Боги не ошибаются

      Уже утром драконицам помогли вернуться домой. Пленных чародеек доставили в Харсаддан и разместили в одной из гостиниц клана Даннор в качестве гостей, но под охраной, на случай, если сюрпризы в этой истории ещё не кончились. Охотника пришлось отправить в городскую тюрьму, потому что вывести его на адекватный диалог так и не удалось.       А Делия, попав домой, первым делом направилась в ванную, спеша смыть с себя переживания и грязь последних нескольких дней. Ардерион, ожидаемо, присоединился к ней. Эта гонка с собственными страхами ему далась нелегко, однако он уяснил, что Дель тоже не лыком шита и неплохо держится в опасных ситуациях.       Ардерион разнежился в горячей воде и лежал, откинув голову на подушку у края ванны. Делия устроилась у него на груди и пальчиком задумчиво прорисовывала следы от Рах-Аллери на его чешуе.       — Ард, а что с ними будет? — спросила она вдруг.       — С кем? — расслабленный он не сразу понял, о чём речь.       — С девчонками этими. С тенями.       — А, предстанут перед судом Совета, а там видно будет.       — Но их же не казнят? — она, похоже, всерьез обеспокоилась их судьбой.       — Не знаю. Дело серьезное, сама понимаешь.       — Они не виноваты, их самих обманули.       — По принуждению или нет, но они это сделали. Пробирались в дома, ловили сетями, применяли магию против наших граждан. Совет обязан относиться к такому серьезно, иначе вся их власть превратится в фарс. — Он поднял голову и посмотрел на нее серьезно. — Пойми, они украли у драконов их пары, возлюбленных. Некоторые, я уверен, даже попытаются убить их просто за то, что их жён трогал кто-то чужой. Ведь женщины — самое ценное, что у нас есть.       — Правда? — самодовольно улыбнулась чародейка.       — Не зазнавайся, — он легонько щёлкнул ее по носу. — Ты все равно та еще заноза в за… в сердце.       — Вот же… ящер. Я тебе это припомню, так и знай, — проговорила она, угрожающе выставив палец ему в лицо.       Ардерион ухмыльнулся и прихватил ее пальчик зубами, одновременно опустив руки на ее мягкую попку, чтобы обозначить свое нежелание снова спорить. Дель улыбнулась и приподнялась, чтобы поудобнее сесть на его бедрах. Он с удовольствием оглядел соблазнительную наготу ее тела, стекающие вниз капельки воды. Удивительно, насколько он приловчился быть аккуратным с ней, ни единой царапины, не считая тех, что неизменно появлялись на ее бедрах. Ему это не нравилось, но ничего с этим поделать он пока не мог.       — Я хочу защитить их, насколько это возможно, — снова серьезно заговорила Дель.       — У тебя будет такая возможность. Нас в любом случае вызовут в суд как пострадавших. Сможешь высказать все, что считаешь нужным.       — И меня послушают?       — Выслушают, примут во внимание, но решать все равно будут по-своему, — он говорил несколько отстраненно, потому что внимание его больше было сосредоточено на скользящей под пальцами влажной коже обожаемой супруги. Он был согласен с ней — девушек нужно защитить, но думать об этом в данный момент не хотелось.       — Я не позволю их убить, — твердо сказала Дель. По виду она уже прокручивала в уме всевозможные варианты развития событий, и думала, как и какими тайными тропами выводить девушек из-под удара, если дело повернется круто.       — Думаю, до этого не дойдет, они всё-таки предназначены кому-то, — Ардерион говорил все мягче, уже почти теряя нить разговора, потому что все более увлеченно оглаживал изгибы тела любимой. — Рушить судьбы своих же сыновей они не станут.       — Ты же поможешь мне увезти их, если им будет грозить опасность?       — Для тебя все, что угодно, — прошептал он, собирая языком капельки воды с ее шеи, и довольно заурчал, когда Дель, наконец, ответила на его поползновения. Вопрос будущего юных чародеек для них пока откладывался.       В ближайшие пару дней Совет рассматривал это дело за закрытыми дверями. Все это время Делия изводила себя переживаниями — никак не удавалось узнать хоть что-нибудь по этому делу. Навещать «подсудимых» ей не позволили. Дор-Хаан и Тонесар пропадали в Совете до самого вечера и отказывались говорить об этом. К Тор-Маасу, разумеется, не заявишься с допросом. И даже самые пронырливые журналисты ограничивались парой сухих общих фраз и разводили руками — дело затрагивало вопросы международной политики и саму связь между драконами и чародейками, поэтому все хранилось в строжайшем секрете. Единственное, что Делии удалось узнать — девушек перевезли из гостиницы в более безопасное место, подальше от тех, кто может вздумать чинить самосуд. Когда же, наконец, объявили дату открытого заседания, Делия едва ли не первая оказалась в зале Совета и с нетерпением ждала, когда приведут подсудимых. Она была готова бросить все свои силы, чтобы оправдать их.       Как и ожидалось, вся агрессия и обвинения сыпались от драконов. Их супруги же, в большинстве своем, ничего не помнили или не держали зла на юных чародеек. Они все ещё чувствовали духовную близость с ними, да и ничего плохого ведь ни с кем не сделали. А девушек вполне можно было понять. Делия, в свою очередь, рассказала все, что помнила, особенно выделив тот факт, что Сола собиралась ради нее нарушить приказ и вывезти ее в безопасное место.       — К вам, Делия-деи, есть отдельный вопрос, — заговорил Ингарис Саддэ, когда она закончила. Он смотрел на нее так пристально, будто пытался в душу заглянуть. — Вы — единственная, кого искали с зачарованным маячком. Наши «гостьи», все как одна, утверждают, что Саман Таррок особенно акцентировал внимание на важности вашей персоны. Что вы можете сказать об этом?       — Я не знаю, чего от меня хотели те, кто отдал приказ меня схватить. — Внимание главы Сената не на шутку ее насторожило. Возникло чувство, будто ее сейчас могут тоже обвинить в чем-то.       — А кто подбросил маячок, вам известно?       Делия невольно нашла взглядом Тонесара. В его взгляде читалось напряженное ожидание, и он едва заметно качнул головой из стороны в сторону. Да, она давно знала, откуда взялась та клятая шпилька. Этот вопрос Ардерион прояснил в тот же день, когда они вернулись. Они быстро нашли все концы этой истории: Камиса призналась, что подделала записку от Малирам и подбросила маячок. Кроме того, в ее комнате нашлось письмо от матери, в которое была вложена та самая шпилька. Даже мотивы золотой драконицы были более чем понятны. Она невзлюбила Делию с самого начала, видела в ней главную конкурентку и, разумеется, готова была во всем помочь своей матери — Динайе Ферхалия, которая вот уже двенадцать лет лелеяла мечту отомстить Делии за смерть Наимы. Однако Камиса — не ее мать. Она лишь исполнитель. Тем более, уже была наказана по всей строгости.       — Нет, не известно. Это мог быть кто угодно, любой прохожий. Мы в тот день не один десяток магазинов посетили, а в центре города кто только не ошивается, — она старалась говорить уверенно и надеялась, что он не почувствует лжи в ее словах. Ответ его, видимо, удовлетворил.       — Ещё вопрос: сегодня мы неоднократно слышали, что именно вас, Делия-деи, похитители особенно выделяли среди прочих жертв этого инцидента. Ранее до нас дошла информация, что вы обладаете особым даром и невероятной силой, настолько внушительной, что Федерация хотела использовать вас, как оружие ужасающей разрушительной мощи. Мы выяснили, что это было ложью, и вся диверсия была спланирована Советом Архимагов, либо кем-то из его членов. Однако мы не могли не заметить, что похитили вас последней, а вывезти из страны пытались первой. Зачем-то ведь вы понадобились Совету. Вы действительно обладаете выдающимися способностями, или эти суждения беспочвенны?       — В этой информации упоминалась Ханнаторская битва, верно? Это ложь. У меня нет никакого дара. Я думаю, что вывезти меня приказала Динайя Ферхалия, и вовсе не ради моей силы. Она скорее жаждет мести.       — Не могли бы вы рассказать подробнее?       Дель понимала, что ее слова сейчас могут в корне изменить веками устоявшиеся отношения между драконами и чародейками, что Ардерион планировал слелать это мирно, а ее история может всколыхнуть волну возмущения, ведь драконы не станут молчать, зная, что маленьких чародеек могут в любой вюмомент вот так же использовать в качестве жертвенных ягнят. Она взглянула на Ардериона, который стоял в стороне, и он кивнул в знак того, что можно говорить смело. Пусть это случится не так, он видел, но начало будет положено. Дель и сама не нашла смысла скрывать правду:       — Двенадцать лет назад, я стала причиной смерти архимага Наимы Ферхалия, в ходе Ханнаторской битвы, — четко произнесла Делия, не думая даже чувствовать себя за это виноватой. Драконы пораженно зашептались между собой, отчего ей показалось, что она сунула голову в пчелиный улей.       — Вы сражались на стороне Федерации? — уточнил Ингарис.       — Нет, мне было всего шесть лет. Я была оружием Альянса. Архимаг рискнула использовать древнее и весьма опасное заклинание «проклятого дитя». Я должна пояснить: изначально для этого заклинания использовали слабую чародейку или и вовсе человеческого ребенка — чистое душой существо. Через особую связь чародейка передавала ребенку свою силу, превращая в орудие замедленного действия. После дитя вводили в транс и направляли в стан врага, где и активировалось вложенное в него заклинание. Опасность состояла в том, чтобы вовремя разорвать связующие их нити, ведь ребенок неминуемо погибал, а это не могло не отразиться на ведущей его чародейке. Из-за этого заклинание не использовалось уже две тысячи лет, и до сих пор считается запретным. Но Наима тогда сумела убедить Совет в необходимости крайних мер.       Однако она допустила ошибку. Желая добиться большего эффекта, она выбрала сильного ребенка, меня, и связала с тринадцатью чародейками, включая ее саму. Но связь чародейки с ее драконом тем сильнее, чем больше ее магический потенциал. В решающий момент на поле боя появился Ардерион, он сумел почувствовать надвигающуюся опасность. Вся влитая в меня энергия возросла многократно, и я смогла сопротивляться, сбросить морок с сознания. Не сложно представить, что я почувствовала, найдя себя в одиночестве, окружённая армией нежити. От страха я бессознательно вытянула из архимага все оставшиеся силы и саму жизнь. Она не смогла в итоге разорвать ту самую связь.       Я должна была стать малой жертвой во имя великой победы, но выжила. Полагаю, архимаг Динайя до сих пор не может простить мне этого.       — И вы все это поняли, будучи шестилетним ребенком?       — Разумеется, нет. Память о том дне была скрыта от меня. Я узнала обо всем от супруга, увидела в его воспоминаниях. Дальше понять полную картину событий было несложно.       — Благодарю за частность, Делия-деи.       По виду Ингарис сделал для себя несколько ценных выводов и, отпустив Делию, предложил Совету проголосовать за то, считать ли «теней» виновными или вернуть им свободу. После того, что рассказала Делия, решение было вынесено почти единогласно. Драконов не могло не возмутить подобное отношение Совета Архимагов к собственным детям и будущему обоих народов, и гнев их мгновенно пал тех, кто допустил подобное. Девушки, невольно ставшие орудием бесчестных кукловодов, были оправданы в полной мере.       — Прекрасно, — подытожил Ингарис. — Обвиняемые признаются невиновными. Однако им воспрещается появляться на территории Ваасханема, кроме как в качестве супруги одного из драконов. Городская стража проводит их до портала в городе Нимберг, откуда они смогут добраться домой.       Делия заметила, как один из сенаторов, самый молодой на вид, явно напрягся, будто был не согласен с решением Совета. Он сверлил взглядом повеселевших девушек, и Дель готова была поклясться, что собирался вот-вот наброситься на них. Она толкнула Ардериона в бок и указала ему на черно-красного дракона. Им оказался Хан Солмар, глава самого враждебного к Харс клана.       Дель знала его заочно. Самый молодой в истории конхур, он всего на полсотни лет старше Ардериона, а свой пост занял, когда ему было немногим больше сотни. Ей рассказывали, что его дед, будучи на смертном одре, обделил вниманием и собственных сыновей, и старших братьев Хана, приказав последнему занять его место. Он даже упомянул в завещании самого Ингариса Саддэ с просьбой изгнать или казнить того, кто посмеет оспорить право его внука на этот пост. По слухам, Хан и сам неплохо справился, убив в поединке сначала отца, а потом и дядю. После этого никто не смел в нем сомневаться, а соседи предпочли избегать любых конфликтов с кланом Солмар.       — Господин Саддэ! — раздался знакомый голос со скамьи подсудимых. Гул голосов в зале стих и все обратили внимание на Солу. Она стояла, гордо подняв голову и глядя прямо в глаза главы Сената. — Я прошу разрешить мне остаться в Харсаддане.       Уже расслабленно болтающие между собой драконы тут же притихли, Ингарис отвлекся от бумаг, которые до этого подписывал и передавал секретарю.       — Вы что же, не хотите вернуться домой, к родным? — искренне удивился он.       — Мне некуда возвращаться, у меня никого не осталось, — слишком спокойно ответила Сола, явно усилием воли сохраняя бесстрастное выражение лица.       — Ингарис-деа! — Делия вскочила со своего места, прежде чем Ардерион успел поймать ее. — Позвольте принять ее гостьей в нашем доме. — Она перевела запоздало вопросительный взгляд на Тор-Мааса. Тот, подумав секунду, кивнул, давая свое разрешение. — Я готова поручиться за нее и взять на себя ответственность за любые ее противоправные действия, если такие будут, до тех пор, пока она не встретит предназначенного ей судьбой дракона.       Все напряжённо ждали решения главы, а Дель в это время успела заметить, что взгляд Хана Солмар стал откровенно злобным, но уже по отношению к ней. Ингарис тоже посмотрел на конхура Харс, и, получив его безмолвное согласие, позволил Делии забрать Солу с собой, и наверняка, пометил для себя позже взять с конхура Харс письменное заверение в том, что он принимает эту ответственность.       — Зря браслеты те Силу отдал, — рыкнул недовольно Ардерион, когда она вернулась на место. — Тебя и правда привязывать надо, чтоб ты на рожон не лезла. Вздумала же без разрешения к самому Саддэ обращаться, ещё и по имени.       — А что, нельзя? — Дель невольно втянула голову в плечи.       — Мы в Ваасханеме, если ты забыла, а здесь женщины тихие и покорные должны быть.       — Опозорила?       — Сделаем вид, что я это разрешил, но впредь держи себя в руках.       — Прости, — виновато потупилась она, но тут же улыбнулась, потому что рискнула не зря — Соле не придется теперь выживать в одиночку в не самом дружелюбном городе       — Что ж, это дело считаю закрытым, — объявил глава Совета. — И, пока мы все здесь, приказываю начать переговоры с Советом Архимагов по поводу недопустимости использования чародеек, в особенности несовершеннолетних, в любых операциях военного характера. Пора прекратить этот беспредел. Заседание закрыто.       Драконы, переговариваясь, потянулись к выходу, а Сола поспешила подойти к Делии:       — Зачем?       — Я видела, чем заканчивают одинокие чародейки в Харсаддане, и не позволю тебе оказаться там же, — откуда у нее такие покровительственные нотки в голосе и сама Дель вряд ли ответила бы.       — Я не хочу стеснять вас. Давно уже привыкла жить одна, — попыталась отказаться Сола.       — Стеснять? Брось. У клана Харс замок занимает полгоры, там можно неделю гулять и никого не встретить. Так что не выдумывай. Идём, — она взяла девушку под руку, взглянула на большие часы над креслами членов Сената, и отметила про себя, что Киза, должно быть, заждалась уже их к обеду.       В холле здания Совета было не протолкнуться. Драконы расходились по своим делам. Стража изо всех сил ограждала юных чародеек от галдящих со всех сторон журналистов, которым кровь из носу хотелось получить комментарии именно от виновниц недавнего переполоха. В общем мерном шуме вдруг резко выделился возмущенный крик за спиной и быстрые шаги.       — Харс! — расталкивая всех вокруг, к ним почти бежал Хан Солмар. — Отдай ее мне!       Ардериону потребовалось меньше секунды, чтобы оскалиться и закрыть собой девушек. В ладонях Дель затрещала магия. К Хану со всех сторон потянулись руки, чтобы не допустить конфликта. За гулом голосов, убеждавших, что месть девчонке не стоит репутации, да не так уж она и виновата, никто не слушал главу Солмар. Он тщетно пытался что-то говорить и продолжал яростно рваться вперёд. Шум в холле стих, только когда в нем появились сенаторы во главе с Ингарисом.       — Решение Совета для тебя пустой звук, Хан? — грозно зарычал Саддэ, напирая на молодого коллегу. — Что тебе даст смерть этой девушки, неужели обида твоего клана так велика?       — Я не собирался ее убивать! — раздражённо выкрикнул дракон, стряхивая с себя чужие руки. — Она моя! Нареченная. — Его взгляд остановился на Соле и все присутствующие мгновенно повернулись к ней.       Чародейка испуганно оглядывалась по сторонам и решительно ничего не понимала. Впервые за все время знакомства Дель увидела в ее глазах слезы. Девушка столько пережила за эти несколько дней, что эта новость стала последней в чаше ее душевного равновесия, стойкость ее дала трещину.       — Это правда? — повернулся Ингарис к ней. — Ты чувствуешь его?       — Я… Я не знаю… — она прикрыла глаза в попытке успокоиться, но это было выше ее сил. Соленые капельки, сорвавшись с ресниц, покатились по щекам.       Хан, в безотчетном желании утешить свою пару шагнул к ней, но Сола отпрянула от неожиданности. Его будто подменили.       — Не бойся меня, только не ты, — почти нежно прошептал он. Хотел было протянуть к ней руку, но Сола отступила в сторону и прижалась к Делии. — Сола…       — Прости. Я не могу… Это слишком, — лепетала она сбивчиво. — Слишком много всего. Дай мне… немного времени. Просто прийти в себя, понять.       — Сколько? — тут же ощетинился Хан.       — Не знаю. Недели две…       — Семь дней, — безапелляционно рыкнул он.       Торговаться Сола просто не смогла бы:       — Хорошо. Я постараюсь, — она вцепилась в Делию и потянула к выходу так, будто ей не хватало воздуха. Хотелось поскорее убраться подальше от любопытных глаз.       Ардерион было шагнул за ними, но Хан грубо схватил его за руку:       — Если хоть один волос… — зарычал он, но тот его перебил.       — В моем доме ей ничего не грозит, — с нажимом произнес Ард.       Хан резко перехватил его руку так, чтобы их предплечья соприкоснулись:       — Поклянись.       Окружающие замерли и только журналисты продолжали слепить вспышками камер — священная клятва между представителями враждующих кланов — событие достойное первой полосы.       — Клянусь, что, пока она гостья в моем доме, я не причиню вреда твоей нареченной и не попытаюсь через нее навредить клану Солмар каким бы то ни было способом. А ты взамен сдержишь данное ей слово.       — Клянусь, что не попытаюсь забрать свою нареченную раньше, чем через семь дней от этого момента. И за это время не нанесу никакого вреда клану Харс, — отчеканил в ответ Хан, прожигая оппонента взглядом.       — Ингарис-деа, окажите нам честь, — так же пристально глядя в глаза главе Солмар, попросил Ардерион.       Саддэ подошёл ближе, на ходу вынимая из-за пояса зачарованный церемониальный нож, который служил для драконов символом власти. Он провел остриём вокруг сцепленных предплечий, оставляя на чешуе четкую горящую огнем линию — свидетельство данной клятвы. Заклинание въелось в саму плоть, но драконы ничем не выдали, что это доставляет немалую боль. Они расцепили руки, ещё раз одарили друг друга злобными взглядами и разошлись.       Солу ещё долго трясло от нервного напряжения, поэтому ее провели в одну из самых уютных комнат замка и оставили в покое.       Новый день одарил Делию энтузиазмом. Она выбрала из своего шкафа несколько платьев для Солы, потому что та до сих пор ходила в черном неброском костюме тени, который одним своим видом нагонял уныние. Она шла коридорами замка, тихо напевая и предвкушая приятный, в кои то веки, поход по магазинам за обновками для гостьи. Дель уже хотела постучать в комнату Солы, но дверь распахнулась, и оттуда вышел Сил. Голем чинно поклонился и отправился по своим делам.       — С добрым утром! — заглянула Дель в комнату, озаряя ее приветливой улыбкой.       Сола стояла около пирамидки из нескольких объемных коробок, перевязанных шелковой лентой, и задумчиво крутила в руках небольшую карточку. Вид у нее был неважный: синяки под глазами, бледные щеки и усталый взгляд явно говорили, что девушка едва ли спала этой ночью.       — С добрым, — машинально ответила она.       — Что это? — спросила Дель, с интересом разглядывая горку сложенных друг на друга подарков, судя по узорчатой упаковочной бумаге.       — Не знаю. Ваш дворецкий только что принес. Ты знаешь драконий? — она протянула карточку Делии.       На открытке размашистыми штрихами было выведено одно слово: «Хан», рядом красовалась чернильная печать с символом клана Солмар.       — Это от Хана. Здесь только имя.       — И что мне с этим делать? — ее тон можно было бы счесть равнодушным, но Дель понимала, что это защитная реакция, чтобы не кануть снова в вихрь опустошающих эмоций.       — Заглянуть, что внутри? Судя по розовому банту, там что-то приятное, — Дель улыбнулась в попытке хоть немного поделиться своим ясным настроением.       — Я не хочу.       — Эй, это же всего лишь подарок, не понравится — вернёшь.       — С чего бы это ему присылать мне подарки? — раздражённо спросила Сола. — Он не знает меня, я для него никто и… мне нечего дать взамен.       — Сола, он — твой дракон. — Дель не придумала ничего лучше, чем напомнить о безусловной связи предназначенной пары, как учили в Академии, хоть и понимала, что, едва получив свободу, ей сложно было вдруг осознать, что она кому-то принадлежит. — Не думаю, что ему нужно что-либо кроме тебя самой.       Младшая чародейка сделала несколько шагов по комнате, будто не могла найти себе места, и села на край кровати, уронив руки на колени:       — Это все странно так. Я же знала, что меня это ждёт, нас ведь с детства готовили к такому. А теперь вот оно, прямо передо мной, и я не знаю, как это принять. Знаешь, после смерти родителей я какое-то время жила в Шиндане, среди людей, работала, где придется, выживала, в общем. Так вот люди так запросто не женятся. Они долго знакомятся, присматриваются, им ведь свыше никто не указывает с кем быть. И это кажется… правильнее, что ли. Мне почему-то сложно смириться с тем, что вот он, моя судьба, и другого выбора у меня нет.       — А ты уверенна, что тебе нужен этот «другой выбор»?       — Честно? Не знаю, — покачала головой Сола, задумчиво поджимая губы.       — В любом случае, вот он, твой шанс присмотреться, — Дель широким жестом указала на коробки. — Ещё я могу поговорить с Ардом, чтобы вы могли хоть пару раз встретиться. Хан поклялся не забирать тебя из замка, но он ведь может прийти сюда. У тебя уникальный случай, между прочим. Мало кому из чародеек посчастливилось познакомиться с драконом до свадьбы, и чтоб он ещё и лояльность проявил, дал время свыкнуться.       Сола глубоко вздохнула, будто собиралась с силами, и, развязав пышный бант, переставила на кровать самую маленькую из коробок. Под упаковочной бумагой оказался резной сундучок доверху набитый драгоценностями. Увесистую горку украшений венчала небольшая бархатная коробочка. Сола открыла ее и аккуратно подняла перед собой ожерелье из алмазных бусин на золотой нити, с выплетенным из них символом Солмар в центре.       — Мама моя магия… — Дель уронила челюсть.       — Это что-то особенное? Что это значит? — в голосе Солы послышалась настороженность.       — Помимо того, что это полкилограмма алмазов? Чтобы ты понимала, мой муж управляет третью производства золота и камней в стране, но у меня такого нет. Во-первых, одно это ожерелье стоит целое состояние, а во-вторых… у драконов есть правило: став женой одного из них, ты должна всегда носить на себе символ клана. Как показатель статуса. Хан, похоже, хочет сказать, что уже сейчас считает тебя женой и предлагает показать это всем, ты — новая матерь клана. Ты понимаешь? Именно часть клана. Он вряд ли даст тебе шанс обратить его.       — Я и не собираюсь этого делать. — Сола вернула ожерелье в коробку и захлопнула крышку. — Не хочу возвращаться, ещё и его привести под власть архимагов. — Сола задумчиво погладила обтянутый бархатом футляр. — Совет… они ведь бросили нас. Торка выкупили, ты знала? А нас, как мусор… — гадливое выражение посетило ее лицо, и она подняла взгляд на Делию. — Представь, если бы нам удалось вывезти тебя и других дракониц. Мы бы никогда уже от этого не отмылись. Но они толкнули нас на это, а потом оставили самостоятельно разбираться с последствиями. Там мне делать нечего. Вот только и здесь я… ничего не чувствую. Нам рассказывали, помнишь? «Встретив своего дракона, вы обретёте истинное счастье. Жизнь тут же обретет свой высший смысл». А у меня — ничего.       — Да нам много чего рассказывали… — Дель с пониманием улыбнулась, присела на край кровати рядом с ней и вспомнила свое разочарование, когда поняла, что мир не такой, каким его рисовали для них. — Все эти сказки, любовные романы, которые читаешь тайком и представляешь, что у тебя будет так же. Чушь. Я здесь месяц жила, как не пойми кто. Мы с Ардом только и делали, что грызлись — не очень похоже на вселенское счастье, верно? Тут я как нельзя ясно увидела, что ничего не случается по щелчку пальцев. Нам потребовалось время, чтобы понять друг друга. И уже сейчас мне кажется, что предназначение богов — это всего лишь компас. Оно помогает найти того, кто тебе подходит и только. Остальное приходится делать самостоятельно — строить отношения, находить точки соприкосновения, добиваться того самого счастья.       Сола, вроде бы, почувствовала себя лучше, узнав, что ее эмоции не такие уж и неправильные. По крайней мере, у одной чародейки было нечто похожее. В остальных коробках обнаружился целый гардероб из лучших образчиков швейного мастерства, которые могли предложить магазины с Аллеи Фонтанов. Делия бегло просмотрела ярлычки мастеров: Иллиналь Лист, Аланиэль Нари, Сарин Зафали, Хинал Джамид — не абы-что выбирал. Хан, очевидно, решил сделать все, чтобы не задолжать Ардериону ни медяка, поэтому скупил чуть не половину лучших магазинов города.       Сола без особого интереса вынимала наряды из коробки и бросала в кучу на кровати. Ни тонкие шелка, ни золотое тиснение, ни искусная вышивка не могли отвлечь ее от мятущихся мыслей, ее беспокоило сейчас совсем другое:       — Я чувствую связь с ним, правда, — говорила она между делом. — Я всю ночь об этом думала, и теперь мне кажется, что, не будь его в зале суда, я не дерзнула бы просить у господина Саддэ. Во мне тогда будто сила какая-то проснулась. Но мне от этого скорее страшно, чем… — она нервно сжала в руках очередное платье. — Он так смотрел на меня вчера, будто сожрать хочет.       — О, он хочет, поверь мне, — хохотнула Делия. — Не сожрать, правда, а…       — Дель! — Сола мигом вспыхнула.       — Что? Он ждал тебя две сотни лет. Дал тебе целую неделю, чтобы осознать свой новый статус. Думаешь, после этого он ещё хоть сколько-нибудь времени захочет потратить на ухаживания? Я не знакома с ним лично, но могу с уверенностью сказать: писать любовные стихи и петь серенады под окном он не станет — драконы так просто не умеют.       — И что? Вот так сразу все?       — Ну, на обряд много времени не нужно, — стала рассуждать Дель, машинально вынимая из коробки новые наряды и, мельком взглянув, перекладывая их на кровать. — Порталы, правда, сейчас зарыты, к озеру придется лететь так. Это займет не больше дня. Обратишься и «добро пожаловать домой»! Дальше по ситуации.       — А без этого обращения никак? Жаль было бы терять все, ради чего училась столько лет, — она раскрыла ладонь и на ней замелькали одна за другой печати заклинаний, которыми она успела овладеть.       — Боюсь, что никак.       — Говорит мне та, которая умудрилась остаться собой. Как тебе это удалось?       — Не думаю, что с Ханом это получится. Понимаешь, у нас так вышло, что мы столкнулись интересами. Он хотел стать чародеем, а я хотела крылья. И вот, что из этого вышло. Но… — Дель сомневалась, стоит ли говорить, но решилась поделиться хоть с кем-то. Она подняла подол платья, чтобы обнажить бедро, покрытое с внешней стороны голубовато-белой чешуей. — С нами происходит что-то странное. Я постепенно обращаюсь. И Ард тоже. Перерыла уже всю библиотеку, такого раньше не бывало. И я представить не могу, во что это выльется.       Сола забыла о платьях и серьезно задумалась.       — Постой. А что если… Когда над вами провели обряд?       — Почти полгода назад, — нахмурилась Дель, не понимая, к чему она клонит.       — А вот это появилось?       — Не больше месяца…       — Но заклинание озера не из тех, что действуют так долго. Неделю, не больше.       — Я этого не знала, — удивилась Дель. — Об этом разве рассказывали в Академии?       — Нет. Я из секции Древней истории книги таскала, и в одной из них описывались разные исследования по теории магии. У Рисанны Крисо, по-моему, была своя классификация заклинаний. Оттуда и запомнила. И вот я подумала, если нам лгали в одном, может и здесь так же? Что если обряд на самом деле не нужен? — она зашагала по комнате, продолжая размышлять. — Нам с детства твердили, что драконы чуть ли не враги, но Гнев Богов и выживание нашего рода вынуждают идти на соглашение с ними. Вспомнить любую сказку: дракон похищает чародейку, чтобы украсть ее силу, в итоге погибает или обращается чародеем. В Академии напутствовали драться за свою сущность до последнего, вынудить его подчиниться. Нас учили бороться с теми, с кем заключаем союз, со всеми этими родством душ и беспредельным счастьем. Это же бред. Драконы и чародейки столетиями подавляли друг друга, но как можно искренне любить того, кто тебя сломал?       Делия вдруг вспомнила тот разговор с отцом, ночью у камина. Манхарей всегда выглядел счастливым, с нежностью относился к жене, обожал дочь, и сомневаться в его искренности было невозможно. Но в тот вечер перед Делией приоткрылась и другая сторона его души, только она была ещё слишком наивна и занята своими переживаниями, чтобы заметить — он тосковал по крыльям. Его угнетало не отношение к нему отца, не разлука с семьёй, а боль этой утраты. Дель вспомнила свой брачный обряд:       — Что-то в этом есть. Смотри, магия озера вынуждает драться. Из меня тогда сила чуть не хлынула сама по себе. Думаю, Ард тоже чувствовал что-то подобное, но мы сдержались, разбили саму суть обряда. Поэтому он и не сработал. А меняться стали только когда нашли общий язык. Как я не догадалась сразу? Ведь Горнан тогда в храме уже дал подсказку. Он сказал: «Вы изменитесь, оба. Прежним не останется ни один». Я решила, что он про душевное состояние говорил, но ведь внешность…       — Отражение внутренней гармонии, — закончила за нее Сола.       — Боги, это же меняет просто все! — Дель схватилась за голову. — Понимаешь? Они всю жизнь внушают нам, что мы разные, что нужно доказать свое главенство. Разделили нас, запретили видеться до самой свадьбы, ещё и создали обряд, который вынуждает одного подчиниться другому. Чтобы все оставалось как есть. А на самом деле решать это нужно вместе. Не ломать его под свои желания, а позволить измениться по собственной воле или остаться прежним.       — Это хорошо на словах, но дальше что? Если каждый останется при своем, как с этим жить? Какими будут дети, да и откуда им будет взяться? Невозможно же спать с драконом во всех… смыслах.       — Вообще-то… — Дель развела руками, указывая на себя. — Можно.       Сола от удивления даже рот раскрыла:       — В смысле вы с Ардерионом… вот такие как есть? Немыслимо… У меня сейчас голова лопнет. Это слишком, просто слишком. — Она металась по комнате, будто птичка в клетке, и вдруг взглянула на Делию с чисто девичьим любопытством. — А каково это?       Делия многозначительно улыбнулась, понимая, что мнение Солы стремительно меняется. То, о чем она раньше и подумать не могла, теперь не кажется ей таким уж недопустимым.       — Сложно описать, но, знаешь, при всех различиях, нет чувства, что это неправильно. Ты просто хочешь быть с ним, остальное теряет значение.       Сола замерла, взвешивая в уме все услышанное. Она уже толком не могла сказать, как ко всему этому относится. Таал у двери вдруг оживилась, достала из передника блокнот и быстро черкнула на бумаге: «Кто не спустится к завтраку сейчас же, останется голодным!»       — Киза, — улыбнулась Дель. — Идём, иначе и правда голодать заставит.       — А кто это? Мама Ардериона? — отвлеклась от своих мыслей Сола.       — Хуже — бабушка, — Дель скорчила страшное лицо, чем заставила девушку, наконец, улыбнуться.       — Тогда нужно бежать, — подыграла она.       Чародейки наскоро выбрали из груды подаренных Ханом платьев одно, более или менее закрытое, потому что Сола до сих пор была в домашнем халате. Остальное велели таал развесить в шкафу.       Бежевый шелк мягко лег по фигуре Солы. Она скептически посмотрела на глубокий вырез на спине, но летняя жара понемногу набирала силу, поэтому сочла такой фасон допустимым. Девушки почти бегом спустились на первый этаж и, на ходу обсуждая драконьи предпочтения в одежде, впорхнули в столовую.       — И вот представь: весь клан — штук двести драконов, эльфов и магов, и я: едва прикрытая грудь и юбка на самых бедрах. Все равно, что… го-ла-я, — последнее Дель от удивления произнесла по слогам, а Сола от неожиданности остановилась так резко, что чуть не упала — посреди столовой, сверля взглядом Ардериона, стоял Хан Солмар.       Сола попыталась малодушно сбежать, пока он не увидел, но Дель удержала ее на месте.       — Хан-деа, с добрым утром, — немного наигранно, но все же достаточно приветливо улыбнулась Делия, и отвесила приличествующий ситуации поклон.       Хан кивнул в ответ и повернулся к своей нареченной:       — Нам нужно поговорить, — рыкнул он без предисловий.       Пока Сола, как рыбка, хватала ртом воздух, в столовой появилась Киза. В сопровождении таал, нагруженных полными подносами.       — Никаких разговоров! Завтрак стынет, — приказным тоном заявила она.       — Это же Хан Солмар, — почти беззвучно зашипела Дель, чтобы вовремя остановить ее.       — И что? Ему теперь голодным оставаться? — ничуть не смутилась драконица. — Давайте, давайте, все за стол. Разговорами сыт не будешь.       Ардерион заметно напрягся, хотя, казалось, куда уж больше. Дель пристально следила за ним, чтобы не дать вспылить — это шаткое перемирие между кланами сейчас было важно как никогда. Хан вовремя сумел разрядить обстановку:       — Вынужден отказаться, госпожа, — ответил он с лёгким поклоном. Опытный взгляд сразу отметил и ее возраст, и принадлежность к клану Харс. — Я уже завтракал. Обещаю, что задержку Солу всего на пару минут, нельзя, чтоб она осталась голодной. Мы можем где-нибудь поговорить наедине? — повернулся он к Делии, почувствовав некую тень поддержки с ее стороны.       — У нас вон там сад есть, небольшой, — Дель указала на распахнутую за лёгкими занавесками дверь. Сад был действительно маленький, потому что здесь склон горы был довольно крутым, и пространства до края скалы хватило только на маленькую террасу у самой двери, фонтанчик, пару скамеек и с десяток деревьев по краю уступа. Однако уединиться там или поужинать летним вечером было очень приятно.       — Благодарю, — ответил Хан и протянул руку своей невесте.       Сола испуганно посмотрела на Делию, будто та только что отдала ее на растерзание дикому зверю. Потом собралась с духом и опустила руку на его горячую ладонь.       — Ничего себе, — тихо выдохнула Дель, когда они вышли. — Тут такая атмосфера напряжённая, хоть топор вешай. Мне показалось, что вы двое готовы уже загрызть друг друга.       — Тебе не показалось, — Ардерион самую малость расслабился и посмотрел, наконец, на супругу. — А ты чего возбужденная такая? Пакость придумала?       Дель демонстративно закатила глаза:       — Представь себе, нет. Но… У нас с Солой есть одна теория… — начала она вкрадчиво.       — Стоп. Это не превратит мой дом в руины? — зная Делию, на всякий случай уточнил Ард.       — Не-ет, — она и сама на миг задумалась. — Не должно…       — Тогда я слушаю.       Сола следовала за своим драконом, теряясь в догадках, о чем вообще с ним говорить. Хан отпустил ее руку и сделал ещё несколько шагов около мраморной чаши фонтана, чтобы собраться с мыслями и сбросить немного напряжение от короткого общения с Ардерионом. Мирно находиться на ограниченном пятачке пространства им было невероятно сложно. И его совсем не радовало, что пришлось пойти на соглашение с Харс. Не то, чтобы их кланы находились в состоянии войны, но давняя вражда с рождения была частью их сознания, и бороться с этим было практически невозможно. Пока он думал, Сола невольно рассматривала его черный с переходами в алый покров. Против нее дракон казался огромным, и, памятуя сегодняшний разговор с Делией, она не смогла отогнать от себя смущающие мысли. Вместе с этим ей вспомнилось, с каким удовольствием Делия целовала Ардериона тогда в лесу, это выглядело искренне. Представить себя на ее месте пока было сложно.       — Тебя не обижали? — заговорил, наконец, Хан.       — Нет, — встрепенулись Сола. — Разве у них есть для этого повод?       — И не один. Тебе передали то, что я прислал?       — Как видишь, — она крутнулась вокруг своей оси, чтобы показать это. Хан на секунду перестал дышать. Вид ее изящной спины в глубоком вырезе совсем не помогал держать себя в руках. — Спасибо большое, не стоило так много…       — Это мне решать. Но ты не надела… — он осекся, потому что забыл, как это называется на общем языке, — «расма», это… на шею…       — Ты про алмазное ожерелье? — догадалась она.       — Да, алмазы.       — Я его и в руках-то держать боюсь, — честно призналась девушка, — не то, что носить каждый день. Слишком роскошное.       Хан нахмурился, по-видимому, рассудил, что она права, а потом молча снял с шеи собственный медальон, и шагнул к Соле. Она усилием воли заставила себя не дёргаться, хоть и очень хотелось отступить назад — вид приближающегося огромного зверя с острыми когтями и шипами на теле откровенно настораживал. Цепочка оказалась слишком длинной для тонкой девичьей шеи, поэтому пришлось закрепить застёжку прямо к одному из звеньев, укоротив ее тем самым чуть ли не вдвое. Остаток цепи лег вдоль ее позвоночника, достав почти до талии. Тяжёлый медальон, размером с ладонь Солы опустился в вырез платья, и она кожей почувствовала, что он почти горячий, нагретый от тела дракона.       — Никогда не снимай, — коротко велел Хан, и Сола кивнула, смущённо глядя в землю, будто провинившийся ребенок.       Она ожидала, что он отойдет, но Хан будто прирос к земле, не в силах снова увеличить расстояние между ними. В нем все больше нарастало желание прижать ее к себе, забрать из вражеского дома и увидеть, наконец, в ее глазах хоть что-нибудь кроме страха, но он понимал, что от этого станет только хуже, где-то на подсознании чувствовал насколько тяжело сейчас его паре принять обрушившуюся на нее реальность.       Хан позволил себе лишь осторожно коснуться ее щеки, и тут же убрал руку, потому что Сола вздрогнула, не сумев в этот раз сдержаться.       — Ты боишься меня, — безрадостно констатировал он, и Сола, почувствовав вдруг боль в его голосе, впервые осмелилась встретиться с ним взглядом. Ярко-красные радужки в обрамлении темной рельефной кожи и шипованых надбровных дуг наводили на мысли о монстрах из преисподней, какими их описывали старые сказки. Но в этом «монстре» чувствовалось что-то близкое. Захотелось почему-то довериться.       — Нет. Не боюсь. Просто… — она сама отошла от него, давая простор собственным мыслям, сделала несколько шагов вглубь сада. — После смерти родителей я осталась одна, ни с чем. Меня будто бросили в реку и велели: «Плыви», не спросив, умею я, смогу ли. И я, кажется, даже научилась немного, а потом попала в Ваасханем, и река моя превратилась в бурный поток, что так и грозит швырнуть на острые камни. И я не знаю, что с этим делать. Я просто захлебываюсь. Понимаешь? — Договорив, Сола обернулась и вновь столкнулась со взглядом странно притягательных алых глаз в шаге от себя. Он понимал, возможно, лучше, чем кто бы то ни было.       — Ты больше не одна, — тихо произнес Хан и, взяв ее руку, приложил ладонью к своей груди. Даже сквозь жесткие пластины Сола почувствовала, как часто бьётся его сердце. — Я стану для тебя твердым надёжным берегом, на который ты сможешь ступить без страха.       Сола даже захотела в это поверить. За его суровой внешностью она почувствовала что-то до боли близкое — одиночество, которое грызло саму Солу изнутри уже не первый год. Он нуждался в ней, и она уже знала, что нуждается в нем не меньше.       Их отвлек шум из столовой, напомнив, где они находятся, и нежный момент оказался разбит. Хан отпустил руку своей чародейки и отступил на почтительное расстояние.       — В моем замке уже все готовят к Рах-Аллери, — в его голос вернулась деловая холодность. — Порталы закрыты, так что до Священного озера в Кастаре не добраться, но в Намисе, сразу за Темными горами, есть небольшой храм, где для нас проведут ваш магический обряд.       — Озеро может и не понадобится, — Сола нервно теребила простое колечко на пальце, подарок отца на пятнадцатый день рождения, единственное, что осталось ей от семьи. — А тебе очень важно, чтобы я изменилась?       — Мне все равно как ты выглядишь. Но в драконьей шкуре тебе будет… комфортнее, — он сразу понял, к чему она клонит, в высших кругах довольно бурно зимой обсуждали небывалый случай с женой Ардериона Харс. — Будь я каким-нибудь пятым внуком третьей ветви, можно было бы обойтись без церемоний, но я — Конхур, глава клана. Мне не простят слабости перед женщиной. Без Рах-Аллери тебя не признают матерью клана, а этот обряд не для такой нежной кожи. Или ты знаешь иной способ обратиться?       Сола не поняла, как свадебный обряд может не подходить ее коже, но эта мысль отошла на второй план.       — Возможно. Я пока не уверена. Нужно… ты не мог бы приходить ко мне сюда до свадьбы?       — Мне… не рады в этом доме, — чуть подумав, ответил Хан, невольно оглянувшись на дверь, за которой находился его главный конкурент.       — Тоже не без повода? — понимающе улыбнулась Сола.       — Не без него.       — Я попробую договориться.       — … чтобы убедиться, что это работает, нужно устроить так, чтобы они могли видеться всю эту неделю, только и всего, — почти кричала Делия, одновременно направляя звуковой щит на дверь в сад, чтобы там их не было слышно. За ее спиной таал спокойно сметала в совок осколки тарелки брошенной драконом минуту назад — предложение он встретил без энтузиазма.       — В моем доме! — ничуть не сдерживал злости Ардерион. — Ты просишь меня позволить Хану Солмар каждый день ошиваться в моем доме!       — Ты сам взял с него клятву, что он Солу отсюда не заберёт.       — Делия… — терпение его было на пределе. — Твою теорию можно проверить на нас с тобой, а они пусть разбираются после свадьбы.       — Он не женится на ней без обряда, нужно успеть доказать, что он не нужен. Пойми, с ними эксперимент будет чистым.       — Эти твои эксперименты знаешь где уже у меня?       Ардерион не успел договорить, потому что из сада послышались шаги, и в комнату вернулись Сола и Хан. Последний быстро откланяться, напоследок нежно сжал ручку своей невесты и ушел, прекрасно понимая, что сейчас Ардерион на взводе и его может спровоцировать любой взгляд или жест, а это перечеркнет едва появившуюся возможность хоть раз увидеть ее снова до свадьбы.       Делии потребовалось немало усилий, чтобы уговорить мужа. В ход шло все от нежности до применения магии. В итоге, под угрозой возобновления самых жестоких издевательств над внешностью, Ардерион сдался — ему совсем не хотелось снова обрасти шерстью или ещё чего похуже.       В следующий его визит Киза всё-таки надавила авторитетом и усадила Хана завтракать со всеми. Потом она поделилась с Делией, что так же делала, случись Арду повздорить со старшим братом — заставляла их делать что-нибудь вместе. Ардерион, скрипя зубами, терпел присутствие врага на своей территории, но спорить с Кизой было бы сложнее. Хан благоразумно старался не делать резких движений и быть предельно вежливым. Едва закончив завтрак, он увлек Солу в сад, чтобы не нервировать лишний раз хозяина дома. На третий раз лёд между драконами начал подтаивать, они даже обменялись парой фраз о текущем положении на рынке — чрезвычайное положение сказывалось неприятно, спроса на продукцию не было, цены летели вниз, внешний рынок и вовсе оказался пока недосягаем. Не то, чтобы кланам грозило разорение, но такая динамика не радовала. Одно хорошо — ситуация, в которой оказались все, странным образом сблизила их, несмотря на давние разногласия.       А вот в общении с Солой дело шло гораздо живее. Делия исподтишка наблюдала за ними из окна на втором этаже. Хан и Сола на удивление быстро нашли общий язык. Даже сидя молча за столом, они то и дело обменивались многозначительными взглядами. Сола неизменно смущалась и прятала улыбку. Притяжение между ней и Ханом чувствовалось все больше. Делия с умилением наблюдала, как они общаются, когда остаются наедине. Дракон, соблюдая уговор, старался не проявлять авторитарности, подбирался к своей паре крайне осторожно. Он то и дело, как бы невзначай, брал ее за руку, касался плеча, позволял ей рассмотреть, потрогать себя. Смешно было осознавать, что чародейки за всю жизнь до свадьбы ни разу не видели драконов вблизи. И только получив в свое распоряжение одного из них, имели возможность исследовать его, как диковинного зверя. Хан, вопреки своей природе, проявлял удивительную покорность и становился до странного уютным рядом с Солой. Делии однажды захотелось даже запечатлеть в памяти то, как доверчиво Хан положил голову на колени Солы, устроившись около нее на траве, пока она читала ему понравившиеся отрывки из книги, ласково поглаживая его жёсткую коротко стриженую гриву. За каких-то три дня они достигли понимания, на которое у Делии с Ардерионом ушло несколько месяцев. Было ли дело в них самих или в том, что теория их была верна, оставалось пока неясно.       Новое утро снова подарило Делии отличное настроение. Не до конца ещё проснувшись и не открывая глаз, она привычно потянулась к Арду за порцией утренней сонной нежности. Улыбнулась, нащупав в полудрёме его рога, жёсткие волосы, он сонно замычал и пошевелился от ее прикосновения. Дель скользнула рукой на его затылок и подалась вперёд, чтобы поцеловать, но вместо привычной жёсткой кожи наткнулась на мягкие теплые губы. Сон, как рукой сняло. Она распахнула глаза и тут же отпрянула в противоположный угол кровати.       — Какого зерра? Ард! Ард, чтоб тебя! — она испуганно смотрела на совершенно человеческое лицо, неизвестно как оказавшегося в ее постели мужчины. — Ард! — уже почти в панике взвизгнула она. И вторженец в кровати недовольно поморщился, приоткрыл глаза, и тут же зажмурился от солнечного света.       — Ты чего орешь-то? Я же прямо перед тобой.       — Ард? — она опасливо подползла ближе и сама не заметила, как совсем по-звериному принюхалась. Знакомый, ни с чем несравнимый запах любимого дракона подтвердил, что он не врёт, и это привело ее в ещё большее замешательство.       — Ты за ночь забыла, как я выгляжу?       — Вот так ты в жизни не выглядел.       — Чего? — он резко стряхнул с себя сон и поднял голову от подушки.       — Сам посмотри.       Ард взглянул на нее скептически, оценивая, врёт ради смеха или и правда что-то не так. Он неохотно выбрался из кровати и подошёл к зеркалу, да так и замер перед ним с открытым ртом.       — Ты опять мне подсыпала чего-то? — первая мысль была вполне логичной, учитывая, что такое уже бывало.       — Делать мне больше нечего… — изобразила обиду Дель.       — Значит это… по-настоящему? — он пораженно смотрел на себя, осторожно ощупывая свое, совершенно незнакомое лицо. В овале ещё угадывались черты драконьей морды, грубоватые точёные скулы, прямой нос, узкий подбородок, золотистые глаза. Ардерион никогда не представлял, как будет выглядеть после обращения, тем интереснее было рассматривать и ощупывать красиво очерченные тонкие губы, чуть впалые щеки, за которыми ещё скрывались родные острые клыки. Рога остались на месте с тонкой линией чешуи вокруг них и по линии роста волос, но вот шипы исчезли почти все, только несколько из них расходились от переносицы, переходя в густые брови. Он отодвинул растрепавшиеся за ночь волосы и с любопытством ощупал розовые, чуть заострённые сверху уши. Чего-чего, а такого у него точно никогда не было. Что интересно, руки, ноги и хвост остались на месте. Покров чешуи ещё немного поредел на его теле, но к этому он уже привык.       — Что ж, твоя теория, похоже, работает, — сказал он Делии и улыбнулся своему отражению — получилось жутковато. Он попробовал ещё несколько раз, пока улыбка не стала более правдоподобной. Новым лицом управлять было не так уж просто. Ард ещё немного покрутился у зеркала, несколько раз нахмурился, пошевелил челюстью и губами, привыкая к ощущениям. Оценил себя с разных ракурсов. И повернулся к все ещё ошарашенной Делии.       — Нравится?       — Пока не знаю… — Дель не могла отделаться от мысли, что сама дала Ардериону ключ к победе в их противостоянии. Ведь вот он, почти обратившийся, осталось только хвост с рогами отбросить. А у нее за все время только пара пятен чешуи на коже появилась.       — Что, совсем разочарована? — он подошёл ближе. — По-моему, вышло неплохо. Какими там у вас красавцев рисуют? Есть сходства? Эй, а что у тебя с глазами?       — Что? — Дель поспешила спрыгнуть с кровати, запуталась в простыне и шлёпнулась на пол. Оттуда послышалась негромкая брань на эльфийском.       — Ты там цела? — Ард поспешил обойти кровать, чтобы помочь ей и замер, подняв удивлённо свои новые брови. — А вот это уже о-очень интересно.       Дель кое-как выпуталась из ткани и вперилась в него непонимающим взглядом. Потом взглянула на себя и совсем потеряла связь с реальностью — вместо тонких изящных ножек с розовыми пальчиками от ее коленей росли покрытые чешуей четырехпалые драконьи лапы. А рядом с ними вытянулся тонкий гибкий хвост. Ардерион присел рядом и взял его в ладонь. Кончик хвоста, будто сам по себе обвил его руку. И Делия затаила дыхание, потому что почувствовала это прикосновение, но это никак не хотело укладываться в ее мироощущение.       — Мама моя магия… — пораженно прошептала она, не до конца ещё веря, что это все ей не снится.       Дель попыталась подняться, но получилось это только с поддержкой Ардериона. Было до жути странно и непривычно. То и дело хотелось опуститься на пятки, но строение вытянутой теперь стопы не позволяло.       — Как вы на этом ходите вообще? — бубнила Дель, пытаясь держать равновесие, но все равно заваливалась на стоящего рядом мужа.       — Расслабься, — успокаивал Ард. — Это же почти как эти ваши каблуки.       — В обуви есть опора под пяткой, а здесь такого не предусмотрено, — чародейка ворчала, как старая бабка. И куда только делось все радужное настроение?       — Просто встань на цыпочки. Чуть мягче спину сделай и не напрягай плечи, ты же не по углям ходишь. — Она закатила глаза, но выполнила, что он сказал.       — Хорошо, теперь балансируйся хвостом.       Дель попробовала пошевелить новой частью тела, вышло резковато, и небольшая ваза с прикроватной тумбочки со звоном разлетелась по полу. Она обернулась на звук и хвостом нечаянно хлестнула Ардериона по ноге.       — Ой, прости, — снова крутнулась и сбила светильник с абажуром.       — Эй, эй, успокойся, расслабь его, — Ард прижал ее к себе за талию и скользнул рукой вниз к основанию хвоста, будто хотел пригладить вздыбившуюся шерсть. Делию заметно тряхнуло. — О, чувствительная… — улыбнулся дракон и снова погладил ее, прижимаясь ближе. Дель ощутимо повело от возбуждения.       — Не делай так… — хныкнула она, ещё больше подставляясь под ласковые касания.       — Уверена? — другой рукой он приподнял ее подбородок. — Ну-ка, как ты это делала? — Он склонился ближе и осторожно коснулся губами ее губ.       Дель тихо хихикнула, потому что ощущалось это никак, просто сухое касание.       — Не так. Представь, что ешь очень сочный фрукт, только не кусай, а губами будто втягивай сладкий сок, чтобы не пролилось ни капли. — Она потянулась к нему и показала пример. Ард повторил ее движения и получил в награду тихий стон, да и сам чуть не замурлыкал от яркого ощущения. Он не раз наблюдал, как Делия целовала его, где только ей вздумается, и нередко вспоминал, как однажды увидел пару эльфов, что целовались прямо на улице. С тех пор он не раз воображал, каково это, чувствовал, что обделён, не имея возможности коснуться своей любимой вот так же нежно.       — У меня чувство, будто я тебе изменяю… — шепнула Дель между поцелуями.       — Надо будет тебя наказать за это…       Войдя во вкус, они бы так и целовались весь день, если бы в дверь не постучала одна из таал с сообщением от Кизы, что завтрак уже на столе.       Дель пришлось вместе Ардерионом перенестись в покои Аланейи, где она, к слову, давно уже не появлялась, чтобы выбрать наряд по новой фигуре и не шлепнуться снова на пол, потому что даже стоять пока нормально не могла. Там же, в зеркале, она заметила и то, из-за чего грохнулась с кровати — глаза, почти лишенные белков, заполненные лазурной радужкой с тонким вертикальным зрачком. Она даже помотала головой из стороны в сторону, чтобы убедиться, что это не иллюзия. Будь это так, опытный взгляд непременно заметил бы размытые грани морока, но все было по-настоящему.       Шаг за шагом, опираясь на руку мужа, Делии удалось дойти до лестницы на первый этаж, где ей сразу захотелось повернуть назад.       — Может все-таки перенестись в столовую? — взмолилась она, но Ардерион был непреклонен.       — Учись, давай. И хвостом не маши так сильно, себе же равновесие сбиваешь.       — Я его вообще в руке носить буду, — надула губки чародейка.       — Ага, а ходить как? И как ты вообще собиралась в теле драконицы жить? Там ещё когти, рога, крылья. Тебе это, возможно, предстоит ещё, так же ныть будешь?       — Я не думала, что так все сложно.       — Вот будешь учиться летать, тогда скажешь что сложно, а это пока мелочи. Давай, не трусь, я рядом. Дель вцепилась ещё и в перила и начала спускаться, на каждом шагу опасаясь грохнуться и посчитать ребрами мраморные ступеньки. Когда они, наконец, ступили на ровную поверхность, в приемном зале появился Сил, сопровождая Сагаара. Старый дракон недоверчиво прищурился и подошёл ближе, чтобы убедиться, что глаза его не обманывают.       — С добрым утром, дети, — ничуть не скрывая удивления, произнес он.       — Сагаар-деа, рада вас видеть, — Дель попыталась улыбнуться приветливо, но вышло несколько вымученно, потому что она ещё не отошла от напряжённого спуска. Тот не придал этому значения, только загадочно улыбнулся:       — Пора бы тебе познакомиться с бабушкой, милая. Тебе, Ардерион, тоже будет интересно.