую она разделила с француженкой, была жизненно необходима Амели. Что ее саму заставило ее жаждать физической близости тогда? Ну, без сомнения, можно было написать целые трактаты по этому вопросу, но сейчас доктор решила не пытаться размышлять в этом направлении. В этот момент швейцарка знала, что ее пациентке нужно было обрести уверенность хоть в чем-то, и это должно было стать фундаментом для отстраивания личности заново. Ангела была просто аккомпанементом данной ситуации. Так что расстраиваться или разочаровываться тут не нужно. Как говорится «получила приятный бонус — так наслаждайся, а не критикуй». Обмен удовольствиями был безумно приятным, но вот строить планы на будущее было бы опрометчиво. Сейчас все завязано на личности брюнетки и все будет именно так, как сама Аме этого захочет. А задачей Мерси была и остается единственная забота «Амели должна вытеснить «Роковую Вдову» очень далеко в подсознание» — и в этой войне хороши все средства. Хотя. Иногда Ангела задумывалась над этим. Вытеснить ли? И будет ли в этом смысл? С её стороны для Амели казалось более логичным объединение всех частей своей личности в что то единое, а не очередное разбивание и раскидывание отдельных фрагментов по углам, пытаясь что-то забыть. Исцелить тело — это одна задача, а вот разум и душу — совершенно другая. И во многих отношениях Ангела сама блуждала в темноте неизвестности. Но чтобы не изнывать от неопределенности, она все бросила для создания комфорта пациентки. А уж о себе можно подумать когда работа будет выполнена. По крайней мере, сейчас ей такого морального успокоения было вполне достаточно. Остальное можно выяснить позже. Хотя, а нужно ли ей вообще что-то выяснять? В другое время, все в том же месте… Солнце освещало комнату даже сквозь дневные облака. Тишина нарушалась только тихим стуком пальчиков Ангелы по дисплею планшета. Таким образом, звук когда пациентка встала с кровати и пошла по комнате показался довольно громким. Но это действие просто проигнорировали до тех пор, пока тень экс-снайпера не упала на планшет Ангелы. Девушка просто стояла перед медичкой, не давая ни намека на то, что у нее на уме в этот момент. Интуиция Циглер была совершенно спокойна и доктор немного недоумевая просто продолжила листать свои заметки. Ангела уже собиралась спросить про происходит, когда прохладная рука прикоснулась к ее подбородку, поднимая лицо вверх. Теряясь в догадках, — светловолосая как марионетка позволяла с собой делать что угодно. Наконец, Амели заговорила: — Твои очки. Можно их осмотреть? Ангела кивнула, позволяя Амели с любопытством медленно снять их. Оказавшийся в руках прибор, женщина медленно крутила в руках, просматривая линзы на свету. — Очки для чтения. Я немного страдаю дальнозоркостью, — начала оправдываться блондинка. Если Амели слышала ее слова — она их начисто проигнорировала. Вместо этого девушка продолжала осматривать очки, а затем, по-видимому, закончив с ними, положила их поверх планшета Циглер. Ангела даже не протянула руку чтобы немедленно одеть их: она чувствовала, что Амели еще не закончила… все еще училась чему-то еще. Эта заминка длилась всего мгновение. Темноволосая опустилась, чтобы поцеловать ее нежно, почти вопросительно. Доктор уступила ей, предоставив партнерше всю инициативу, и побуждая к действиям. Циглер держала обе руки на своем планшете, позволяя Амели исследовать ее губы и рот, чтобы взять ее сексуальную энергию… а так же осторожно вернуть ее с процентами. Швейцарка не была точно уверена, как долго это длилось, когда француженка, наконец, выпрямилась, и Ангеле пришлось быстро моргнуть, чтобы прийти в себя. Она прищурилась на любовницу, расшифровав ее поведение примерно как «озадаченное смущение». Ангела бросила взгляд на очки, которые все еще лежали на ее коленях. — Стояли на моем пути, — непривычно прямолинейно заявила Лакруа. Ну тогда да. Это было по-своему просто, хотя и немного загадочно. Но зато очень в духе Амели, разве нет? Это всегда выглядело так, будто она следовала какой-то своей собственной логике — да, отличающейся и трудной для понимания остальным — но при этом безукоризненной и целеустремленной. Наверно, это тоже было частью ее восприятия мира, которую остальным людям было не постичь… Как ряд вопросов, ведущих к достижению конечной цели. Так что же искала Амели? Что она надеялась найти? Ангела хотела спросить, хотя ей уже удалось придумать собственную теорию; не романтическая любовь, конечно… но связь, чувство … подтверждение того, что она была реальной и живой… физическая близость, чтобы почувствовать снова себя частью человеческого мира. Хотя этого будет достаточно? Может ли этого быть достаточным, чтобы помочь Амели найти себя? Неопределенность. Неопределенность всегда и везде… И все же, если бы это помогло хоть немного… — Ангела… — Окликаемая подняла голову, стирая мысли для дальнейшего анализа. Амели смотрела в окно, ее лицо по большей части было повернуто к окну, и как обычно было эмоционально нечитаемо, — Ты весьма хорошо целуешься. — Ой… — Ангела слегка покраснела от комплимента. На секунду она предположила, что это тоже интересная информация, и взгляд со стороны своей пациентки.