Боги не ошибаются

      Делия не успела до конца проснуться, а уже почувствовала движение и суету в соседней комнате. А выбравшись из кровати, различила знакомый голос, отдававший распоряжения.       — С добрым утром, госпожа Харс, — лучезарно улыбнулась Аланиэль, и две ее помощницы, тоже эльфийки, склонились в почтительном поклоне. — Меня попросили подготовить вас к празднику.       — Превосходно, — с долей обречённости вздохнула Дель. Навязчивые сны опять не дали ей отдохнуть, поэтому чувствовала она себя неважно. — Я только поем, и можно начинать.       — Разумеется, — продолжала улыбаться эльфийка, указывая на сервированный к завтраку стол. Радость просто бурлила в ней, то и дело выплескиваясь на окружающих. Для неё праздник уже начался, и она готова была получать удовольствие от каждой его минуты — что может быть лучше, чем заниматься любимым делом.       Дель немного пришла в себя ото сна и замешкалась у стола.       — Позавтракаете со мной? — обернулась она к эльфийкам. — Ненавижу есть в одиночестве.       Аланиэль немного опешила от такого предложения.       — Вообще, мы завтракали уже. Разве что кофе.       Делия попросила таал подать ещё приборы и десерты с кофе. Пока она подкрепляла силы, Аланиэль обрисовала ей план действий на сегодня, и они даже успели обсудить прическу и макияж для Дель.       Уже через полчаса невесту выкупали в ароматной пене, натерли какими-то маслами и принялись прихорашивать всеми доступными средствами. Волосы ей собрали в пышную косу с совершенно невероятным переплетением прядей. Макияж нанесли, хоть и удачный, подчёркивающий все достоинства лица, но слишком яркий, как на вкус Делии. Аланиэль пыталась уговорить ее сделать более выразительными шрамы на руках, чтобы все обзавидовались столь уникальному шеллани, и Дель пришлось едва не воевать за то, чтобы ей в итоге их, наоборот, замаскировали насколько возможно.       Пока эльфийки колдовали над её внешностью, Делия отстраненно смотрела в окно. Вчерашняя метель легла пушистым ковром на соседние здания и виднеющуюся за ними долину. На смену унылому туману пришло ясное синее небо, и в воздухе парили сверкающие на солнце снежинки, которые легкий ветер сметал с крыш. Зрелище было поистине волшебным. Совсем не так, как в день обряда на озере. Тогда солнце было скрыто за плотной пеленой туч, и вот такой же чистый снег казался почти серым. Делия мысленно вернулась в тот день. Вспомнила, с каким волнением ждала обряда, как мечтала о том, что будет после. И каким разочарованием все в итоге обернулось. И ведь сегодня все будет так же. Перед гостями будет сыграна партия «счастливая пара», а завтра Дель снова окажется одна в чужом замке, запрется в своей башне и свихнется там, как госпожа Лафина когда-то. Из раздумий ее выдернула Аланиэль:       — Может ещё диадемку? — предложила эльфийка, прикладывая к уже готовой причёске украшение в виде инкрустированных драконьих рожек из белого золота, которым Делия и так будет обвешена донельзя. Ее уже начинала раздражать приверженность драконов к драгоценным металлам, которую постоянно пытались навязать и ей. Ещё и эти рожки…       — Я не дракон, Аланиэль. — Это прозвучало спокойно, но жёстко, эльфийка даже улыбку на время потеряла. Ее испуганный взгляд встретился в зеркале с тяжёлым Делии. — И этого не скрыть, даже если ты всю меня облепишь чешуйками из сусального золота.       Делия хотела быть драконом, а не притворяться им, обвешавшись дешёвыми декорациями.       — Вы правы, — Аланиэль мгновенно вернула себе радужное настроение. — И без нее все выглядит великолепно. Теперь платье.       — Да, платье…       Ещё полчаса «финальных штрихов» и Делию, наконец, оставили одну. Солнце заливало комнату, из зеркала на нее смотрела красивая невеста, в великолепном наряде, сияющая драгоценностями, а в душе клубился серый туман, из которого тихой поступью подбирался страх. Страх перед обрядом и неопределенностью будущего.       Дель обернулась к таал и попросила привести Кизу. Вскоре к ним заглянул Сил, чтобы сообщить, что почти все гости уже прибыли, и пора подниматься в верхний чертог к началу праздника.       Дель допила предусмотрительно принесённый Кизой мятный чай, который, увы, совсем не помог успокоиться, ещё раз взглянула на себя в зеркало и вышла навстречу, возможно, самому сложному испытанию в своей жизни.       В большом зале высокого чертога было шумно и людно, хоть людей там не было вовсе. Дель слышала гомон десятков голосов, стоя за высокими резными колоннами у входа в зал. Сил давал ей последние наставления, которые чародейка слушала вполуха.       — … обряд состоится в самом конце приема. До этого момента у вас будет возможность пообщаться с семьёй. Постарайтесь не нарваться на конфликт за это время, если и повздорите с кем-то, делайте это тонко и осторожно, не провоцируйте. — Он обернулся, услышав шаги, и тут же склонился в почтительном поклоне.       — Боги, ты такая красивая, — вздохнула Караис, подходя ближе. — Но почему ничего не изменилось? Или…       — Нет, мам. Все по-старому. Ардерион тоже пока остаётся прежним.       — Но… мне сказали, что вы пройдете Рах-Аллери. Ты вообще представляешь, что это такое? Это же… — старшая чародейка заметно занервничала, но Дель поймала ее за руки и произнесла как можно более уверенно:       — Все будет хорошо, мама, обещаю.       — Ты что-то придумала? Какой-то трюк, зелье? Ты должна понимать, священный огонь — это не шутки.       — Никаких трюков, я просто пройду через это.       Караис смотрела на дочь с недоверием:       — Ты уверена, что оно того стоит?       — Это стоит гораздо большего. — И, в первую очередь, даст понять Ардериону, насколько серьезно она настроена.       — Пора, — позвал их Сил.       Из зала полилась торжественная музыка и Караис снова повела дочь навстречу судьбе. Ардерион уже ждал их в центре богато украшенного зала, где с благодарностью принял Делию из рук матери, после чего повел дальше, чтобы представить Тор-Маасу, действующему конхуру. За музыкой Дель не слышала, но отчётливо видела, как драконы вокруг нее удивлённо перешептывались между собой, смотрели с недоверием или даже отвращением. Ещё больше неловкости добавляло через чур открытое платье. Чтобы отвлечься от этого Дель обратила внимание на главу клана, что ждал их в глубине зала у высокого престола. Тор-Маас был массивнее остальных, что показывало его превосходство в силе. Темно-зеленый, увенчанный короной черных рогов. Возраст в нем выдавали только редкие седые пряди в волосах и усталый взгляд. За его правым плечом стояла его супруга, Сейлария, нынешняя «матерь клана». Окутанная облаком переливающегося бронзовым блеском шелка, что красиво подчеркивал медовый оттенок ее чешуи, она выглядела величественно, как и требовало ее положение.       — Моя супруга, Делия из рода Ланнери, — церемонно произнес Ардерион, и Дель присела в поклоне.       — Приветствую тебя, Делия Ланнери, — голос Тор-Мааса громом разнёсся по залу. — Отныне ты — часть клана Харс, не посрами это имя.       — Почту за честь быть частью этой семьи, — Делия ещё раз поклонилась, на чем церемония приветствия была завершена.       — За это и выпьем, — грозный вид старейшины рода немного смягчился. — Музыка! — он, дал знак оркестру, и в центр зала выпорхнули приглашенные танцоры. Конхур кивнул Сейларии, отдавая ей право первой из семьи приветствовать юную невестку, а сам отвёл Ардериона в сторону:       — Ты обещал, что вопрос с обращением будет решен до сего дня, — нахмурился он.       — Прости, я не справился. И не знаю точно, почему ничего не выходит, — дракон лгал, но говорить правду было ещё рано — не все способы он пока испробовал. — Я думаю это ее род. За последние столетия ни одна из ее праматерей не пришла в Долину. Она хочет обратиться, но сила рода, должно быть, сдерживает ее изнутри.       — Тогда нужно отменить обряд. Я не настолько закостенел ещё, чтоб вынуждать девочку проходить через такое, ради древней традиции. Тем более, здесь ее родители, и Сагаар. И если их клятые архимаги не загонят меня за это на костер, тогда ее дед напустит на меня половину Совета, я уж и не говорю о твоих с ним делах, которые только начали налаживаться.       — Не думаю, что она захочет отменить обряд. Я чувствую ее решимость. Что ещё хуже, она из старых дневников Лафины узнала историю Сам-Таира, и теперь, скорее всего, думает, что обязана доказать свое право здесь находиться.       — Но ты-то уверен, что она твоя?       — Абсолютно.       — И что с вами, детьми, делать? — досадливо покачал головой Тор-Маас. — Делия, подойди сюда, дитя. Ты ведь знаешь, что такое Рах-Аллери, обряд слишком жесток для столь нежного создания, как ты. Я сообщу жрецам, что церемония будет светской.       — Нет, — испуганно воскликнула Делия. — Я хочу пройти обряд. Пусть хоть здесь все пройдет должным образом. И я подумала… возможно, это поможет мне обратиться. — В ее мимолётном взгляде Ардерион увидел вызов. Она давно поняла, что он тогда лишь пытался ее напугать, рассчитывал, что до этого не дойдет. И теперь готова была сделать это из упрямства, ему назло.       — Что ж, раз ты сама так решила, я не стану тебе мешать, — немного подумав, согласился Тор-Маас. Делии даже показалось, что она заметила в глазах главы уважение. — А пока идите, развлекайтесь — это ваш день.       Они направились в зал, знакомиться и принимать поздравления, и Делии выпала возможность рассмотреть гостей получше. В большинстве мужчин угадывались фамильные черты Харс — внушительные рога, темная чешуя и характерное расположение шипов по линии челюсти и на надбровных дугах. Дамы же пестрили разнообразием цветов и оттенков, как на коже, так и в одежде, сияли тысячами драгоценных камней в позвякивающих украшениях. Среди гостей она заметила также несколько серебристо-синих драконов — ледяные, догадалась она. Ещё мелькнули несколько красных — другой огненный клан, а также сине-зеленых — водные. Присутствовали и эльфы. Взглянув на них, Дель поняла, о чем толковала Аланиэль — открытые глубокими вырезами спины эльфиек сплошь были изукрашены узорами шрамов. Пришлось согласиться, что выглядело это красиво, но себе она вряд ли когда подобное сделала бы без особой необходимости. Такое разнообразие гостей было не удивительно, ведь большие приемы всегда служили возможностью завести полезные знакомства, обсудить последние новости или будущие торговые сделки — этот исключением не стал.       — Зря ты не согласилась на обычную церемонию, — шепнул Ардерион, попутно кивая гостям и обмениваясь короткими приветствиями, — больше никто не предложит.       — Я не собираюсь отказываться от обряда, — рыкнула ему в ответ Делия. — Я хочу стать драконом, а значит, буду вести себя соответственно.       — Что ж ты тогда сырое мясо есть не захотела?       — Успею ещё…       Подошедший к ним Дор-Хаан не дал разгореться перепалке. После короткой беседы ни о чем, он заговорил о делах, и Дель предпочла найти родителей, чем слушать скучную болтовню о том, в чем она не разбиралась.       Караис нашлась в компании Кизы и ещё пары дракониц старшего поколения. Как оказалось, обе были сокурсницами Караис в академии и теперь дамы весело хохотали, вспоминая события двухсотлетней давности.       — А вот и наша прекрасная невеста! — воскликнула одна из дракониц, увидев Дель. — Добро пожаловать в клан!       — Признавайся, как тебе удалось собой остаться? — прищурила веселые глаза другая.       — Не знаю, — пожала плечами она. — Я старалась изо всех сил, Ардерион тоже не сдавался, вот и… Вышло, как вышло.       — Никогда о таком не слышала, — покачала головой первая.       — А я где-то читала, что такое бывает, — возразила ее подруга. — По-моему в клане Марилес лет триста назад было что-то подобное. Там чародейка обратилась не до конца. Лицо у нее осталось прежним, и крылья не выросли. Потом, вроде, все нормально стало.       — А я слышала, что в клане Гаррнак наоборот было, — присоединилась к ним ещё одна драконица. — Будто на озере обратилась невеста, а спустя время с нее чешуя слезать начала.       Это все звучало как досужие сплетни, однако дало Делии пищу для размышлений — выходит не такое уж это редкое явление, как говорят. Она отошла к фуршетному столу, чтобы подкрепиться, и не заметила, как рядом с ней появилась Камиса.       — Гуляешь без поводка, бескрылая? — с насмешкой улыбнулась она.       — Я тоже не рада тебя видеть, Камиса.       Дель почувствовала на себе взгляды и, обернувшись, заметила, что за ними наблюдает стайка дракониц, объединенная печатью высокомерия на лицах — подруги Камисы. Явно представительницы того же уровня иерархии, только из второй и третьей ветви родства, и стоящие лишь на полшага позади золотой драконицы в негласной гонке за право стать супругой конхура. Было очевидно, что в Делии они видели конкурентку, поэтому и относились враждебно. По той же причине дамы старшего поколения были несравнимо более приветливы — им уже нечего делить между собой, и, тем более, с Дель.       «Забавно было бы посмотреть, как они перегрызутся, если Тор-Маас поменяет мнение и объявит своим наследником не Дор-Хаана, а кого-то из его братьев, или даже кузенов», — усмехнулась про себя Дель, собирая на своей тарелке понравившиеся закуски. Попробовав одну, Дель немного пожалела, что готовила сегодня не Киза, у нее получилось бы вкуснее.       — Будь осторожна, Дель. — Камиса подошла не просто так, и не собиралась уходить лишь потому, что Дель не желает ее слушать. — Не я здесь главная проблема для тебя, уж поверь.       — Ну, в данный момент…       — В этом зале находятся, как минимум пять дракониц, которые предпочли бы видеть тебя мертвой, и я, уж точно, не из их числа.       — И ты мне это рассказываешь из самых благородных бескорыстных побуждений?       — Не хочу, чтоб ты считала меня своим врагом, — она говорила будто бы отстраненно, лениво разглядывая гостей праздника. — Ты мне не нравишься, но это не значит, что я стану тратить на тебя время.       — Так и не трать. Пойди лучше поешь чего-нибудь, — Дель показала пример, демонстративно откусывая от зажаренного в кляре шарика с чем-то невероятно нежным внутри, — всяко полезнее будет.       — Фу, ты ешь бараньи глаза? — скривилась Камиса, глядя на ее вилку.       — Серьезно? Надо же, и правда, вкусно.       Камиса чуть не издала совсем не приличествующий даме ее ранга звук «буэ», но сумела сдержаться.       — Позволь дать тебе дру… добрый совет. Раз уж так вышло, что у тебя ещё есть на это шанс, обрати Ардериона и увези куда подальше. Те, кто рассчитывал негласно стать об руку с ним, спокойной жизни здесь, тебе не дадут. Они уже успели распробовать его, а ты отняла у них лакомый кусочек. И теперь они на многое пойдут, чтобы вернуть его. А, кстати, где это он?       С этими словами она удалилась, а Делии пришлось приложить усилие, чтобы не пустить в голову противной драконицы какой-нибудь магический заряд. Ведь Сил предупреждал избегать конфликтов. Что бы ни говорила Камиса, ее намерения были вполне очевидны. Само присутствие Делии ставило под вопрос состоятельность драконицы как супруги потенциального наследника клана. Ведь она пришла в семью тридцать лет назад, но все ещё не родила Тонесару ни одного сына. Если Делии удастся это раньше нее, положение драконицы и ее супруга серьезно пошатнется. Но интересно, кому же ещё Делия встала поперек горла?       — Что она хотела? — спросил подошедший Деансар. Он видимо, заметил их рядом и, опасаясь, что разговор их перерастет в скандал, поспешил вмешаться.       — Советом облагодетельствовать. Ардериона не видел? — бесцветно спросила Дель, с отвращением глядя вслед удаляющейся «родственнице».       — Да вон он.       Дель обернулась и увидела его в компании отца и ещё нескольких солидных драконов. Ещё раз послала ненавидящий взгляд в сторону Камисы и, восстановив, наконец, спокойствие, повернулась к Деансару. И только сейчас заметила, рядом с ним очаровательную спутницу. Она была совершенно не похожа на всех в этом зале, и Дель удивилась, что не заметила ее раньше. Драконица была миниатюрнее и изящнее всех дам клана Харс вместе взятых, включая саму Делию. Сплошь покрытая короткой рыжей шерстью, с синей кисточкой на кончике хвоста. Ее синие же волосы были аккуратно собраны за тонкими позолоченными рожками. Под пёстрым шелком ее закрытого, по местным меркам, платья вырисовывалась ладная фигурка. Красивые темно-карие улыбающиеся глаза сразу располагали к себе.       — Это Тамоко, гостья клана, — представил Деан свою спутницу.       — Очень приятно, надеюсь, вам нравится наш праздник? — на автомате отвесила любезность Делия.       — Я поражена до глубины души, — с сильным восточным акцентом ответила Тамоко. — Я прибыла сюда по делам и совсем не ожидала, что удостоюсь чести присутствовать на таком событии.       — Тамоко приехала, чтобы обсудить поставки наших камней и золота. А пока она свободна, я взялся рассказать ей о наших таал. Представляешь, у них тоже есть подобные куклы.       — Только они двигаются всегда под контролем. Сами не умеют, — уточнила восточная гостья.       Дель подхватила с подноса проходящей мимо куклы бокал шампанского и, проводив таал взглядом, спросила:       — А ведь это интересно. Все не могу понять, как они двигаются?       — Ты же видела весь механизм, — не понял ее Деан.       — Да, но как они воспринимают мир вокруг? У них нет глаз, но посмотри, они лавируют между гостями, которые постоянно передвигаются, но ни разу ни с кем не столкнулись. Останавливаются, если кто-то хочет взять бокал, даже если их об этом не просят. А вон там, у стола, безошибочно раскладывают закуски на нужные блюда. Так как они видят?       Тамоко тоже заинтересовалась и теперь смотрела на него вопросительно. Деан тихо недовольно фыркнул на Делию. Он весь вечер старался произвести впечатление на гостью, а она вот так, одним вопросом, обнаружила его некомпетентность.       — Если честно, — смутился дракон, — я не знаю. Это заложено в корневой схеме потоков, созданной Танхиней. Мы так и не смогли в ней разобраться, слишком сложно. Вот с внешними линиями все легче, их можно менять перенаправлять или вовсе убирать, но стоит тронуть корневую, и все перестает работать, поэтому пока приходится просто копировать ее, но мы с Саларином работаем над этим.       Какое-то время они ещё обсуждали механизмы работы таал, сравнивали их с восточными куклами «кугутсу», в итоге пришли к выводу, что стоит провести основательный обмен опытом и поработать над усовершенствованием и тех, и других.       Когда Тамоко потребовалось ненадолго отлучиться, Делия решила спросить Деансара о том, что ее сейчас беспокоило гораздо больше, чем механизмы работы таал.       — Деан, ты же знаешь, с кем из клана Ардерион спал? Или до сих пор спит…       Дракон даже напрягся:       — Ты же говорила, тебя это не волнует.       — Простое любопытство, — она попыталась скроить невинное выражение лица. Судя по скептическому взгляду, Деан не поверил. — Ты ведь наверняка знаешь всех.       — Я-то знаю, а вот тебе это лишнее.       — Деан, а если они мне зла желают? Я же должна знать, кого опасаться.       — Тебе лучше… — он заметил, что Тамоко возвращается, и поспешил закрыть эту тему. — Спроси лучше у Арда. А опасаться советую всех, лишним не будет.       Восточная гостья утащила дракона танцевать, а Делия опять осталась наедине со своими мыслями. Если подумать, то логика в словах Камисы все же была. Не будь Делии, кто-то из одиноких дракониц клана мог бы завоевать расположение Ардериона, одного из самых влиятельных членов семьи, стать любовницей и, пусть и не официально, занять место об руку с ним. Это было бы гораздо выгоднее, чем оставаться почти бесправной вдовой, которую терпят в клане только потому, что она была женой одного из Харс.       Дель ещё немного покружила у стола с закусками, незаметно наблюдая за Ардерионом. Он чувствовал себя, как рыба в воде, активно общался с гостями и, кажется, совсем не скучал без «возлюбленной супруги». Несколько раз Дель поймала на себе его взгляд, отчего сердце срывалось в галоп, будто ее поймали за каким-то непотребством, но она старалась выглядеть непринужденно. А после вернулась к матери в кружок «старых тёток», как они себя назвали, откуда Ардерион ее скоро и выдернул.       — Я надолго оставил тебя одну, прости, — сказал он, мягко обнимая ее. — Идём танцевать?       Дель не успела ничего возразить, как уже оказалась в центре зала. Тот факт, что танцевать она не умеет, выяснился уже после, но дракона это ничуть не смутило, он просто подхватил ее одной рукой за талию, поднял над полом и закружился в такт музыке. Дель захватила странная смесь эмоций: его благодушие откровенно настораживало, хотя, если подумать, он не мог не заметить ее взглядов в свой адрес, и мог воспринять их по-своему. Да и странно было новобрачным провести весь свадебный прием порознь. В то же время она поймала себя на мысли, что ей нравится находиться в его объятиях. Какими бы ни были их отношения на данный момент, они были парой предопределенной свыше, и это сказывалось. Однако в водовороте этих эмоций все равно мелькало противное лицо Камисы и то, что она наговорила.       — Спрашивай, — шепнул вдруг дракон. — Я же вижу, что-то не даёт тебе покоя.       — У тебя было много женщин? — прямо спросила она, серьезно глядя в его веселые, чуть шальные от алкоголя глаза.       — Зачем тебе это знать? — заметив ее мимолётный взгляд в сторону, он тут же нашел ответ. — А, Камиса. Вот же тварь. Хотя я ожидал от нее чего-то подобного. Что она тебе наплела?       — Что их было много, даже в клане.       — Ты ревнуешь? — ему это явно льстило.       — Тебя возмутило одно прикосновение, тогда, в храме. В то время как сам ты…       — Не прикасался к женщинам последние пятнадцать лет. — Дель упустила момент, когда он стал серьезным. — С того дня как впервые увидел твой сон, если тебя это успокоит.       — Не особенно. Что это был за сон? — свой первый сон о нем, Делия, увы, не помнила.       Ардерион улыбнулся и на миг прикрыл глаза:       — Ты ловила бабочек на солнечном лугу. А они в ужасе разлетались во все стороны.       — Я так ужасна?       — Как посмотреть…       Музыка прекратилась, а Дель так и замерла в его руках в футе от пола, и никак не могла понять его пристального взгляда — то ли насмешка, то ли восторг. Хотя откуда там восторгу взяться? Но этот взгляд тянул к себе арканом. Захотелось вдруг поцеловать этого несносного дракона. И плевать, что губы у него жёсткие и совсем не годятся для поцелуев. Даже острые зубы и рога совсем не имели значения. Но Дель не знала, как Ардерион на это отреагирует, и сама смутилась от своего желания. Поэтому попросила опустить ее на пол.       — Я пить хочу, — сказала она, отступая на шаг. — И устала, если честно.       — Ещё немного, — заверил ее Ардерион, провожая до стола с напитками. — Скоро должен прийти жрец, я видел, как его помощники пронесли в боковую комнату алтарный камень.       Захватив немного закусок, он отвёл Делию в одну из уютных ниш за тяжёлыми занавесками, чтобы дать ей перевести дух перед завершающим и самым сложным аккордом вечера.       — Так сколько?       — Ты о чем?       — Ты не ответил на мой вопрос. Сколько женщин побывало в твоей постели? — настойчиво повторила Делия свой вопрос.       — А что об этом сказала Камиса? Она, знаешь ли, тот ещё информатор, — Ардерион снова играл на нервах и попутно тянул время. Сказать Делии правду неожиданно оказалось невероятно сложно. Будто это конкурс какой-то, и неправильный ответ будет стоить ему жизни, репутации так уж точно.       — Как минимум, пять в этом зале, — она внимательно смотрела на него, надеясь заметить хоть что-то в мимолётных выражениях лица.       — О, так она многого не знает… — многозначительно протянул он.       — Ардерион, ответь, сколько? — продолжала настаивать Делия.       — А что мне за это будет? — прищурился дракон, вальяжно опираясь локтями на спинку диванчика. Делия даже рот раскрыла от возмущения — да как он смеет? — Давай так: ты обратишь меня, а я отвечу на любые твои вопросы. Без утайки, что бы там ни было.       — Ну, уж нет! А если от твоих ответов мне захочется отдать тебя на растерзание тем, кто, как мне сказали, жаждет тебя заполучить?       — Да кому я нужен? — фыркнул он.       — Мне не устают напоминать, что ты здесь едва ли не второй по значимости после деда. Так что…       — Чушь! Я всего лишь веду дела наших шахт.       — Треть производства золота по стране это чушь?       Он улыбнулся ее осведомленности, значит, она о нем спрашивала, это было приятно знать.       — Ну, это же на благо клана, не в мой личный карман.       — Тут ведь дело не в размерах сокровищницы, а в масштабах влияния.       — Какая умная девочка…       За беседой Делия не заметила, как в зале стихла музыка, и тишина теперь нарушалась лишь негромкими разговорами. Из-за шторы выглянул Деан и коротко кивнул брату. Ардерион тут же растерял весёлый настрой, выудил из-за пояса крохотный флакон и протянул Делии:       — Выпей.       Она посмотрела в ответ с недоверием:       — Что это?       — Это приглушит боль. Может не полностью, но варианта получше нет.       — Я не хочу, — возмутилась чародейка. — Сказала же, все должно быть правильно и честно.       — Дель, довольно. Ты уже доказала серьезность своих намерений. Я верю, что ты не боишься, верю, что выдержишь, но, пожалуйста, выпей.       — Нет, — она даже отодвинулась и руки на груди сложила для убедительности.       Ардерион прислушался к движению в зале, тихо рыкнул и, сжав ее скулы, насильно влил снадобье в рот.       — Глотай, сейчас же.       Дель хотела воспротивиться, но он держал ее, пока не убедился, что она это сделала.       — Умница, — шепнул он и, склонившись ближе, слизнул с уголка губ пролитую капельку. — Кажется, все готово. Идём.       Он торжественно повел опешившую от его неожиданной нежности Делию обратно в зал, в центре которого уже был установлен постамент с алтарным камнем. В приглушённом мерцании магических светильников Дель увидела, что это небольшая монолитная плита обсидиана, испещренная линиями магической схемы и словами заклинаний.       Жрец, престарелый дракон в длинном оранжево-красном одеянии без единого украшения, с сомнением глянул на Делию, всем своим видом вопрошая, уверены ли они, что нужно проводить Рах-Аллери. Союзы одиноких драконов с эльфами или даже людьми уже нельзя было назвать редкостью. Нравы смягчались год от года. То, что пару сотен лет назад считалось едва ли не греховным, теперь все больше входило в норму. Но сегодня его приглашали для священного обряда, а не светской церемонии. Чтобы не портить торжественность момента, Ардерион молча указал на символ пламени на алтаре, убеждая, что никто ничего не напутал и нужен именно Рах-Аллери, и жрецу пришлось смириться со странностью этой пары.       Служитель велел им стать перед алтарем лицом к лицу и взяться за руки. Приложив ладони к камню, он нараспев начал произносить заклинание. Драконы вокруг замерли в благоговейной тишине.       Едва жрец произнес первые строчки, с холодной поверхности камня начали вздыматься золотистые языки пламени. С каждым словом огонь разгорался все ярче и скоро окутал горячим вихрем предназначенную пару.       «Совсем как на озере», — подумалось Делии. Страшно не было. Страх остался где-то там, за стеной пламени, а внутри вихря было тепло и спокойно. Золотые глаза Ардериона гипнотизировали, вселяя уверенность. Огонь кружил в воздухе, задевая одежду и волосы, но не опаляя их. Жрец замолчал, и настало время произнести брачную клятву. Слова будто сами возникали в голове чародейки, оставалось лишь произнести их.       — Сине Рах-Аллериа, — начали они одновременно. Пламя будто ожило, его движения стали хаотичным.       — Сине саф амариэ, — Делия почувствовала первое прикосновение огня к животу, и почти сразу второе чуть выше под ребрами. В первые мгновения боль не чувствовалась, но с каждым новым касанием на коже расцветали новые раны, раскаленным клеймом въедаясь, казалось в самое нутро. Делия стиснула зубы, чтобы не закричать. Она поклялась себе вытерпеть, и сделает это.       — Аннори хасса террхамина, — от напряжения чародейка начала мелко дрожать, и ей пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы этого никто не заметил.       — Сея шарресе таланэ.       Ардерион чувствовал лишь лёгкое, почти приятное жжение, но обряд стал для него чудовищным испытанием. Потому что видеть боль своей невесты оказалось намного страшнее, чем он ожидал. Когда он заметил напряжение и непролитые слезы в глазах Делии, ему захотелось взбунтоваться, прервать обряд, нарушить все мыслимые и немыслимые правила, лишь бы прекратить ее страдания. И только ее пальчики, что с каждой секундой все сильнее сжимали его руки, и полный решимости взгляд не давали ему даже пошевелиться. Он мысленно молил всех богов о том, чтобы ее боль передалась ему, чтобы это закончилось поскорее. Но время тянулось мучительно медленно, а жуткий узор прерывистых линий ожога продолжал разрастаться от живота к груди и до шеи маленькой хрупкой девушки, которая упрямо терпела все, ни разу даже не дернувшись.       — Сама Дох-Аллераи, — произнес, наконец, служитель, завершая ритуал, и пламя отступило, а после рассыпалось искрами, которые разлетелись по залу, одаряя благословением каждого, кого коснутся.       Делии казалось, что целой кожи на ней не осталось — болело все. Но она собрала остатки сил и незаметно выдохнула. Оставалось лишь выйти из этого зала, и она собиралась сделать это с гордо поднятой головой.       Ардерион не мог поверить глазам. Делия на мгновение опустила голову, ещё раз выдохнула, а после повернулась к гостям, сияя счастливой улыбкой. Она взяла своего, теперь уже по всем традициям, официального супруга под руку и легко ступила в сторону выхода, открыто улыбаясь его родным, которые провожали их ликованием и поздравлениями. Только Ардериону было видно, как плотно за ее улыбкой сжимались зубы, мелкие капельки пота на ее висках и то, как с каждым шагом она все тяжелее опиралась на его руку. Такой знакомый с детства зал теперь казался бесконечным. Дель раздаривала улыбки, а ее дракон нетерпеливо считал шаги до арки, ведущей прочь из его персонального ада. Из сотни гостей только Караис не поверила в искренность улыбки ее дочери и последовала за ними, едва они скрылись за высокими колоннами.       Стоило им остаться одним в пустом боковом коридоре, ноги Делии подкосились, Ардерион осторожно обнял ее за талию и едва не выбил дверь в первую попавшуюся комнату, стремясь поскорее спрятать ее от случайных глаз. Только здесь Дель позволила себе выпустить эмоции. Она схватилась за спинку ближайшего кресла, чтобы не потерять равновесие, и из ее груди вырвался беззвучный крик, по щекам потекли слезы. В тот же момент в комнату ворвалась Караис.       — Делия! — воскликнула она, увидев истинное состояние дочери. И тут же обрушилась на Ардериона. — Мерзкий ящер! Как ты посмел заставить ее пережить подобное?       — Я пытался отговорить ее, — возразил он, чародейка не слушала.       — Мама, — позвала ее Дель, но голос звучал слишком слабо. Снадобье, выпитое перед обрядом, только начинало действовать, поэтому боль все ещё была оглушающей.       — Я отдала тебе единственную дочь… — Караис уже искрила магией.       — Мама! — с трудом сумела повысить голос Дель. — Он не виноват, это я решила.       — Девочка моя… — мгновенно переключилась чародейка. — Зачем же? — Руки Караис дрожали, она едва не плакала.       — Потому что все должно быть правильно. — Дель с осторожностью попыталась опуститься в кресло. Согнуться вперёд не позволяла истерзанная огнем кожа на животе. Опереться на спину не получалось, потому что одна из линий ожога опускалась от шеи к лопатке. Делии пришлось кое-как опереться на здоровое плечо, и Ардерион поспешил подложить ей под поясницу подушку, чтобы спина оставалась прямой.       — Боги, тебе нужен лекарь, срочно, — дрожащим голосом проговорила Караис, в ужасе рассматривая масштабы трагедии. Сама помочь дочери она не смогла бы. Ее собственных навыков в области врачевания хватало разве что на лёгкие царапины или порезы.       — Нет, — слабо возразила Делия. Она часто и тяжело дышала, голос то и дело сбивался на хрип. — Магическое лечение не оставит шрамов, а они нужны. Киза… Найдите Кизу, у нее мазь.       Ардерион тут же метнулся за дверь, и Делия впервые почувствовала ту самую связь, о которой толковали в школе: «чародейка и дракон — источник силы друг для друга». Стоило ему отойти, и она чуть не взвыла, потому что боль усилилась в разы.       Долго ждать не пришлось. Киза и сама уже спешила к ним, на ходу доставая из поясной сумочки коробку, которую Дель вручила ей ещё утром. Караис схватилась за мазь, как за спасительную соломинку.       — Вы полоумные, оба, — зарычала Киза, увидев едва живую Делию.       — Киза, не надо. Все хорошо, — тяжело выдохнула та, жестом подзывая Ардериона. Она схватила его за руку и инстинктивно постаралась подвинуть поближе к себе. От одного его прикосновения стало легче. Под действием зелья боль постепенно отступала.       — Что здесь? — спросила Караис, принюхиваясь к мази.       — Тансерия, рошник, корень сабилии, ещё травы… — бормотала Дель, прикрыв глаза, пытаясь мысленно отстраниться от жгучей боли.       — Ты уверена, что оно безопасно?       — Я не пробовала, но вариантов нет.       — Магический сердечник?       — Волос дракона, — Дель виновато посмотрела на Ардериона, а Караис удовлетворённо кивнула и уверенно зачерпнула пальцами зеленоватую субстанцию.       — Так вот о чем это было… — в голосе дракона не было осуждения, только чувство решенной задачки. — Тоже Лафина?       — Это все та же «Невеста», — пояснила Дель. — Мазь была создана в пару к ней.       — Лафина? — переспросила Караис, уже обрабатывая раны на плече Делии. — Автор зелья тихого сна? А что ещё за «Невеста»?       — Оборотное зелье, созданное для одной ведьмы, которой захотелось побывать в драконьей шкуре, — ответил ей Ардерион.       — Не слышала о таком.       — Это не лучшая страница истории клана, о ней не болтают.       По мере того, как мазь покрывала пораженные участки кожи, дыхание Делии становилось ровнее, кожу уже не так сильно жгло, но раны не спешили затягиваться — на любое лечение требуется время. Киза тем временем уже поймала в коридоре одну из таал и распорядилась принести все необходимое для перевязки.       — Сабилия облегчает боль, но, думаю, стоит ещё и магией помочь, — предложила Караис, уже сплетая в руке заклинание.       — Не стоит, — остановила ее Дель. — Ардерион дал мне перед обрядом… что-то. Кстати что? — все трое с интересом повернулись к дракону.       — Это была… эссенция Феира-дал, — признался он, уже предвкушая, как чародейки это воспримут.       — Чего? — Делия чуть не подскочила с места. — Ты где ее достал?       — На черном рынке, — он сказал это так, будто речь шла о пирожках из булочной через дорогу. — Харсаддан не зря славится тем, что на его рынке можно найти что угодно.       Чародейки пораженно выдохнул в унисон. Эссенция эта была едва ли не легендарной — не каждый маг хоть раз в жизни держал ее в руках. Готовилась она редчайшими мастерами в течение пяти лет, стоила двадцать пять тысяч за крохотный флакон и была запрещённым товаром почти на всем континенте. Но по-настоящему поразительным было то, что настолько сильное снадобье так мало помогло во время обряда, да и после подействовало не сразу.       Дель не знала, что и думать. Выходит, Ардерион заранее позаботился об этом, позаботился о ней. Впервые она увидела в нем не высокомерного эгоистичного дракона, которому важны только его желания, а… супруга. Увидела мужчину, которому не наплевать, что она чувствует.       Наложив повязки, принесенные расторопным куклами, и убедившись, что Делия чувствует себя лучше, Караис в сопровождении таал направилась в предоставленные ей и Манхарею покои. Мысль выпить настойки пустырника вырисовывалась в сознании все чётче. Она знала, что ее дочь способна на сумасбродные поступки, но не ожидала от нее настолько безумных решений. Киза была с ней единодушна, только выпить хотелось чего-нибудь покрепче.       Ардерион хотел отнести Делию в ее покои, но в коридорах все ещё слышались голоса и смех гостей, неспешно направляющихся по комнатам. Поэтому им пришлось ждать, пока все не стихнет. Дракон сел в кресло и устроил Дель, укутанную мягким пледом, у себя на коленях — она не сопротивлялась — тот факт, что его близость оказывала почти лечебный эффект, было сложно и глупо отрицать. Было ли дело в Феира-дал, или это чай с ромашкой так успокаивал, но Делия чувствовала себя невероятно уютно для сложившейся ситуации, усталость давила на нее и глаза уже начали слипаться. Она не знала, что будет завтра, но была уверенна, что сегодня что-то между ней и драконом изменилось.       Далеко за полночь. Дель сидела в полусне в объятиях Ардериона, опустив голову ему на грудь, когда услышала тихое мурлыканье, такую знакомую с детства колыбельную.       — Ночь бредёт по темным горам, в край крылатых исполинов. На цветущие долины, сеет грёзы из корзины… — подпела она, и голос Ардериона тут же стих.       — Я думал, ты уже спишь, — тихо сказал он, и Дель щекой почувствовала приятную вибрацию голоса в его груди.       — Почти, — вздохнула она в ответ, не открывая глаз. — Мне эту колыбельную папа в детстве пел.       — Не мама?       — У мамы другие были. А эта… помогала справиться с кошмарами. Ее только папа знал.       — Не удивительно. Ее все драконы знают.       — Странно, мне казалось, что кошмары недавно начались, — сонно промямлила Делия и почти сразу провалилась в сон.       Ардерион же ловил мгновения такой невинной близости с бесконечно желанной девушкой. Он снова тихо запел, вспоминая ночь, когда она вот так же доверчиво свернулась калачиком у него на коленях и мирно спала, пока он мурлыкал для неё эту самую колыбельную.