Дикие земли

Голод не давал встать с кровати. Создавалось ощущение, что желудок начинал обсасывать не только себя самого, но и позвоночник. Кое-как Сэм, конечно же, встал, дотянулся до оставшегося с предыдущего дня кокоса, сумел его надколоть, выпить жидкость и достать мякоть. Но этого было мало. Несколько раз парень думал о том, что его болезнь могла вернуться; словами не описать то, как он был рад, что этого не происходило. Рад тому, что может есть, и еда не спешит вернуться обратно. Рад тому, что его не тошнит постоянно. Рад тому, что он снова не начал худеть в таких же бешеных темпах, как тогда. Нет, он успел скинуть несколько килограмм, но до состояния скелета ещё надо было попотеть. — Ещё немного, и я стану мечтой анорексички, — с ироничной усмешкой заметил он утром, осматривая своё тело на предмет паразитов. Пиявок удалось избежать. Подкожных червей тоже. Как и прочей дряни. Это, несомненно, Сэма радовало. На связь выйти не удавалось. Впрочем, теперь Морель относился к этому легче. За ночное время, что было дано ему, судя по всему, не для сна, а для раздумий, он понял, что если за дело взялась его семья, то в беде его точно не оставят. Тем более, если свою нежность проявил отец. Это говорило Сэму о многом. Нацарапывая направление к реке ножом по столу, молодой человек не мог думать ни о чём, кроме как о доме и о том, кто его там мог ждать. От этого на душе теплело, несмотря на то, что температура снаружи, судя по ощущениям, падала. Сил толком не было, но Сэм старательно шёл к цели. Фляга его была вновь пуста, а обеззараживающая таблетка осталась одна. Пить воду, источника которой молодой человек не знал, не хотелось. Добравшись до реки, Морель первым делом наполнил флягу. Он кинул её на мягкую влажную землю, после чего присел рядом сам, не находя ничего ужасного в пятиминутном привале. В голову лезло всякое. — Красиво, — в какой-то момент заключил он. — И жутко одновременно. Ведь так, по сути, и было. За густой растительностью часто скрывались цветы, а ягоды и грибы здесь были, казалось, всех возможных оттенков. Цвёл даже какой-то плющ. От некоторой растительности приятно пахло, что-то, наоборот, воняло, привлекая насекомых. Нигде не было такого чистого воздуха и такой опасной среды для выживания. Чудом можно было назвать то, что с этой самой опасностью Сэму столкнуться не довелось. Морель и сам не уловил тот момент, когда отключился. Он просто закрыл глаза, и… Всё. Тело расслабилось, стало хорошо. Связь с реальностью пропала.

***

Пробираться сквозь настолько бурную растительность было сложно. Стив постоянно махал перед собою мачете, то и дело отсекая с пути ненужные ветви. Робби шёл следом, оглядываясь и стараясь ухватить каждую мелочь. Замыкал колонну огромный Брайан, который скорее слушал, нежели смотрел. Он то и дело между этим поглядывал то на карту в планшете с отметкой «А», то на компас. — Стив, ты там не устал руками махать? — рыжеволосый Робби старался не унывать, почёсывая периодически недельную щетину. — Устал, — честно ответил ему Стив и остановился. — Хочешь поменяться? — А почему нет? — мужчина пожал плечами. — Брайан, у тебя там что? — Мы где-то рядом, — ответ был крайне сухим и твёрдым. Он, отвлёкшись от карты, бегло посмотрел по сторонам, после чего резко помрачнел. — Стоп. Я, кажется, вижу что-то. Оба спутника посмотрели на него с немым вопросом. Брайан же отдал карту в руки рыжему и посмотрел на Стива: — Пойдём за мной. И Стив, пожав плечами, двинулся следом. Ему не требовалось и десяти секунд, чтобы помрачнеть не меньше. У дерева лежал труп. — Как ты её заметил? — мужчина удивился. — Чудом, — Брайан грустно улыбнулся. — Поменьш бы таких чудес. Стив достал из кармана на рубашке несколько снимков, каждый из них сравнил с девушкой, а затем сказал: — Робби, поставь пометку на карте. Тут девушка. — Которая Джессика или что-то созвучно? — Дженнифер Рид, если точнее, — Стив поправил товарища. — Жаль её, симпатичной была. — У нас ещё четверо, — Брайан откашлялся. — Мы примерно знаем, где один. За ней вышлем другую группу, надо разведать аэродром. — Да-а-а, — Робби словно пропел. — Ненавижу эти мерзкие катера. Вновь повисла тишина. Они и так молча шли большую часть пути, но тут всё стало как-то слишком мрачно. Брайан, занимавшийся поисками довольно давно, прекрасно понимал, что «пацан», как он сам называл Сэма, скорее всего успел сотню раз погибнуть с того момента, когда он в последний раз выходил на связь. Остальные были более оптимистичны в виду своего возраста. Впрочем, мотивировала их и награда, которую обещали родители пропавшего. Шаг за шагом они были всё ближе к точке «А». И шаг за шагом дорога в гору давалось всё труднее, ибо единственным их привалом было то место, где был обнаружен труп девушки. В конечном итоге, Брайан первым вышел на пустырь. Он долго не мог поверить своим глазам: это действительно был аэродром. Небольшой, но и для маленького самолёта полосы вполне хватало. Вскоре подтянувшиеся Робби и Стив были удивлены не меньше. Кто-то из них даже попытался окликнуть парня, но нарвались лишь на тишину. Пока Брайан и Стив изучали полосу, Робби вошёл в домик. В глаза сразу бросился радиоприёмник и кровать перед ним. Мужчина долго, как ему самому казалось, осматривал это всё издали. — Бедный парень, — прошептал про себя мужчина. После продолжил осмотр. Он подошёл ближе к столу. Нацарапанные на нём слова попали в его внимание не сразу, но, увидев их, Робби сразу же потянулся к своей рации. — Группа «Цикада», приём, — чётко проговорил он. — Робби Скотт на связи. — Приём, Брайан Томпсон. — Приём. Парень-то не промах, он куда-то на запад ушёл. — Приём. Сейчас будем. Не прошло и пары минут, как Брайан и Стив были в домике сами. Робби показал им свою находку с воодушевлением. Брайан несколько минут приглядывался к царапинам на столе, щупал их и чуть ли не принюхивался. В конечном итоге он заключил: — Он недавно это делал. — Указал направление, куда идёт? — Робби вновь повторил свою догадку. — Скорее всего, — Брайан кивнул. — Флетчер просил его как-то указывать направление. — Крис не просто так там сидит, — Стив пожал плечами. — Одно интересно, как парень это место нашёл. — Это… «Не твоего ума дело,»  — начал и хотел продолжать Брайан. Но, запнувшись на начале фразы, лишь сказал: — Лучше спросить у него самого. Стив мог лишь пожать плечами в ответ. Недолго думая, он что-то подкрутил в рации и произнёс. — Приём, группа «Цикада», Стив Фостер. Мы нашли точку «А». Как слышно? — Приём, группа «Полёвка», — донеслось из рации. — Вас понял. — Приём, группа «Лебедь», — говорил уже другой голос. — Ждём координаты. И так ещё несколько. В конечном итоге на связь вышел уже Брайан, продиктовал координаты. Оставив Робби на месте дожидаться остальных и возможного появления их цели, они со Стивом выдвинулись на запад. Шли молча. Брайан, как и всегда, был предельно суров. Стив смотрел то на него, то на свой путь, чувствуя, как напряжение, которое возникло между ними в самом начале этого «тура», лишь нарастало. Они действительно невзлюбили друг друга с первого взгляда. Брайану Стив казался слишком зелёным и чрезмерно любопытным, в чём-то неосторожным и излишне героическим. Стив видел в Брайане бесчувственный камень, эдакую глыбу льда, которая не видит перед собой ничего, кроме своей цели. Впрочем, в профессиональном плане ни у кого претензий друг к другу не было. На этом всё и держалось. Они вновь спускались куда-то вниз. Когда вышли к руслу реки, то разделились. Брайан пошёл вверх по течению, а Стив — вниз, понимая, что сюда Сэм наверняка ходил за водой. В конечном итоге Стив на связь вышел первым. Он забыл даже поменять канал на рации. — Приём, Стив Фостер, — голос мужчины был поникшим. — Робби, ты пытался выйти на связь с землёй? Он подошёл ближе к парню, пошевелил его, но реакции не следовало. Померял пульс на шее — жив. Осмотрелся. Пробежался глазами по телу. — Приём, Робби Скотт. Нет, в процессе. На лице Стива отразился испуг, как только он взглянул на руки Сэма. — Как только установишь связь, вызывай борт. Парень живой, пульс есть, но… — Приём, Брайан Томпсон. Что там? — Древолаз. У него в руке сидит древолаз. Стив, заглушив рацию, грязно выругался. Он не знал, что делать, но трогать лягушку он не собирался однозначно. Брайан был менее скромным. Он выругался непосредственно в эфире.