Before It's Over

Пробежка под проливным дождем не прошла бесследно, но, как всегда бывало с Агги, заболел он не сразу, а лишь через два дня. На переохлаждения и прочие неприятности его организм реагировал заторможено. Во вторник Агги проснулся на рассвете от головной боли и от того, что не мог дышать забитым носом. На вечер у него была запланирована лишь одна встреча с приятелем, и её Агги без зазрения совести отменил, рассчитывая отлежаться пару дней. "До пятницы", – мысленно сделал пометку Агги. Именно в пятницу Леда грозился назначить новый сбор, а значит, Агги был обязан сложить собственные осколки в кучу и быть как штык на месте вовремя. И даже предсмертная агония не спасла бы его от гнева Леды. Но мироздание решило посмеяться над Агги. К обеду в их общий с бывшими участниками DELUHI чат Леда сбросил в печатном виде примерный сет-лист песен, что они составили в прошлый раз, с обстоятельными комментариями и пометками. А следом прислал сообщение: "В пятницу у меня не получается. Предлагаю завтра в 16.00 на нашей базе". Термометра в доме, разумеется, не водилось, но и без него Агги чувствовал, что температура у него зашкаливала за отметку в тридцать девять градусов. А когда он читал сообщение бывшего лидера, решил было, что у него вовсе горячка и бред, из-за чего его отбросило в прошлое на добрых лет восемь, не меньше. Леда, как и прежде, писал коротко и по сути, оправдываться не считал нужным – потому что, без сомнений, у него были уважительные причины отменить первую договоренность, и не особо интересовался, какие планы у остальных на 16.00 среды. Среды, которая была уже завтра. "А чем пятница не угодила?" – как обычно, не смог удержаться от вопроса Джури. В чём-то он тоже был верен себе. Агги не сомневался, что тот даже весело хмыкнул, когда спрашивал, и именно поэтому доставил несколько смайликов после знака вопроса. "У меня деловая встреча", – отрезал Леда. Функции эмодзи на его телефоне, скорей всего, просто не существовало. "Вообще-то у нас репетиция", – неожиданно для Агги написал Сойк. Это было едва ли не первое сообщение от их барабанщика с момента создания чата. Сойк не слишком любил интернет-переписку, и Агги казалось, что чем старше тот становился, тем реже вообще заходил в сеть. Некоторое время никто ничего не писал, и Агги почувствовал себя глупо, лежа в постели и пялясь на дисплей. Он уже хотел было спросить, что все-таки завтра будет – встреча или репетиция, когда всплыло новое сообщение. "Разумеется, я помню, что у нас репетиция, – похоже, Леда начинал выходить из себя, – но предлагаю собраться по нашему вопросу". Точкой в конце Леда будто припечатал то, что написал, запрещая приставать с дальнейшими обсуждениями. Хотя, быть может, Агги все надумал, и Леда вовсе не злился. "Ну-у, я вроде как могу завтра", – смайлики, смайлики. Даже не будь в чате подписей, Агги смог бы понять, кто сейчас пишет. "Я тоже приду", – быстро набрал он и отложил телефон на одеяло рядом. От чтения снова начала раскалываться голова, а глаза невыносимо резало. Но даже если бы Агги лежал на одре, он все равно не рискнул бы ответить, что не может прийти. С Леды сталось бы всё отменить, заявив, что раз не всем нужно воссоединение, то ему и подавно. И разбираться, что случилось, он вряд ли захотел бы. К назначенному времени Агги был на месте. Он даже пришел чуть раньше, опасаясь, что может долго искать нужный адрес. В среду утром он чувствовал себя несколько лучше, хотя температура упорно держалась, отчего голова казалась одновременно тяжёлой и пустой. Зато погода переменилась, заметно потеплело, а солнце пригревало приятно и нежарко. Постоянно поглядывая на карту в телефоне, Агги сворачивал из переулка в переулок и когда уже почти дошел к цели, услышал, что его окликнули. Сойк стоял у неприметной серой двери и крутил в руках сигарету. Видимо, он только пришел и даже не успел прикурить. – Ты сегодня вовремя, – улыбнулся он, протянув Агги пачку. Ответить Агги не успел, его скрутило приступом кашля, и он едва ли не согнулся пополам, пытаясь остановить раздирающие горло спазмы. – Ого, – немногословно прокомментировал Сойк и пачку благоразумно убрал, прикуривая сам. – Давно это у тебя? – Со вчерашнего дня, – хрипло выдохнул Агги и невольно потянул заложенным носом воздух. Сигареты Сойка пахли вкусно, но курить сейчас было и правда не лучшей идеей. – Чего пришел вообще? Отлежался бы дома. Вместо ответа Агги так выразительно посмотрел на Сойка, что тот, не выдержав, негромко рассмеялся. – М-да, вопрос снимается, – покачав головой, он снова поднес сигарету к губам. Некоторое время они постояли в тишине. Агги сунул руки в карманы джинсов и просто смотрел прямо перед собой, пока Сойк неторопливо курил. Ни с кем никогда Агги не молчалось так комфортно, и от мысли об этом Агги вдруг стало необъяснимо уютно. – Как-то раз у нас был случай, – снова заговорил Сойк, не глядя на Агги. – Ивент какой-то. Наш басист тоже должен был пойти, но заболел то ли гриппом, то ли простудился сильно, не помню точно. Леда потребовал, чтобы он дописал песню, пока остальные отдуваются на ивенте. Не сдержав смешка, Агги тут же прижал ладонь ко рту, пытаясь подавить новый приступ кашля. – Боюсь, я бы так легко не отделался, если бы не пришел сегодня, – вяло пошутил он. – Тем более, когда Леда даже репетицию принес в жертву этой встрече. – Да не совсем жертву, – отмахнулся Сойк. – Рю сегодня никак не мог, а без него репетиция все равно не совсем полноценная. – Волнуюсь за Рю, – усмехнулся Агги. – Его теперь не казнят? – Вряд ли, – Сойк отправил окурок в специальную урну у двери. – Рю – сессионщик, и Леда его в этом понимает и поддерживает. Сам с кем только не выступает. А сегодня какой-то форс-мажор случился, и Рю очень просили прийти. – Ясно, – без эмоций отозвался Агги и шагнул вслед за Сойком, который как раз открыл дверь в здание. Настроение почему-то испортилось окончательно. Про басиста FED Агги был наслышан – наслышан чуть больше, чем ему самому хотелось бы и чем он желал признавать. Потому что все, что он знал о Рю, Агги выяснил не случайно, а по собственной инициативе. В свой первый после распада DELUHI проект – Undivide – Леда вообще не взял басиста и все партии сыграл сам. Агги тогда с невеселой иронией подумал, что из-за него у Леды выработалось стойкое отвращение ко всем бас-гитаристам и больше он в жизни не свяжется ни с одним из них. Когда новостная лента запестрела известием о FarEastDizain, Агги, сам того не желая, в первую очередь во все глаза уставился именно на нового басиста Леды. С тех самых пор в мыслях Агги называл Рю только так и никак иначе. Об этом парне он ничего не слышал раньше, как и название его бывшей группы не было Агги знакомо. Зато быстро выяснилось, что мелкий и носатый Рю, бывший всех младше в группе, оказался молодец и умница. Рю умудрялся совмещать работу в FED с сессионными проектами. В глазах Агги это был почти подвиг, по опыту он знал, что люди, работающие с Ледой, не успевают больше ничего. А еще Рю писал лирику и музыку, и многие его композиции включали в альбомы группы. Леда, оказывается, когда хотел, очень ценил инициативу. В DELUHI Агги помнил Леду совсем другим. Тот писал всё сам, сам же доводил до совершенства, и только потом позволял остальным для галочки высказать своё очень ценное мнение. Сойк и Джури ещё пытались с этим бороться, они таскали в студию собственные наработки, предлагали Леде послушать и оценить, а Агги даже не напрягался. Ну ладно, больше не напрягался. Одна единственная попытка сделать что-то самому и получить оценку Леды закончилась не слишком приятно для самооценки и гордости Агги. А сейчас внезапно получалось так, что Леда творчество согруппников горячо приветствовал и относился к нему внимательно – это Агги ранило до сих пор так ощутимо, что хотелось потереть ладонью грудь. – Музыка самых известных в мире команд куда круче сольных проектов отдельных музыкантов из этих же групп, – часто повторял Леда в своих нынешних интервью, и Агги каждый раз скептически щурился, потому что не верил ни единому слову. – Один музыкант – хорошо, а несколько – лучше. И в общем-то ничего такого не было в том, что Агги интересовался составом группы своих бывших коллег, однако в какой-то момент он понял, что многое узнал о Рю, но совсем ничего не знает о том же Кейте, хотя его прошлую группу – CodeRebirth – даже немного слушал. Странному чувству, что испытывал Агги, не было названия. На полноценную ревность оно не тянуло, само собой, – это было бы смешно. Просто, когда Агги в очередной раз слышал что-то хорошее о Рю, ему становилось грустно. – О, ты чего такой кислый? – Джури перехватил его в просторной студии и встряхнул так, что у Агги даже клацнули зубы. – И выглядишь ты, мягко говоря, хреновенько. – Чувствую себя так же, – согласился Агги, которому больше всего хотелось доползти до дивана и присесть. – Отлежался бы дома, зачем вообще пришёл? – Джури поразился так искренне, словно и не было этих лет вместе. – Ты сам знаешь зачем, – Агги аккуратно обогнул его по дуге и пристроился на диван, откинулся на спинку и не удержался от блаженного стона. – Я всё слышу, – сухо заметил Леда, но больше ничего не сказал, оставив Агги возможность самому решать, как его понимать. – Ты из-за Леды пришёл, что ли? – Джури тут же рухнул рядом, обнял его за плечи и прижал к себе, как будто они не виделись сто лет. – Серьёзно? У тебя, между прочим, температура, ты горишь весь. Интересно, а у тебя на лбу можно яичницу пожарить? – Давай не будем проверять, – Агги криво усмехнулся, не открывая глаз, но тут же вздрогнул и инстинктивно отшатнулся, когда к его лицу прикоснулась сухая прохладная ладонь. – Ты мог бы предупредить, что не можешь, – голос Леды окончательно превратился в подобие пустыни Сахары. – А никто не спрашивал, могу я или нет, – неожиданно даже для самого себя огрызнулся Агги. – Дата, время и место назначены – я пришёл. И опять плохо. – Не кипятись, испаришься сейчас, – захохотал ему в ухо Джури. – Ты, главное, тут прямо не откинься, а то Леда будет недоволен. – Я уже недоволен, – его ладонь зачем-то ещё раз коснулась лица Агги, прежде чем окончательно исчезнуть. И даже лютый насморк, который до сих пор не давал Агги дышать, не помешал ему уловить тонкий запах кожи Леды. Мироздание, похоже, всячески развлекалось за его счёт. – Не ценишь ты подвиги, – в шутку посетовал Джури. – Видишь, ради тебя человек с температурой пришёл, больной, едва живой. А ты ругаешься. – Мне станцевать от счастья? – голос Леды зазвенел от тщательно сдерживаемого раздражения, и Агги даже попытался толкнуть Джури в бок, чтобы тот не распалялся, но не успел: – А ты ещё и танцуешь? Не знал про тебя такого. – Мы вообще мало что друг о друге знаем, как оказалось. Эти слова отозвались в голове Агги, потому что буквально недавно он сам думал о том же. Знал ли он, что Леда может быть внимательным и не таким жадным до контроля? Понятия не имел. Столько лет был рядом, работал бок о бок, но даже не догадывался, что Леда умеет и по-другому. Так что, наверное, он вообще ничего толком о Леде не знал, а последующие шесть лет только расширили пропасть непонимания между ними. – Мы будем работать или философские беседы вести? – поинтересовался Сойк, который до этого предпочитал не вмешиваться, наблюдая из своего угла. Барабанная установка отгораживала его не только в буквальном, но и в переносном смысле. Он никогда не выступал участником конфликта, о чём бы они не спорили. Сойк наблюдал, слушал, а потом делился своим мнением. И в некоторым вопросах Леда к нему даже прислушивался. Да Леда вообще ко всем прислушивался, если это был не Агги! Думать об этом не стоило, такие мысли только отравляли и не давали никакого продуктивного эффекта. Впрочем, сейчас они сработали отрезвляюще. Агги смог открыть глаза и даже подняться с дивана. – Давайте работать, – он обеими руками убрал от лица волосы и пожалел, что не взял с собой никакой резинки. – Лови, – Сойк бросил ему свою, видимо, держал про запас для себя. А когда Агги убрал волосы в хвост, хмыкнул: – Выглядишь как жертва Освенцима. – Спасибо на добром слове, – от температуры Агги было жарко, поэтому толстовка отправилась на спинку дивана, а он остался в простой чёрной майке. Когда Агги повернул голову, он наткнулся на такой пронзительный взгляд Леды, что в первый момент даже опешил. А сейчас он что сделал? Почему Леда смотрел на него так, словно хотел разорвать на части? – Что? – всё-таки выдавил Агги, когда взгляд стал совсем уж невыносимым. Захотелось даже проверить, не начала ли тлеть на нём одежда. – Ничего, – Леда наконец отвёл глаза, отошёл к столу и принялся неаккуратно перекладывать бумаги. – Я надеюсь, все посмотрели список, который я прислал. – Посмотрели, – за всех ответил Сойк и, сам того не подозревая, спас Агги от вранья. Он в своём болезненном состоянии что смотрел, что не смотрел. Сейчас, по крайней мере, он не помнил вообще ничего из того, что там было написано. – Раз посмотрели, я готов выслушать ваше мнение, – выдавил Леда, и Агги подумал, что эта фраза далась ему с трудом. Ему снова стало интересно, в чём тут было дело. В конце концов, все они уже давно были самостоятельными музыкантами. Наверняка проблема крылась именно в трепетном отношении Леды к DELUHI, своему первому и оттого самому дорогому детищу. – Я всё же считаю, что мы должны выпустить что-то новое. Хотя бы одну песню, – заявил Джури. – И не делай такое лицо, сам подумай, так будет лучше. – Это чем же? – Леда скрестил руки на груди. – Мы выпускаем физический носитель, который собираемся продавать. И это, как ты понимаешь, товар на строго ограниченную аудиторию. И чтобы его купили, лучше бы туда что-нибудь вставить, чего не было раньше, – пояснил Джури. – Зачем людям платить за то, за что они уже один раз заплатили? – Незачем, – согласился Сойк, тем самым дав Леде понять, что он позицию Джури понимает и разделяет. – Поэтому я и предлагаю вставить что-нибудь свеженькое, у тебя же наверняка есть что записать, ещё с тех пор осталось. Новое записывать смысла нет, это будут уже не DELUHI. – Это и так будут не DELUHI, – заметил Леда. – Ты понял, что я имел в виду, – Джури явно собирался стоять на своём до последнего. – Ты, конечно, можешь подумать и принять окончательное решение, но это моё предложение, раз уж ты спросил. – Я понял, – Леда кивнул. – Сойк? – У меня тоже кое-что есть… – он поднялся, но сказать ничего не успел, отвлёкся на входящее сообщение. – Так, я на минуту, сейчас вернусь, потом продолжим. Агги не удержался, вскинул глаза на Леду и заметил, что тот в последний момент проглотил рвавшийся с губ вопрос: "Куда ты собрался?" Похоже, Сойк за прошедшие годы сумел отвоевать себе некоторый объем свободного пространства. Леда, похоже, ощутил, что на него смотрят, потому как сам уставился на Агги, мол, у тебя есть что-нибудь? – Моё предложение ты уже слышал, – Агги сказал первое, что пришло ему в голову. – Пока что у меня нет других, но я обещаю ещё подумать. – Да, подумать бы тебе не помешало, – согласился Леда. – Мне кажется, мы впустую тратим время Он включил чайник и принялся переставлять чашки. Агги чувствовал, что Леда злится: посуда отчаянно звенела от каждого его движения. – Да ладно, как будто мы в первый раз болеем на работе, – усмехнулся Джури. – Раньше тебя это так не злило. Скорее, наоборот. Или ты за Агги волнуешься? – Разумеется, – Леда наконец нашёл какую-то определённую чашку, и вскоре перед Агги оказалось целое маленькое ведёрко горячего чая. – Имбиря, мёда и чего-то там ещё у нас нет, но есть лимон и сахар. Давай, пей, тебе нужно. – Спасибо, – Агги окончательно перестал понимать, что происходит. Один раз – случайность, а два? Леда заботился о нём? Да, грубовато, да, как будто нехотя, но заботился же. Даже чай ему приготовил, хотя мог просто не обращать внимания. По крайней мере, раньше он поступал именно так. – А мне? – тут же встрял Джури. – Леда, а мне чай? Я тоже твой гость. Или мне надо покашлять? Кхе-кхе! – Чайник и чашки в свободном доступе, – Леда даже ухом не повёл. – Руки у тебя на месте, так что сам давай. Джури открыл было рот, чтобы что-то ответить, но не успел: дверь студии широко распахнулась, пропустив внутрь Сойка и Соно. Второй тут же остолбенел, замер на пороге и даже демонстративно протёр глаза: – Охренеть! Леда поморщился, но удержался от замечания, просто пожал плечами, мол, бывает и такое, ничего не поделаешь. – А ты мне не верил, – Сойк усмехнулся. – Любуйся, как и не было этих лет. – Не говори, – согласился Соно. – Парни, ну вы даёте. Это прямо очень круто, – он уверенно прошёл в студию, пожал руку Леде, а потом Джури. – Меня можешь пропустить, я болею, – Агги не был уверен, захочет ли Соно пожимать руку и ему тоже, поэтому дал возможность избежать неловкости. Соно был свой. Он знал все детали их распада и имел по этому поводу своё собственное, нелестное для Агги мнение. – Ничего, я потом помою руки, – Соно протянул ему ладонь. – У тебя аллергия на Леду, что ли? – Нет, просто под дождь попал и простудился, – Агги неловко улыбнулся. Соно вёл себя так, словно со временем изменил своё отношение. Либо просто решил оставить прошлое в прошлом. Агги ему завидовал, потому что сам так отпускать прошлое не умел. По крайней мере, некоторые его моменты. – И этот изверг не дал тебе больничный? – Соно покосился на Леду. – Я понял, ты хочешь его убить! – Не хочу, – Леда ответил и отвел глаза – соврал, не иначе. – Он не предупредил, что болеет. – Да ладно, кому ты рассказываешь? Когда тебя это волновало? – всё же Соно был слишком свой, настолько свой, что ему позволялось указывать Леде на недостатки и оставаться потом в живых. – Вас послушать, так я зверь какой-то. – Он исправляется, – Джури откровенно веселился. – Чай вот Агги приготовил. Со змеиным ядом, наверное. – Плевать в еду и напитки негигиенично, – Соно важно поднял указательный палец и покачал им перед носом Леды. – Так, парни, вы себе как хотите, а я за пивом. Такие новости надо обмыть! – Мы вообще-то для дела собрались, – не слишком уверенно попробовал возразить Леда. – Даже не сомневаюсь, потому поспешу, – приглашение Соно не требовалось, и он моментально скрылся за дверью. – Или здесь только что был Соно, или зараза от Агги передается слишком быстро, и у меня температурные галлюцинации, – весело сообщил Джури, снова усаживаясь на диван. – Я не виноват, случайно получилось, – оправдался Сойк. – Чисто случайно именно сегодня Соно зашел по этому адресу, – Джури уже было не остановить, Агги прямо чувствовал его радостное настроение и предвкушение вечера, который внезапно становился куда более приятным, чем планировалось. – Он попросил меня записать демку для его сольника. Изначально это должен был делать Ю, но сами понимаете. Соно сказал, что зайдет на днях, как будет время. Я и думать забыл, если честно. – А когда он уже пришел, ты не смог не сказать, что мы все здесь, – как-то устало закончил Леда и опустился на стул, что стоял у его стола. Сейчас он чем-то напоминал замученного нерадивыми подчиненными начальника. – Ладно, пока не подъехало пиво, предлагаю хотя бы в общих чертах обсудить... – В общих мы уже обсуждали, – перебил его Джури. – Предлагаю простое голосование по сути. Кто за то, чтобы записать новую песню? Хотя бы одну. Пока Агги мысленно спрашивал себя, не успел ли Джури выпить упомянутого пива перед тем, как прийти, Сойк решительно поднял руку, будто школьник, сам Джури последовал его примеру, и тут же три пары глаз уставились на Агги. На раздумья понадобилась секунда, пускай Агги и чувствовал, что от взгляда Леды свербит кожу. – Я всегда за новые песни, – тоже поднял руку он. – Ну кто бы сомневался, – не иначе, на злость у Леды сил не осталось, и вместо ожидаемых возражений он без энтузиазма, но все же предложил: – Давайте компромисс. Я посмотрю старые записи, может, остались какие-то черновики. Но если ничего подходящего не найдется... – Я думаю, что-то все же будет, – негромко заметил Сойк. – Сам помню, как мы разбирали несколько тем, которые так и не закончили. Осенью, перед паузой. А в последний альбом вошла только одна новая композиция. – Хорошо, ладно, – у Леды был такой обреченный вид, будто он не песню записывать собирался, а капитулировал после долгой войны. – Об этом тогда договорились. Откинув голову на спинку дивана, Агги искоса наблюдал за тем, как меняется выражение лица Леды, и ушам своим не верил. Еще сегодня утром он был готов поспорить на собственную почку, что их бывший лидер будет гнуть свою линию до последнего. И вот пожалуйста – десять минут обсуждения, и он согласился на вариант, который считал неприемлемым. "Чудеса чудесатые", – вспомнилась Агги странная, неизвестно где услышанная фраза. А следом вдруг накатила досада. – Теперь предлагаю обсудить мою идею, – выпрямился он, расправил плечи и испытал нечто похожее на мазохистское ликование, когда увидел, как Леда вскинул голову и как его брови сошлись к переносице. Что и требовалось доказать. Дело не в идеях, дело в том, кто их выносит. Смесь негодования и почему-то обиды поднималась в душе Агги. Вот странно, он думал, что уже давно переболел, и особенное отношение Леды его не цепляет. – А какая у тебя идея? – тут же заерзал рядом Джури. – Ты вроде ничего не предлагал. – Я предложил потом, уже лично Леде. Включить в альбом s[K]ape:goat. – Хм. Хорошая песня, – Джури почесал в затылке, и в другой ситуации Агги позабавил бы этот жест, если бы внутри все не клокотало и не сжималось. – Мы не будем включать эту песню в альбом, – Леда ответил таким тоном, чеканя слова чуть ли не по слогам, каким родители разговаривают с непослушными детьми. Пока Леда изо всех сил пытался сдерживаться, Агги чувствовал, как он сам, до этого спокойный и вялый, распаляется. – Почему? – Потому что она особенная для меня, и вам всем это прекрасно известно. – Но надо признать, что песня хороша, – попытался встрять Джури, однако Агги и Леда, глядевшие только друг на друга, даже не услышали. – А может, потому что её я предложил? – слова сорвались с языка раньше, чем Агги успел его прикусить. – Потому что я написал её о своем друге, который ушел из жизни. И только мне решать, где эта песня будет играть, – Леда терял терпение. Явно неосознанно он поднялся на ноги и теперь, упираясь руками на стол, смотрел прямо на Агги, словно собирался просверлить в нем взглядом дырку. – Надо же, а я думал, что песни у нас общие. – Брейк, – Сойк тоже поднялся из-за барабанной установки. – Заткнитесь оба. Но теперь Агги уже не мог сдержаться. Должно быть, Леда думал, что он специально выводит его из себя. И Агги признавал, что в таком подозрении тот был недалек от истины. Вот только двигали им вовсе не вредность или неприязнь, он сам не понимал, что за чувство испытывал, пока перед глазами алело от гнева. – Предлагаю еще раз проголосовать, – елейно предложил Агги. – Смотрю, за последние годы у тебя изменились методы. И отношение к своим музыкантам. Чем я хуже других? – Что? – растерявшись, Леда моргнул, и неприятное, даже немного пугающее выражение, что до этого застыло на его лице, тут же исчезло. – Что ты хочешь... – Давайте не отвлекаться, – обреченно попросил Сойк. – Иначе мы никогда не закончим. У Агги нормальное предложение – включить одну из наших песен в юбилейный альбом. Леда против. Давайте просто по-человечески обсудим. Это не так сложно. – Знаешь, – Джури подался немного вперед и оперся локтями на свои колени, а его улыбка была искренней и даже немного детской. – Мне всегда казалось, что нам проще записать пару альбомов и дать десяток концертов, чем договориться о фигне какой-нибудь. – Так и есть, – кивнул ему Сойк. – Но прошло шесть лет, и пора уже успокоиться. Итак, Леда, ты все же категорически не хочешь s[K]ape:goat? – Она не вписывается в концепцию, – повторил уже сказанное прежде Леда и рухнул на стул, тут же откинувшись на его спинку. – В моем видении не вписывается. Мрачная песня, не для праздника десятилетия. – А LivingDead – просто верх позитива, вот только против нее ты ничего не имеешь, – не без иронии заметил Джури. – Я уже напоминал, о ком и почему написал s[K]ape:goat. – Тем не менее, на нашем последнем лайве s[K]ape:goat была, – осторожно заметил Сойк. – Да потому что там она как раз была очень в тему! – опять вспылил Леда. – После того лайва я сам чуть не вздернулся! Агги был готов поклясться, что Леда не хотел говорить этого, слова сами сорвались, и секундная тишина, которая повисла в студии, была физически ощутимой, хоть рукой потрогай. Сойк хотел что-то сказать, но тут снова распахнулась дверь, и появление Соно вызвало общий невольный вздох облегчения. – Узнаю старых добрых DELUHI, – провозгласил тот, проходя в комнату и ставя на стол два пакета, из которых послышался вполне однозначный звон. – Вас слышно даже на первом этаже. Не успели собраться, а уже орете. – Мы не орем, это рабочие моменты, – возразил Джури и, вскочив с места, сунул нос в первый же пакет. – Что-то ты мало пива взял, Соно. Не похоже на тебя. – Пиво в принципе на меня не похоже, и потому я взял кое-что получше. – Ого! White Horse, ничего себе! Мой любимый! – Да, я помню, – с важностью кивнул Соно. – После того нашего общего тура. – И это единственное, что помнит Соно после того тура, – вставил Сойк, отчего Соно и Джури дружно засмеялись. Участия в общем веселье Леда не принимал, он так и сидел за своим столом и смотрел куда-то в сторону, но Агги казалось, что это не демонстративное молчание и не напускное недовольство. Леда о чем-то думал, и по тому, как он незаметно даже для себя поджимал губы, Агги догадывался, что мысли эти были невеселыми. "Что мы за люди такие? – уныло спросил сам себя Агги и шмыгнул забитым носом. "Встречаемся раз в сто лет, но все равно за десять минут успеваем заварить ссору". Глупо-то как, Агги вообще был человеком мирным и неконфликтным, он с трудом мог вспомнить пару-тройку случаев из своей жизни, когда голос повысил. Да и о Леде все отзывались как о человеке воспитанном и уравновешенном. Что с ними было не так, если каждый раз, когда они оказывались рядом, разгоралась кровопролитная война локального масштаба? – Виски из чашек я еще никогда не пил, – голос Соно выдернул Агги в реальность. – Давайте по одной, а потом к делу. Что вы собирались сегодня играть? От этого вопроса очнулся уже Леда и поглядел на Соно озадаченно. – Мы вообще-то не собирались сегодня репетировать. Просто обсудить. – А зачем вы тогда собрались на репетиционной базе? – в свою очередь удивился Соно. – А зачем ты притащил виски, если мы на репетиционной базе? – ткнул в его сторону пальцем Джури. – Ну вы даете, – хмыкнул Соно. – Оказались на точке впервые за восемь лет... – За шесть. – ...За шесть лет, и даже не попробуете? Давайте хоть что-нибудь для интереса, не разучились ли вы играть друг с другом. Инструменты здесь, вы тоже, что еще надо? А я послушаю. – Нет, так дело не пойдет, – в глазах Джури заплясали лукавые искорки. – Если поем, то поем вместе. – Прости, конечно, но я слов ваших песен не помню, – захохотал Соно. – Нафталин какой! – От нафталина слышу! – возмутился Джури. – Будешь припевы подпевать! – Послушайте, давайте все же... – попытался вмешаться Леда, но его голос потонул в барабанной дроби, и все, дружно замолчав, повернули головы в сторону установки. – Предлагаю Rebel:Sicks, – сжимая в пальцах палочки, Сойк занес руки над барабанами. – Возражения есть? Возражений нет. Поехали!