***
Когда все выжившие собрались в месте назначения, на экране начали пролистываться имена. Как и предсказал старатель, первым высветилось «Старатель [Запрошено]». Нортон прошёл к назначенному месту и сел. Оттуда он взглянул на Эзопа, но тот ответил испепеляющим взглядом. Проспектора это никак не задело, он просто выдавил лёгкую улыбку и похлопал по второму сиденью, словно говоря бальзамировщику, что тот следующий. «Бальзамировщик [Запрошено]», наконец, появилось на экране. По этой причине парень задумался: как много о поместье знает старатель? Почему он был так уверен, что они оба будут играть именно в этом матче? А знает ли Нортон, кто будет следующим? Но всё любопытство мигом улетучилось, стоило ему заметить улыбку на лице старателя. Он не был уверен, равноценно ли будет обменять секреты поместья на своё растоптанное достоинство. Эзоп занял своё место, переведя взгляд в противоположную сторону от старателя, чтобы избежать разговора или хоть какого-то взаимодействия. Так он в тишине ждал, пока на экране прокручивались имена остальных выживших. Илай сильно хотел нажать на кнопку детектора, чтобы вызваться самому. Он старался участвовать в каждом матче совместно с Эзопом. Но, как уже сказал Нортон, это может повлечь за собой неприятности. Отведя взгляд от сидящих за столом парней, он ещё сильнее сжал детектор. Экран показал два следующих прозвища: доктор и волшебник. Эзоп ожидал, что Нортон скажет хоть что-нибудь, когда покажут всех участников, но тот молчал. В душе бальзамировщик проклинал себя за то, что ждал его слов, словно он действительно должен был что-то сказать.***
Когда выжившие перенеслись со своих мест на территорию игры, монитор разделился на четыре части, показывая каждого игрока и статус. – Погодите, что?! – первым, кто оправился от удивления, был Кричер, громкий голос которого остановил Илая, собиравшегося покинуть зал. – Почему мы это видим? Наиб тоже был ошарашен. – А-а-а?! Странно! Не слышно никаких звуков, но почему мы вообще видим всё это? – Местонахождение Сервайса воистину жуткое, – прокомментировал Уильям, проигнорировав тот факт, что видеть игру отсюда было необычно. Единственное, что обычно отображал экран, это портреты игроков с разбалловкой и кратким пояснением состояния игрока, а точнее в игре тот, улетел или сбежал. И ничего больше. Пророк задумался: "Как Уильям может говорить о местонахождении Сервайса, если монитор никогда ничего полезного не показывал?" Поэтому, услышав реакцию друга, он резко повернул голову. По привычке глаза пробежались в поиске Эзопа. Тот тоже не был в хорошем месте. Если охотник находится рядом, то он или она точно заявится в шатёр. Илай почувствовал беспокойство за возлюбленного и подумал, смог ли бы он сам сейчас играть и оправился ли уже. Конечно, он доверял навыкам бальзамировщика, но охотник оставался неизвестен. На экране его видно не было, так что это мог быть Хастур или фотограф. Незнание приносило пророку только опасения. – Почему они решили показать нам это? – спросила Марта, прищурившись. – Уже почти финал, хозяин решил дать вам возможность изучить новые тактики игры через просмотры матчей ваших же игроков, – ответила Патриция. Уильям кинул на неё взгляд. – Откуда вы так много знаете? Ответа от чародейки не последовало. Она лишь уставилась на ту часть экрана, где был показан Нортон.***
Эзоп появился внутри шатра речного парка Мунлит. Взглянув на детектор, он понял, что находится на удобном расстоянии от остальных выживших. Значит, он может сконцентрироваться на расшифровке. В течение какого-то времени он старался выполнять все калибровки идеально, чтобы как можно быстрее расшифровать машинку. Когда прогресс декодирования составлял ¾ части, сердце ускорило свой ритм, продолжая биться всё сильнее и сильнее, но бальзамировщик прекращать работу над машинкой не спешил. Спустя минуту охотник был уже где-то рядом. Эзоп возненавидел тот факт, что он уже почти закончил, но всё равно первый столкнулся с охотником. "Агх", – Эзоп выбежал из шатра и попытался скрыться от хантера, перелетая через окна и увеличивая расстояние. Спустя какое-то время бега сердцебиение замедлилось, поэтому парень решил спрятаться в одном из углов. Всё равно машинка находилась рядом. Пока он прятался, с детектора пришло уведомление о двойном ударе Эмили. Джокер не стал сажать её на стул, что насторожило Эзопа. Охотник словно дал ей возможность вылечиться. Бальзамировщик прислушался к звуку удаляющейся ракеты. Почувствовав себя в безопасности, он поднялся и направился к машинке. Расшифровав какую-то часть, Эзоп увидел на детекторе, что его прошлую машинку закончили заводить. Ещё одно уведомление о законченной расшифровке пришло с другой стороны. Оставались ещё три, которые Эзоп собирался помочь завести, но детектор зазвучал снова: Эмили посадили на стул. Во время расшифровки сероволосый парень увидел на земле небольшую горящую вещицу. – А? Встав на колени, он взял в руки предмет и рассмотрел каждый его уголок, повертев в руках, после чего вернулся к машинке. "Что это за штука?" – вместе с этим подумал он. Эзоп принялся за машинку, ускоряясь, однако расшифровка вскоре прервалась. Он надеялся, что, по крайней мере, успеет завести эту, прежде чем охотник найдёт его. Ведь Джокер сможет быстро до него добраться при помощи ракеты, так как стул с сидящей на нём доктором находился неподалёку. Но чем больше ты хочешь, чтобы что-то не произошло, тем выше вероятность, что это что-то произойдёт. Он видел, что старатель намеревался спасти Эмили, поэтому подумал, что Джокер останется около стула. Но когда спасённая получила ещё один удар, охотник, вместо того чтобы посадить её, принялся настраивать ракету. Было видно, что он хотел двинуться в сторону машинки, которой занимался Эзоп. Когда звук дэша стал громче, Эзоп кинул своё дело и получил последовавший удар. К его невезению, место, в котором он сейчас находился, не предназначалось для отвлечения охотника, поэтому не оставалось других вариантов, кроме как побежать в другое. Бальзамировщик ринулся по прямой, хотя риск получить удар был слишком велик. В мыслях он уже успел проклясть себя за то, что не поставил гроб ранее. И, потеряв надежду, он замедлил бег. К его удивлению, какая-то мощная сила потянула его в противоположную сторону от той, куда он бежал. Его аккуратно подхватил Нортон, прислонив спиной к своей груди. Сила притяжения была настолько велика, что Эзоп, как ни старался, не мог вырваться. – Что ты делаешь?! – заорал бальзамировщик. – Что ты делаешь? – Нортон покачал головой, схватил Эзопа за руку, как он всегда это делал, и потащил в безопасное место. – Прекращай хватать меня за руку! – распорядился Эзоп, но, конечно же, Нортон был не из тех людей, кто станет внимательно слушать. Если же посмотреть с другой стороны, охотник больше не преследовал их. Но стоило им скрыться, как Эмили снова посадили на стул. – Ты должен спасти её! – Волшебник спасёт. – Но тогда же никто не будет декодировать! Двое со всех ног побежали вперёд, а Эзоп снова остался без ответа. Спустя пару минут бега, они очутились около машинки. Только тогда Нортон ответил в перерывах между учащённым дыханием: – Мы будем расшифровывать. Стоило старателю отпустить руку парня, как тот толкнул его. – Я не хочу делать это с тобой! – Мы будем заниматься именно этой машинкой, – приказным тоном сказал Нортон и принялся за неё, даже не взглянув на Эзопа. Тот решил, что может просто побежать к следующей. В конце концов, расшифровывать вместе не так полезно для команды. Было бы лучше, если бы каждый из них работал над своей машинкой: так можно будет подготовить последний шифр. Но стоило бальзамировщику отбежать на некоторое расстояние от Нортона, как та же сила потянула его обратно, в этот раз заставив врезаться в спину старателя. – Да что ты делаешь?! Мне нужно декодировать где-то в другом месте! – Я ничего не сделал. Иди сюда, я подлечу тебя. – Мне не нужна твоя помощь! – Эзоп и в третий раз попытался отбежать, но опять вернулся на то же место. – Аргх! Да прекрати же! – Перестань сопротивляться и ляг так, чтобы я смог подлатать тебя, – Нортон сурово посмотрел на него, и Эзоп не успел понять, отчего повиновался, как уже лежал. Старатель опустился на колени перед бальзамировщиком и аккуратно достал бинты из аптечки. Эзоп наблюдал за тем, как Нортон со всей осторожностью перематывал раны на его руке. При этом лицо старателя находилось слишком близко, поэтому он, покраснев, отвернулся. – После этого я пойду! – со всей решимостью заявил бальзамировщик. Тон Нортона оставался всё таким же строгим. – Никуда ты не пойдёшь. – Хватит выделывать все эти странные вещи! Ответа от Нортона не последовало. – Должно быть, виноват этот металлический бублик! Агх! – со злостью уставился на необычный предмет, прикреплённый к себе, Эзоп. Нортон слегка фыркнул на то, что сказал парень, и, стараясь не рассмеяться, прикрыл рот рукой. Эзоп изогнул бровь. – Ну что?! – Металлический бублик? – мягкий смешок всё же вырвался изо рта старателя, после чего он встал и продолжил расшифровку. Эзоп лишь сильнее залился краской и тоже встал, со злостью уставившись на проспектора. – Что здесь смешного? – Ты, – продолжил посмеиваться Нортон. – Иди к чёрту. Я ухожу! – Эзоп, словно предыдущие попытки его ничему не научили, попробовал оторваться и в четвёртый раз. Вот только этот вышел хуже: грудь Эзопа оказалась прижата к груди проспектора, лица находились в нескольких дюймах друг от друга. Глаза бальзамировщика расширились, а лицо так и залилось густым румянцем. – Так нравится цепляться за меня, да? Неужели тебя тянет ко мне, Эзоп Карл? – усмехнулся Нортон. – ЧТО ТЫ СКАЗАЛ? Конечно, нет!! Почему ты вообще… – Эзоп вложил всю силу в толчок. Старатель его прервал. – Как скажешь. – Ещё раз произнесёшь эти слова, я обещаю… – проворчал Эзоп. – Ладно, расшифровывай тогда другую, – пожал плечами Нортон и выхватил магнит.***
В поместье Илай испепелял взглядом экран. Он ненавидел тот факт, что не присутствовал в игре, когда Эзоп получил удар от Джокера. И, когда он увидел то, как вяло бежал бальзамировщик после него, чувство вины не заставило себя ждать. Наиб подошёл к пророку, стоило ему заметить обеспокоенное лицо друга. – Эй. Илай слегка повернул к нему голову, но глаза каждые пять секунд перебегали к монитору. – А? – Я знаю, что ты волнуешься за него. Эзоп будет в порядке. Стоило пророку опять взглянуть на монитор, как он увидел, что старатель опять это делал. Он постоянно брал Эзопа за руку. Илай наблюдал на экране все те же события, которые происходили между старателем и тем одним человеком, которого он любит больше всего в своей жизни. Ему стало даже интересно, как долго он сможет продержаться. Никак не помогло и то, что Эзоп покраснел от слов Нортона. Конечно, бальзамировщик выказывал отвращение ко всем словам, что говорил старатель, но это выражение лица пророку уже было знакомо. Он видел его при своей первой игре с сероволосым парнем. Раньше Эзоп совсем не проявлял ни единого признака симпатии и постоянно злился, что бы Илай ни сделал. Болезненное сходство ощущалось уже в этой ситуации, поэтому провидец задался вопросом, не влюбится ли бальзамировщик и в Нортона Кэмпбелла. Тем более проспектор не отступал, так что подобный исход был вполне возможен. Илай боялся худшего, пока зрение начало расплываться. Он больше не мог ясно видеть. Пророк изо всех сил старался не выказывать никаких эмоций выжившим в поместье, но сейчас всё тело задеревенело, стоило ему увидеть прижимающихся бальзамировщика и старателя. Лица их находились в опасной близости друг от друга, тела плотно соприкасались, щёки Эзопа ярко пылали, а подобное лицо у него было лишь тогда, когда пророк говорил ему что-то приятное или целовал. Илай не мог бороться с разрастающимся в груди чувством. И без того разбитое сердце, казалось, разлетелось на тысячи осколков, а по каждому дополнительно грубо прошлись, втоптали в землю. Илай схватился за грудь, дыхание участилось, но он продолжал держать себя в руках. Правый глаз остекленел, затем, словно цепкой хваткой, сдавило горло. Ничто: ни пронзительная боль в левом глазу, ни измена невесты – не могло сравниться с этой болью. И когда мысли начали замедляться, провидец молча развернулся и направился прочь. Сейчас это было единственное, что он мог сделать. Оторвав взгляд от экрана, Наиб повернулся к своему лучшему другу, уже удаляющемуся из зала. Без сомнений, Наиб был уверен, что показанная сцена слишком сильно ранила пророка. – И-Илай? Парень не ответил из-за опасений, что стоит ему заговорить, как еле сдерживаемые слёзы покатятся из незакрытых повязкой глаз. Наиб побежал следом. – Слушай, Илай, Эзоп сейчас в ужасном замешательстве. Но мы вернём ему память. Илай тяжело сглотнул, уставившись в потолок, словно это могло остановить слёзы. Но хотя бы короткий ответ, чтобы друг переживал меньше, он дать смог: – Я в порядке. – Илай, поверь в него. Уверен, к нему вернётся его память и он вернёт все ваши общие воспоминания, так ведь? – Наиб утешительно похлопал его по плечу. Илай слабо кивнул, не посмотрев в лицо наёмнику. – Я пойду… – ответил пророк, ступая тяжёлыми и неустойчивыми шагами. Наиб испустил долгий вздох, но голова была забита лишь тем, как можно помочь этим двоим. Также он недоумевал, по какой причине Нортон, как казалось, запал на Эзопа. Возможно, стоило просто поговорить со старателем, разъяснить отношения Илая и Эзопа. Ведь Нортон, вероятно, не знал, что пророк и бальзамировщик встречались. Погрузившись в раздумья, Наиб перевёл взгляд на экран. Шок вмиг исказил его лицо, и рот оказалось невозможно закрыть. Он не ожидал увидеть то, что сейчас творилось с Эзопом. А ведь пророк только решил уйти. Мысли вконец сбились в кучу.***
Эзоп побежал к машинке, стоявшей у стены. Как и всегда, он работал над шифром настолько усердно, как только мог. Должно было быть легко расшифровать машинку, пока охотник, как указал детектор, находился в другой части парка. Всё, что ему нужно было – это сосредоточиться. Но как раз в этот момент его отвлекло жужжание машинки. Да, он привык слышать этот звук, но по какой-то причине он стал звучать всё громче и громче. Не выдержав, Эзоп остановился и закрыл уши руками. Холодный пот проступил на коже, а когда он поднял глаза на стену, странная картина захватила его сознание.– Видение –
Во время расшифровки к нему подошёл парень. Его лицо скрывала темнота, но голос казался хорошо знакомым. Было трудно его вспомнить, но всё же казалось, словно они были близки. – Эзоп, ты разрешишь декодировать вместе с тобой? В ответ послышался его собственный голос: – Конечно, глупый! – Просто решил убедиться, ведь мистер Бальзамировщик вроде как не любил расшифровывать с кем-то, – с ухмылкой произнёс парень. – ******, я согласился на совместную работу только потому, что осталась всего одна машинка! – снова послышался собственный голос. – ****** прикольно звучит, – усмехнулся парень. – Никто не звал меня так. – Прикольно слышать «мистер Бальзамировщик» от тебя! Но это правда, что я недолюбливаю совместную расшифровку… – В любом случае, представь, что меня здесь нет, и ты расшифровываешь один, – неожиданно парень остановился и принялся рыться в мешочке, висевшем у него на поясе. – А? – Девушки дали мне кое-что, и я хотел показать это тебе. Погоди… – поиски увенчались успехом, поэтому «незнакомец» вытащил аккуратно сложенный небольшой лист. – Что это? – Та-да! – Эзоп, наконец, увидел прикреплённое к стене граффити. Внимательно приглядевшись, бальзамировщику предстал написанный от руки портрет его самого и неизвестного парня с тёмным лицом. И как ни старался Эзоп разглядеть очертания, вместо лица оставалась всё та же чернота. – Ха-ха! Ты такой милый, Эзоп. Даже покраснел! – бальзамировщик услышал ещё один смешок, пока они заводили машинку с соответствующим жужжанием. – Аргх! Да нет же! Я просто удивлён!– Конец видения –
Эзоп почувствовал, как по щекам потекли слёзы, смачивая ржавую поверхность устройства. Почувствовав боль в груди, он и вовсе остановился и уставился в стену. Никаких следов от граффити не было. Но сцена, разыгравшаяся в его голове, казалась настолько реальной, словно происходила буквально пару секунд назад. К тому же, пока длилось видение, бальзамировщик чувствовал себя легко и по-настоящему счастливо, что озадачило его не меньше. Он не мог вспомнить примерно такого же приступа счастья. Но почему в видении были такие ощущения? И кем был второй человек? "Кто же ты?" – пройдясь кончиками пальцев по холодной стене, Эзоп прикрыл веки. От этого слёзы лишь пуще потекли из глаз. Ему хотелось узнать, что произошло. До этого всё тоже было слишком запутанно и непонятно: Илай Кларк, браслет, Нортон Кэмпбелл, а теперь ещё и таинственный парень из видения. Со всеми нахлынувшими эмоциями Эзоп справиться не смог. Вся голова только и была забита, что вопросами, но ни на один из них не было ответа. Казалось, словно он сходит с ума.– Сторона охотников –
Чувство неверия окатило Хастура, когда на экране отобразился рыдающий Эзоп, трогающий ладонью стену. Выглядело так, словно бальзамировщик мимолетно увидел что-то такое, что объясняло его неожиданное поведение. И Хастур задумался, что же парень пытался сделать. Он не мог поверить, что Эзоп Карл способен сделать кое-какие вещи. – Он пытается сломать твоё проклятие, да? – прокомментировал Джек, стоило ему увидеть реакцию фистера. Но, как подумал Хастур, никакое стремление или даже высшие силы не способны его разрушить. От него можно было избавиться, только если сам создатель этого пожелает. Только Хастур был способен это сделать, но никакого желания к совершению подобных действий не было. Даже если бы хозяин поместья захотел избавить Эзопа Карла от проклятия, тому бы уже вернулись все воспоминания ещё в тот момент, когда он очнулся. Поэтому Хастур был уверен: сцена была делом рук не хозяина, а самого Эзопа Карла. Неожиданно по телу пробежал озноб, когда до божества медленно дошла причина, по которой Эзоп смог как-то частично разрушить его же проклятие. Хастур кинул на экран тяжёлый взгляд. – Этому пареньку настойчивости не занимать. Я восхищён, – ухмыльнулся Джек, глядя на фистера, у которого сжались кулаки от гнева и досады. – Заткнись, Джек, – ответил Хастур, слова которого прозвучали скорее не как угроза, а как предупреждение. Джек понял, что если скажет хоть ещё одно слово, то фистер может вспылить, поэтому действительно замолчал, хотя ядовитая ухмылка осталась, словно дразня. Хастур стремительно покинул помещение и отправился наверх, чтобы дать себе время всё обдумать. Джек следом, как можно незаметнее, пошёл за ним. Так он увидел, как божество ухмыльнулось и со злостью ударило стену. – Отвали. Потрошитель появился из тумана прямо перед ним, усевшись на удобном диване и скрестив ноги. Улыбка исчезла лишь тогда, когда он заговорил. – Хочешь взять моё лезвие? Хастур не хотел проигрывать Джеку только потому, что был зол. – А я могу? – Конечно, но вот встретить этого парня в игре – нет, – поддразнил его Потрошитель. – Как жаль. – Позже я могу сходить туда с тобой, – с видом чего-то знающего человека сказал Хастур. Только взглянув на Джека, на его широко распахнувшиеся глаза и приоткрывшийся рот, стало ясно, что он был потрясён услышанными только что словами. Он ни словом не обмолвился о том, что собирался пойти в другую часть поместья. Из всех насмешек и шутливых словечек эти были самыми раздражающими. – Ты смо… – Нет, не смотрел. Я уже говорил, что ты чертовски предсказуемый. Мне не приходится даже прикладывать усилий, – воскликнул Хастур, и с его лица сошёл весь тот гнев, что был буквально пару минут назад. Он сократил расстояние между собой и Джеком и сел рядом. – Ты же из тех, кто обычно говорит об осторожности. – Я пока не собираюсь убивать наёмника. Как я уже говорил, я не настолько глуп, – Джек повернулся к другу и пропустил несколько прядей его волос с жемчужным блеском через пальцы. – Конечно, – Хастур закатил глаза и чуть качнул головой, убирая волосы с рук Потрошителя. – Поэтому я не вижу смысла в том, что ты, глупец, делаешь. – Ты уже знаешь, что я делаю. Зарабатываю его доверие, чтобы потом легко убить, когда мы выберемся. Сколько раз я уже, снова и снова, пояснял это? – высказался Джек. Раздражение слышалось в каждом его слове. – Сто пятьдесят пять? – с сарказмом ответил вопросом на вопрос фистер. – Если это точно, то почему ты говоришь, что это глупо? – Потому что ты влюбился в наёмника, а это противоречит всем твоим целям, – Хастур мог быть упрямым, если хотел этого. Поэтому сейчас его слова были полны уверенности. Джек, чуть ли не маниакально, рассмеялся, откинув голову назад, как он частенько это делал. Смех эхом разнёсся по всему коридору второго этажа, но Потрошитель ничего не мог с собой сделать. "Это самое смешное, что когда-либо говорил Хастур", – подумал Джек. Фистер терпеливо ждал, пока охотник перестанет хохотать, поэтому молча наблюдал за меняющимся оскалом на лице Потрошителя. Когда тот наконец успокоился, Джек в перерывах между смешками пропыхтел: – Ты серьёзно? Я? Не принимай меня за дурака, Хастур. – Так ты же и есть дурак, – сверкнуло глазами божество. – Ты не собираешься в этом сознаваться, так что к чему тебе использовать лезвие? – Кто знает? Но то, что ты сказал, меня просто взбесило, – хитро посмотрел на охотника Джек, прежде чем снова рассмеялся. – Поверить не могу, что ты сказал что-то настолько идиотское. Хастур лишь усмехнулся. – Мне нравится время от времени веселить других. – И ты отлично это делаешь, – усмехнулся Потрошитель. – А теперь все шутки в сторону, Джек, – фистер вернул своё серьёзное выражение лица. – А? – Позже я пойду с тобой, – повторил Хастур.– Сторона выживших –
Все четверо успешно сбежали от Джокера, получив довольно высокие баллы. Только Эзоп был не в настроении, когда появился на своём месте за обеденным столом. Он не разговаривал с того момента, как завёл последнюю машинку. Без замедлений поднявшись с места, бальзамировщик отправился к выходу из столовой. Нортон сделал несколько шагов следом за ним. Остальные выжившие вели радостные разговоры и обменивались мнениями о прошедшем матче. – Так круто, что вы все сбежали! Такое теперь редко случается! – прокомментировал Кричер. Эмма с сияющими глазами добавила: – Да! Эти способности новоприбывшего… Они просто потрясающие! Нортон не обращал слишком много внимания на происходящее, но подарил девушке лёгкую улыбку. – Как ты узнала о его способностях, Эмма? – удивился Сервайс. Это была первая игра старателя, а на экране не должно было быть видно больно много информации об игре. – На экран теперь транслируются зоны игр с выжившими. Так что мы всегда сможем узнать, кто как играет, – пояснила Вера. – Правда? – удивлённо переспросила Эмили. – Но для чего было так задумано? – Мисс Патриция рассказала, что хозяин решил помочь с игровыми стратегиями, – ответил Курт. – Так значит, охотники тоже могут видеть нас? – поинтересовался Сервайс. Преимущество вряд ли могло быть только с одной стороны. – Возможно, – пожал плечами Курт. – Они могут видеть, как мы играем, – сказала Патриция, провожая взглядом Нортона. Глаза же проспектора неотрывно следили за бальзамировщиком. Нортон хотел снова взять сероволосого парня за руку, но услышал своё имя. Только по этой причине ему пришлось временно отступить. – Нортон! Нортон! – послышался звук быстрых шагов, которые принадлежали наёмнику, прошедшему к старателю. Нортон повернулся и уставился на Наиба. – М? – Можно тебя на пару слов? – спросил Наиб, глаза которого были полны беспокойства. – Конечно, – Нортон сменил направление. По его предположению, разговор должен был быть важным, поэтому не стал спрашивать, нужно ли им уединиться. – Умх, думаю, стоит найти более тихое место, – предложил Наиб, увидев толпу разговаривающих выживших, да и по поводу личных вопросов не было бы уместным разговаривать на виду у всех. То, что он собирался сказать старателю, могло привести его в ярость, так что нужно было найти место получше, чтобы вдвоём всё обсудить. Там, где он мог бы, по крайней мере, нормально объяснить и убедиться, что в конечном итоге не обидит Нортона. Проспектор кивнул и, засунув руки в карманы, последовал за наёмником. На губах играла усмешка, пока он наблюдал за парнем сзади. И когда они подошли к прихожей, губы выровнялись и лицо приобрело пустое выражение. Это случилось как раз вовремя, потому что в следующую секунду Наиб повернулся к нему лицом. – Умх… Я хотел тебе кое-что сказать. Имею ввиду, не обижайся и ничего такого… – нервно пробормотал Наиб, бегая глазами по картинам. – Выкладывай, – Нортон же смотрел прямо на парня перед собой. Без дальнейших вступлений Наиб попытался продолжить. – Это… ухм… Это просто… Нортон догадывался, что хотел сказать наёмник. Но ему нравилось смотреть, как Наиб изо всех сил старался собрать мысли в кучу и вытащить из них разумную фразу. Не важно, насколько решительным тот был раньше, наёмник на миг потерял самоконтроль под устрашающим взглядом старателя. Было трудно подобрать достаточно вежливые слова, но иначе выразить свои мысли было невозможно. Ему нужно было прояснить всё старателю, какими бы слова ни были. Иначе его друзья больше не будут счастливы. Держась за эту мысль, Наиб продолжил: – Это про Эзопа… как видишь… Он… Он с Илаем! Поэтому пожалуйста, ха… – Ты хочешь, чтобы я держался от Эзопа Карла подальше, правильно? – помог договорить наёмнику Нортон. Наибу стало легче, как только он услышал эти слова лично от старателя. Нортон теперь знает о его просьбе, поэтому оставался шанс, что он последует ей. Но поднажать ещё стоило, так как нельзя было быть до конца уверенным. – Д-да, пожалуйста. Эзоп не вернул свои воспоминания. А Илая ранит то, что ты… – А с кем, по-твоему, я должен вместо него заигрывать? – ухмылка вернулась на лицо Нортона. – Прости, что? – в растерянности заморгал Наиб. Он не до конца уловил то, что сказал стоящий перед ним выживший. – С кем мне заигрывать? – Нортон подошёл ближе к Наибу. Ухмылка сменилась лёгкой, но нежной улыбкой, когда он наклонился ближе к лицу наёмника, чтобы лучше его рассмотреть, оставляя между ними расстояние в дюйм. – С тобой? Наиб в шоке уставился на старателя, отступив на несколько шагов назад, тем самым увеличивая дистанцию. – Ч-что? – Раз Эзоп не свободен, что насчёт тебя? – спросил Нортон с долей насмешки, которая была неплохо замаскирована искренним выражением лица. Брови наёмника сдвинулись к центру. Он чувствовал, что есть в этом что-то неправильное, а может даже в самом Нортоне. Было ощущение, словно тот просто дурачился. На лице красовалась милая улыбка, но слова ей не соответствовали. И те звучали скорее насмешливо, чем правдиво. Наиб совсем не понимал мотивов старателя, поэтому плавно погрузился в мысли. – Как понимаю, ты бы сказал мне «нет». Тогда увидимся позже, Субедар, – Нортон направился вверх по лестнице, помахав рукой на прощание и даже не взглянув на наёмника.***
Эзоп так и не зашёл в свою комнату, хотя время для отдыха уже наступило. Было слишком много всего на уме, а эти мысли, конечно же, не дадут ему хорошенько выспаться. Поэтому бальзамировщик прислонился к колонне напротив своей комнаты и уставился в пустоту. И пусть глаза смотрели на дверь комнаты, мысли гуляли далеко отсюда. Перед глазами начало формироваться ещё одно видение с образом того же парня, что присутствовал в прошлом. Тот лежал на полу, и, пусть лица не было видно, капли падали с его лица. Эзоп отвернулся в другую сторону и, покачав головой, уставился в другую часть коридора. Он надеялся, что так видения перестанут мерещиться. Однако, к его ужасу, стоило взгляду скользнуть мимо шкафа, как новое захлестнуло его в себя с головой.– Видение –
– Я хочу поцеловать тебя прямо сейчас, – сказал тот же парень. Теперь были видны его губы с милой улыбкой, от которой легче бальзамировщику не стало, а щёки принялись нагреваться. И пусть ничего подобного с ним в действительности прямо сейчас не происходило, всё выглядело слишком реально. – Что? Но мы же в коридоре! – послышался собственный голос в ответ. – Ну и? – переспросил парень. – Да почему ты такой!! Видение прервалось как раз на том моменте, когда лицо «неизвестного» приблизилось к его собственному, оставляя нежный поцелуй на губах.– Конец видения –
Эзоп дотронулся пальцами до губ. Как что-то, что никогда не происходило, могло ощущаться настолько чётко? По щекам снова катились слёзы, как и в первый раз – по неизвестной причине. Но коридор был его единственным слушателем и свидетелем… …или так он думал до этого момента. – Эзоп Карл, – послышался голос с противоположной стороны, куда Эзоп не смотрел, но был способен по этим двум словам определить говорящего. Бальзамировщик медленно повернулся к нему, вытирая глаза рукавом. – Мы можем поговорить в другой раз? – Нет. Надо сейчас, – просто ответил старатель. Такой ответ сероволосого не удивил, так как проспектор был настойчив и удивительно сильно раздражал его. Эзоп вздохнул. – А завтра? – Завтра я буду занят. – Будешь занят? Ты в поместье! Как ты можешь быть занят?! – У меня дела. – Дела?! – от хмурого взгляда на лбу образовались складки, а губы сжались. Этот человек буквально существовал для того, чтобы выводить его из себя. Но, с другой стороны, имелись и плюсы в том, что старатель раздражал его. Разум Эзопа освободился от мыслей и видений, что преследовали его долгое время. Как бы неприятно ни было находиться с Нортоном, тот помог позабыть о тревогах и незнакомых эмоциях. Да, старатель был высокомерен, но бальзамировщик его высокомерие подпитывать не намеревался. – Ты будешь повторять всё, что я скажу, Эзоп Карл? – с обычным своим дразнящим тоном спросил Нортон. Эзоп преувеличенно глубоко вдохнул и выдохнул. Рука крепко вцепилась за шкаф. Из-за приложенной силы послышались соответствующие скрипучие звуки. Эзоп удержался, чтобы не схватить из шкафа вещи и не швырнуть их в старателя, поэтому лишь стиснул зубы. – Гр-р… тогда сейчас. Почему я должен избегать Илая Кларка? – Хах, я не хочу говорить об этом, – почесал подбородок Нортон. – Я пока пропущу этот вопрос. Эзоп вздохнул. – Ты по-настоящему невообразимый, ты это знаешь?! – Знаю. Я умею заставлять тебя много говорить. К большому удивлению Эзопа, этот парень действительно мог заставить его говорить. Сам того не замечая, он позволял Нортону звать себя по имени. Решись на такое Наиб – и терпение Эзопа сразу лопнет. Но в старателе было что-то такое, из-за чего бальзамировщик мог вынести его присутствие. Потерпев поражение, Эзоп убрал руку со шкафа и скрестил их на груди. – Так ты собираешься рассказать мне что-то или… – Возможно, тебе нужно быть вежливее для начала. – …или я просто забью на тебя и пойду в свою комнату, – ухмыльнулся Эзоп, словно он поставил задачу перед проспектором. Он не знал, чего хотел добиться, но любопытство по поводу того, что старатель являлся вернувшимся игроком, не покидало его. – Принято. Спокойной ночи, – но, конечно, бальзамировщик не собирался отправляться спать. Он должен был сделать то, о чём просил Нортон: быть вежливым. – Пожалуйста. Пожалуйста, расскажи! – прошипел Эзоп. Нортон в очередной раз потер подбородок и уставился в потолок, делая вид глубоко задумавшегося человека. – Хм-м-м… Это вообще вежливо не звучит. Скажи моё имя после слова «пожалуйста». – Нет. – Спокойной ночи, Эзоп Карл, – Нортон сделал несколько шагов, и, как он предположил, на пятый Эзоп должен был сдаться. И он оказался прав. Эзоп, закрыв глаза и глубоко вздохнув, наконец проговорил слова ровно в тот момент, когда старатель ступил в пятый раз. – Пожалуйста, Нортон. Прошу, расскажи. – Конечно, Эзоп Карл. Буду рад рассказать тебе всё, что ты пожелаешь, – Нортон насмешливо поклонился бальзамировщику и подвёл его к ближайшему дивану. – После тебя. Когда Нортон поклонился, Эзопу представилось ещё одно видение. Теперь он увидел склонившегося перед собой «незнакомого» парня с той же улыбкой на лице. Эзоп сильно потряс головой, прогоняя видение с навязчивыми мыслями, направился к дивану и приземлился на него. Через какое-то время Нортон сел рядом, и бальзамировщик мысленно проклял его. Если бы он только мог не быть таким любопытным! Ему бы не пришлось проходить через все те унижения, будь он немного менее озабоченным секретами выживших поместья. – Так чего же ты от меня хотел? – Нортон удобно откинулся на спинку дивана и перевёл взгляд на бальзамировщика. Стоило разуму Эзопа немного успокоиться, как он снова погрузился в хаос после прозвучавшего вопроса. Он не знал, что спросить первым. Тучи вопросов роились у него в голове, и выделить что-то толковое из них было тяжело. – Ты хочешь узнать, почему я вернулся? – предположил старатель. Эзоп сжал кулаки на коленях от нелёгкого чувства, потому что не мог определиться с вопросом. Он лишь кивнул и добавил: – Я не понимаю, почему ты снова захотел играть. Я не вижу в этом смысла. – Я не сразу же вернулся. Пытался, конечно, жить снаружи. Но определённой цели не было. Я не хотел продолжать там жить. Было такое ощущение, словно я потерял свою целеустремлённость где-то в поместье, – рассказал Нортон, вмиг посерьёзнев. Но Эзоп смысла в сказанном не уловил. Во-первых, должна быть причина, по которой старатель пришёл в поместье впервые. А так как тот через какое-то время выбрался из него, он должен был либо получить ответы на свои вопросы, либо достигнуть какой-то цели. Во-вторых, зачем тогда после этого возвращаться? Или ему так нравится, когда за ним бегают охотники? – Но ведь цель прибытия заключается в том, чтобы по уходу из этого места получить ответы на вопросы или чем-то удовлетвориться. Так когда ты выбрался, ты не получил то, чего хотел? Нортон тихо вздохнул, но на вопрос не ответил. – Какая, в конце-то концов, была изначально причина, из-за которой ты пришёл в поместье? – воскликнул Эзоп с надеждой, что получит свой ответ и не будет проигнорирован. К его разочарованию, Нортон произнёс одно: – Я не хочу об этом говорить. – Отлично. Тогда почему ты сейчас играешь? – не выдержал сероволосый парень. – Конечно же, чтобы помочь всем вам. Эзоп на такой ответ изогнул бровь. Кто вообще в такое поверит? Зачем кому-то возвращаться в это место, только чтобы потратить время на игры подобного рода? Они не только выматывали, но и в какой-то степени наносили ущерб. Даже если игровые ранения залечивались во время или сразу после игры, они всё равно ощущались, как настоящие. Было бессмысленно возвращаться и помогать какой-то незнакомой группе людей. – Ты не знаешь нас, так почему хочешь помогать незнакомцам? – Кто знает? Эзоп закатил глаза. – Ты знаешь здесь хоть кого-то? – Нет. – Так почему приложил усилия, чтобы вернуться? Ты можешь нормально ответить хоть на один вопрос? Агх! – Тебе не особо-то нужно было знать о моей личной жизни, верно? Но в этом случае ты так интересуешься мной. Может, я мо… Только сейчас Эзоп понял, как прозвучали его слова. Со стороны было похоже, словно он интересовался жизнью старателя и даже пытался выпытать его секреты, поэтому быстро сменил направление разговора. – Снаружи мир отличается от того, каким мы его себе представляем? Почему ты захотел остаться в поместье? Меня именно это смутило. Выражение лица Нортона сделалось извиняющимся или, скорее, виноватым. Эзоп не был точно уверен, грустно ли было его собеседнику, но такое выражение при других выживших не появлялось. Немного помолчав, Нортон ответил: – Там не так, как было до того, когда я впервые пришёл в поместье. Было чувство, будто живёшь чужой жизнью по причине, тебе не известной. Это трудно объяснить. Эзоп моргнул. – Всё так плохо? – Не плохо. Просто всё другое, – вздохнул старатель и отвёл взгляд, будто скрывая что-то. Рушить момент Эзоп не хотел. Нортон мог сказать что-то ещё саркастическое или раздражающее, поэтому бальзамировщик держал рот на замке. – И если бы я мог жить снаружи с ним, мне не пришлось бы во… – Нортон запнулся, поняв, что сказал слишком много. – Уже слишком поздно. – Погоди! Ты не можешь просто... – Тогда продолжим в другой раз. А сейчас пора спать, – Нортон поднялся с дивана, Эзоп – следом. Бальзамировщику хотелось пойти против идеи отправиться отдыхать, потому что он почти ничего не узнал о поместье, да и заснуть вовсе не выйдет: видения могут снова заполнить его разум, когда Нортон уйдёт. Злость нахлынула с новой силой, когда он вспомнил, как был унижен буквально ни за что. – Ты даже ничего не объяснил! – прокричал Эзоп. – Я хочу узнать, зачем ты пришёл. Я хочу узнать больше о поместье! – Не так громко, Эзоп Карл, – Нортон приложил указательный палец к губам парня. Эзоп покраснел и отшвырнул руку старателя прочь. – Отлично! Тогда завтра! – Я же сказал, что завтра буду занят. Хотя мы можем договориться. – Ну и какие же условия ты поставишь? Ещё один раунд с мольбами? Не… – Это, – Нортон неожиданно и быстро сократил расстояние между ними, наклонившись к губам так близко, что едва смог бы пройти между ними лист бумаги. Но когда губы почти слились в поцелуе, на руке почувствовалась крепкая хватка, а от рывка сзади Нортон невольно сделал шаг назад. Старатель усмехнулся и повернулся к тому, кто посмел прервать драгоценный момент. Наиб не был спокойным и в хорошем настроении, как это было всегда. Глаза широко раскрылись и с лютой ненавистью смотрели на Нортона. – Я тебя просил отвалить, не? Нортон посмотрел сначала на свои и наёмника руки, затем перевёл пронизывающий взгляд на самого Наиба. – Поэтому ты накинулся на меня? Наиб было зарычал, но увидел растерявшегося Эзопа. Только поэтому он решил не устраивать разборки прямо здесь. Наиб тяжело сглотнул, прежде чем отпустил руку старателя. – Пошли наверх, Кэмпбелл. – Идём, – кивнул Нортон и напоследок посмотрел на бальзамировщика. – Увидимся, Эзоп Карл. Наиб одарил старателя испытывающим взглядом, затем развернулся и направился на верхний этаж. Нортон последовал за ним. Эзоп остался один и смотрел вслед уходящим выжившим. За этот промежуток времени произошло столько всего шокирующего, но особое место во всём этом занимало озлобленное лицо Наиба Субедара. Он ещё никогда не видел наёмника в ярости. Для него Наиб казался всегда весёлым, шумным и раздражающе дружелюбным. Но тот наёмник, которого он только что увидел, абсолютно отличался от привычного. Через ещё пару мгновений раздумий бальзамировщик прикрыл рот двумя руками и залился пунцовой краской. "Этот парень… он почти поцеловал меня! – Эзоп осел на пол и прислонил колени к груди. – Как я мог такое допустить! Агх!" Так он провёл на полу несколько минут, ужасно себя чувствуя из-за унижений. – Я не понимаю, почему ты остаёшься сидеть в этой позе и выглядеть, как идиот, – послышался голос за спиной бальзамировщика. Честно говоря, Эзоп был против того, чтобы выжившие в поместье вот так появлялись из ниоткуда. Казалось, им это доставляло удовольствие, но самому бальзамировщику это не приносило никаких других эмоций, кроме злости. – Да что?! – Эзоп обернулся и снова упал при попытке встать, когда увидел того, кто с ним говорил. Мужчина был одет в жёлтые одеяния. Капюшон прикрывал его лицо, оттуда выпадали белые длинные волосы, разбросанные на одежде. Но больше всего удивляли алые глаза, видневшиеся из-под капюшона. – К-кто ты? – медленно поднявшись и отряхнувшись, спросил Эзоп и воззрился на незнакомца. Мужчина в капюшоне не ответил, но от этого Эзоп осмелился подойти к нему ближе, наклонив голову набок, чтобы лучше рассмотреть прибывшего. Затем он моргнул несколько раз, глубоко задумавшись. – Жёлтые одеяния… хм… жёлтая одежда… Повисла тишина, при которой незнакомец молча смотрел на выжившего. Было очевидно, что он сдерживал себя от сотворения чего-то плохого. Время от времени его руки то сжимались в кулаки, то расслаблялись. И так повторялось ещё какое-то время, пока бальзамировщик взволнованно не воскликнул: – Т-ты Хастур! Фистер быстро закрыл бальзамировщику рот и оттащил того в сторону. Комната Илая была рядом с комнатой Эзопа, а Хастур не знал, что делать, если пророк увидит их. Поэтому свободной рукой он открыл дверь и втолкнул в комнату выжившего. А когда он зашёл сам и закрыл их изнутри, капюшон упал ему на плечи. Наконец, Хастур посмотрел на Эзопа, и на его лице появилось зловещее выражение. – Вот так, теперь нас никто не увидит.***
В коридоре эхом раздавались звуки шагов старателя и наёмника, вокруг них сгущалась напряжённая атмосфера. Никто из них не решался заговорить, пока они не достигли третьего этажа. Когда выжившие минули лестницу, Наиб, всё ещё с застывшим сердитым выражением лица, быстро повернулся к Нортону. Стараясь быть не слишком громким, он прошипел: – В чём дело, Кэмпбелл? Какая часть из «Эзоп и Илай парочка» тебе непонятна? – Каждая, – когда Нортон заговорил, его тон оставался всё таким же бесстрастным. – Эзоп занят, так что оставь его, чёрт возьми, в покое, – рыкнул Наиб. – Не могу. Он уже привлёк моё внимание, – пожал плечами старатель и уставился в стену, словно его ничто не волновало. От такого Наиб лишь сильнее разозлился. Он не мог поверить, что этот парень, который был вызван для помощи, может принести лишь больший беспорядок. Сдерживая гнев, наёмник заговорил. – Просто прекрати. – Я не могу прекратить, – Нортон шагнул вперёд и сохранил зрительный контакт с наёмником, при этом на лице снова образовалась улыбка. – Только если ты займёшь его место. – Какого ч… – голос Наиба дрогнул и тут же оборвался, прежние слова, готовые сорваться с языка, исчезли. Он уже слышал, как это говорил Нортон. И он не думал, что услышит это вновь от подобной личности, как будто тот говорил всерьёз. – Пару минут назад кое-кто прервал наш поцелуй. Ты готов поцеловаться со мной вместо него? – А было похоже, что Эзоп горел желанием, чтобы ты его поцеловал? Ты использовал слова «вместо него», как будто он согласился на это, хотя по его виду можно было сказать, что он был больше растерян, чем согласен, – прорычал Наиб и осторожно шагнул в сторону, увеличив расстояние между собой и проспектором. – Он не оттолкнул меня, так что, вероятно, хотел этого. – Эзоп потерял память. Хотя бы из-за этого ты можешь проявить побольше уважения? Оставь его в покое, и нам не придётся спорить, – гнев покинул тон Наиба. Он явно устал от всего этого. – Я уже сказал «нет», Субедар, или ты не обратил на это внимание? – Нортон отступать не собирался. – Я оставлю его в покое, только если ты займёшь его место. – Да прекрати нести бред! – Наиб стиснул зубы. Старатель усмехнулся. – Значит, Эзоп Карл. Его милому личику так тяжело сопротивляться. Да и, кажется, Кларк не возражает, так почему так упорствуешь ты? Наибу сильно захотелось кричать, но сейчас это было невозможно: он мог навлечь лишь большие проблемы. Он представить не мог, как же сильно Нортон вцепился в Эзопа. Ведь старатель даже не знал, насколько сейчас больно Илаю. Если придётся описать то, как влияет такое отношение проспектора к Эзопу на пророка, то он это сделает. Однако наёмник также знал, что Илай рассказывать всем подряд о своих чувствах не хочет. Да, Наиба удивляло то, что пророк не отвоёвывал бальзамировщика, хотя надеялся, что на то есть веская причина. Как бы там ни было, виновником оставался Нортон, которого надо было остановить. – Пожалуйста, просто прекрати. – Если я поцелую тебя и ты позволишь наблюдать за тобой, пока спишь, тогда по рукам. Наиб был ошарашен, как только услышал про поцелуй, а теперь старатель приплёл ещё и требование следить за ним во время сна. – Смотреть, как я сплю? Ты настолько прилипчивый? – Возможно, – Нортон проделал то же, что и с Эзопом: сделал несколько шагов вперёд, становясь в опасной близости. – Так ты согласен? Наиб прикрыл рот ладонью и уставился на старателя. Он слишком беспокоился об Илае и Эзопе и не хотел, чтобы эта парочка разошлась из-за потери памяти, которую, между прочим, можно вернуть. В голове вертелся вопрос, стоит ли поцелуй их отношений, но внутренний голос уже ответил «да», потому что до этого Наиб не смог помочь им. Потому что теперь эта возможность появилась, и он не может её упустить ради помощи друзьям. Ещё раз глубоко вздохнув, наёмник убрал руку и открыл взору старателя свои губы. Растерянно заморгав, глазами он впился в плечо Нортона и отказывался смотреть в другое место. – Давай покончим с этим. – Вау, что делает дружба. Как трогательно, – ухмыльнулся старатель и придвинулся ближе, касаясь губами губ наёмника. Поцелуй показался лёгким и нежным, так как в нём не было ни доли агрессии или несговорчивости. Но он стал жёстче, когда Нортон притянул Наиба ближе. Тот сразу попытался вырваться, но с крепким телосложением старателя даже ему это было не так-то просто сделать. Глаза оставались открытыми, ведь он совсем не хотел поцелуя. Старатель тоже приоткрыл глаза, а затем протолкнулся языком через сжатые губы наёмника. Наиб приложил все свои усилия, чтобы оттолкнуть от себя парня, и это наконец сработало. Поцелуй прервался. Наёмник принялся тереть губы ладонью, взглядом метая молнии в старателя. – Что за облом, – покачал головой проспектор. – Ох да, тебе пора отправляться спать. Сейчас стойкость Наиба стояла под вопросом из-за поцелуя. Он ненавидел себя, но ещё больше ненавидел этот поступок со стороны Нортона. Его губы предназначались для Джека. Только для него. Но даже если забыть об этом, в груди больно кольнуло от осознания, что Нортон так просто от него не отстанет. Ему предстоит выстоять. Оставалась последняя часть сделки. Но тут он задумался, сможет ли вообще заснуть, когда на него будет кто-то смотреть. Кто-то, кто не Джек. Оставалось подчиниться чужому желанию, поэтому Наиб, открыв дверь в свою комнату и вбежав вовнутрь, попытался сразу же её закрыть. Конечно же, Нортон предотвратил попытку наёмника, остановив дверь силой. – Да что? Я собираюсь сначала переодеться! – запротестовал Наиб. – Ты можешь сделать это и со мной, – предложил Нортон, словно это была великолепная идея. Поскольку старатель не хотел ждать разрешения наёмника, он открыл дверь шире и вошёл в комнату, несмотря на то, что ему рады не были. Наиб кинул на него быстрый взгляд. – Ты извращенец? – Возможно. – Твою мать! Отвернись же! – приказал Наиб и направился к шкафу, чтобы взять свою обычную одежду для сна: верх без рукавов и штаны. – Не ты здесь устанавливаешь правила, Субедар. Подумай вот о чём. Я прямо сейчас мог бы уже смотреть, как переодевается Эзоп Карл, но ты героически взял эту миссию на себя, – напомнил ему Нортон. Наиб был уверен, что в затылке резко что-то щёлкнуло. "Может, я просто врежу ему по морде, чтобы покончить с этим?" – подумал он. Воплотить это в реальность было бы действительно неплохо, но попытка может оказаться провальной. Наиб откашлялся, пытаясь удержать кулак, чтобы не ударить старателя. – Ты не слышал, что я только что сказал? – Слышал. Но какого чёрта я должен делать это перед тобой? – терпение Наиба подходило к концу. Это было редким явлением, так как редко кому удавалось довести его до такой злости. Он не чувствовал её уже очень долгое время. В голове пластинкой крутилось «Терпение, терпение», и наёмник взглянул на самодовольное лицо старателя. – Только представь, как мило это было бы с Эзопом Карлом. Он тоже так застенчиво краснеет, – дразнил Нортон. – Иди к чёрту, – сказал Наиб и со злостью сдёрнул плащ с капюшоном, откидывая их на столик. Затем туда же полетел верх, обнаживший покрытую шрамами, но подтянутую грудь. И, наконец, стянул резинку с волос, распуская их. Нортон просто наблюдал за ним, забавляясь. К нему вернулась привычная молчаливость, но глаза говорили за него. Когда Наиб посмотрел на него, наёмника встретил тяжёлый и похотливый взгляд. Наиб что-то тихо пробурчал и быстро надел часть пижамы, чтобы скрыть верхнюю часть тела. Затем сел на кровать. – Я всё и ухожу спать. – Ну… – взгляд Нортона упал на штаны, и Наиб понял, что и от этого пункта ему не уйти. Фыркнув, наёмник выдернул ноги из чёрных брюк и так быстро, как только мог, натянул более свободные и удобные. На Нортона он больше не осмелился смотреть. Ему было неприятно видеть выражение лица старателя. Бросившись на кровать, он устроился поудобнее и понадеялся, что проспектор больше не будет озвучивать другие странные просьбы. И их действительно не было. Нортон молчал и лишь ближе подошёл к кровати. Наиб почувствовал, как кровать прогнулась под весом старателя, который сел возле него. Но наёмник продолжал лежать спиной к нему, даже когда тот взял подушку и прижал к своей груди. С насильно закрытыми глазами, Наиб ждал, когда уйдёт в мир грёз. Невозможно. Спать было слишком неудобно, когда кто-то смотрел на тебя. Поэтому Наиб потратил десять минут не на попытки заснуть, а на обдумывание того, как избежать ситуацию, в которой он находился. Обычно, как только его голова касалась подушки, он сразу же проваливался в сон, но сегодня было иначе. – Спи, – сказал Нортон. – Как я могу заснуть, когда ты так жутко смотришь на меня?! – прорычал Наиб, но поворачиваться к старателю не стал. – Тогда я помогу тебе, – и Нортон пробежался пальцами по волосам наёмника. Наиб сразу же хлопнул его по руке. – Не трогай меня! – Так давай спи. После всех унижений, аргументов и истощающих сопротивлений Наиб провалился в сон. Для этого понадобилось около часа, но после мирное сопение раздавалось в комнате. Спокойствие прервал звук открывающегося окна. За ним оказался Джек, который своеобразно входил в комнату, словно наказание Хастура и Джозефа его ничему не научило. Вопреки советам фистера, именно он не проявил осторожности, возвращая лезвие из постройки, где Джозеф его использовал. Но, как понял Джек, визит в комнату наёмника не обещал быть таким же, как во все прошлые разы, когда обнаружил кого-то, сидящего рядом со спящим выжившим. Нортон поднялся с места и, засунув руки в карманы, повернулся к прибывшему. – Вот мы и встретились вновь, Джек Потрошитель.