Деньги не пахнут.

Они познакомились на азиатском экономическом форуме (АЭФ), это мероприятие в Боао называют Восточным Давосом. На нём собралось более двух тысяч участников из 60 стран мира, и она была в числе призёров университета, получив право представлять свой проект, посещать экспозиции и интересующие сессии. Лекцию на тему «Глобализация 4.0: построение глобальной архитектуры в эпоху четвёртой индустриальной революции» вели довольно поверхностно, Алмаз слушал вполуха и отмечал ошибки в построенных диаграммах. Волонтёры подносили микрофон всем желающим задать вопрос, и девушка, сидящая через ряд от него, задала несколько, отметив, что в анализе прогнозируемых показателей не берётся в расчёт грядущее замедление роста ВВП Китая. Ответа он не слушал, но заметил с трудом скрываемое разочарование на лице девушки, стоило ей повернуться, чтобы передать микрофон обратно. Казалось, она потеряла интерес не только к ответам на свои вопросы, но и к лекции, и к форуму в принципе. Зато интерес к ней проявил Алмаз. Нет, не столько ладная фигурка привлекла его внимание, сколько правильно сформулированные вопросы, которые указывали на неявные, но важные упущения в выводах лектора. Наконец-то что-то стоящее! — отметил про себя Алмаз, хищно сверкнув глазами. Чуйка на деньги ещё никогда его не подводила. Алмаз был уверен: присутствующие не поняли ничего, и поморщился на фразочку: «Куда лезет, выскочка?!» — шипением пробежавшую по рядам. Видимо, её приняли за селебрити, чью-то бестолковую дочурку, решившую блеснуть умом и попасть в кадр. Тогда как, по твёрдому убеждению Алмаза, её вопрос опережал форум на 6-8 лет. Впоследствии оказалось, что в комплект к мозгам шла нечеловеческая сексуальность… Приятный бонус. Алмаз к этому времени уже работал в Минфине, прибрал к рукам первый порт, вошёл в несколько трастов, а до кресла главы было ещё три года. Он устроил ей протежирование в Госбанк, и всего через год Хотару как одного из перспективных финансовых аналитиков переманили в частный. — Больше доходы — больше свободы, — поздравил Алмаз, когда она слегка нервно рассказала ему о предложении. Он не ошибся в ней. И её переход в частный сектор расчищал ему путь к их более тесному общению. С ней он был нежен, требователен и жаден. И всегда добивался не менее двух её оргазмов… На следующий день она беспощадно излучала секс. Ему это нравилось. Но была проблема: другие тоже это чувствовали и с вожделением скалились на его сокровище. Больше года он купался в завистливых взглядах конкурентов и в итоге предложил Хотару переехать к нему, со свойственной ему небрежностью опустив, что как раз сейчас её вещи направляются в его апартаменты. — Ты не оставил мне выбора, — немного язвительнее, чем хотела, резюмировала Хотару, обозревая ряды коробок со своими вещами в его гостиной. — Не хотел нагружать тебя суетой, доверился профессионалам. — А если бы я отказалась?.. — Такой вариант я рассматривал и заранее оплатил неустойку твоему арендодателю. — То есть опять не оставил мне выбора, — подытожила Хот. Совершенно довольный собой, Алмаз согласно кивнул в ответ. Определённо, у неё есть мозги. Он готов был окольцевать её любым бриллиантом и показать всем большой fuck, но Хот в этом вопросе проявила железную стойкость и мурыжила его с согласием ещё 4 года. Его назначение главой Минфина они отметили на торжественном открытии четырнадцатого этапа чемпионата мира «Формулы-1». Победил британец Льюис Хэмилтон, второй раз в жизни возглавив таблицу. Несмотря на то, что в обществе Алмаза видели только в компании с Хотару, на его статус «холостяк с любовницей» всё чаще обращали внимание в парламенте. Это нервировало. И грозило отразиться на карьере. Псевдо моралисты, не вылезающие из наркотического дурмана и борделей, намекали ему на недостойное его статуса поведение. Вариант Б — силой затащить Хотару в мэрию и расписаться — Алмаз отложил про запас, и настолько долго перебирал ассортимент магазина «Тиффани», что вся съёмочная команда центрального канала успела бы приехать и развернуть площадку для фотосессии и интервью перед парадным входом. Дома, без всяких помолвок, но с условием «регулярно выгуливать», отдал кольцо Хотару. Через пару дней ряд жёлтых изданий вышли с заголовками о Белом короле, бриллиантах и разбитых сердцах всех прелестниц Азии. Вариант А удался ✓ Хотару — умная девочка. У неё была масса талантов… алмаз, который оставалось придать огранке и вставить в подходящую оправу. Он оценил (и применил по назначению) отсутствие у неё тяги к подругам и приятелям, взвешенность в принятии решений, терпение, упорство, не болтливый язык и умение выстраивать сложные схемы по легальному обходу налогов. И рост его капитала неприлично ускорился. А ещё она никогда не закатывала истерик, сцен ревности и скандалов. Если бы кто-нибудь у него спросил, что он считает своим самым выгодным вложением, Алмаз, ни минуты не колеблясь, ответил бы: «Билет на АЭФ». Сингапур мог смело соперничать с Израилем в вопросах безопасности своих граждан, но Алмаз прекрасно понимал, что далеко не всё стоит доверять полиции республики. Конечно, пенсионные накопления он ежемесячно переводил в Пенсионный Фонд, но никогда даже в шутку не думал жить на эти средства. Бремя роста и сохранности его активов легло на хрупкие плечи Хотару. Бремя сохранности самой Хотару Алмаз разруливал сам. Проблема усугублялась её природным магнетизмом и неумением окружающих держать себя в руках. Чтобы не получить вместо спокойствия геморрой на свою голову, каждая кандидатура рассматривалась им с особым пристрастием. Информация о человеке без имени пришла к нему от австралийских коллег по интересам. Звучала интригующе и, не без нюансов, подходила под его запросы. К моменту, когда Алмаз его разыскал, человек носил имя Лео и, безусловно, только ради того, чтобы очистить свою Ци, посетил Восток. Всё складывалось как нельзя лучше. Менее чем через месяц от регистрации брака, его Сокровище получило очень надёжную систему безопасности.

***

Годовщину и новогодние праздники отметили в кукольных декорациях Швейцарии, иначе архитектуру и дух этой страны Алмаз охарактеризовать не мог. Конечно, когда территория в пятьдесят семь раз больше Сингапура, можно себе позволить и миниатюрные кукольные домики для граждан, и длинные железнодорожные линии, затерянные меж гор и ущелий. — Они ещё смеют жаловаться на сокращение своих ледников! Заевшиеся буржуи старого света… В Сингапуре нет своей пресной воды, но это не помешало построить две лыжные трассы! — с некоторой гордостью размышлял вслух Алмаз, пока подъёмник нёс их вверх по склону. — Но воздух замечательный, тут ты не поспоришь, — парировала Хот. Алмазу было трудно сосредоточиться на отдыхе, в голове постоянно крутились рабочие и политические вопросы, а жена с упорством садиста таскала его по туристическим местам. Они уже посмотрели Рейнский водопад, катались в упряжке по Церматт и посетили Умирающего льва в Люцерне. Вечерами, сидя у камина, дегустировали национальную кухню и сухое вино разных кантонов. Сырное фондю Хотару не оценила. Она терпеть не могла молочные продукты. Признаться, он почти забыл про её День рождения. Ладно, себе-то можно не лгать. Забыл. Вспомнил в аэропорту, узрев дату прибытия на табло с расписанием. Вот как бывает: ищешь номер гейта на посадку, а находишь вчерашний день. Запертый в самолёте на полсуток полёта, Алмаз несколько часов честно пытался придумать подарок и выход из положения, но мысль постоянно сворачивала к двойным выборам на Тайване. До них оставалось менее 10 дней, и от результатов зависело, как изменится структура экспорта и импорта Сингапура. Доля Тайваня в них составляла 8,3% и 4,4% соответственно. От грядущих выборов лихорадило весь КНР (в парламент и на президентство проходили противоборствующие стороны, что грозило резким торможением ряда договорённостей), и это не могло ни отразиться на его работе. Перспектива поседеть его не беспокоила, а вот облысеть раньше срока не хотелось совсем. «Твою мать, что я творю!» — мысленно чертыхнулся Алмаз, в двадцатый раз начиная перелистывать KrisShop. Хотару дремала в кресле рядом, и, бросив на неё быстрый взгляд, Алмаз оплатил доступ в интернет на борту самолёта и оформил на утро доставку на самый большой букет, что только смог найти. Уж лучше так, чем выбирать подарок в магазине авиакомпании. Доставка не подвела, он и понервничать не успел. И Хотару, кажется, ничего не заподозрила. Можно было бы расслабиться, но странное чувство тревоги не отпускало. Требовалось срочно придумать программу на вечер. Ресторан, ужин, клуб… Алмаз мысленно перебирал в голове варианты, но ему не нравится ни один из них. Концерт, опера, театр — нет, определенно не то. К обеду он определился и написал Хотару сообщение: «Надень что-нибудь сногсшибательное, я заеду за тобой к шести». Зудящее чувство тревоги немного утихло. Она надела короткое, сантиметров на десять выше границы приличий, платье, обильно обсыпанное пайетками, и будь сейчас день, ослепила бы блеском всю округу. А туфли на шпильке делали её ноги бесконечными. Просил сногсшибательное, — получите, распишитесь. И её новая цепочка подходила к наряду как нельзя лучше. Два бриллиантовых крыла делали совершенно хрупким её образ. Открытые плечи хотелось обнимать, целовать, облизать… Так, стоп. Одно радует, всем этим сегодня любоваться будет только он. Алмаз отметил про себя довольно необычный для Хотару выбор украшения. Аксессуары она предпочитала крупные, добавляя в образ веса и статуса. Выяснять причину столь резкой перемены предпочтений он не посчитал нужным, Duty-free аэропорта Цюриха был знаменит ювелирными — видимо, где-то в его недрах жена нашла что-то новое для себя. От него не ускользнула припухлость её глаз. Списав эту мелочь на долгий перелёт, Алмаз не стал расстраивать Хот вопросами. Их ждала заказная фотосессия на двоих на крыше отеля Marina Bay Sands, шампанское, брауни и фрукты. Алмаз весь вечер терпел издевательства визажиста и позировал перед объективом, выполняя наказы фотографа, хотя с большей радостью послал бы их куда подальше и сорвал бы с жены этот блескучий лоскут ткани. Он уже понял, что под ним не было ничего. Ни-че-го-шень-ки. Её глаза завораживающе блестели. Будто ночное море, в котором отражались сотни городских огней. Многообещающе, запретно, маняще. Беззастенчиво любуясь собственной женой, Алмаз предвкушал, с каким удовольствием будет рассматривать готовые фотографии. … И распаковывать своё сокровище от блестящей обёртки… А туфли бы он оставил. И цепочку. — По-моему, это у тебя сегодня праздник… — Вымолвил Алмаз, едва отдышавшись после оральной ласки. Он уже и забыл, насколько до бесстыдства шаловлива бывает эта женщина. Когда её тонкие пальцы неожиданно, и весьма конкретно, сжали его яйца, Алмаз едва не выехал на правую полосу и срочно запарковался на обочине… менее чем через минуту она накрыла член своим ртом. В одном этом движении была бездна секса, с лихвой компенсирующая любой штраф. — Мы сегодня нарушили целый ряд запретов, начиная с парковки в неположенном месте. — Плевать, — прикусив нижнюю губу, выдохнула она. — Согласен, — жадно целуя своё сокровище, согласился Ал. Зудящий голос тревоги захлебнулся в приливе нежности. Оставшиеся семь минут пути к дому растянулись на полчаса.