Основное блюдо

В этот раз перед Класико не чувствуется мандража. Команды, как давно разведённые супруги, на фоне собственных проблем не могут почувствовать друг к другу ничего, кроме усталого раздражения. Результат повлияет на место в таблице, но и это не может зажечь прежний огонь. — Опять вы... — даже вечно солнечный Лукас не зубоскалит, просто коротко обнимает соратников по сборной и кивает остальным. Голкиперы морщатся: игра проходит днём (будто мало факторов, благодаря которым интерес к главному противостоянию Ла Лиги падает), и солнце неизбежно будет светить в глаза. Серхио держит марку, похлопывая по плечам всех, до кого может дотянуться, включая соперников, пытается расшевелить хотя бы Пике, но и тот атипично вялый сегодня. Месси сохраняет привычно отстранённый вид, Жорди — единственный, кто взволнован: все же из-за травмы долго не играл. Серхио обнимает и его, демонстративно обходит Де Йонга, ограничившись небрежным условно вежливым жестом, и возвращается к своим. Лука каждым движением демонстрирует недовольство. Серхио вполне его понимает. Личное хорватское дерби, как и шоу в подтрибунке, накрылось медным тазом. Ивана, если и выпустят, то в самом конце, да и то не факт. Сам Иван мелькает вместе с другими запасными, никак не реагируя на Серхио и кратко махнув Луке. Ну и ладно. Игра идёт, пожалуй, даже бодро. Вальверде нахохлившимся вороном сидит на корточках, оттеняемый невозмутимым, как языческий идол, Зиданом. Трибуны Камп Ноу не сомневаются в победе своих, и Серхио даже рад слышать свист в свой адрес и ненавистное пение «Hijo de puta...», когда откровенно фолит на Месси. Лео даже не выглядит возмущённым, зато просыпается от апатии Жерар и обрушивает свой темперамент на головы судьи, который, впрочем, не впечатлён, и самого Серхио, которому даже не хочется делать вид, что он не специально. Жёлтая. Ну и ладно. — Карма существует! — напоследок кричит Жерар и, чёрт возьми, оказывается прав. Момент столкновения Серхио даже не помнит. По его ощущениям всё было нормально: он должен забить с углового, ведь подаёт Лука, они сто раз так делали, а в следующую секунду щека соприкасается с травой, в глазах плывёт... Выныривая из темноты, он видит бутсы, в количестве топчущиеся вокруг, а потом приподнимается, оглядываясь, и сталкивается взглядом с Иваном — тот то ли разминается, то ли выперся, как последний кретин, к бровке без веской причины. — Вот идиот! — Низкий голос Луки звучит где-то над головой. Серхио отмахивается от врачей, но ему всё же приходится сосчитать показанные пальцы и назвать сегодняшнее число и день недели, после чего суматоха прекращается. Прежде чем вернуться на свое место, Серхио пару раз оглядывается, но Иван чинно сидит на лавке рядом с Видалем и чрезвычайно оживлённо с ним беседует. Ну и ладно. Скорее бы уже всё закончилось. *** — Ну что, поворковали вы на хорватском? — как можно небрежнее спрашивает Серхио, натягивая кроссовки. — Да мы не так давно виделись, но да, урвали пару минут. И нет, про тебя он не спрашивал. — Лука явно видит разочарование, которое Серхио так старательно прячет. — Я сам рассказал, мол, здоров, как конь, сотрясения нет — для этого всё же нужен мозг — остальное тоже в порядке, хоть всё я и не проверял. Серхио хмыкает. Выходит не то чтобы весело. Впрочем, уже давно выяснилось, что без дурацких смсок вполне можно жить (хоть Серхио и жалеет, что не сохранил парочку), а тайная квартира действительно вовсе не так необходима, как ему раньше казалось: он там и не бывает. — Эй, бланкос! — Громкий голос прерывает его размышления уже на парковке. Жерар, конечно, кто ещё. — Пойдёмте в бар, выпьем, разберём вашу убогую тактику. — Кто бы говорил. — Не будем спорить. Ваши, кто согласились, у нашего автобуса, подгребайте и вы. — А потом они вывезут нас в лес и заставят копать себе могилу сине-гранатовыми лопатами... — бормочет рядом Лука, но послушно движется в указанном Жераром направлении. *** Первый бокал пива Серхио цедит под бурчание Луки насчёт ударов по голове и недопустимости алкоголя сразу после. Иван сидит напротив — сдвинутые столы вновь разделили соперников, впрочем, все постепенно перемешались, а кто-то отдрейфовал к бару. Иван перебрасывается с Лукой коротким фразами на хорватском, смеётся и чокается с ним. Серхио заказывает второй бокал, не замеченный Лукой, и ощущает совершенно немотивированную лёгкость. В таком примерно состоянии он совершал все свои лучшие глупости в жизни. Не хватало ещё и сейчас создать проблемы. Он допивает пиво и выходит на улицу. Прохладный свежий воздух вместо того, чтобы отрезвить, развеивает последние мысли. Серхио оглядывается, прикидывая, куда бы прогуляться, чтобы не светить придурковатой улыбкой в поле зрения одноклубников и тем более барселонцев. Направляясь в темноватый переулок, Серхио боится, что это даже не дежавю, а воронка в прошлое. Или надеется. Всё точно так же, как тогда, кстати, тоже после Класико. Он улыбается своим мыслям и шагам за спиной. Ему не нужно оборачиваться, чтобы узнать, кто это, но он всё же едва поворачивает голову. — Кажется, я вас с кем-то спутал, прошу прощения. Разрешите пройти, сеньор, — холодно говорит Иван. Серхио смотрит на отблески фонарей в серо-зелёных глазах и гасит улыбку. — Бывает... сеньор... — Он с приглашающим жестом отодвигается к стене, насколько это позволяет узкий проулок. — Но там дальше пути нет... Похоже, мы оба зашли в тупик... Иван бросает взгляд на темнеющую впереди стену. — Похоже... Впервые в наших краях, сеньор? — поворачивается Иван к Серхио. — Нет, — задумывается Серхио, будто припоминая. — Доводилось бывать и раньше. По работе... — По работе... — повторяет Иван. — Значит, туристические маршруты вам не знакомы. — Почему же? — пожимает плечом Серхио. — Я успел накупить сувениров родным и близким. — У сеньора есть родные и близкие? — отстранённо интересуется Иван. — Есть. — Серхио лезет в карман за телефоном, открывает в нём фотографии, поворачивает, чтобы Ивану было удобнее видеть. — Жена... — Красивая, — тихо говорит Иван. — Да, — кивает Серхио. — У меня и любовник не хуже. — Любовник? — словно не веря своим ушам переспрашивает Иван. — Ага. — Серхио перелистывает в телефоне страницу и включает видео, на котором Иван видит свой собственный член с вибрирующим у основания прорезывателем. — Вот! Иван облизывает пересохшие губы, переводит взгляд с экрана на Серхио и налетает на него, будто навёрстывая недостающее игровое время. Прижимает к стене всем телом, всматривается в глаза и целует в губы. Отрывается, чтобы влепить оплеуху, ловя возмущенный возглас горячим ртом и не обращая внимания на полетевший на землю телефон. В ушах звенит, носом, кажется, пошла кровь, но Серхио держит руки по швам и закрывает глаза, полностью сосредотачиваясь на языке, сплетающимся с его языком, холодных ладонях под рубашкой, бёдрах, бесстыдно двигающихся так, что он собственным членом чувствует эрекцию Ивана и только усилием воли не подаётся вперёд, не хватает Ивана за плечи, чтобы развернуть спиной и взять прямо здесь, не пытается думать и не даёт себе надеяться. Всё прекращается так же внезапно. Иван неохотно отрывается от Серхио, вытирает его кровь со своего лица, делает пару шагов и оборачивается: — Надеюсь, вам нравится в нашем прекрасном городе, сеньор. Хорошей ночи.