Восставшая из пепла

      Яркие лучи солнца светили прямо в глаза, пробуждая ото сна. Прикрыв руками лицо, Кицунэ потянулась в постели, разминая затёкшие за ночь конечности. В квартире стояла мёртвая тишина, и лишь слабый щебет птиц был слышен за закрытым окном. Раскинув руки в стороны, девушка открыла глаза и посмотрела на белый потолок.       Вставать совершенно не хотелось, но желудок протяжно выл, требуя завтрака. Когда Кицунэ надоело слушать это завывание, она откинула одеяло в сторону и поднялась с постели. Так как из одежды у неё было лишь вязаное платье, в котором неудобно было спать, она спала голой. Очутившись без одеяла, девушка поспешила одеться, будучи не до конца уверенная в том, что в квартире находится одна.       Полностью одевшись, она заправила постель и вышла в гостиную, тут же взглянув на пустой диван. Какаши не было на том месте, где она видела его прошлой ночью, поэтому решила, что мужчина ещё с раннего утра отправился на работу. Это нисколько не огорчило девушку, и, пожав плечами, она отправилась на кухню. На столе она увидела новые пачки лапши быстрого приготовления, а открыв дверцу холодильника, обнаружила целую кучу разнообразных продуктов.       Кицунэ не знала, где именно Какаши смог найти магазин, который работал так поздно, ведь вернулся домой он глубокой ночью. Но как бы то ни было, он принёс продукты, как и обещал, и Кицунэ была рада тому, что ей не придётся завтракать лапшой. Она поставила чайник на плиту, решив заварить себе чай, и пока вода кипятилась, начала готовить себе завтрак.       Только позавтракав и вернувшись в гостиную, Кицунэ наткнулась на стопку вещей, которые были сложены на столе. Вчера, когда прибиралась в квартире, она этих вещей не видела, поэтому не составило труда догадаться, что их принёс Какаши. Девушка несколько раз бросала на них взгляд, а затем решила подойти и посмотреть, что это за вещи. Она думала о том, что, возможно, это были вещи Хатаке, которые стоило убрать в шкаф, но, подойдя ближе, поняла, что это были женские вещи.       Несколько платьев разных цветов были сложены аккуратной стопкой, а под ними находились ещё две майки и чёрные шорты. Кицунэ сразу же приметила именно шорты с майкой, ведь эта была более привычная для неё одежда. Взяв их, она отправилась в ванную, где переоделась и привела себя в порядок. Покрутившись у зеркала, Кицунэ довольно кивнула и направилась обратно в гостиную.       Больше всего в жизни она боялась именно этого состояния — безделья. Она привыкла тренироваться и ходить на миссии, но теперь была лишена этого. Ей нечего было делать, ведь убралась она за один день, а больше в квартире не было никаких развлечений. Девушка решила прогуляться по улицам деревни, узнать новые окрестности, но входная дверь была закрыта на ключ. Ей ничего не оставалось, кроме как вернуться на диван и взять в руки одну из книжек, которые лежали на полках.       Кицунэ помнила, как Какаши дал ей книгу, которую она так и не успела дочитать. Видимо, книга была так же уничтожена, как и её квартира, и от этого становилось грустно. Забравшись на диван с ногами, Кицунэ устроилась поудобнее и открыла первые страницы, тут же погрузившись в эротический роман. Спустя несколько минут поняв, что такое чтиво ей не особо нравится, заставляет смущаться, девушка захлопнула книгу и вернула её на полку.       Просмотрев каждую книгу, она поняла, что они все практически одинаковые, и грустно вздохнула. Расстроившись, она вернулась на диван, но уже спустя полчаса ничегонеделания снова потянулась к книге. На этот раз она решила хотя бы немного почитать, подумав о том, что помимо постельных сцен в этой книге может быть ещё что-то более интересное. Со временем Кицунэ увлеклась сюжетом и не заметила, как время стало пролетать незаметно.       Растянувшись на диване, девушка читала каждую строку, закусывая губу. Она была так погружена в чтение, что совершенно не услышала звука открывающейся двери. Какаши встретила тишина, и он, наспех разувшись, заглянул в гостиную в поисках гостьи, где и нашёл её на диване. Он уже испугался, что она сумела как-то выбраться из квартиры, но, заметив её за чтением романа, немного успокоился.       — Эта моя самая любимая, — произнёс Хатаке.       От неожиданности Кицунэ вздохнула и захлопнула книгу, потеряв ту самую страницу, которую читала. Её глаза лихорадочно забегали по комнате, пытаясь придумать, чем же она была занята помимо чтения. Но, не найдя ничего интересного и толкового, девушка посмотрела на Какаши, который слегка улыбался через маску.       — Это не то, что ты подумал, — заверила его Кицунэ, принимая сидячее положение.       — Да, а что?       — Ну, — протянула девушка, отводя взгляд. — Протирала пыль с книг? Ладно. Мне было скучно, и я решила почитать.       — И как думаешь, кто ей больше подходит? Косима или Горцу?       — Конечно, Горцу, — фыркнула она, а затем замерла на месте, потупив взгляд. — Впрочем, никто. Я особо не читала.       — Ну да, — усмехнулся Хатаке. — Но уверен, что ты прочла только до половины, ведь в конце Косима раскрывается совершенно с другой стороны.       — Правда? — с сомнением спросила девушка.       — Да. В конце там столько событий, что от них в прямом смысле кружится голова.       — Это всего лишь эротический роман, — фыркнула Кицунэ, опуская с дивана ноги. — Какой там может быть сюжет, если он держится на одних постельных сценах?       — Если бы в романах не было сюжета, то люди бы переставали читать после первого описания постельной сцены, — ответил Хатаке, пожав плечами.       Кицунэ поджала губу, призадумавшись, ведь её и правда стал увлекать сюжет и все те события, которые стали происходить в романе. Не появись Какаши, она бы, возможно, дочитала книгу уже к вечеру. Но теперь, когда Хатаке застукал её за чтением романа, ей стало немного неловко от того, что она заинтересовалась этим жанром. Помимо событий, книга была наполнена детальным описанием секса, что несколько смущало девушку.       Взглянув на неприметную обложку книги, Кицунэ подумала о том, что, возможно, она бы больше привлекала людей, если на ней присутствовала бы красивая иллюстрация двух влюблённых. Она представила страстную пару в объятиях, которые не могут оторваться друг от друга, и невольно перед глазами предстал Какаши в объятиях соседки Наоми.       Эта картина из воображения будто ударила в живот, и девушка удивлённо выдохнула, почувствовав, как из лёгких пропал воздух. Она тут же помотала головой, отгоняя от себя эти неприятные картины, которые только портили настроение. Незнакомая ревность уколола её, отчего Кицунэ нахмурила брови, прежде чем встать на ноги и вернуть книгу на полку.       — Что-то случилось? — поинтересовался Какаши.       — Нет.       — Ты резко изменилась в лице.       — Тебе просто это кажется, — ответила девушка, пожав плечами. — Кстати, ты сегодня рано вернулся. Мало работы?       — Нет, работы как раз много, — произнёс Какаши, передёрнув плечами. — Просто сегодня Саске покидает деревню. Я решил, что ты захочешь проводить его.       Кицунэ замерла на месте, смотря непроницаемым взглядом в пол. Её руки сжались в кулаки, а дыхание на мгновение приостановилось. От произнесённых слов прошёл холодок по спине, который и привёл девушку в чувства. Обернувшись к Какаши, Кицунэ обхватила себя руками и взглянула ему в глаза.       Она хотела увидеть Саске спустя столько лет, но в то же время и безумно боялась этого. Маленький мальчик, которого она тренировала, давно вырос, и стал совершенно другим человеком. Когда Итачи перерезал весь клан, в тот день она обещала ему, что позаботится об его младшем брате, и не сдержала своего обещания. Что было, если бы всё это время Саске был не один, погружённый в свою ненависть, а рядом с ним был кто-то, кто бы помог и поддержал?       Ей казалось, что она могла бы изменить всю историю. Кицунэ бы не допустила того, чтобы Саске поглотила столь глубокая ненависть. Уверенность в том, что она могла бы и недопустить столь печальной судьбы Итачи, не покидала её. Но что было в итоге? Её просто не было рядом с ними всё это время. Осознавать это было сложно, но Кицунэ должна была уже привыкнуть к этой мысли.       — Я хочу, — прошептала она, отводя взгляд. — Но…       — Ты боишься?       — Немного, — призналась девушка, закусив губу. — Он был совсем маленьким, когда видел меня в последней раз. Боюсь, что он меня даже не вспомнит. И мне стыдно за то, что я не была всё это время с ним.       Какаши пристально смотрел на неё, не отводя в сторону взгляд, и, в конечном итоге, видя её неуверенность, подошёл и опустил ладони на плечи. Почувствовав прикосновения, Кицунэ тут же вскинула голову и взглянула в тёмные глаза, которые на мгновение показались ей теми же родными из прошлого. Она скучала по старому Какаши и тому времени, когда всё было по-другому.       — Если ты боишься, то можешь просто понаблюдать за ним со стороны. Необязательно разговаривать с ним.       Кицунэ кивнула, понимая, что это был идеальный вариант. Она не могла произнести ни слова, ощущая, как близко к ней находится Какаши. Их лица были лишь в нескольких сантиметрах друг от друга, но никто не делал попытки придвинуться ближе. Они молча смотрели друг на друга, погружённые в чарующую атмосферу, боясь двинуться, чтобы не испортить момент.       В голове стали пролетать все воспоминания, связанные с этим мужчиной. Она вспомнила первое знакомство, совместные миссии, их встречи в кафе, прогулки. Последнее воспоминание — это тот самый романтический ужин при свечах у водоёма. Прежние ощущения заполнили тело Кицунэ, и она почувствовала маленькие разряды, которые стали проходить сквозь тело. Ей казалось, что она вернулась в то время, когда вот так же беззаботно могла проводить время с Какаши.       Что было бы после? Если бы их не выдернули в клан Учиха? Было ли у них продолжение той прекрасной ночи или же их ждало что-то другое? Она не могла в тот вечер отрицать все те чувства, которые испытывала к мужчине. Кицунэ действительно была влюблена в него и, возможно, готова была провести с ним всю жизнь.       Но это было то будущее, которое у неё отняли. Она может сколько угодно фантазировать об этом в своей голове, но это не отнимет того факта, что всё сложилось совсем иначе. Они упустили тот момент, когда могли бы наслаждаться друг другом, и сейчас всё было по-другому. Какаши жил всё это время, в то время как она застряла во времени.       Почувствовав, будто между ними появляется пропасть, Кицунэ отступила на шаг назад. Тёплые руки соскользнули с её плеч, и Какаши прикрыл глаза, будто ощущая, как снова теряет её. Но прежде чем девушка успела что-либо прочесть в его взгляде, он отвернулся и последовал к окну, чтобы открыть его на зимнее проветривание. Это действие несколько отрезвило Кицунэ, и она отвернула голову, смотря совершенно в противоположную сторону. Ей снова стало казаться, будто они вернулись к той точке невозврата.       — Нам пора выходить, — прочистив горло, проговорил Какаши.       — Да, — ответила Кицунэ и направилась на выход.       В полном молчании они стали обуваться, а затем в такой же тишине вышли наружу. Кицунэ стало казаться, будто Наоми специально каждый раз поджидала Какаши, ведь стоило им выйти за дверь, как они тут же встретились с этой девушкой. В руках она держала пакеты с продуктами, которые тянули девушку к земле, но, заметив Хокаге деревни, Наоми тут же заулыбалась и попыталась казаться самым милым существом на Земле.       Кицунэ полностью проигнорировала её, пройдя мимо, и желала, чтобы и Какаши поступил так же, но он всё же поздоровался с соседкой. Было видно, что Наоми ожидала чего-то большего, хотя бы предложения помочь донести пакеты, но Хатаке и так спешил, поэтому даже и не подумал о такой любезности. Он спускался по лестнице вслед за Кицунэ, которая шла так быстро, как будто старалась быстрее покинуть это место.       Он был глубоко погружён в свои мысли, не зная, что делать с этой девушкой, ведь, казалось, она боялась его как огня. Какаши не мог понять причину столь странного поведения, но списывал всё это на стресс от пережитых новостей. Он понимал, что Кицунэ было тяжело заново привыкать к жизни и делать первые шаги, поэтому старался не нервировать её. Но, когда ему казалось, что она готова вновь принять его, она делала два шага назад и возвращалась на ту позицию, где скрывалась за своими шипами.       Золотистые глаза поглотили его, когда он смотрел в них. Он так залюбовался ими, что совершенно забыл, что им необходимо было поспешить к воротам. Хатаке прошёл мимо Кицунэ, которая остановилась рядом со зданием, не зная в какую сторону идти, и последовал по знакомой улице. Он чувствовал, как девушка идёт в шаге за его спиной, и вспоминал, как раньше они гуляли по улицам деревни. Это воспоминание было столь далёким, что практически стёрлось из головы, но оно всё ещё было ценным для него.       — Волнуешься? — спросил Какаши, чтобы прервать молчание, которое слишком затянулось между ними.       — Немного, — ответила Кицунэ, продолжая идти за его спиной. — Мне теперь кажется, что мне не стоило соглашаться идти.       — Хочешь вернуться домой?       Какаши обернулся и остановился, чтобы предстать перед девушкой. Кицунэ тоже замедлила шаг, а затем встала по центру улицы, задумчиво смотря на мужчину. Её лицо выражало все те смешанные эмоции, которые она испытывала в этот момент. Девушка не могла разобраться в самой себе, и теперь, когда она была лишь в нескольких минутах ходьбы от Саске, ей казалось, что это было неверное решение.       — Не знаю, — ответила она, отведя взгляд в сторону. — Раз мы уже идём, то не будем сворачивать с пути. Но потом я бы хотела встретиться с Куренай. Это возможно?       — Я отведу тебя к ней, — произнёс Хатаке, кивнув. — Думаю, она будет рада тебя увидеть.       Кицунэ кивнула, и тогда они продолжили путь. Она чувствовала себя гостем в этой деревне, не зная её окрестностей, и всюду ей необходим был сопровождающий. Как некстати она вспомнила и о том, что Какаши всегда закрывал дверь на замок в квартире, когда уходил. Эта мысль заставила девушку нахмурить брови и взглянуть на удаляющийся затылок.       — Мне нельзя выходить на улицу самостоятельно?       Мужчина обернулся, озадаченный этим вопросом, но продолжил идти вперёд, отчего Кицунэ пришлось прибавить шаг и поравняться с ним, чтобы взглянуть в лицо. За эти дни, которые она провела в его квартире, она так и не выбиралась наружу. В больнице ей не позволяли выходить за ворота и покинуть территорию больницы, и теперь ей казалось, что всё это было не просто так.       — Почему ты так решила?       — Сегодня ты запер дверь на ключ.       — Это по привычке, — ответил он, пожав плечами. — Если ты хочешь выйти, то можешь предупредить меня, и я найду время, чтобы составить тебе компанию.       — Я не хочу беспокоить тебя и напрягать.       — Но без меня ты можешь заблудиться в деревне, — отметил мужчина.       Кицунэ поджала губу, понимая, что он был прав и у неё начинала развиваться паранойя. Вздохнув, она оттянула край майки вниз и провела рукой по бедру. Вдали она уже видела ворота, которые с каждым шагом приближались, и от этого ей становилось только неуютнее. Уже через пару минут она заметила молодого парня в окружении двух шиноби. Даже с такого расстояния Кицунэ узнала Саске.       Он непринуждённо стоял у ворот, совершенно не обращая внимания на посторонних людей. Его взгляд был направлен на деревья за воротами, поэтому он даже не обратил внимание на то, что к ним приближался новоиспечённый Хокаге. Шиноби, которые следили за Саске, заметили приближение Хатаке и выровняли спины.       — Я останусь тут, — прошептала Кицунэ, остановившись в стороне.       — Уверена?       Вместо ответа девушка лишь кивнула, и Какаши, приняв ответ, оставил её одну и последовал к воротам. На полпути его догнала розоволосая девушка, которая поздоровалась с ним и стала идти рука об руку вместе с ним. Кицунэ сощурила глаза, рассматривая незнакомку, но затем поняла, что это, судя по всему, была та самая ученица, о которой Какаши ей рассказывал ещё в больнице. Сакура Харуно.       Стоило Какаши вместе с Сакурой подойти к воротам, как шиноби, поклонившись и услышав приказ, развернулись и последовали обратно в деревню. Они прошли как раз мимо Кицунэ, бегло окинув её взглядом, поэтому, дабы больше не привлекать к своей персоне внимание, девушка отошла в сторону и облокотилась о стену одноэтажного дома.       Она находилась не так близко, но всё равно могла разглядеть каждую деталь внешности Саске. Перед глазами всплыла картина того самого мальчика, который всюду ходил по пятам своего старшего брата. Тогда на том детском лице было сплошное счастье от того, что Итачи мог найти время, чтобы пообщаться и потренировать своего брата. И кто бы мог подумать в тот момент, что всё так могло обернуться?       Смотря в его бледное непроницаемое лицо, она думала лишь о том, что именно он убил Итачи. Она не сомневалась в том, что после того, как Саске узнал всю правду, он сожалел о совершённом действии. Просыпался ли он по ночам в поту, вспоминая тот момент, когда убил собственного брата? Кицунэ была уверена, что Саске страдал и жалел об упущенном времени.       Эти трое стояли у ворот, переговариваясь. Все знали, что с этого дня Саске становился свободным и мог делать всё что угодно. Он не желал оставаться в деревне, и никто не мог винить его в этом. Возможно, оставшись здесь, он бы и не нашёл в этой деревне своего места. Но Кицунэ видела, как отчаянно смотрела на Саске эта молодая девушка, желая всеми фибрами души, чтобы он остался.       Кицунэ набрала побольше воздуха в лёгкие, смотря на девушку. Ей было жаль её, ведь Саске практически не смотрел на неё. Она была будто блеклым призраком для него, и Кицунэ поджала от жалости губу, когда заметила, что впервые за весь разговор Учиха обратил на Сакуру внимание. Его края губ дрогнули, губы зашевелились, и Сакура застыла на месте, удивлённо смотря на парня. А затем её глаза засветились от счастья.       С такого расстояния не было ничего слышно, но Кицунэ понимала, что они прощались. Никто не знал, через сколько времени Саске вновь даст о себе знать. Прежде чем обернуться и выйти за ворота, он неожиданно повернул голову и посмотрел в ту сторону, где стояла Кицунэ. Их взгляды встретились, и Кицунэ задержала дыхание, чувствуя, как по спине прошёлся холодок.       Он смотрел на неё пристально, рассматривая её лицо и глаза, а затем в его взгляде что-то промелькнуло. Узнаваемость. Он был поражён, увидев спустя столько лет эту девушку из прошлого. Кицунэ видела, как различные чувства охватили его на мгновение, и он сделал маленький шаг в её сторону, а затем остановился. Его голова дёрнулась к Какаши, когда тот что-то произнёс. Он внимательно слушал нового Хокаге, который стоял подобно скале, сложив руки на груди.       После того, как Какаши замолчал, Саске ещё раз взглянул на девушку вдали, слегка кивнул ей, смотря прямо в глаза, а затем, развернувшись, последовал на выход из деревни. Переступив ворота, он отправился по тропинке, даже ни разу не обернувшись. Когда его фигура пропала из поля зрения, Сакура опустила голову, попрощалась со своим учителем и последовала обратно в деревню. Кицунэ продолжала смотреть вдаль, когда Какаши вернулся к ней.       — Он узнал меня, — прошептала Кицунэ, переводя свой взгляд на Хатаке.       — Узнал, — ответил Какаши, в знак согласия кивнув. — Ты не жалеешь о том, что не поговорила с ним?       — Нет. Всё же я не выполнила своего обещания.       — Он не держит на тебя зла, — произнёс Какаши. — О тебе у него остались лишь хорошие воспоминания.       Кицунэ взглянула ему в глаза, желая убедиться, что это была правда, и легко улыбнулась, потупив свой взгляд. Она была рада это услышать. Теперь, когда она увидела Саске, ей стало несколько легче на душе. Она готова была двигаться дальше, не только сегодня, но и вообще по жизни. Жизнь продолжалась, и она больше не хотела упускать свой шанс.       — Теперь к Куренай?       — Да, пошли, — отозвался мужчина, двинувшись в путь. — Я отведу тебя, а сам направлюсь на ещё одну встречу.       — Ты не останешься со мной? — удивилась девушка.       — К сожалению, нет времени, — ответил он и, покопавшись в кармане, достал оттуда ключи от квартиры. — Я отдам тебе ключи. Попросишь Куренай провести тебя?       — Думаю, я сама смогу найти дорогу.       — Как знаешь, — произнёс Какаши, неуверенно взглянув на неё. — Но знай, посреди ночи я не буду искать тебя, если ты заблудишься.       — Договорились, — с усмешкой произнесла та, забирая у него ключи.       Куренай жила не так далеко, в нескольких минутах ходьбы. Кицунэ не успела оглянуться, как они уже были на пороге её дома, стуча в деревянную дверь. Когда дверь отворилась, девушка замерла на месте, сразу не узнав в этой женщине некогда молодую и красивую куноичи. Куренай выглядела слегка постаревшей, с синяками под глазами и сухой кожей. Привычной красной помады на губах не было, как и короткого платья, от которого она отказалась, отдав предпочтение длинному бесформенному сарафану.       Заметив на пороге нежданных гостей, Куренай широко раскрыла свои заспанные глаза, а уже через секунду раскрыла свои руки, заключая Кицунэ в объятья. Кицунэ замерла на месте, пребывая в шоке, но затем обняла женщину в ответ. Как бы Куренай не выглядела измученной, она всё же была рада видеть на пороге своего дома гостей, которых явно не ожидала.       — Мне никто не сказал, — проговорила она, отстраняясь и качая головой. — Почему мне никто не сказал?       Она с недовольством взглянула на Какаши, который рассеяно стал чесать пальцем подбородок. Было видно, что он слегка раскаивался в том, что действительно забыл сказать Куренай о том, что Кицунэ наконец-то пришла в себя. Женщина продолжала с неверием смотреть на гостью, которая так неожиданно появилась у неё на пороге.       — Ну… — протянул Какаши.       — Это же просто чудо, — произнесла Куренай, хватая Кицунэ за руку и затаскивая внутрь.       — Эм, привет, — поздоровалась Кицунэ, оказавшись в просторной прохожей.       — Я так давно тебя не видела, — пробормотала хозяйка дома, всё ещё не в силах прийти в себя после увиденного. — Боже, это правда ты? Мне не мерещится?       — С утра всё ещё была я, — с лёгкой улыбкой ответила девушка.       — Ну, вы общайтесь, а я пойду, — произнёс Какаши, прикрывая за собой дверь.       Эти слова отрезвили обеих, и они тут же повернули головы в сторону входа, где на пороге всё ещё стоял Хатаке. Он прикрыл глаза, слегка улыбаясь через маску, и махал на прощание рукой. Куренай, которая до сих пор ещё пребывала в некотором пространстве, с непониманием смотрела на уходящего мужчину, а когда за ним захлопнулась дверь, то перевела свой взгляд обратно на Кицунэ.       — Почему он не остался?       — Дела, — ответила девушка, пожимая плечами и закатывая глаза. — Хокаге ведь.       Куренай усмехнулась этому высказыванию, а затем покачала головой, рассматривая гостью. Они обе стояли и смотрели друг на друга, отмечая изменения, которые произошли за эти года. Только когда в соседней комнате раздался детский плач, Куренай будто очнулась от своих мыслей и побежала на крик. Кицунэ же тем временем разулась и на цыпочках прошла за ней, заглядывая в открытую комнату, где стояла детская кровать.       Эта небольшая комната была полностью выделена под детскую, о чём свидетельствовала детская мебель и различные игрушки, лежащие на полу и на полках. Их было так много, что Кицунэ на мгновение растерялась, а затем начала искать в интерьере отличительные цвета, чтобы понять пол ребёнка. Она была столь шокирована известием о том, что у Куренай родился от Асумы ребёнок, что пропустила момент, когда упоминался пол ребёнка. Или же ей и вовсе об этом забыли сказать?       Беглый взгляд прошёлся по шторам, которые были оранжевого цвета, а затем по детскому коврику на полу, который был жёлтый. Нахмурившись, Кицунэ попыталась заглянуть в кроватку, чтобы разглядеть лицо малыша. Вытянув голову, всё ещё продолжая стоять на пороге комнаты, девушка наблюдала за тем, как Куренай подняла маленького ребёнка на руки, пытаясь успокоить.       Первое, что она заметила, — это огромные щёки, как у хомяка, набитые зерном. Это выглядело так мило, что у Кицунэ сжалось сердце, а непонятные ранее чувства нахлынули на неё. Ей захотелось подойти и прижать к себе этого плачущего ребёнка, хотя раньше она отстранялась от детей. Но этот малыш был совершенно другой. Чёрные кудрявые волосы были явно унаследованы от матери, и придавали ребёнку ещё более сказочный вид. Когда ребёнок открыл свои глаза, то Кицунэ ещё больше удивилась схожести с Куренай.       — Твоя маленькая копия, — прошептала Кицунэ, не отрывая от ребёнка восторженного взгляда. — Он такой хорошенький.       — Она, — поправила Куренай, оборачиваясь к гостье. — Это девочка.       — Девочка, — завороженно повторила Кицунэ, смотря на маленькую ручку, которую малышка вытащила и сжала в кулачок. — Как назвала?       — Мирай.       — Красивое имя.       — Так решил назвать Асума, — с горечью в голосе ответила женщина.       Кицунэ моргнула, а затем улыбка померкла на её лице. Она видела, какую боль в этот момент испытывала Куренай, упоминая о погибшем возлюбленном. Девушка и представить не могла, как тяжело себя чувствовала подруга, оставшись одна без поддержки, когда необходимо растить и воспитывать ребёнка. Внешность женщины изменилась со временем, но Кицунэ подумала о том, что большие перемены произошли именно после смерти Асумы.       — Мне очень жаль, — произнесла Кицунэ. — Как ты справляешься?       — Тяжело, — призналась она, укачивая девочку, которая прикрыла глаза и начала засыпать. — Но я рада, что у меня осталась его частичка. Это не даёт опускать мне руки. В трудные минуты я смотрю на Мирай и понимаю, что Асума, хоть и на небе, но всё равно остаётся со мной. Он присматривает за нами.       Поджав от жалости губы, Кицунэ кивнула и ступила в комнату, подходя к кроватке. Оказавшись ещё ближе, девушка стала разглядывать девочку вблизи, поражаясь тому, какое умиление вызывает маленький ребёнок. В ней зародилось острое желание взять ребёнка на руки, ощутить его нежную кожу и услышать недовольный голосок. Сопротивляясь своим желаниям, Кицунэ заломила руки за спиной, не позволяя себе даже дотронуться до нежной пухлой щеки.       Мирай успокоилась и заснула на руках, и тогда Куренай уложила её обратно в детскую кровать, накрыв тоненьким одеяльцем. Пухлые розовые губы слегка причмокивали во сне, а затем Мирай замерла, погрузившись в более глубокий сон. Смотря на столь милого ребёнка, Кицунэ на мгновение задумалась о том, все ли дети в таком возрасте такие завораживающие и милые, и с этой мыслью перед глазами предстал маленький Какаши, который так же мог спать в своей кроватке, причмокивая пухлыми губами.       — Никогда не думала, что дети бывают такими…       — Милыми?       — Не то слово, — усмехнулась Кицунэ, отстраняясь от кроватки. — Прекрасными.       — Это пока они не начинают капризничать и кричать, — фыркнула Куренай, поправляя край одеяла. — Пока она спит, у нас есть время. Чай?       — Не откажусь.       — Тогда пошли на кухню.       Кицунэ последовала за Куренай на кухню, и когда хозяйка указала на стул, то послушно села. Пока Куренай ходила по кухне и заваривала чай, Кицунэ успела осмотреться и отметить, что даже с ребёнком в этом доме было довольно чисто и опрятно. Все вещи были разложены по местам и ничего не валялось на столешнице. Посуды так же не наблюдалось в раковине, а все детские приспособления — в виде сосок и тому подобное — было помыто и аккуратно сложено на углу раковины.       Уже через минуту на столе стояли две чашки с горячим чаем, и девушки начали разговор. Кицунэ начала расспрашивать подругу о том, как она живёт и как изменилась жизнь с того времени, когда они виделись в последний раз. Куренай отвечала довольно открыто, рассказывая всё в подробностях и делясь переживаниями, и Кицунэ поняла, что долгие годы эта женщина никому не высказывалась, оставляя все чувства и переживания при себе. Когда все новости были рассказаны, между ними повисло неловкое молчание, и Кицунэ поняла, что теперь настала её очередь.       — Ну, а как ты? — наконец-то задала этот вопрос Куренай, посматривая на собеседницу сквозь пар от чая.       Кицунэ вздохнула, не зная с чего начать. На протяжении всех этих недель она думала, что же на самом деле творилось внутри неё, но это было сложно описать словами. Ей казалось, что её проблемы были наподобие маленькому шару из снега, который начал скатываться с заснеженной вершины, с каждым разом лишь увеличиваясь в размерах. Прошёл не один день, а она так и не могла принять правду и продолжить жить.       — Всё сложно, — призналась девушка, прикрывая глаза. — Всё мне кажется чужим. Я будто выпала из жизни, а теперь меня поставили на ноги и сказали идти, делать вид, будто ничего и не произошло.       — Но прошло уже слишком много времени, — ответила Куренай, понимающе кивнув.       — Слишком много, — выдохнула Кицунэ. — Той жизни, которая была раньше, больше не существует. Меня той из прошлого больше нет в этом времени. Всё изменилось, все люди поменялись, а я будто выдернута из другого измерения. Я не могу привыкнуть к обстановке, которая меня окружает. Я не могу привыкнуть и принять новую себя.       — Но ты же не изменилась, ты всё та же Кицунэ, — успокоила девушку Куренай, дотронувшись до её руки.       — Нет, — ответила она. — Посмотри на меня. Мои мышцы пропали, как и мои умения. Мне стоит больших трудов целый день отстоять на ногах, не говоря уже о том, чтобы пробежаться. Я больше не шиноби, а лишь жалкое его подобие. Я стала лишь блеклой тенью той, что была раньше.       — Но мышцы всегда можно успеть нарастить, — успокоила её женщина. — Пройдёт несколько месяцев, и ты снова будешь в форме. Тренировки возвращают всё утраченное мастерство. Главное, чтобы внутри ты была всё той же.       Отведя взгляд в сторону, Кицунэ подняла тёплую чашку и отпила горячий напиток. Взглянув на Куренай, она задумалась о том, что эта женщина так же посвятила свою жизнь служению деревни, но сейчас отказалась от этого, ради ребёнка. Было ли легко ей сделать этот выбор?       — Быть гражданской не так уж и плохо, — будто услышав немой вопрос, ответила Куренай. — Это спокойная, равномерная жизнь. Можно найти много увлекательных занятий, и ты не думаешь о том, умрёшь ли на следующей миссии или нет.       — И тебе это нравится? — с сомнением спросила девушка.       — Да, — ответила та, пожав плечами. — Но в любом случае, если мне захочется, я всегда успею вернуться. Но пока у меня другие приоритеты.       — Мирай.       — Да, — ответила женщина с улыбкой. — Возможно, когда-то и она станет сильной куноичи, но это будет исключительно её выбор. Но, а ты, я смотрю, настроена вернуться в былые ряды.       — Хотелось бы, — хмыкнула Кицунэ, опуская чашку. — Только пока Какаши против. Говорит, прежде я должна одолеть его.       — Какаши, как всегда, — рассмеялась Куренай, прикрыв рот рукой, а затем с загадочной улыбкой взглянула на собеседницу. — Кстати говоря, что у вас с ним?       Кицунэ тут же вспыхнула от этого вопроса и потупила взгляд. Наверное, ещё тогда, когда у них всё только начиналось, все видели их взгляды, так же, как они видели и напряжение между Асумой и Куренай. Кицунэ не могла скрывать и утверждать, что между ними ничего не было и быть не могло, ведь это была бы не правда. Их чувства зарождались много лет назад, но, что было сейчас, она понятия не имела.       — А что у нас? — буркнула девушка, переводя свой взгляд в окно.       — Ну, он привёл тебя сюда, значит, вы общаетесь.       — Мы живём вместе.       — Да ты что? — удивилась женщина, распахнув глаза. — Прямо сразу? Значит, время на вас не отразилось?       — У меня просто нет пока квартиры, — нахмурившись, ответила Кицунэ. — Какаши занимается этим вопросом. Я живу у него пока временно.       — А между вами…       — Ничего нет, — ответила за неё девушка.       — Почему? — недоумевала Куренай.       Кицунэ с радостью ответила бы ей, если бы знала сама ответ на этот вопрос. Она до сих пор не могла понять, что же именно отталкивало её от Какаши, и почему она закрывалась от него словно от незнакомого человека. Её внутренний голос не позволял ей сближаться с ним спустя столько лет, ведь это казалось неправильным. Вздохнув побольше воздуха в грудь, девушка опёрлась подбородком о руки и пристально взглянула на собеседницу.       — У него всё это время была своя жизнь, — ответила Кицунэ, чувствуя, как голос начинает дрожать. — Он продолжал жить, влюбляться и тому подобное, пока меня не было. Я уверена, что то, что между нами было, — это уже в далёком прошлом для него. У него новая жизнь, и странно всё то, что я так неожиданно вновь в неё вторглась.       — Ты боишься, что он больше ничего к тебе не ощущает?       — Я не знаю, — призналась она, выдохнув. — Понимаешь, для меня прошло будто несколько дней, в то время как для него восемь лет. Мне всё ещё кажется, что есть всё тот же Какаши, который любит меня. Но на днях, когда он привёл меня к себе в квартиру, я видела соседку, которая смотрела на него так, будто у неё есть все права на него. Что, если он любит её?       — Я уверена, что это не так, — с успокаивающей улыбкой ответила Куренай. — Пойми, Кицунэ, у него не прошли к тебе чувства. Если бы их не было, он бы не продолжал к тебе ходить в больницу каждую неделю и сидеть часами у кровати, веря в то, что ты придёшь в себя. Никто не верил, кроме него. И он дождался тебя. Просто я уверена, что он ещё не осознал до конца, что ты наконец-то рядом.       — Всё это время он действительно ждал?       — Конечно, — кивнула та, убирая пустую чашку в сторону. — Вы прямо как дети. Стоите по разным углам в комнате и боитесь подойти друг к другу.       Девушка фыркнула, подумав об этом. Она действительно сторонилась Какаши, и каждый раз, когда он пытался подойти к ней, отходила на два шага назад. Неужели она была тем, кто и придумал все эти проблемы, в то время как их на самом деле и вовсе не было?       — Тебе просто стоит принять тот факт, что Какаши всё тот же добрый прежний Хатаке, которого ты знала раньше. Которого ты полюбила.       — Но он изменился.       — Может только несколько морщинок появились, — фыркнула Куренай, поднимаясь на ноги. — А так он всё тот же. Просто не отворачивайся от него и присмотрись, и ты всё поймёшь.       Эти слова будто открыли для неё то, чего она не замечала ранее. Посмотрев на свою тонкую, костлявую руку, а затем на Куренай, Кицунэ поняла, что внешность их изменилась, но они по-прежнему были всё такими же, как и восемь лет назад. Все эти изменения оказались только в голове.       — Пироженку? — предложила Куренай, открывая холодильник и доставая десерт.       — Не откажусь, — усмехнулась Кицунэ.       Когда пирожное оказалось перед ней на столе, Кицунэ поняла, что мир был не таким уж и страшным, каким он показался ей в самом начале. Ей казалось, что её жизнь закончилась, но, взглянув на Куренай, которая продолжала жить, несмотря ни на что, она понимала, что ей дали второй шанс, и она не должна упустить его. На этот раз она должна была поймать удачу за хвост и сделать так, чтобы стать счастливой.