Мир облачных драконов

      Ну что ж, обзор внешнего вида мы сделали, пора бы взяться за внутреннее строение… Добровольцы есть? Есть-есть, куда ж они денутся. Главное – надежные держатели и кляп потуже, а все остальное – раскроется…       …Шучу, шучу.       Ладно, поскольку я обещала поговорить о генетическом совершенствовании, надо бы обещанное выполнить. И начну я, пожалуй, с особенностей психологии драконов, которые нам, людям, могут показаться несколько странными, но вот для драконов это вполне в порядке вещей: у них довольно потребительское отношение к собственному потомству. Еще будучи на самой ранней стадии развития будущие владыки Яйца не особенно вмешивались в дрязги плавающих в бухте личинок (подрались? Да еще и кто-то кого-то сожрал? Ну что ж вы хотите, дети…), а при выходе малышей на сушу порой без зазрений совести убивали слабых, медлительных или просто уродливых, потому что кушать хочется всегда, а если главная самка не получит достаточно еды – не будет и шанса на достойное продолжение рода. Таким образом юное поколение проходило достаточно жесткий селекционный отбор, доказывая своему клану, что достойны существования, и даже после перехода к «цивилизованному» этапу своего развития – с биокомпьютерами, нейроинтерфейсами, повальным протезированием и модификацией всех доступных частей тела – драконы не отказались от этой практики… ведь, в конце концов, что они теряли? За раз одна взрослая королева могла выметать до полусотни икринок, которые теперь уже не болтались где-то в море, а поступали прямиком в консерваторы, так что драконьи биоинженеры получали прорву материала и не особенно беспокоились о последствиях неудач.       Не ограниченные ни евгеническими скобами, ни даже вопросами этики (до того, как дракончик начинает финальный метаморфоз, что свидетельствует о полноценно сформировавшемся разуме, он считается животным. Или чем-то наподобие этого), драконы вволю исследовали возможности собственной эволюции, подправляя то, что природа не смогла или просто не успела довести до ума. Форма крыльев, крепления суставов, прочность наружных покровов… В общем-то, даже сегодня каждый дракончик, готовящийся появиться на свет, проходит через чуткие манипуляторы генных корректоров, и для жизни на планетах с повышенной гравитацией создаются драконы крепко сбитые и коренастые, с до неузнаваемости модифицированными крыльями, тогда как для жизни на космических станциях ненужная мускулатура практически сводится в ноль, обеспечивая минимальное потребление ресурсов при максимальной эффективности. Прижизненная модификация организма – не проблема: если, к примеру, дракон, приспособленный для жизни высоко в горах, решит переселиться к морскому побережью, то после нескольких дней в регенераторе он приобретет «стандартный» облик и не отравится избыточным содержанием кислорода, поэтому многие ящеры, например, отправляющиеся в длительные космические путешествия, сознательно избавляются от крыльев (самое бесполезное, что может быть у дракона в ограниченном пространстве корабля), вместо них отращивая дополнительную пару простейших манипуляторов. Вообще, с точки зрения дракона как-то изменить свое тело – все равно, что для человека подобрать новый костюм… хотя, стоит заметить, драконы все-таки на удивление практичны, и, скажем, смена цвета чешуи или декоративные перья внимание, может, и привлекут, но особого восхищения не вызовут.       Впрочем, ладно уж, перейдем к тем самым особенностям внутреннего строения, которые наиболее отличают драконов от других разумных видов. И начнем с самого неочевидного: их ярко выраженной кастовости, то есть разделения отдельных кланов на плодовитую королеву и… остальных. Постоянного, от рождения определяемого пола в классическом понимании у драконов нет: в случае гибели старой королевы ее место может занять любой другой дракон, и любой же другой дракон способен оплодотворить новую продолжательницу рода, чтобы зачать в икринках эмбрионы и позволить биоинженерам сотворить остальное. Впрочем, ничего особо увлекательного в существовании старшей самки нет, ведь, в отличие от «рабочих», она не может в любой момент залезть в регенератор и модифицировать свое тело, чтобы отправиться к новым мирам – разросшаяся до колоссальных габаритов, она проводит остаток жизни на родной планете, беря под контроль внутренне-организационные дела своего города-государства. Благодаря телепатической связи королева способна не только поддерживать контакт со своими бессчетными детьми, но и общаться с другими королевами, таким образом формируя нечто вроде био-Сети, которая распространяется и на само Яйцо, и на ближайшие к нему миры – это ближайший аналог правительства у драконов, пусть даже власть королев далеко не беспредельна и в полной мере проявляется только на ограниченном расстоянии, так что наиболее популярно среди драконов самоуправление.       В остальном устройство драконьего общества сравнительно… принудительно-добровольное: все получают по способностям. Работу, работу получают – все же с деньгами у драконов все весьма условно, технически – каждый дракон может обеспечить себя сам, просто вылетев в море на охоту, поэтому их экономическую систему можно описать как смесь элементарного бартера с, если можно так выразиться, планетарной системой кредитования: если, скажем, фермеру нужно получить генный корректор, но в наличии у него только пара ферм с «хрустиками» (это специально выведенные моллюски, довольно мелкие и абсолютно безмозглые, отличающиеся бешеным размножением и приятным вкусом; самая популярная закуска среди драконов), то корректор он получит в ближайшее время, но «хрустиков» будет поставлять еще несколько циклов, возмещая затраты на его выращивание и транспортировку. Благодаря био-Сети королев (выступающих в роли серверов) все подобные сделки тщательно контролируются, да и особого стремления к наживе среди драконов нет, спасибо вбитому за тысячелетия выживания на планете принципу «все ради гнездовья», который со временем модифицировался во что-то наподобие «все ради общества». В случае выбора между благом одного и благом всех драконы (в большинстве случаев) выбирают последнее, а приказы королевы воспринимаются как истина в последней инстанции… но, с другой стороны, эти самые королевы и общество в целом не оказывают на отдельных драконов серьезного влияния, и если какой-нибудь талантливый медик или биоинженер в свободное время любит жевать водоросли или осваивать прыжки в воду – на этот смотрят сквозь пальцы, дескать, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы никому не мешало и о собственной работе не забывало.       Но вернемся к анатомии… О, мозги! Между прочим, очень занятные мозги, рекомендую к упот… ознакомлению. Поскольку развивались они как мозги летающих существ, формой и общим строением они скорее напоминают мозги птицы, а не млекопитающего, и отличаются хорошо развитыми отделами, отвечающими за координацию движений, зрение и поведение… однако наиболее примечательны, конечно же, задние выросты мозга, что напоминают «конский хвост» спинного мозга – этакие пучки плотных нервных волокон, полноценно развивающиеся только у королев, а у остальных драконов останавливающиеся в росте где-то на промежуточной стадии. Собственно, для этого и нужны драконьи рога, которые вовсе не оружие, а защита для уязвимых «приемников» телепатии, одного из самых уязвимых мест на теле дракона. В связи с этим у королев рога значительно крупнее, чем у обычных драконов, а в случае полного погружения в Сеть они еще и могут выпускать нервные щупики наружу, так что медитирующая таким образом гигантская драконица, словно окутанная перламутровой вуалью – редкой красоты зрелище. И да, трогать чужие рога – по драконьим меркам верх неприличия, хуже, чем у людей – прилюдно в трусы залезть, поэтому решивший почесать дракона за рогом… пусть подумает еще раз. Лучше всего – трижды.       К слову, касательно некоторых других особенностей нервной системы: обоняние у драконов развито не слишком хорошо, потому как добычу они преимущественно ищут с помощью зрения, и в области распознавания запахов не слишком отличаются от того же человека. Со слухом, кстати, все тоже не слишком радужно: во время полета он практически не нужен, да и для лучшего согрева слуховые отверстия прикрыты перьевыми «ушками», так что, хотя драконы неплохо распознают ультравысокие частоты, слух им в основном нужен как и нам, людям – для общения. А вовсе не для выслушивания мышиного поскребывания под зимними сугробами… дракону-то – зачем? Вот глаза – это да, зрение у него превосходнейшее. Изумительнейшее. Орлы уважительно клекочут: дракон способен разглядеть поднявшуюся на поверхность океана добычу с расстояния в пять-шесть километров, при этом великолепно различают оттенки и без труда опознают потенциальную жертву до вида, чтобы зазря не лететь в сторону стайки ядовитых или просто невкусных моллюсков. К сожалению, ночью этот фокус не проходит – дракон способен нормально охотиться только при дневном свете – однако с появлением биосветильников (огонь драконы, живущие на морской планете, так и не освоили) у этого племени все-таки появилась достаточно активная ночная жизнь. Уже неплохо.       Ну, и завершает краткий обзор драконьей физиологии их самая заметная часть тела, а именно крупные, светящиеся кристаллы, растущие точнехонько из середины груди. Изначально паразиты выбрали это место просто потому, что там теплее всего, и биоинженеры драконов не стали чересчур мудрить, однако приложили все силы для того, чтобы хотя бы частично обезопасить организм носителя от чересчур пристального внимания сожителя. Дело в том, что у кристаллов нет особого понимания, насколько им можно расти, и чем крупнее становится дракон – тем больше разрастается паразит: именно поэтому верхний предел габаритов, достигнутый королевами, не смогли превзойти даже самые талантливые гении генетики, потому что для безопасного существования между кристаллом и плотью дракона должна оставаться кость, которую он и поглощает. Если доберется до мягких тканей – судьбе дракона не позавидуешь, тогда как бесконечно превращать грудную клетку в бочку, надеясь запихнуть в нее громадный кристалл, его костяное «гнездо» и все внутренние органы – дело заведомо безнадежное, поэтому биоинженерам пришлось полностью переделать строение драконьего киля, превратив его, как я уже упоминала, в своеобразную «клетку» для паразита.       Боковые створки «клетки» металлизированы – как выяснилось опытным путем, даже сравнительно невысокое содержание металла в, к примеру, камне или броне какого-нибудь моллюска ограничивает рост кристалла – а вот задняя ее поверхность, напротив, является «подкармливающей» и непрерывно растет в течение всей драконьей жизни, подпитывая вечно голодного паразита. Тем не менее, хотя срок жизни дракона и удалось увеличить без малого вдвое, рано или поздно любая ткань перестает жить в настолько бешеном темпе, после чего кристаллы начинают пожирать дракона изнутри. Иногда, когда речь идет об особенно ценном члене общества, старый дракон проходит через особую модификацию и лишается всех антигравитационных кристаллов, после чего может еще жить и жить… но на это мало кто соглашается: дракону невероятно трудно отказаться от полетов, и если какой-нибудь чокнутый ученый, не видящий дальше своей лаборатории, еще может пойти на этот шаг, то у остальных после пары месяцев на земле банально едет крыша, после чего они либо сами отправляются в биореакторы, либо подвергаются эвтаназии как опасные члены общества.       Да, к слову, с правосудием у драконов все довольно строго. И просто. Соврать королеве – дело заведомо безнадежное, поэтому врать они отучаются еще в юности, ибо проблем можно огрести много, а выгоды – очень, очень мало… да, к смертной казни тут прибегают редко. Ибо невыгодно. Расточительно. Так что, если ты вляпался неглубоко – будешь сослан на какую-нибудь далекую колонию, если поглубже – получишь какую-нибудь особо неприятную метаморфозу в регенераторе и будешь отправлен на грязные работы, а уж если оказался в грязи по самые уши… ну что ж, биоинженеры, конечно, в основном работают с эмбрионами, но никогда не откажутся получить и взрослый «образец».       Но, впрочем, разговор о культуре драконов давайте все-таки оставим на следующий раз.