Восставшая из пепла

      Прошло чуть меньше двух недель, как Кицунэ пришла в себя. Постепенно вся новая информация начала усваиваться, но девушка до сих пор не могла поверить в то, что такое могло произойти с ней. Ей казалось, будто кто-то отнял у неё целый кусок жизни, но по сути никто в этом не был виноват. Она пыталась научиться жить с этими чувствами, но всё равно, смотря на окружающий мир, она ощущала здесь себя чужой.       Её эпоха прошла. Данзо был мёртв, так же, как и Третий Хокаге. Люди, которые её окружали, пропали из этого мира или же изменились за столько лет. Кицунэ виделась с Тензо, который зашёл к ней один раз, но теперь его все знали, как Ямато. Она чувствовала себя одинокой, так как помимо этого раза к ней никто не заходил, кроме Какаши. Она слышала, что у Куренай был маленький ребёнок, которому она посвящала всё своё время, а также был Гай, который находился на реабилитации.       Известие о том, что Гай практически потерял ногу, выбило её из колеи. Врачи прогнозировали ему постоянное нахождение в инвалидном кресле, и мысли об этом заставляли сердце Кицунэ сжиматься от боли. Она хоть и была истощена, но имела способность встать на свои ноги и сделать несколько шагов, в отличие от её старого знакомого. Когда в очередной раз пришёл Какаши, Кицунэ попросила его отвезти её к Майто, но Какаши сказал, что она была не в том состоянии, чтобы покидать больницу. Но затем Хатаке заверил её, что когда она оправится и будет чувствовать себя лучше, то они обязательно навестят его.       Кицунэ так рвалась поговорить с Гайем, так как понимала, как тяжело ему сейчас было. Девушка представляла, что в этот момент он чувствовал тот же спектр эмоций, что и она сама. Два сильных шиноби за раз потеряли цель в жизни, ведь раньше смысл жизни заключался в постоянной борьбе и выполнении заданий деревни. Но теперь всё было по-другому. Кицунэ чувствовала себя ненужной деревне, не в силах даже пройти от окна до двери на ногах. Она утеряла все свои умения, которые оттачивала на протяжении всей жизни.       Она была слишком хрупкой. Все мышцы за столько лет бездействий атрофировались, потеряв былую форму. Ноги и руки были столь тонкими, что Кицунэ ужасалась, смотря на них. Она не могла представить, как эти тонкие ноги могут выдержать вес тела, просто не переломавшись пополам. Ей было больно даже смотреть в зеркало, видеть то, что с ней стало. Она просто не узнавала себя.       Спустя пару дней, как Кицунэ пришла в себя, она нашла в себе силы попытаться встать на ноги. Девушка осторожно вылезла с постели и решила пройти до окна. Острая боль пронзила ноги, стоило ей встать, и она практически рухнула на пол, но вовремя успела схватиться за тумбу и удержать свой вес. Ей удалось удержаться на ногах, но сделать первые шаги было несколько труднее. Именно за попыткой начать ходить её и поймала медсестра, которая прошла проведать и поставить Кицунэ капельницу.       Девушка не стала ругать пациентку за попытки встать, а даже похвалила и заверила, что это было правильное решение. На следующий день Кицунэ снова попыталась встать, а спустя несколько дней уже без проблем могла спокойно пройти до выхода и обратно. Когда Какаши заметил её гуляющую по больничным коридорам, он был в глубоком шоке. Хатаке не ожидал увидеть столь быстрое восстановление, но это несказанно его радовало.       Кицунэ училась заново жить, ходить, есть и радоваться жизни. Порой она сидела во внутреннем дворе больницы, наблюдая за больными и посетителями. Всё ей казалось чужим, и она не могла ничего поделать с этим чувством. Даже Какаши, который захаживал к ней после работы, казался ей чужим. Он выглядел практически так же, как и раньше, только старше. На его лице была по-прежнему маска, а волосы прибывали в привычном хаосе, но всё же что-то было не так.       Она видела, как трепетно он относился к ней и как пытался всячески подбодрить. Но таким осторожным он был только с ней. Однажды, выглянув в коридор, Кицунэ увидела, как с жёстким выражением лица он отдавал приказы главврачу. Только тогда она поняла, что на самом деле время отразилось и на нём. Как-никак, мужчина был героем войны и по совместительству новым Хокаге, от чего Кицунэ становилось ещё более не по себе.       Когда Хатаке пришёл в очередной раз, она собиралась как раз прогуляться на улицу. Кицунэ запахнула на груди халат и в ожидании взглянула на Какаши, который, приоткрыв дверь, заглянул в палату. На его голове находилась шляпа Хокаге, что значило, что он пришёл к ней сразу после очередного заседания. Заметив её взгляд, он улыбнулся глазами, стянул шляпу, открыл дверь пошире и вошёл внутрь.       — Привет, — поздоровался Какаши. — Как самочувствие?       — Привет, — ответила Кицунэ, ещё плотнее затягивая халат. — Хорошо. Я чувствую себя намного лучше, чем неделю назад. По правде говоря, я уже готова возвращаться домой. Мне здесь не нравится.       — Как раз для этого я и пришёл сюда.       Кицунэ выгнула бровь, с интересом взглянув на него. Она ожидала, что они сейчас выйдут из палаты и отправятся на прогулку, как в один из прошлых разов, но Какаши оставался стоять на месте. Он не подходил ближе, оставаясь у двери, и от этого Кицунэ начинала только нервничать, так как не понимала, что можно ожидать от него.       — Я говорил с твоим лечащим врачом, и он сказал, что все показатели в норме. Твоё физическое состояние нормализовалось, и теперь осталось моральное.       — Моральное? — переспросила Кицунэ, нахмурив брови.       — Ты переживаешь огромный стресс, — проговорил Какаши спокойным голосом. — За восемь лет многое изменилось, и всё теперь не такое, каким ты помнила. Чтобы наверстать упущенное, тебе понадобится время. Так же, как и смириться с тем, что произошло. Които-сан сказал, что тебе легче будет адаптироваться к миру в более спокойной обстановке — дома, а не в больнице.       Кицунэ округлила глаза, а затем радостно кивнула. Она не думала, что её так быстро отпустят, так как врачи постоянно хотели найти что-то интересное в ней и выявить причину, почему она всё же пришла в себя спустя столько лет. Но мысль о том, что её готовы выпустить из этого заведения, несказанно радовала её. Кицунэ представила свою старую квартиру, где всё для неё было родное, и на душе стало чуточку теплее. Наверное, те шумные дети, которые постоянно топали с верхнего этажа, уже давно выросли, и теперь в её квартире будет тишина.       — Это отличная новость, — с лёгкой улыбкой проговорила девушка.       — Да, только есть одна загвоздка.       — Какая?       Она видела, как Какаши на мгновение отвёл взгляд, пытаясь сформулировать мысль, и это насторожило её. Невольно она напряглась всем телом и взялась рукой за край кровати, ожидая, что скажет новый Хокаге. Казалось, это было именно той причиной, почему он находился от неё на таком большом расстоянии. Но Кицунэ была даже рада тому, что он не спешил сокращать между ними дистанцию. Для неё это всё было слишком тяжело.       — Твоей квартиры больше нет.       Кицунэ удивлённо вытянула губы, приоткрыв рот и некоторое время смотрела на Какаши, обдумывая услышанные слова. Она хотела домой, но теперь оказалось, что её дома и вовсе больше не существовало. Эта мысль заставила нахмуриться и сложить руки на груди, с непониманием смотря на Хатаке.       — То есть как больше нет?       — Помнишь, я рассказывал тебе, что напал Пейн? Он ведь уничтожил всю деревню, и нам пришлось заново всё отстраивать. Некоторые кварталы до сих пор находятся в стадии стройки, поэтому лишних жилых мест у нас нет. Временно.       — А где мне тогда жить? — выдохнула девушка.       — Это как раз то, о чём я хотел с тобой поговорить, — проговорил Какаши, почесав подбородок. — Так как мест нет, я хотел предложить тебе переехать на время ко мне, пока не появится свободная квартира. У меня просторно, так что мы не должны будем мешать друг другу. Тем более большая часть времени квартира пустует, так как я много времени провожу в резиденции. Иногда даже приходится спать там.       Удивлённо моргая, Кицунэ смотрела на замявшегося Какаши. Ей это показалось, или он предложил ей пожить у него? Эта мысль пугала, и она протяжно выдохнула, с удивлением смотря на мужчину. Она не готова была переехать к нему, так как ощущала натянувшееся между ними напряжение. Их отношения больше не были как раньше, и с каждым днём она всё чётче ощущала, как далеки они были друг от друга.       Жить же под одной крышей с Какаши было для неё странным. Они не были любовниками, а их мимолётная связь, которая только начиналась, пропала в далёком прошлом. По вечерам, лежа в постели, Кицунэ думала о том, что могло произойти с этим мужчиной за эти восемь лет. Он мог влюбиться, жениться, завести детей, и эти мысли оставляли небольшой осадок на её душе. Один раз она взглянула на пальцы, пытаясь отыскать кольцо, но то, что его не было, не означало, что у него никого не было за это время. Спрашивать о возможной второй половинке Кицунэ не стала, решив, что это давно уже не её дело. Её время прошло, и теперь она не имела никаких прав на этого человека.       — Жить… вместе? — сглотнув, спросила Кицунэ.       — Да, — ответил Какаши, но затем поднял руки перед собой. — Это лишь на время. Ты меня даже не увидишь. Я не хочу смущать тебя.       — Других вариантов нет?       Какаши отрицательно качнул головой, и Кицунэ с сожалением выдохнула. Ей некуда было идти, и если дом Хатаке был единственным вариантом, то ей ничего не оставалось, как временно переехать жить к нему. Она безумно не хотела оставаться в больнице, так же, как не хотела, чтобы её снова трогали медсёстры. Хотелось покоя и тишины, и раз Какаши практически не будет дома, то она вполне согласна на этот вариант. Пока не появится собственная квартира.       — Хорошо, — выдохнула она, размяв пальцы.       — Тогда собирайся, — произнёс мужчина и сделал шаг ближе.       Только когда он подошёл ближе, она заметила, что в его руках находилась небольшая сумка. Какаши положил сумку на кровать, а затем вышел из палаты, чтобы дать Кицунэ спокойно одеться. Только когда дверь за ним закрылась, девушка потянула за молнию и открыла сумку, заглядывая внутрь. Там внутри оказались какие-то вещи, и только вытянув их, Кицунэ увидела, что это было платье тёмно-фиолетового цвета.       Она никогда не носила платья, но это выглядело вполне ничего. Оно было мягким на ощупь, как тонкий вязаный свитер, и даже визуально чем-то походило на него. Платье было свободным и неброским, чуть выше колен, скрывая тонкие ноги и руки до запястья. Кицунэ решила, что это платье было всё же лучше, чем больничная пижама, поэтому начала стягивать с себя одежду. Полностью раздевшись, она в очередной раз ужаснулась торчащим костям и шрамам, которые были на животе. Она выглядела ужасно, и даже спустя две недели всё ещё не могла набрать вес, чтобы скрыть все эти недочёты.       Наспех переодевшись, Кицунэ стопочкой сложила свою пижаму и положила её поверх покрывала. В сумке больше не было никаких вещей, поэтому Кицунэ застегнула молнию и поспешила на выход, прихватив сумку с собой. Открыв дверь, она тут же столкнулась с Какаши, который поджидал её в коридоре. Его взгляд прошёлся по ней, оценив платье, которое висело на ней подобно мешку, но вслух ничего не сказал.       — Готова?       — Угу.       Вдвоём они спустились в вестибюль, где Какаши забрал у Кицунэ пустую сумку. Только когда они вышли на улицу, девушка смогла вздохнуть полной грудью. Она была рада, что наконец-то покидает это заведение, в котором провела, как оказалось, не один год. Ноги держали её, но шли они довольно медленно, видимо, Какаши беспокоился за то, чтобы Кицунэ слишком не переутомилась. За всю дорогу он даже не взглянул на неё, смотря исключительно вперёд на дорогу.       Пока они проходили по улицам деревни, Кицунэ удивлялась тому, как сильно всё изменилось. Дома стали больше, новее и лучше, чем были раньше. Старые улицы были переделаны, и всё казалось таким незнакомым, что девушка даже растерялась. Она попала будто в новую деревню, поэтому с интересом разглядывала всё на своём пути. Кицунэ старалась не отставать от Какаши, чтобы ненароком не потеряться в собственной деревне.       — История будто повторяется, — проговорил Какаши, привлекая к себе внимание девушки.       — Какая? — не понимая, спросила она.       — Когда-то я так же провожал тебя из больницы домой.       — Да, только тогда мы отправились ко мне, а не к тебе, — хмыкнула Кицунэ. — И тогда тебя ждал ужин. Неужели мне и в этот раз придётся готовить?       — Наверное, нет, — задумчиво проговорил он. — Не помню, чтобы у меня что-то было в холодильнике.       — А чем ты тогда питаешься?       — Да разным, что попадётся по пути домой, — пожал Какаши плечами. — Но теперь придётся запастись едой. Ты голодна?       — Нет, — ответила Кицунэ, покачав головой.       — Ну, если захочешь есть, то в шкафу должна быть лапша быстрого приготовления. А после работы я забегу в магазин, чтобы купить продуктов.       — Ты сразу уйдёшь?       Кицунэ повернула голову, чтобы суметь разглядеть лицо мужчины. Он продолжал задумчиво смотреть вперёд, но, будто почувствовав на себе взгляд, быстро взглянул на девушку. Их взгляды встретились, но Кицунэ смогла выдержать его не более секунды, прежде чем отвернуться. Она до сих пор не могла разобраться в своих чувствах.       — Да, у меня ещё много работы. Наверное, вернусь только ближе к ночи, так что не жди меня. Займи спальню.       — А где ты будешь спать?       — На диване, — ответил Хатаке, пожав плечами.       Ей было неудобно от того, что она будет занимать спальню, в то время как ему придётся корчиться на диване, но решила не оспаривать решение. Про себя она отметила, что это будет всего на пару дней, пока ей не найдут новую свободную квартиру, а потом жизнь Какаши вернётся в прежнее русло. Ей бы хотелось, чтобы её жизнь так же стала прежней, но это, казалось, практически было невозможно.       — В последнее время я много думала об этом, — проговорила Кицунэ, вновь взглянув на мужчину. — Теперь же ты Хокаге?       Какаши напряг плечи, с лёгким непониманием взглянув на девушку. Они продолжали идти по улицам деревни, где каждый встречный здоровался с Какаши. Кицунэ рядом с ним чувствовала себя ничего не значащей, но пыталась отогнать от себя эти мысли. Всю жизнь она была в тени деревни, никто не знал о ней, и не так уж и больно от того, что она продолжала быть никем.       — Да.       — Тогда ты можешь отменить приказ Третьего Хокаге, верно?       — Что ты хочешь, Кицунэ? — настороженно спросил Какаши.       — Я хочу снова вернуться в АНБУ.       — Нет, — отрезал он.       Кицунэ удивлённо вздохнула, а затем зло сощурила глаза, встречаясь с непроницательным взглядом чёрных глаз. Она явно не ожидала такого ответа, поэтому была несколько огорчена и растеряна. Кицунэ думала, что Какаши на её стороне, и что он может такое сделать для неё, но мужчина был непоколебим. Он строгим взглядом смотрел на неё, как отец на собственную дочь, которая явно что-то замышляла.       — Почему?       — Потому что ты ещё не готова к этой работе. Ты сильно пострадала.       — Этого больше не произойдёт, — пожала та плечами. — Как ты знаешь, во мне больше нет чакры девятихвостого, так что за мной больше нет охоты.       — Дело не только в этом, — ответил Хатаке. — Война закончилась, а с остальными Великими странами у нас союз. У нас больше нет той напряжённой военной ситуации, так что АНБУ практически не нужен. Тем более, ты не практиковалась восемь лет.       — Ты хочешь сказать, что теперь я стала слабой и ненужной? — обидчиво спросила девушка.       — Я тебя повалю на землю меньше чем за секунду.       Кицунэ вытянула губы, нахмурившись и сложив руки на груди. Да, она была сейчас слаба, но она собиралась вернуть свою форму. Она не хотела оставаться никем для этой деревни, желая приносить пользу, а не сидеть без дела дома. Она бездействовала восемь лет, впустую потратив свои лучшие годы, и теперь ей хотелось всего и сразу.       — Хорошо, а если я смогу победить тебя, то ты обдумаешь моё возвращение?       — Посмотрим, — загадочно проговорил он, взглянув ей в глаза.       Золотистые глаза хитро сощурились, но Кицунэ не успела больше ничего сказать, так как они направлялись к трёхэтажному дому. На вид он практически ничем не отличался от тех, мимо которых они проходили ранее, только крыша была не красного, а синего цвета. Здание находилось прямо в конце улицы, поэтому, когда они направились к нему, Кицунэ поняла, что именно здесь жил Какаши. Прошлый дом, в котором жил Хатаке, был немного побит временем и жизнью, этот же был совершенно новым и выглядел опрятно.       Девушка с интересом разглядывала фасад, когда они поднимались по лестнице, и даже не заметила, как они подошли к нужной двери. Перехватив пустую сумку под подмышку, Какаши достал из кармана брюк ключи и всунул их в замочную скважину. Он как раз открыл дверь, пропуская внутрь гостью, когда рядом захлопнулась дверь соседней квартиры.       — Добрый день, Какаши-сама. Как ваши дела?       Кицунэ вскинула голову и взглянула на симпатичную девушку, которой едва ли перевалило за двадцать. Она была намного моложе Какаши, но держала спину ровно и уверено, давая понять, что приставка «сама» была лишь формальностью. Кицунэ тут же заметила в женских глазах недовольство, которое девушка пыталась скрыть самой милой и нежной улыбкой на свете.       — Привет, — как-то неуверенно поздоровался Какаши, замерев на месте. — Вполне нормально.       — Я вижу вы сегодня не один, — сладко протянула девушка, закрывая свою дверь на ключ. — Приехали гости?       — Да, — произнёс Хатаке, указывая на свою гостью. — Кицунэ, это Наоми, моя соседка. Наоми, это Кицунэ, она временно поживёт у меня.       — Ваша возлюбленная? — с фальшивой улыбкой спросила девушка.       — Нет, — отмахнулся Какаши, напрягая плечи. — Мы раньше были в одной команде. Это было очень давно.       — Правда? Я что-то не слышала от вас таких историй, Какаши-сама. Наверное, это было действительно очень давно. И совсем не важно.       Кицунэ видела, как неуверенно себя чувствовал Какаши, оказавшись будто между двух огней. Она то и дело переводила взгляд с симпатичной девушки на своего бывшего капитана и обратно, и по их разговору всё поняла. Не надо было быть слепой, чтобы понять, что этих двоих что-то связывало, и от понимания этого чувство ревности укололо Кицунэ, но она тут же отмахнулась от этого. Какаши не обязан был всё это время хранить ей верность и дожидаться её возвращения. Он молодой мужчина со своими потребностями, поэтому было глупо полагать, что он так и останется один.       Поджав от обиды губы, Кицунэ заметила самодовольную ухмылку девушки и отвернула голову, дабы не смотреть в её сторону. Она чувствовала себя третьей лишней, поэтому, когда Какаши приоткрыл дверь, она тут же устремилась внутрь, даже не попрощавшись со временной соседкой. Какаши проследил взглядом за Кицунэ, которая, войдя, замерла по центру коридора, оказавшись в полной темноте. Лишь открытая входная дверь пропускала внутрь слабые солнечные лучи.       — До встречи, Наоми, — пробормотал Какаши, отворачиваясь и спеша вслед за Кицунэ, которая замерла на месте, пристально смотря на него.       — До скорой встречи, — ласково произнесла та в ответ.       Стоило Какаши закрыть за собой дверь, как коридор погрузился в полный мрак. Они так и стояли вдвоём в темноте, находясь друг напротив друга, не спеша делать первые шаги. Только спустя несколько секунд Какаши положил на пол сумку и разулся, ударив по выключателю. Свет осветил тёмное помещение, и Кицунэ поморгала, пытаясь привыкнуть. Пока она разувалась, Какаши последовал в гостиную и раскрыл плотные шторы, впуская в квартиру дневной свет.       Этого света было достаточно, чтобы осветить как комнату, так и коридор, поэтому Кицунэ подошла к выключателю и выключила свет. Развернувшись на пятках, она последовала в гостиную к Какаши, который замер у окна, осматривая комнату. Гостиная холостяка оказалась довольно просторной, с большим диваном по центру, длинными шкафами, наполненными книгами и различными бумагами. Мебель была подобрана со вкусом, придерживаясь тёплого бежевого оттенка. И квартира была бы изумительной, если бы не бардак.       Какаши неуверенно почесал голову, осматривая пустые банки, стоящие на полу и на небольшом столике перед диваном. Заметив штаны на диване, он тут же схватил их и бросил на спинку стула у окна, пытаясь скрыть весь беспорядок от своей гости. Кицунэ хватило несколько секунд, чтобы понять, что Хатаке действительно редко бывал в квартире, ведь вся мебель была покрыта слоем пыли, а где не было пыли, там присутствовали непонятные разводы. Помимо бутылок из-под соков и непонятных напитков на всех поверхностях комнаты так же валялись смятые листы бумаги.       — Прости за беспорядок, — проговорил Какаши, бегло осматривая комнату. — Что-то я как-то раньше не замечал, что здесь так грязно.       — Ничего страшного.       — Ты не подумай, что я такой неопрятный, — подняв руки, заверил её мужчина. — Просто у меня и правда слишком много работы, и я бываю дома, только чтобы переночевать. Времени на уборку совершенно не хватает.       Кицунэ кивнула, ещё раз осматривая гостиную. Она уже решила для себя, что сегодня, немного отдохнув, непременно займётся этим. Она была несколько удивлена такому беспорядку, ведь в прошлой квартире Какаши было очень чисто и опрятно. Видимо, время изменило не только его внешность, но и привычки. Насколько бы изменилась Кицунэ за эти года? Или же, лежа в коме, она тоже изменилась, как и всё вокруг?       — Там у меня кухня, — проговорил Хатаке, указывая на вход за диваном.       Мужчина, указав в ту сторону рукой, сам же направился туда, а следом за ним и Кицунэ. Войдя внутрь, девушка увидела несколько пустых грязных кружек, стоящих на столе у окна. Заметив их, Какаши тихо выругался и поспешил к столу, чтобы взять кружки и погрузить их в раковину. В остальном кухня была чистая, несколько упаковок из-под лапши быстрого приготовления лежали рядом с переполненным мусорником.       — Ещё раз извини, — прошептал Какаши, разводя руки. — Перед твоим приходом стоило убраться. Я обязательно приберусь после работы.       — Наверное, тяжело быть Хокаге? — неожиданно спросила Кицунэ, оперевшись о дверной проём.       — Непросто, — признался Какаши, собирая упавший на пол мусор и завязывая кулёк. — Я ещё не привык.       — Раньше я даже не думала, что ты можешь стать Хокаге.       — Я тоже этого не предполагал, — ответил он, подняв на неё взгляд. — Помнится, зато ты говорила, что из меня получится отличный учитель.       — Ну, ты действительно стал отличным учителем, как я погляжу, — хмыкнула девушка, сложив руки на груди. — Ты вырастил достойных учеников. Один из них стал героем.       — Думаю, это не только моя заслуга.       Между ними повисло молчание, пока Какаши доставал новый кулёк, чтобы положить в мусорное ведро. Кицунэ наблюдала, как мускулы двигались под тонкой ветровкой, притягивая к себе взгляд. Какаши и раньше был в хорошей форме, но года сделали из него настоящего мужчину. Ей было интересно, как сильно изменился Гай с Куренай, так как Ямато она уже видела. Единственный, о ком она даже не вспоминала, это был Ко из их команды Ро.       — Как поживает Ко? — спросила девушка, задумавшись. — Ты мне про него ничего не рассказывал.       Спина Какаши напряглась, и он поднял на неё хмурый взгляд, прежде чем выровняться и подняться на ноги. Только взглянув в его глаза, Кицунэ поняла, что ждать хороших новостей не стоит, поэтому изменилась в лице и выпрямилась. Неужели их команда действительно была проклята? После ухода Итачи всё только испортилось.       — Он погиб, когда было свершено нападение Орочимару на Третьего Хокаге.       — Опять Орочимару, — прошипела Кицунэ, сжав кулаки. — Он всё ещё жив?       — Да, — ответил Хатаке, кивнув. — За ним ведётся наблюдение.       — Как он может ещё быть жив после всего, что сделал? — негодовала Кицунэ. — Он же был заодно с шиноби Страны Воды.       — Эта информация не подтвердилась, — уклончиво ответил мужчина, отводя взгляд. — Я вынесу мусор.       Больше не говоря ни слова, Какаши взял пакет с мусором и последовал на выход. Кицунэ посторонилась, чтобы он смог протиснуться в дверном проёме, и прошла к небольшому столу у окна. Встав рядом, она заглянула в окно и посмотрела на скалу с лицами Хокаге, которая виднелась вдали. Последнее лицо, лицо Какаши, было практически доделано, и строители сворачивали работу. Всё это казалось каким-то сном, и Кицунэ прикрыла глаза в надежде, что, когда она их снова откроет, всего этого не будет. Но, открыв глаза, она снова увидела новую, незнакомую деревню, которая будто не хотела принимать её.       Казалось, вся её жизнь шла под откос. Она была потеряна в этом мире, и чувство пустоты внутри с каждым часом всё больше накапливалось. Взглянув на шляпу Хокаге, лежащую на столе, она вспомнила старика Третьего Хокаге и те первые дни, когда она перевелась под его правление в АНБУ. Что было бы, если бы она так и осталась в Корне? Поменялась ли её судьба или же её всё равно ожидал именно такой конец?       Сильно зажмурив глаза, Кицунэ похлопала по щекам, а затем повернулась к столешнице. Ей срочно необходимо было чем-то занять себя, поэтому она стала убирать разбросанные пакетики с чаем в банку, чтобы затем убрать её в шкаф. Девушка как раз захлопнула дверцу шкафа, когда на кухню вернулся Какаши. Он взял со стола шляпу и натянул её на голову, смотря на закрытые навесные шкафы.       — Думаю, ты сможешь найти в шкафах, что перекусить. Если ты плохо себя чувствуешь, то приляг в спальне, она находится в другой части квартиры. Новое одеяло лежит в шкафу, там же ты сможешь найти и подушку. Душ рабочий, так что пользуйся. Здесь ты будешь находиться в безопасности, но если что-то потребуется, то…       — Какаши, — прервала его Кицунэ. — Со мной всё будет в порядке. Я сама со всем разберусь.       Какаши нахмурил брови, но, взглянув на серьёзное выражение лица девушки, немного успокоился. Кивнув, он развернулся и последовал на выход, и Кицунэ послушно прошла за ним в коридор. Она наблюдала за тем, как он обувается, а затем кивнула ему, когда он открыл дверь и на прощание взглянул на неё. Стоило двери закрыться, и Какаши исчезнуть из поля зрения, как Кицунэ облегчённо вздохнула и направилась обратно на кухню, где принялась убираться.       Кицунэ чувствовала себя обязанной хотя бы убрать весь мусор, чтобы Какаши не заботился об этом после трудного и долгого дня. Она хотела хоть в чём-то почувствовать себя нужной, поэтому со рвением начала оттирать столешницы от разводов. Вся посуда, что стояла в раковине, уже через полчаса была помыта и поставлена на полку сушиться. Вслед за этим Кицунэ протёрла всю пыль и даже вымыла холодильник.       Когда с кухней было покончено, Кицунэ, вооружившись пустым мешком, стала собирать мусор, а затем протирать всю мебель и мыть полы. Квартира была большой по площади, но мала по комнатам, поэтому у девушки на уборку всей квартиры ушёл практически весь день. Самое большее время уборки заняла гостиная, так как спальня и ванная комната оказались практически чистыми. Кицунэ так была воодушевлена новым занятием, ведь последние две недели она просто сидела в больнице, что совершенно не замечала усталости. Только когда всё было вычищено и помыто, она поняла, как сильно у неё болело всё тело, и как ноги её совершенно не держали.       Ей пришлось выйти на улицу, чтобы выкинуть собранный мусор, и, очутившись за пределами квартиры, она поняла, что солнце уже давно село за горизонт. Небо потемнело, и на нём появилось миллион ярких звёзд, которые завораживали своим сиянием. Подняв голову, Кицунэ на несколько минут выпала из жизни, любуясь ими, и пришла в себя только тогда, когда кто-то из детей пробежал мимо неё, нечаянно пихнув. Девушка тут же пришла в себя, но, осмотревшись, никого не заметила и вернулась в квартиру.       Только тогда она позволила себе присесть на диван и перевести дух. Всё тело ныло из-за нагрузки, и Кицунэ поражалась этому, ведь это была обыкновенная уборка, а она уже дышала, как старуха, которой пришлось немного подвигаться. Её силы не были до конца восстановлены, и она размышляла о том, что бы её ждало, придя она на тренировку. В скором времени она хотела бы вернуться к тренировкам, чтобы вновь накачать своё тело, но теперь, сидя без сил на диване, она задумывалась о том, насколько это вообще было реально.       — Ничтожество, — прошептала Кицунэ в пустоту, закинув голову назад.       Различные мысли полезли ей в голову, и спустя несколько минут, как ей казалось, она встала и последовала на кухню. В животе начало урчать, и девушка решила, что настало то время, когда стоило перекусить. Кицунэ не стала дожидаться Хатаке, так как он изначально предупредил, что появится дома поздно, поэтому, достав картонную упаковку с лапшой быстрого приготовления, девушка поставила закипать чайник. Пока вода кипятилась, Кицунэ положила свой ужин на стол и устроилась у окна, наблюдая за прохожими, которые спешили домой.       Этот район выглядел куда лучше и опрятней, чем то место, в котором она жила до этого. Казалось, даже сами жители деревни изменились в лучшую сторону. Опрятные, счастливые, они спешили по своим делам, весело переговариваясь друг с другом. Движение ускорилось, когда первые крупные капли дождя упали на сухую землю. Кицунэ прислонила руку к стеклу, будто пытаясь дотронуться до капель, которые стали появляться от дождя. С каждой секундой дождь всё усиливался, пока не превратился в ливень.       Чайник засвистел, оповестив о том, что вода закипела, и Кицунэ сняла его с плиты. Когда её ужин был залит кипятком, она заварила себе чай, и только затем села за стол. Она совершенно не заметила, как съела всё, так же как не заметила и вкуса лапши. Девушка была так погружена в свои мысли, смотря на дождь за окном, что даже не обратила внимание на чай, который в скором времени остыл.       Она размышляла о том, что же теперь она будет делать и что её ждёт в недалёком будущем. Ей требовалось с кем-то поговорить, поделиться переживаниями, но раскрывать душу Какаши она совершенно не хотела. Казалось, что он заботился о ней только из чувства жалости, и от этого ей становилось противно от самой себя. Поэтому она рассчитывала на то, что Куренай согласится встретиться и поговорить с ней, как девочка с девочкой. Хотя, ей снова потребовалось напомнить, что они давно не девочки, даже не девушки, а взрослые женщины.       Выкинув пустую упаковку, Кицунэ направилась в спальню. Она устала за сегодняшний день, поэтому, стоило ей раздеться и лечь в постель, как она тут же провалилась в сон. Сон был столь реалистичен, что она даже не поняла, где находится, когда неожиданно проснулась от звука хлопнувшей двери. Прислушавшись, она слышала, как кто-то запер квартиру на ключ, а затем пошагал в гостиную, где завалился на диван. Кицунэ поняла, что это пришёл усталый Какаши, а судя по тому, как через минуту послышался тихий храп, она догадалась о том, что у него было много работы, которую он закончил только к середине ночи.       Какаши был нужен деревне, в то время как она оставалась лишь обузой. Накинув на голову одеяло, она попыталась снова заснуть, но что-то тревожило её. Тогда Кицунэ встала с кровати и последовала к гостиной, чтобы выглянуть в дверной проём и взглянуть на спящего мужчину. Он так и лежал на диване в одежде, совершенно не позаботившись о том, чтобы достать одеяло и укрыться им. Взглянув на него, Кицунэ ощутила желание пойти и укрыть его, чтобы ему не было холодно. Она практически поддалась этому порыву, когда перед глазами предстала сегодняшняя соседка. Чувство ревности снова укололо её, и, поджав губу, Кицунэ развернулась и направилась обратно в спальню, где легла в постель и накрылась с головой одеялом.